Пётр Левин
На чердаке
Это был холодный чердак, посыпанный опилками. Стоять в полный рост можно было ближе к центру. А дальше приходилось пригибаться и перешагивать через многочисленные балки, обходить распорки.
Я обследовал чердак. Заглянул во все коробки – тут были коробки со старым ламповым приемником «Телефункен», елочными стеклянными игрушками, посудой, стекловатой. В отдаленном углу стояли разобранная детская кроватка и белый таз, в котором меня маленького купала мама. В коробках лежали игрушки: вертолет на колесах, матрешка с пробитым боком, мишка без одного глаза, пластмассовые пассатижи, поломанные машинки, солдатики и хоккей, который мне подарил Дед Мороз, когда мне было шесть лет. В общем, на этом чердаке оказалось мое детство. Было странно смотреть на все это милое сердцу старье.
Я спустился вниз и пошел в сарай. Там долго копался в дедушкиных ящиках и, наконец, нашел то, что хотел – проушины для навесного замка в форме буквы «Г». Они мне были как раз нужны. Ничего, что ржавые. Я их зачистил наждачкой, подобрал шурупы, взял отвертку.
Потом залез на лестницу и попытался прикрутить. Создать на весу нажимное усилие не получалось, и шлиц на шурупе быстро пришел в негодность. Я вытащил шуруп плоскогубцами, а потом вернулся с гвоздями и просто закрепил проушины на гвозди. Те гвозди, что были забиты в дверь, вылезли с обратной стороны, и я их загнул. Проушину, которая крепилась к стойке, посадил на длинные гвозди, десятку, получилось капитально. Попробуй, непрошенный гость, вытащи!
Потом я пошел к Нюре и спросил про навесной замок. Она сказала, что есть в ящике на веранде. Там оказался не один замок, а несколько. Я выбрал самый большой и запер чердак. Затем отнес лестницу в сарай, закрыл его на ключ, и стал ждать ночи. А чтобы было не скучно, продолжил читать Чехова с места про кабачки. Прочитал страниц двадцать и услышал четкие шаги. Кто-то ходил по потолку. Я медленно закрыл книгу и положил на тумбочку. Встал на кровать и стал слушать. Шаги были человеческие, четкие. Я вспомнил слова Нюры про отца. И вспомнил про розовый огонек. Мне тогда показалось, что шаги и розовый огонек чем-то связаны. Уж не прабабушка ли ходит по потолку? В ужасе от этой мысли я укутался в одеяло.
Шаги не прекращались. Я тихо встал, взял фонарик и подошел к двери в Нюрину комнату. Прислушался. Шаги слышались гулко. Я хотел открыть дверь и посмотреть, на месте ли прабабушка, но не решился. Прошел в коридор. В нем было небольшое окошко, через которое как раз просматривалась дверь чердака. Было темно, но я различил, что замок висит на своем месте.
Вот и настало время проверить суеверия. Или мои знания и убеждения не так хороши? Надо было решаться. Шаги не прекращались. Я отворил дверь и вышел во двор. Посветил фонариком – замок висел на проушинах, все было в порядке. Я вернулся в дом, надел штаны и майку, кроссовки, положил в карман маленький нож, которым чистят картошку, взял ключи от сарая, вытащил лестницу из сарая, притащил, прислонил к стене.
