Радмила Скрытня
Государство, которого нет на карте
«К тому же как это мешало танцам в рамках занятий с мадам Добровольской?»– непонимающе добавила королева. «Мадам Добровольская хороша для натаскивания новоприбывших на основные бальные фигуры, но балетом она не занимается в принципе»,– вновь вернув голосу спокойную интонацию, ответила Тера. «О твоей внезапно появившейся мечте стать балериной поговорим позже»,– остановила ее королева Аиса.
«Для начала хотелось бы услышать с чего вдруг факультативы, веками являвшиеся частью королевского образования, стали вдруг бесполезными?»– сменила тему царственная родительница. «С того, что раньше королевских детей готовили к управлению страной, которой им в будущем предстояло править, мне же не суждено будет руководить даже ее частью!»– вновь потеряла самообладание Тера. «В королевской семье, как правило, всегда было несколько детей, которых учили одинаково, несмотря на то, что трон предстояло занять лишь одному из них»,– прагматично заметила Аиса. «И, между прочим, хочу заметить: управлением отдельных областей Вилоры представители династии не занимались никогда»,– прибавила королева.
«Знаешь, почему братья и сестры наследника всегда учились вместе с ним тем же предметам и у тех же учителей?»– сделав паузу, продолжила говорить Аиса. «Потому что единственное желание, которое не может осуществиться в Вилоре – воскрешение»,– ответила на свой же вопрос королева. «А надеяться, что один человек не умрет до восшествия на престол и не то что рождения, а достижения его детьми взрослого возраста несколько рискованно, не так ли?»– уточнила королева Аиса.
«То есть ты предлагаешь мне всю жизнь посвятить ожиданию смерти Аристиона и Регины?»-провокационно поинтересовалась Тера. «Ну, почему сразу всю?»– ответила вопросом на вопрос королева. «Ведь мы живем в войну, и война эта практически приблизилась к своей кульминации»,– резонно заметила женщина. «Решающая битва, которая определит исход, уже близко но переживут её не все»,– заметила Аиса. «Да, но я могу оказаться в числе павших с тем же успехом, что и наследники»,– парировала Тера. «А ты не оказывайся»,– блеснув глазами, посоветовала дочери королева Аиса.
«Да, кстати, давно хотела тебе отдать»,– что-то вспомнив, начала рыться в клатче королева Аиса. «Вот, возьми, а то потом опять забуду»,– произнесла Аиса, протягивая дочери небольшую коричневую кожаную сумочку с длинным ремнем. «Спасибо»,– несколько ошеломленно поблагодарила Тера. «Пожалуйста, но мне все же хотелось бы, чтобы ты взглянула на содержимое»,– ответила Аиса.
«Это тонкий намек сделать харакири в случае угрозы плена?»– не удержалась от сарказма при виде узкого трехгранного кинжала с костяной рукояткой Тереза. «Мизерикорды использовали в случае тяжелого ранения, ну, или просто ранения, чтобы облегчить страдания как противника, так и союзника»,– возразила Аиса, забирая оружие у дочери из рук и убирая его обратно в сумку. «Всегда носи его с собой»,– туго обматывая ремнем сумочки талию Теры подобно поясу и аккуратно затягивая пряжку на талии, продолжила давать наставления дочке Аиса. «Так шансы на благоприятный исход битвы будут выше»,– многозначительно произнесла вилорская правительница.
***
«Мы что будем заседать здесь? На полу спортзала?»– презрительно сморщила носик госпожа Файфалик. «Это репетиционная и не на полу, а на пуфах»,– с трудом сдерживая раздражение, поправила ее Лейсан. «И почему нельзя было собраться во Дворце совета Двенадцати»,– продолжила тихо возмущаться госпожа Файфалик, кое-как устраиваясь в своем длинном пышном платье на маленьком, больше похожем на напольную подушку пуфике. «Потому что чрезвычайные события требуют соответствующих мер, в частности, усиления безопасности, Доминика»,– ответила госпоже Файфалик услышавшая ее недовольства королева Аиса.
«Но достаточны ли они?»– будто бы невзначай поинтересовалась Жасинта Ильвес. «Ведь насколько я помню, последним из как вы, Ваше Величество, выразились чрезвычайных событий было предательство одного из членов совета – Лигейи Реут»,– пояснила свою мысль госпожа Ильвес. «А это как раз вопрос, с которого мне хотелось бы начать»,– кивнула ей королева Аиса.
«Все вы вступили в совет до начала войны, часть из вас была мне детскими товарищами, часть помогала управлять страной еще моему отцу, поэтому, в качестве дани уважения к прошлому, я никого из вас не принуждала к присяге»,– начала королева. «Хотя наверное и стоило бы сделать это после предательства Сибилы»,– отметила она. «Поэтому, надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к просьбе дать эту клятву сегодня»,– объявила королева. «В третий раз наступить на одни и те же грабли мы себе позволить попросту не можем, так что все отказавшиеся будут исключены из членов совета и отправлены под домашний арест»,– предупредила правительница. «Да уж, нечего сказать просьба»,– пробормотала себе под нос Эйра Тискендорф – одна из наиболее старших среди тех, кто вступил в совет при короле Иштвана.
Но, молниеносно среагировав на мрачную тень, скользнувшую по лицу королевы, сразу же предостерегающе подняла руку: «Я ничего не имею против того, чтобы расставить все точки над и, отбросив ложную учтивость». «Но всё-таки хотелось бы, чтобы вещи называли своими именами»,– пояснила госпожа Тискендорф. «Это просьба, поскольку у всех вас есть право на отказ, который не повлечет обвинения в измене»,– парировала королева. «Если кого-то смутили слова о домашнем аресте, то это лишь временная мера, которая продлится только до окончания действия документов и решений, в чьем принятии вы участвовали»,– в свою очередь объяснила королева. «Как только информация о деятельности совета, коей вы владеете, перестанет быть актуальна, арест сразу же будет снят»,– заверила собравшихся королева Аиса. «Итак, если среди присутствующих кто-то желает воспользоваться правом отказаться, снимите ленты»,– устало предложила правительница.
«Что ж, раз все согласны, давайте уже поскорее покончим с церемониями и непосредственно перейдем к заседанию»,– нарушил начавшую затягиваться паузу Мариус. «Предлагаю от королевы и по часовой стрелки»,– прибавил он. «Я помню текст»,– хотел было отказаться от протянутого ему королевой медного свитка в виде таблички исписаннной мелким почерком Мариус. «Это новая редакция»,– вложила ему в руки документ королева Аиса.
«Я, Мариус Тарсис, торжественно присягаю на верность своей королеве – Аисе Офл»,– принялся читать господин Тарсис. «Я заявляю, что никогда не вступал в сговор против короны, не принимал участия в темных переговорах с мятежниками, не нарушал правительственных тайн»,– объявил он. «Впредь обещаю также хранить верность своей королевской власти и стране, и да постигнет меня кара, если когда-либо нарушал или нарушу сей обед»,– закончил чтение текста присяги господин Мариус. После чего без малейших колебаний испил из наполненной вязкой темно-синей жидкостью стеклянной бутылочки с деревянной пробкой, протянутой королевой Аисой.
Когда негласно установленная для проверок такого рода минута истекла и с ним ничего не произошло, табличка перешла в руки следующего члена совета – Вацлава Белоцерковского и вся процедура повторилась. Затем медный свиток был передан Жасинте, после госпоже Тискендорф…Лишь когда последний из одиннадцати действующих членов Совета двенадцати произнес слова клятвы, госпожа Лейсан с громким стуком поставила печать на вводной части протокола, из которой, к слову, не пришлось никого вычеркивать. Привычный стук печати прозвучал сегодня для всех подобно судейскому молотку, открывающему начало заседания.
«Итак, теперь, когда все мы можем быть уверены, что предателей среди нас нет, пришла пора обговорить военную ситуацию, сложившуюся в центральной части страны»,– объявила королева Аиса. «Наши отряды уже не справляются с натиском солдат Восьмерки, уверенно движущихся в сторону осени, поэтому на обсуждение необходимости решающего сражения мы даже не будем тратить время»,– заявила она. «Тем более момент для этого относительно благоприятен: практически все наши отряды завершили обучение и три дня назад вернулись в Вилору»,– прибавила она. «Так что сразу перейдем к обсуждению тактики»,– подытожила правительница.
«У кого какие предложения?»– поинтересовалась она. «Уничтожить Восьмерку»,– коротко высказалась госпожа Тискендорф: «Что, впрочем, следовало сделать уже давно». «Не вдоваясь в споры о прошлом, лучше объясните коим образом вы собирайтесь к ней подобраться, если сейчас она отгорожена графством Ифиджения и половиной княжества Анорского?»– скептически поинтересовался у коллеги Белоцерковский. «Через море»,– в тон ему ответила госпожа Эйра. «Исключено»,– покачал головой Вацлав: «Для этого нам придется выйти за пределы Вилоры». «Не обязательно, можно выплыть со стороны Жемчужного острова»,– заметил Мариус. «Это займет много времени»,– продолжил стоять на своем Вацлав Белоцерковский. «Времени за которое наши противники успеют принять оборонительные меры»,– многозначительно произнес он. «Не успеют, если мы отправим несколько отрядов в Забар, продемонстрировав намерение принять прямой бой»,– вступила в дискуссию задумчиво молчавшая до этого Жасинта. «Ведь, если я верно поняла из рапортов Туровского и Хетвельта, граница между тылом и передовой сейчас проходит по этому городу»,– уточнила Жасинта Ильвес. «Ваши выводы вполне верны»,– кивнула Лейсан: «И мы в любом случае отправим поддержку обоим командующим».
«Не слишком ли прост ваш план?»– продолжал сомневаться Вацлав. «А ваш?»– разозлившись, прямо спросила у него Эйра. «Бомбардировки»,– дал короткий ответ Вацлав. «Слишком много случайных жертв»,– также лаконично ответила ему госпожа Тискендорф. «Война всегда сопряжена с ними, не находите?»– поддел Эйру Белоцерковский. «Пока что более рабочей мне видится совместный вариант Эйры, Мариуса и Жасинты, однако он требует проработки деталей»,– прервала их грозивший перейти в перебранку спор королева Аиса. «Если вы так считайте, извольте»,– фыркнул Вацлав: «Ведь голос совета, как известно, всего лишь совещательный».
«Такой маневр, да еще и сжатые сроки невозможно совершить без магической поддержки, если мы не хотим, конечно, лишиться половины армии»,– заметила Жасинта. «Также наши силы потребуются для поддержки безопасности осенней и зимней частей Вилоры, да еще и усиленной вдобавок для ряда объектов, таких как Скрытый замок, например, а нас сейчас к тому же только одиннадцать…»– напомнила госпожа Жасинта. «Прошу не забываете о победительнице отбора»,– напомнила королева Аиса. «Думаю, под вашим руководством она вполне сможет заместить Лигейю в защите и нагрузка на каждого уменшится»,– высказалась правительница.
«То есть мадемуазель Бенесьер, пока примет участие в создании защитного барьера только в качестве победительницы отбора, а двенадцатое кресло останется пустым»,– подытожил Вацлав. «Пока да»,– кивнула королева. «Думаю, все присутствующие согласятся со мной в том, что выделять кого-то одного для должности было бы в высшей степени нечестно по отношению к остальным в виду нарушений в заключительном туре отбора»,– уверенно высказаллась королева. «А проводить его заново сейчас совсем некстати»,– пробормотала правительница.
«Но это все будет после, а пока необходимо провести с мадемуазель Бенесьер подготовительную беседу, Вацлав»,– хлопнув в ладоши, вновь заговорила в полный голос королева. «Отдаю этот вопрос на твой личный контроль, ну а теперь вернемся же к обсуждению операции»,– объявила она.
Глава 9
«Хранимира Бенесьер»,– протягивая хмурого вида стражнику сиреневую карточку с тесненным золотом гербом, представилась Сайрес. «На аудиенцию с Вацлавом Белоцерковским»,– прибавила она. «Снимите капюшон»,– опуская приглашение в небольшую керамическую чашу и возясь с прикрепленной к ней сверху круглой насадкой со спиралевидными бороздками, с холодной вежливостью потребовал от девушки страж.
Сайрес предполагала такой поворот развития событий и потому не поленилась потратить около полутора часов на изменение внешности: яркий макияж, покраску волос и даже закапывание капель для изменения цвета глаз. Поэтому сейчас вполне уверенно сбросила с головы капюшон форменного плаща Адамантики.
Впрочем, голубоглазой Мальвиной можно было и не становится. Так как реакция стража на нанесенное на лицо Сайри, при помощи темно-фиолетовых, ярко-розовых и белых теней, зимнее ночное небо, превзошла все ожидания. После минуты пристального рассматривания сего фейс-арта, где причудливо смешались разочарование и любопытство, стражник пропустил Сайрес во дворец. На сложившееся под вытекающими из спиралевидной насадки голубовато-белыми водными струями изображение настоящей Хранимиры в чаше страж даже не взглянул.
«Да, техническую сторону безопасности усовершенствовали, а самостоятельно и без предрассудков думающих людей к этим усовершенствованиям приложить забыли»,– подумала про себя Сайрес.
«Вас сейчас проводят»,– все с той же вежливой холодностью сообщил девушке страж. «Да не надо»,– как можно очаровательнее улыбнулась ему Сайрес: «Просто скажите, куда идти». «На второй этаж, табличек с номерами на залах у нас нет, но буквально через пару минут подойдет секретарь, которой проводит вас в нужный»,– всё с той же холодной вежливостью соизволил ответить страж, отворачиваясь к посту.
Что ж, удача сегодня Сайрес определенно улыбалась, поскольку комната, где, судя по имеющейся у нее информации, располагался ключ от главных ворот была на том же самом этаже, что и зал, выбранный для аудиенции Белоцерковским. К тому же приставленная к Сайри заумного вида шатенки с собранными в небрежный пучок волосами, повязанной в банковском стиле на шее фиолетовой косынкой и желтом юбном костюмчике, не стала ждать, когда та войдет. А напротив сразу же умчалась в противоположную сторону коридора. Так что в комнату с бежевым кожаным полом и подвешенным к потолку креслом-гамаком из тонких прутьев, заваленным подушками Сайрес проникла в общем-то легком.
Быстро нащупав пальцами лишнюю щель в боковой части оконной рамы, девушка, осторожно надавила, однако ожидаемо обнаружила, что открывшееся углубление пусто. Естественно Сайри предполагала, что ключ внутри дворца уж точно перепрячут, но просто не могла не проверить его последнее местонахождение. Однако и в том, что перепрятали его лишь внутри дворца, Сайрес также не сомневалась. Логика Сайри была проста: в столицу королева Аиса еще не возвращалась. Следовательно ключ где-то в Марбинбурге, прятать его у кого бы то ни было в свете недавнего предательства Реут, королева тоже вряд ли стала бы.
Но не носит же, в самом деле, ее королевское величество по городу такую ценность? Нужно лишь определить, где именно во дворце находится эта ценность.
«Сейчас или никогда»,– сделала глубокий вдох Сайрес и вытянула из-под просторной серой сетчатой кофты крупный необработанный кварц фиолетового цвета на шнурке. Поймав в него солнечный луч, сосредоточилась на всей известной ей информации о ключе, мысленно рисуя предполагаемый образ. Магия не заставила себя долго ждать, и через мгновение Сайрес уже спешила за приобретшим сиреневый оттенок лучом.
К счастью, время утренней уборки прошло еще час назад, поэтому горничные ей практически не попадались, вездесущих фрейлин во дворце совета двенадцати же вовсе не водилось. А часовщик – единственная живая душа, встреченная ею во дворце, был во всю увлечен ремонтом напольных часов и даже не обернулся на звук шагов Сайри. Так что конечной точки пути – укромно расположенного посреди ниши, образованной двумя колонами маленького круглого столика темного дерева между двух винтажных с золотистой обивкой кресел девушка достигла вполне беспрепятственно.
А вот с самим тайником пришлось повозиться. Стол на который упрямо указывал путеводный луч, оказался, напрочь, лишен каких-либо сюрпризов наподобие выдвигающихся досок и поднимающихся столешниц.
Устав и раскрасневшись от ползанья под низким столиком в поисках каких-либо скрытых механизмов в его ножках, Сайрес раздосадовано рухнула в кресло. И, неловко задев локтем неприметную черную пепельницу, сливающуюся со столом, уронила ее на себя. Раздраженно стряхивая с одежды пепел и мысленно проклиная глупых горничных, не удосужившихся его убрать, Сайри заметила, что путеводный луч изменил направление со столика на пепельницу.
Мысленно отругав себя за невнимательность и забывчивость. Ведь во всех учебных трактатах ясно говорилось о свойствах пепла препятствовать колдовским проискам пришла ей в голову только сейчас. Сайрес подняла с пола незаслуженно обойденный вниманием атрибут процесса курения и начала изучать, пытаясь решить: что делать дальше.
Самым простым было бы попросту забрать пепельницу в Восьмерку и предоставить профессионалам прекрасную возможность проявить свои уменья. Однако и риск был соответствующий, во время перехода тайник, вернее сказать заключенная в нем тайна, мог запросто стать стопором. К тому же Сайри хотелось вернуться назад с полноценной победой, а не с полуфабрикатом.
Другая и, в общем-то, единственная альтернатива заключалась в том, чтобы вскрыть ключницу здесь и сейчас. Но это никоим образом не исключала опасности того, что сработает какая-нибудь поставленная королевой скрытая защита, и Сайрес окажется в западне. К тому же взлом требовал времени, которым девушка сейчас абсолютно не располагала.
Закрывайте скорее, пока здесь всё не затопило! Скорее, скорее, ну, же поторопитесь! Пронзительные окрики дворецкого, нетерпеливо подгоняющего и без того поспешно сновавших туда сюда, к счастью пока на достаточном расстоянии, горничных, заставили Сайри перейти от раздумий к действиям. Быстро сунув пепельницу в холщевую сумку с эмблемой Адамантики, девушка уверенно шагнула в живой коридор служанок. Пытаться взломать тайник в таких условиях, было бы чистым безумием. Да и первый вариант уже не казался таким простым. Малейшая оплошность и все эти зеленые воротнички позаботятся о том, чтобы организовать ей встречу с Саверской темницей, поэтому Сайрес решила бежать. Для начала просто за стены дворца, предпочитая не думать о том, что после.
В конечном счете, такая тактика была ей не в первой. Впервые Сайри совершила побег еще в четыре года. Просто улучив момент во время сон. часа, когда воспитательница зачем-то вышла, Сайрес встала и ушла прямо в тапочках и пижаме, не особо задумываясь о конечной цели путешествия. Руководствуясь лишь желанием оказаться как можно дальше. Эту мысль девушка отчетливо помнила даже сейчас, по прошествии десяти лет. Незаметно выскользнув из здания, благо группа располагалась на первом этаже, она пересекла территорию детского сада по диагонали и только, выбравшись через дырку в заборе, задалась вопросом: куда теперь? Ответ пришел практически синхронно с вопросом – к дедушке. У него нет дурацких правил, как тот же тихий час. И главное не надо есть кислые щи, которые в общем-то и стали последней каплей, переполнившей чашу терпения Сайри, послужив главным поводом к побегу. Меньше чем через час она уже жевала бутерброды с колбасой в дедовом кресле-качалке.
Потом было еще много побегов: от ссор родителей и конфликтов с ними, от школьного режима и от утомительных уроков музыки…Максималистка с рождения она не хотела ничего терпеть и ни с чем мириться, предпочитая просто убегать. Эта беготня однажды и привела ее в Вилору.
Успешно преодолев блокпост в лице мажордома, Сайрес уже ступила было на центральную лестницу. Но, заметив поднимавшегося по ней в компании военного Белоцерковского, вынужденно свернула в дверь, за которой, по воспоминаниям девушки, располагался служебный ход. Сайри рассчитывая на то, что немногочисленные обитатели дворца сейчас либо заняты обязанностями на кухне или в канцелярии, либо находятся в галерее под чутким надзором дворецкого. Увы, расчеты Сайрес не оправдались, на втором же пролете она буквально нос к носу столкнулась с большеглазой девушкой в массивных очках и темно-зеленом платье-футляре.
«Что вы здесь делаете?»– недовольно поинтересовалась, судя по стилю одежды, чья-то помощница. «Ну, как же спускаюсь»,– как можно обаятельнее и непринуждённее улыбнулась Сайри. «Мы с господином Белоцерковским уже всё обсудили и…»– начала было Сайрес. «Это служебная лестница»,– оборвала ее большеглазая. «Ой, да? Простите, буду знать, тогда я сейчас спущусь так уже, а то не хочется обратно подниматься»,– скороговоркой прощебетав извинения, попробовала протиснуться мимо «помощницы» Сайрес.
«Боюсь, что вы не можете…»– забыв о чашке кофе, возмущенно взмахнула руками большеглазая, здорово обдав Сайри горячим напитком. «Ой, простите, давайте, я хотя бы промокну»,– спешно извинившись, начала колдовать над Сайри носовым платком неугомонная умница. И несколькими быстрыми взмахами стерла с плеча Сайрес и без того уже начавший расплываться тональный крем. «Так ты…»– ошарашенно произнесла при виде печати Восьмерки умница. Но прежде чем она успела закончить фразу и поднять тревогу, Сайри сноровисто нанесла ей ребром ладони удар по верхней губе и бросилась прочь, перескакивая через три ступеньки.
Сайрес вылетела во внутренний двор дворца как раз тогда, когда служебная лестница огласилась криками «шпионка». И, ловко проскользнув мимо хозяйственных повозок под недоуменные взгляды поваров и кучеров, нырнула в густую кленовую аллею. Шум стройных вековых деревьев и сладкий запах древесины на мгновение затуманили разум, вернув в события двухлетней давности. Словно бы все произошедшее после того рокового шага было лишь сном.
Осенней ветер, холодивший голые плечи, чувствительно колющиеся сквозь балетки веточки, беспокойное озирание по сторонам. Всё точь в точь как тогда. Разница заключалась лишь в том, что в прошлый раз она пришла с противоположной стороны.
«Главное, чтобы на скамейках никого не было»,– отогнала подальше ненужные воспоминания Сайри. К счастью, хотя бы здесь ее надежды оправдались. Все три ряда округлых, помеченных греческими буквами, сидений лавочек в виде печатного станка были пусты.
Быстро приведя тайный механизм под итой в действие, Сайрес торопливо сунула сумку в открывшееся пространство и с громким щелчком захлопнула тайник. «Ну, вот и всё»,– довольно улыбнувшись самой себе, пробормотала Сайри. Её пальцы почти дотронулись печати, когда мощный электрический удар свалил девушку на землю. Находясь уже где-то на грани реальности, Сайри ощутила у себя на плече чьи-то быстро шарящие грубоватые пальцы, а затем услышала крик «мы нашли ее».
***
«Тебе удалось?»– отвернувшись от смотрительной чаши, поинтересовалась Элинор. «И да, и нет»,– как всегда неоднозначно ответил Борис. «Увы, ваш кристалл сейчас где-то в хранилище вещ. доков при Грануальи»,– скорбно сообщил он. «Они держат ее там?»– удивленно подняла бровь Элинор. «Пока что, да»,– кивнул Борис. «Пока что?»– хмыкнула Элинор. «По вполне понятным причинам, они не хотят огласки, просто ждут благоприятного момента, чтобы перевезти ее в Гюнтерский снежный дом»,– пояснил Борис.
«Бояться вмешательства с нашей стороны, надо полагать»,– усмехнулась Элинор. «Напрасно, я готова объявить перемирие на время транспортировки этой девчонки»,– в сердцах воскликнула она. «Несколько недель в тюремных условиях возможно помогут ей научиться думать прежде чем делать»,– злорадно добавила Элеонора.
«Ей удалось украсть ключ от главных ворот»,– попробовал защитить Сайрес Борис. «И где же он?»– иронично поинтересовалась Элинор. «Под итой», она сказала, Ларс знает, что это означает»,– ответил Борис. «Я как раз собирался поговорить с ним после беседы с вами и все прояснить»,– заверил ее мужчина. «И если мое предчувствие сбудется, то меньше чем через сутки, мы будем входить в Марбинбург»,– довольно произнес он.
«Будем, только не мы»,– поправила его Элинор. «Простите, боюсь, не очень уловил»,– непонимающе произнес Борис. «Предугадать точный исход битвы невозможно, поэтому я хочу, чтобы во время нее ты был здесь и в случае поражения сокрыл Восьмерку»,– ответила Элинор. «Не самый оптимистичный настрой»,– заметил Борис. «Для победы необходимо просчитывать все варианты»,– развела руками Элинор.
«Я просто хочу быть уверена: если всё пойдет по наихудшему сценарию, ребятам будет куда вернуться»,– пояснила женщина. «Кстати, о возвращениях, что в итоге решила Хранимира?»– между делом осведомилась Элеонора. «Я боюсь, она сейчас не в том состоянии, чтобы что-то решать»,– осторожно произнес Борис.
***
«Её наверняка будут выводить со стороны заднего двора»,– будто бы в продолжение прерванного разговора сказал незаметно появившийся Фадей. «Так что, лучше бы сменить место дислокации, если хочешь увидеть ее лицо»,– посоветовал юноша. «Честно говоря, не уверен»,– признался Аристион.
И, чуть помолчав, добавил: «Не уверен, что готов увидеть ее преступницей». «Она стала ею еще два года назад»,– заметил Фадей: «А всё случившееся вчера было лишь закономерным следствием этого».
«Она так и не сказала, зачем взяла на себя чужую роль?»– перевел взгляд на друга Аристион. «Ты такие вопросы задаешь, будто бы я ее допрашивал»,– не удержался от остроты Фадей. «Удивительно, что до нас вообще дошла информация об ее аресте»,– ведь всё практически сразу же засекретили»,– удивленно высказался он. «Но, как я слышал, Кира или точнее, как она себя сейчас называет, Сайрес, вообще ничего не сказала, картину событий восстанавливали сугубо со слов очевидцев»,– доверительным шепотом поделился свежей сплетней Фадя. «Реконструкция по показаниям людей, видевших лишь отдельные кратковременные эпизоды?»– скептически фыркнул Аристион.
«Ну, некоторые факты и без всяких слов были очевидны»,– заметил Фадей. «Её ведь даже привезли сначала в качестве мадемуазель Бенесьер»,– прибавил он. «Естественно, когда вскрылось, кто на самом деле задержан, то стали искать Хранимиру»,– продолжил рассказ Фадей. «А дальше картинка достроилась сама собой»,– подытожил граф ифидженский.
«Кстати, про внезапно открывшиеся обстоятельствах о нашей Мальвине Регине не говори»,– спешно прибавил юноша. «Личная просьба королевы, пусть Рина считает, что ее подружка погибла от перегрузки, помогая в поддержке защитного барьера»,– пояснил Фадей.
«Она же вроде не умерла»,– заметил Арис. «Да, пока что»,– согласился Фадей: «Но всё к тому идет». «Рана весьма серьезна, а прогнозы лекарей крайне неблагоприятны»,– поведал Фадей. «Кира, судя по всему, всё же не хотела ее убивать и старалась поддерживать состояние Хранимиры стабильным»,– предположил он. «Но наносить раны ей, видимо, удается лучше, чем исцелять»,– не удержался от смешка Фадя.
«Вся Кира в семи словах»,– пробормотал Аристион. «Не думаю, что она сделала всё это с целью доставить тебе боль»,– попытался утешить друга Фадей. «Нет, конечно, нет»,-усмехнулся Арис: «Она просто никогда не думала дважды над тем, что считала правильным». «И уж тем более не задумывалась о чужих чувствах»,– потерянно произнес он. «Вот, почему я не могу также?»– задался риторическим вопросом Аристион.
«Может, всё же нужно было с ней поговорить?»– осторожно поинтересовался Фадей. «Уверен, тебе бы пошли на встречу и дали бы минут десять»,– уверенно заявил Фадя. «Да и картина событий, может быть, почетче стала бы…»– словно бы между делом прибавил он. «Не нужно,– отрезал Аристион: «Еще одно предательство лагерь феникса просто не выдержит».
***
«Не на том плече ищешь»,– с саркастичной ноткой произнесла Хранимира. «Хранка, я…»– молниеносно отдернув руку от разметавшихся по плечам блакитных прядей подружки, начала было Регина. «Думала, ты умерла»,– закончила за нее Хранимира. «Впрочем, учитывая мое теперешнее положение, такая ошибка вполне простительна»,– великодушно прибавила Мира. «Я уже при любом раскладе труп, ведь, как известно, изменникам королевское прощение не дают»,– с горькой усмешкой произнесла она. «Хотя едва ли эта информацию будет тебе полезна, ведь очевидно, что цель твоего визита, отнюдь, не желание помочь преступнице избегнуть законной кары»,– все в той же горько-насмешливой манере прибавила она.
«Хватит»,– оборвала ее Регина: «Я прекрасно знаю, кто украл ключи». «Так ли уж прекрасно?»– прищурилась Хранимира. «И, что фактически никакого предательства ты не совершила тоже»,– не обратив внимания на колкую реплику подруги, продолжила Регина. «Золотые слова»,– слабо похлопала в ладоши Хранимира. «Вот только вот это вот мешает тебе в них верить»,– рывком развязав шнурок широкого браслета иссиня-черной кожи, обнажила шрам в форме каллиграфической латинской «м» Хранка.
«Значит, все истории про семью, жизнь в Казани и мечту о путешествии в прошлое были ложью»,– разочарованно констатировала Регина. «Легендой»,– поправила Хранимира: «Согласись, было бы странным, если бы на любой вопрос о довилорской жизни я отвечала молчанием». «Да и кстати, мечта была настоящей»,– заметила Мира. «Я действительно всю жизнь хотела вернуться в день своего рождения и, если не остановить, то хотя бы понять, почему Лигейа тогда отказалась от меня, забрав лишь Вевею»,– призналась Хранимира. «Что?»– ошарашенно переспросила Регина.
«Лигейа отреклась от меня сразу же после рождения, поскольку мой магический дар, как я совсем недавно узнала, – лишь милость госпожи Георгины»,– пояснила Хранимира. «Долгие годы я жила в неведенье о своем происхождении, но, узнав однажды часть тайны, не смогла совладать с желанием выяснить вторую»,– продолжила откровенничать девушка. «И как только представился удобный случай, бежала в поисках правды за границу Восьмерки»,– поведала девушка.
«Почему ты не рассказала обо всем госпоже Заславской?»– продолжила задавать вопросы Регина. «Зачем?»– безмятежно ответила Хранимира: «Ведь упрятать в тюрьму меня все равно уже не успеют».
«К тому же не люблю врать»,– закусив губу добавила девушка: «Ведь обвинения в предательстве не совсем беспочвенны». «Мысли о принятии предложения посла Восьмерки о том, чтобы стать агентом скорпиона в лагере феникса в моей голове были»,– призналась Хранимира. «Разочарование от несправедливого ареста, устроенного матушкой, знаешь ли, не добавляет веры в справедливость»,– невесело усмехнулась она.
«В Восьмерке бы ареста на основании всего лишь домыслов бы точно не случилось»,– уверенно заявила девушка. «Здесь же для этого хватило заявления члена совета, поэтому думаю одно наличие печати Восьмерки уже тянет на погружение в Калину»,– уверенно предположила Хранимира. «Кстати, поразмышляй об этом на досуге, ведь на твоем левом плече тоже есть знак скорпиона»,– посоветовала на прощание Мира.
***
«Войдите»,– оторвавшись от воспоминаний о вчерашней встрече с Хранимирой, обернулась на стук Регина. «Рина, ты еще не готова?»– с ноткой упрека произнес Аристион. «Почему же?»– наиневиннейшим взглядом воззрилась на Ариса Регина. «Ты не хуже меня знаешь почему»,– рассерженно отрезал юноша, снимая со спинки стула вечерние перчатки и осторожными движениями покрывая руки девушки белым атласом до середины плеч. «А что паранджа в комплекте не идет?»– наблюдая за его манипуляциями, колко поинтересовалась Регина. «В последнее время и так достаточно драматических событий, чтобы драматизировать по пустякам»,– урезонил ее Аристион.