Павел Николаевич Сочнев
Неразвёрнутое резюме
Плотник
Вместо того, чтобы вернуться с армии домой, я, снова добровольцем, с группой, таких же «добровольцев», уехал на тюменский Север (по комсомольской путёвке, наверно одной из или самой последней). В посёлок Пурпе Ямало Ненецкого автономного округа. Ныне город Губкинский. Доехали, отметились в тресте и можно было бы разъезжаться по домам, но мы с другом, решив не уезжать, остались. Остальная группа уехала.
Стали плотниками сразу четвёртого разряда, что-то тесали, пилили, прибивали, рубили. Я узнал, как кладётся сруб, сам в этом участвовал. Поэтому ВОСЕМЬ – это плотник. Определение слова «профессия» – это род трудовой деятельности, обычно источник существования. Источник был неплохой. Лучше, чем я был плотником, но все оценки субъективны, а зарплата – объективна. Умея меньше и хуже, чем плотники, которые трудились лучше, больше и дольше, но на Земле (это такое северное описание местности, которая не Север) я получал в разы (в два или три) больше чем они. Меня это устраивало, но я не считал количество получаемых денег, оценкой моего мастерства. Поэтому – просто плотник. Неплохой, но не претендующий на оценку хороший и, тем более, не претендующий на разряд выше четвёртого.
«Точковщик»
Там же на Севере был отправлен с автоколонной командировочных самосвалов точковщиком. Считал. Опять командовал. Попробовал технический спирт. Ну и гадость, а если закусывать снегом – ещё хуже, а если варёным яйцом, то лучше бы снегом. Спирт и одеколоны нужно закусывать сахаром, лучше равинадом. Верю, что сиё сакральное знание вам не понадобится. Но оно места в памяти займёт немного, поэтому – пусть будет. «Камазовская» пепельница совсем не приспособлена для выпивки, но пить можно. Могли бы сделать и поудобней. Точковщик – не весть какая сложная работа, но есть ньюансы. Все изучить и освоить за месяц работы не получилось, но самое главное понял, усвоил. Поэтому ДЕВЯТЬ – точковщик.
Бульдозерист.
Весной отправили на курсы бульдозеристов. Отучился, сдал экзамены, получил «корочки», прлото что я бульдозеристь 5 (Пятого) разряда. Прибыв в трест, стал работать на бульдозере с опытным напарником «дядей Витей». Он так и представился. Работа заключалась в подготовке бульдозера к зиме. Дядя Витя ползал под и внутри бульдозера, а я, сидя в кабине, подавал ему через открытые лючки гаечные ключи, гаечки и болтики. В кабине горой лежали разнообразные метизы (металлические изделия) и в те паузы, когда подавать было нечего, я рассортировывал по баночкам сиё богатство. А вокруг – осень. Тёплая, яркая. Определённо, такая работа мне нравилась.
Во времена СССР метизы ценились не на вес золота, но магазинов с нужными болтиками, шайбами и гайками не было, а ремонтироваться приходилось в условиях не «приближенным к полевым», а в абсолютно полевых. Плюс, это были условия Крайнего Севера. Зимой – мороз, иногда ниже -40, летом – жара до +40 и гнус (комары, оводы, слепни, мошка). В этих условиях магазинов не было вовсе, но были «дяди Вити».
В общем, сортировка выглядела следующим образом -шайбы к шайбам, гайки к гайкам, болтики с болтиками, а болты, это то, что большое, к болтам. Работа лениво продвигалась. Куча становилась меньше баночек становилось больше. «Дядя Витя, а что это за фигня? Какие-то стержни квадратные». Дядя Витя, выбравшись из-под бульдозера, объяснил, что это запасные стержни для топливных фильтров и, согласившись со мной, что износу они не подвержены разрешил их выкинуть.
Потом меня перевели на вахту (это когда какой-то период времени работаешь, а потом, такой же период не работаешь), это означало, что мы с дядей Витей будем работать по очереди. Наступили холода, я готовился к вахте. Вдруг в базовом городке появляется дядя Витя. Преодолев на «попутках» 80 км. северной тундры, он стремился ко мне чтобы сказать какой я идиот потому, что стержни для фильтров, в связи с их не изнашиваемостью, как запчасти не идут, а я выкинул не запасные, а родные стержни и теперь придётся работать без топливных фильтров. И та трубочка, помятая и согнутая, которую я тоже запустил в болото, ни что иное как спец ключ от плунжеров топливного насоса высокого давления, и я совсем не напарник, а ещё одно жестокое испытание в тяжёлой судьбе дяди Вити. Но это всё эмоции. Причём не мои, а чужие. Сильно расстраиваться я тогда не стал. Я же уже сертифицированный бульдозерист. Точнее – машинист бульдозера. ДЕСЯТАЯ моя профессия. Если случится, то быстро вспомню, то что делал. Может быть даже разовью своё умение. А что, когда-то гвозди бульдозером забивал. Отвалом в сосны. Так, ради своего интереса.
Много лет спустя, сын, глядя как я торгуюсь с турками, сказал: "Ты, всё таки, бульдозерист". Мы взяли что хотели, за ту цену, которую озвучили. Не скажу, что турки были очень довольны, но они очень радостно нас провожали.
