Раф Гази
Яд любви
4. Ночной полет
Вернувшись домой от Беллы, Ут мгновенно уснул, как только прикоснулся головой к подушке. Но среди ночи как будто проснулся, и с ним приключилась совершенно фантастическая история. Возможно, это был лишь сон, хотя Ут до мельчайших подробностей помнил все, что с ним произошло в ту загадочную ночь.
Сначала что-то хрустнуло в основании позвоночника, Ут почувствовал легкое дрожание у самого копчика, потом вибрация пошла вдоль всего позвоночного столба. Позже, анализируя эти странные ощущения, он сравнил их с гудением мотора. Тело неожиданно оторвалось от постели и медленно поднялось к потолку. Ут не успел даже испугаться, пугаться и не хотелось, напротив, это было какое-то приятное чувство почти бестелесной невесомости. Повесив немного под потолком, Ут освоился со своим новым состоянием и попытался пошевелить ногами и руками, которые он едва ощущал. Очень скоро он выяснил, что может управлять своим превратившимся в легкую пушинку телом. Стоило лишь немного пошевелить рукой, как тело начинало двигаться в воздухе; он мог опуститься ниже, к самому полу и подняться снова вверх, повернуть влево или вправо, он мог также управлять скоростью полета, убыстрять его и замедлять.
Ут помнил свои детские ночные полеты, их переживал, наверное, каждый ребенок. Бабушка ему говорила: «тенне летать итсән – расти будишь, улым». Но то были какие-то смутные впечатления, абсолютно не сравнимые с тем, что он переживал сейчас.
Ему наскучило летать по тесной спальне, Ут вплотную приблизился к толстой бетонной стене и легко, как сквозь воздушную пленку, просочился наружу. Оказавшись на улице, он поднялся немного вверх над фонарями и, резко повернув влево, стал плавно парить вдоль улицы Тукая. Черный асфальт, освещаемый тусклым светом уличных фонарей, матово блестел в ночи. Ут наращивал скорость своего полета и взмывал все выше и выше, к самим звездам, ярко и крупно горевшими на ночном небе. В ушах жужжал горячий ветер, Ут с бешеной скоростью уносился в бездонную тьму Вселенной, душу его переполнял дикий восторг!
Через некоторое время полет стал замедляться, словно в баке закончилось топливо. Ут медленно снижался. Тьма редела, небо становилось светлее и светлее, пока не стало совсем голубым. Внизу показались шатровые крыши домов, над которыми возвышались каменные башни минаретов, купол и уступы мечети, окруженной небольшими башенками. Ут незаметно приземлился возле одной из башенек, тело его, облаченное в зеленый кафтан и серые шаровары, вновь обрело свою земную плоть.
Солнце стояло в зените, вокруг мечети толпился народ – правоверные готовились к полуденному намазу, совершая прямо здесь, у стен храма, необходимое ритуальное омовение. Ут узнал это место – это была главная соборная мечеть Казани, расположенная неподалеку от дворца кагана. Но вид строений, булыжная мостовая, одежда и облик людей, фырчанье лошадей, запряженных в повозки, запах сена и сам воздух, которым дышали верующие возле храма – все это явственно указывало на то, что это была средневековая Казань, а не та, которую покинул пару дней назад Ут.
– Посторонись! – раздался зычный голос, и на каменную площадь перед мечетью влетел всадник на черном коне, рассекая вокруг себя воздух ногайской плеткой.
Ут вспомнил древнее тюркское поверье о том, что «шайтан боится желтой камчи». Но плетка у гонца была черного цвета. Вслед за ним на мостовую въехала группа всадников во главе с сановитым господином, гордо восседавшем на быстроходном ахалктекинце священной белой масти.
– Каган, каган, сам Кул Ашраф приехал, – зашушукала толпа, расступаясь, чтобы дать дорогу конному отряду.
Господин, которого назвали каганом, внимательно оглядел склоненные в низком поклоне головы своих подданных, и вдруг его зоркий взгляд выхватил одно застывшее лицо, забывшее или не умевшее правильно поклониться.
– Приведите его ко мне, – серебряная рукоять дорогой кожаной камчи указала на Ута.
Главная резиденция кагана находилась за пределами Казани, но здесь у него тоже был свой дворец. Ута завели в богато убранное помещение, похожее на юрту – кунакхану, комнату для гостей, слабо освещенную едва пробивающимися сквозь узкие оконца лучами солнца. Ее купол был украшен разноцветными изразцами, доставленными из Самарканда, в глубине виднелась еще одна дверка, ведущая в тахаратхану – место для омовений.
Из нее вскоре показалась поджарая фигура Кул Ашрафа, облаченного в расшитый бисером зеленый шелковый халат. На широком пурпурном поясе висел отсвечивающий позолотой българский меч.
Кагану ночью приснился сон о Кул Гали, которого он весьма почитал, и даже в знак особого уважения взял его псевдоним «кул», то есть «раб» – раб своего народа. Правитель уважал его не столько за литературный талант, хотя за него тоже – кто же не наслаждался вдохновенными строчками божественной поэмы «Кыйса-и Йосыф»! Но главное, что ценил каган в этом легендарном аулие (святом мученике), жившим на священной българской земле тремя веками ранее,– это его дар предвидения и «умение говорить с Небом». Когда «вождь мэнхолов, или по-чински «татар» – Чингиз – вторгся в Хорезм», поэт уже знал, как плачевно это обернется для Державы. Кул Гали 45 дней держал оборону в осажденном мэнхолами Биляре. Говорят, его собирались казнить вместе с другими защитниками тогдашней столицы. Но кто-то крикнул захватчикам: «Казнь аулии принесет мэнхолам несчастье!» И суеверный Батый отступился…
И вот дух аулии сегодня ночью сказал ему: «Поезжай в Казань, перед полуденным намазом, у входа в соборную мечеть тебя будет ждать человек, он принесет весть, которая может оказаться полезной для Державы».
– Как твое имя, чужестранец? – приблизился Кул Ашраф к гостю.
– Утигур, – сказал Ут.
– Так ты хон! – удивился каган. – Тогда почему так плохо говоришь на нашем языке?
– Я много лет провел на чужбине, – нашелся Ут.
Сухое лицо кагана сохраняло бесстрастное спокойствие. "Если с него снять чалму и халат, облачить в современный костюм, то он принял бы вид вполне интеллигентного профессора", – подумал Ут.
– Ты мусульманин или придерживаешься старой веры? – продолжил расспросы каган.
– Я верую в Тенгри, – ответил пленник .
– Значит , ты не дервиш.
– Нет, не дервиш, – согласился Ут.
– Да, наши предки говорили: "Мы не горшечники, не купцы и не странники. Мы – воины. А потому не можем верить в ваших богов. Наш Бог Тенгри". Возможно, они были и правы. Но сейчас уже ничего не изменить, – грустно и устало, как давно обдуманную и выстраданную вещь, сказал каган.
– Ты голоден?
– Нет, но чаю бы выпил.
– Чай? У нас пьют кумыс, но желание гостя – закон. Наши купцы стали лишь недавно привозить чай из Китая через Шелковый путь. Завари ему из последней партии, – приказал каган словно из под земли возникшему слуге.
В это время уже звучал громкий голос азанчи:
– Хайя алас-саляти, хайя алас-саляти – спешите на молитву, спешите на молитву!
– Хайя алаль-фаляхи, хайя алаль-фаляхи – спешите к спасению, спешите к спасению…
Каган не проявил никаких признаков торопливости ни в движениях, ни в словах, он поднял руки к лицу и проговорил, слегка распевая, подобающие для этого случая арабские слова:
– Ля хауля ва ля куввата илля биль-Ляхи Алий-иль-Газыйм! – Нет силы и могущества ни у кого кроме Могучего Всевышнего Аллаха! – и, отстегивая на ходу меч, отправился на молитву.
Слуга оказался православным славянином – он был освобожден от святой обязанности каждого мусульманина совершать ежедневно пятикратный намаз, поэтому его и оставили ухаживать за гостем. Он очень удивился, когда Ут заговорил с ним по-русски, он почти его не понимал, но тоже постарался говорить на какой-то дремучей тюркско-славянской смеси:
– Какой чай изволит пить господин? – и уточнил уже по-хонски, – Кара, кук?
Ута всегда удивляло, почему зеленый чай называли "кук", что по-хонски означало "синий". "Может, потому, что этот сорт чая считался драгоценным напитком небесного происхождения", – выдвинул догадку Ут.
Слуга принес огромный фарфоровый чайник и поставил его рядом с хурмой и сушенными фруктами на низенький столик – куна, жестом пригласив к нему гостя. Когда Ут уселся на мягкие подушки, слуга, соблюдая все церемонии, поднес левую руку к сердцу, а правой подал гостю голубую китайскую касу с горячим чаем. Ут так же чинно, памятуя о том, что левая рука является «не чистой» – харам,
правой рукой принял подношение.
Ут наслаждался тонким ароматом светло-зеленного с золотистым оттенком напитка, вновь и вновь прокручивая у себя в голове недавнюю сцену встречи с Кул Ашрафом возле соборной мечети.
Ему показалось, что в тот момент, когда охрана кагана подхватила его и повезла во дворец, в толпе промелькнуло чье-то знакомое женское лицо. Даже не лицо, а широко раскрытые, о чем-то сожалеющие глаза, поскольку остальная часть головы была покрыта белым платком. Эти глаза так ему запомнились, потому что были какого-то странного изумрудно-зеленого оттенка…
После молитвы лицо кагана несколько смягчилось, приобретя более умиротворенный вид. Слуга кинулся обслуживать своего господина. Кул Ашраф, отхлебнув глоток чая из глубокой пиалки, сказал:
– Князь Иван, потомок уруса Дмитрия и чингизида Бердибека, рвется со своими мосхоcкими татарами к Казани. Дух аулии сказал мне, что ты должен передать важную весть.
– Не отталкивай от себя алатских татар, помирись с българскими уланами.
При слове "алатцы" у кагана передернуло лицо, будто оно причинило ему физическую боль. Но он быстро справился со своими эмоциями.
– Это всё?
– Всё, – подтвердил Ут.
– Хорошо, чужестранец, – каган не хотел признавать в нем соплеменника. – Я подумаю над твоими словами…
В Проектном бюро планетарных исследований
– Разрешите, поздравить вас, коллеги, с наступлением 12-й эры Набу, – невыразительным монотонным голосом открыл совещание начальник отдела «Центр» Проектного бюро планетарных исследований, облаченный в голубые брюки и такого же цвета куртку. – За прошедшие 3600 лет мы сумели удержать Планету в заданных параметрах, хотя и не без некоторых отклонений, о которых я и присутствующие здесь уважаемые эксперты Верховного совета расскажем позднее. В этом есть несомненная заслуга и нашего отдела, которому доверен контроль за ключевым Центральным регионом.
Помимо Центрального в Бюро еще были Западный, Восточный и Островной отделения, а также секретный отдел с несколько возвышенно-поэтическим названием «Обитель богов», в котором трудились самые опытные элитные технологи. Рядовые работники туда не допускались и пребывали в неведении, чем занимались в «Обители богов».
Повод, по которому было созвано Экстренное совещание кураторов всех Зон был неприятным, особую нервозность создавало присутствие на собрании въедливых экспертов Верховного совета. Поэтому основной докладчик не знал, как поступиться к главной теме . Проблема заключалась в том, что Планета, точнее Центральная зона, которую курировал возглавляемый им отдел, несколько изменила намеченную для нее траекторию исторического движения. И ни он сам, ни его сотрудники пока не могли назвать причину, по которой произошел сбой. Собравшись духом, докладчик наконец сказал:
– Должен сообщить вам, уважаемые коллеги, пренеприятнейшую новость – мы не смогли выполнить поручение Верховного Иерарха, – при этих словах куратор Центральной зоны поднял указательный палец к верху.
Дальше, когда была произнесена главная фраза, стало легче. Докладчик лаконично и профессионально обрисовал создавшуюся картину. События в Центральной зоне успешно развивались по заранее разработанному плану А. Однако Верховный Иерарх, изучив аналитические записки своих помощников-экспертов, пришел к выводу, что для Центральной зоны более благоприятным вариантом развития являлся бы план В. Он попросил куратора зоны рассмотреть возможность перехода к этому плану. Аналитики отдела такую возможность изыскали, определив несколько ключевых узлов, воздействуя на которые можно было изменить траекторию движения исторических событий в подведомственной им зоне. Проект с успехом был осуществлен. Однако некто X вмешался в их планы и восстановил «status quo», то есть вернул ход истории к первоначальному варианту А.
После этого докладчик, как требовал того протокол, передал слово экспертам.
– Разумеется, нам нужно во что бы то ни стало отыскать этот загадочный объект X, – энергично начал свое выступление высокопоставленный сотрудник, чей голубой костюм был чуть темнее костюма предыдущего оратора. – Найти и примерно наказать! А чтобы впредь такого не повторялось, необходимо ужесточить контроль за действиями лиц, организаций и этнических групп, внесенных в новый реестр и утвержденный недавно Верховным советом. Никто кроме нас не имеет право и не должен вмешиваться в ход истории.
Но хочу вас успокоить, коллеги, ничего страшного, если иметь в виду наши конечные задачи, не произошло, суть исторического процесса от этого неприятного инцидента в Центральной Зоне и в глобальном масштабе не изменилась. Как была Тартария, так она и осталась, только снова поменялись ведущий этнос и господствующая идеология. Если были русы и христиане, то стали тартары и мусульмане. В этом отличие пути В от пути А, хотя, конечно, вариант В для нас был бы предпочтительнее, поскольку он менее фундаментален и устойчив. В ближайшее время мы вернемся к нему. Сейчас наши специалисты над этим работают.
Но никакой угрозы, повторюсь, для нашей главной святой цели этот исторический поворот не представляет. Скорее, всего, данный инцидент был случаен, хотя, как вы понимаете, когда случайности повторяются, они превращаются в закономерность. Поэтому наш враг будет найден и уничтожен.
Тон у эксперта Верховного совета, подготовившего те самые злополучные записки Верховному Иерарху, был, кажется, доброжелательным, и виновник «разбора полетов», опасавшийся, что из него сделают козла отпущения, несколько успокоился. На закрытом заседании Верховного совета ему и так уже досталось по первое число.
– Я не буду вдаваться подробно, – продолжал между тем эксперт, – в этимологию слова "тартар" или «татар». Кому интересно – посмотрите раздаточный материал. Нам абсолютно не важно, кто такие татары, так же, как и русы, угры, отяки и иже с ними. Нам совершенно не важно, какое государство (не без нашей помощи, конечно) они создадут в своих евразийских степях – Великую Татарию, Великую Русию, Великую Угорию или еще какое другое великое, по их мнению, государство, в назначенный час все они окажутся у наших ног. Но ваша задача, кураторов Центральной зоны, поставить на Евразии клеймо. Необходимо, чтобы населяющие эти земли племена, все эти так называемые русы, татары, угры, во-первых, вечно враждовали и воевали друг с другом, а во-вторых, воспринимались другими народами не иначе, как "поганые", "дикие", "варвары". И как бы они себя не вели, какие бы подвиги не совершали, их Орда в цивилизованной Европе ( мы временно отвели Европе эту роль) , все равно будет восприниматься, как Тартария – исчадие Ада. И разрушение этой Империи зла совсем не грех, а высочайшее благо! Мы должны помочь всем, кто захочет это сделать. Такова часть нашего общепланетарного плана, обсуждать который сейчас – не время и не место. И здесь есть еще над чем работать. Перечитайте античных историков Аммиана и Джорданеса, вот у кого вам нужно учиться!
Единственную опасность для нашего святого дела , предупредил далее докладчик, нужно видеть в пути С.
– Нам не страшен, повторюсь, ни тартаро-русский путь А, ни русско-татарский путь В – это воплощение наших ранее подготовленных сценариев. Но вот путь С может доставить весьма серьезные проблемы, и малейшие отклонения в его сторону должны душиться в зародышевом состоянии.
– А чем он опасен, этот путь С, и каковы его характерные особенности? – раздался вопрос из зала.
– Любой неконтролируемый путь опасен. Но об этом более подробно расскажет мой глубокоуважаемый коллега из отдела Обителей Богов. Прошу! – докладчик сошел с трибуны, уступая место следующему докладчику.
Одежда аналитика из секретного отдела была уже не голубого, а синего цвета. «Ситуация, похоже, серьезно встревожила Верховного Иерарха, – поежился начальник отдела Центральной зоны, – если на нашем собрании собрался выступать технолог столь высокого ранга».
Взобравшись на кафедру, высокопоставленный оратор устремил немигающий взгляд из под больших очков с толстой оправой поверх одинаково коротко остриженных голов с узкими вытянутыми черепами. Что он там высматривал на чисто белой, как в больничной операционной, стене? Развалины древней Меотиды и колыхающуюся в зыбком воздухе ковыль окружающих ее степей?
– В постсамарскую, – заскрипел он противным высоким голосом, – или, как говорят земляне, в постшумерскую эпоху, ошибочно признавая Великую Шумерскую цивилизацию своим порождением, на территории Меотиды нами были обнаружены процессы, вызвавшие определенную тревогу. Небольшой группе племен тогда удалось спастись от так называемого Всемирного потопа и укрыться в болотах Меотского моря. Эти племена поклонялись не пантеону установленных нами богов Дингир, а какому-то своему Тенгри (схожесть звучания этих слов поначалу сбила с толку наших аналитиков). Также они взывали к природным духам – алпам, существовавшим на Планете еще до появления Самарской цивилизации…
Именно этой цивилизации, которая считалась давно разрушенной, и служило Бюро проектов планетарных исследований, ожидая ее посланцев из системы Нибур в конце 12-й эры.
– Вожди этих полудиких племен, тесно соприкоснувшись с Самаром, овладели частью наших знаний, в том числе технологией управления историческими процессами, – продолжал оратор. – Нам постепенно удалось локализовать проблемные очаги. Маловероятно, что вариант С , смертельно опасный для Нибура, о чем говорил мой коллега, имеет шансы на возрождение. Но бдительность терять нельзя. В свете последних событий это становится особенно актуальным. Необходимо как можно быстрее вычислить объект X, – докладчик многозначительно посмотрел в сторону начальника Центрального отдела.
– Мы сейчас как раз этим занимаемся, – быстро соскочил тот со своего стула.
– Нужно активизировать усилия!
– Всенепременно, – подобострастно заверил начальник отдела.
– Тогда позвольте на этом завершить наше совещание. За работу! Зи Дингир Анна Канпа!
– Дух, Бог Неба, помни! – дружно повторили приглашенные на собрание сотрудники Бюро проектов, вставая и направляясь к выходу из конфернц-зала.
Начальник Центрального отдела побежал провожать высоких гостей, бросив на ходу своему помощнику «Не отпускай Изу, пусть она зайдет ко мне, я скоро буду».
Помощник был облачен в такого же покроя костюм, как и его начальник, только не голубого, а серо-стального цвета. Степень синевы определяла статус сотрудника, чем синей был цвет спецовки, тем более высокую ступень он занимал на служебной лестнице. Говорят, что Верховный Иерарх, которого никто никогда не видел, носил костюм темно-фиолетового цвета.
Что касается Изы, она работала спецагентом в отделе «Центр». Спецагентам спецформа не полагалась. Полное имя агента было Изабелла, хотя она предпочитала другое имя – Иштар. Так звали знаменитую правнучку Великого патриарха Ану, и Иза считала, что в ее жилах течет кровь Иштар, но ничем подтвердить этого не могла. Иштар славилась необычайным коварством, хитростью и непомерным сексуальным аппетитом. Она соблазнила даже своего прадеда, за что получила от него в подарок управление крупным восточным городом.
Но еще более блестящую многоходовку она провернула с одним из сыновей патриарха – Энлилем. Она его тоже уложила в постель, но представила дело так, будто бы Энлиль ее изнасиловал. Плутовке поверили и «насильника» сослали в далекую ссылку. Потом Иштар изменила показания и, вызволив сына патриарха из заточения, заставила на себе жениться. В результате, приблизившись ко двору Ану, Иштар заполучила статус Верховной правительницы.
Иза, как и доисторическая Иштар, владела всеми видами тайного оружия, главным из которых была ее сексуальная энергия, которая при случае могла скрываться под образом белой, пушистой, невинной овечки.
Являясь ценным спецагентом, она выполняла особо важные задания. На ее счету была не одна блистательная операция, самая масштабная из которых – участие в завоевании и разрушении Хазарского каганата, который пал жертвой в том числе женского коварства и хитрости.
– Я вот для чего попросил вас остаться, – начал беседу вернувшийся начальник. – Вам нужно поработать с одним объектом, угодившим в Петлю времени – его имя недавно включено в нашу базу данных под кодовым названием Объект U.
– Объект нужно соблазнить или уничтожить? – сверкнула Иза своими безжалостными изумрудно-зелеными глазами.
– Если бы нам было нужно его просто ассенизировать, он давно бы уже лежал в могиле. Однако уничтожить человека абсолютно мы, к сожалению, не можем – дух его не уничтожим. Вам нужно втереться к нему в доверие, очаровать, обольстить, вы должны стать женщиной его Мечты – не мне вас этому учить. Не страшно, если у объекта уже есть образ или образы любимых женщин, используя их, вам легче будет проникнуть в его внутренний мир. Необходимо изучить его чувства, мысли, планы, переживания, привязанности, сильные и слабые стороны, – короче говоря, нам нужно знать о нем все. Возможно, объект обладает какими-то знаниями и навыками, которыми простой смертный обладать не может и не должен. Надо выяснить, каким образом эти знания, если они, конечно, ему доступны, к нему попали, есть ли у объекта ученики и последователи. Работать надо очень осторожно, на уровне тонких материй. Если объект действительно обладает спецнавыками, он вас вмиг вычислит, и вы сорвете задание.
– Вы думаете, Объект U – это и есть неизвестный мистер X?
– Пока не знаю, с вашей помощью мы как раз это и попытаемся выяснить. Попутно будет решаться еще одна задача– испытание нашей новой разработки по пространственно– временным искажениям.
– Вы имеете ввиду проект «Кольцо времени», – догадался спецагент.
– Именно, «Бег по замкнутому кольцу», – подтвердил начальник. – Если объект нельзя уничтожить, значит, нужно зациклить его во временном отрезке, тогда он станет для нас совершенно безвредным. Справитесь?
– Ни га ти, – пообещала Иза по-самарски. – Разрешите выполнять?
– Подождите, это еще не все, – начальник протянул агенту конверт. – Здесь письмо, предназначенное для вашего объекта. Вообще-то, документ под кодовым названием «Яд любви» универсален, и применим для всех особей мужского пола. Но наши психолингвисты готовили «Яд любви» именно для Объекта U, тщательно исследовав его психофизические особенности. Внимательно изучите документ, вы должны соответствовать описанному в нем образу. При удобном случае вручите объекту письмо, возможно, это сработает. Мы организуем встречу с объектом по упреждающей временной шкале, в общем, будем действовать на опережение .
А теперь – за дело. Удачи!
