Павел Николаевич Чумаков-Гончаренко
Варя и Галя
– Да, была, – проговорила Варя как-то неохотно.
И тут она вспомнила вчерашний неприятный инцидент и ее вновь стала накрывать волна негодования и даже злобы на свою подругу. «Как она могла закрутить шуры-муры с Лехой, когда отлично знала, что он мне нравится?!!» – буквально кричал возмущенный разум Вари.
– Ты сейчас к Гале пойдешь? – спросила у нее Елена Сергеевна.
– Нет, не пойду, – ответила она резким голосом.
Елена Сергеевна внимательно на нее посмотрела и спросила:
– Вы что поругались?
– Немного…, – проговорила Варя уклончиво. И после некоторой паузы отхлебнув кофе спросила:
– А что мам, тебя кто-нибудь в молодости предавал?
Елена Сергеевна посмотрела на нее еще внимательней:
– Из мальчиков что ли?
– Нет, из подруг?
– В каком смысле?
– Ну, кто-нибудь уводил у тебя жениха?
– Бывало пару раз.… А что это ты этим интересуешься?
– Да так, – неопределенно проговорила Варя.
Елена Сергеевна пригляделась к дочери, которая не поднимала своего взгляда от чашки кофе, в задумчивости помешивая в ней чайной ложкой. И глубоко вздохнув, подсела к дочери, взяв ее за руку. Глянув на часы, висевшие на стене, она сказала, обращаясь к ней:
– Давай рассказывай, время пока еще до школы есть; успеешь.
– Да что там рассказывать? Особо и рассказывать нечего: Галька закадрила парня, который мне нравится.
– А он?
– А он пьяный что ли слишком был, – потом подумав, что она этим представляет его в неприглядном свете добавила: – наверное, оттого, что практически не пьет, немного с ребятами выпили и опьянел. Я в спальню зашла, а они там целуются. – Пришлось соврать Вари.
– Ну, знаешь! Это никуда не годится? Я же тебе говорила, что эти ущербные серые мыши, это настоящие омуты, в которых черти водятся! А ты помню, еще что-то говорила, что она хоть и недалекая овечка, но абсолютно безобидная! Вот тебе теперь и безобидная овечка! – возмутила Елена Сергеевна в негодовании за обиду нанесенную ее дочери.
– Послушай, что тебе мать скажет, – продолжила она участливым, но твердым голосом: – Никому не спускай обид, а то ведь жизнь такая: с ног собьют, а потом и затопчут. Нужно уметь драться за свое счастье! За отцом твоим тоже увивались всякие шаболды, но я их вмиг отсекала и отучивала за ним шляться! А если бы я этого не делала, то жила бы как мать твоей Гальки в нищете с каким-нибудь профессоришкой! И одевалась бы ты тогда, как твоя Галька в отрепья! А ты у нас как королева лучше всех в классе одета! Так что умей драться за свое счастье! – повторила она в конце, то с чего и начинала свои наставления дочери, крепко сжав ее ладонь в своей руке.
– Ты думаешь, мне не стоит больше поддерживать дружеские отношения с Галькой?
– Не поддерживать?! – еще пуще прежнего возмутилась Елена Сергеевна. – Да ее гнать от себя заразу такую нужно! Я бы и сама ее прогнала, когда она опять к тебе припрется, но это будет некрасиво, ты сама должна это сделать. – А что, кстати, за парень, из-за которого все это у вас получилось? Я его знаю?
– Нет, не знаешь…. Хороший парень, со школы нашей, – опять соврала Варя матери. Она хорошо понимала, что узнай мать о том, что речь о Лешке, который пользовался в округе очень дурной славой хулигана, то ее пыл в защите интересов дочери сразу бы поубивался.
– Раз он тебе сильно нравится, то сделай первые шаги сама и пригласи его к нам домой на ужин.
– Да, может быть, но не сейчас. Попозже.
И Варя кинула быстрый взгляд на мать, представив, как она удивилась и обомлела, если бы увидела о каком парне идет речь. От этих мыслей у нее невольно выступила на губах улыбка.
– А чего ты улыбаешься? – заметила это движение на лице дочери женщина. – Нам с отцом было бы приятно и интересно познакомиться с хорошим человеком. Да глядишь и его, ласковый прием у нас заставил лишний раз подумать, на какое ничтожество он чуть было ни променял нашу красавицу! – и она с любовью осмотрела свою дочь с ног до головы. И судя по гордому взгляду, вполне осталась ею довольна.
– Посмотрим, – буркнула себе под нос Варя.
Ей явно не нравилось, в какую плоскость смещался их разговор. А Елена Сергеевна, не желая замечать неловкости и недовольства дочери продолжала:
– А чего здесь смотреть? Если парень хороший, то нужно брать его в оборот пока не поздно и уже начинать думать о будущем. Хороший муж это верное капиталовложение для тебя и будущих, ваших детей… – И т.д. и т.п.
Но Варю назойливость матери уже начала изрядно раздражать и она слушала ее с трудно скрываемым нетерпением. Это было связано, прежде всего, с тем, что Елена Сергеевна, конечно не одобрила бы ее выбора и была бы против Вариного увлечения Лешкой. Понимая все это, Варя и так раздраженная вчерашним происшествием с трудом сдерживала себя, чтобы как-нибудь ни выместить на нее свою злобу и ни нагрубить ей. А Елена Сергеевна увлекшись спасением судьбы и личной жизни своей дочери продолжала:
– Ты у меня глупенькая, просто слишком добрая, – при этих словах матери, Варя вновь поморщилась, – иначе ты бы дала этой замарашке знать, что нельзя становится у тебя поперек дороги! Я вон отца далеко не у одной клуши отбила, они теперь вон со своими работягами, да интеллигентишками мучаются, а у нас денег куры не клюют. У твоей же Гальки отец глянь какой, – смотреть на него жалко: круглый год в одних штанах ходит.
– Зато не гуляет от жены, – не выдержала все-таки Варя уколов мать в самое больное для нее место.
Елена Сергеевна услышав такое от собственной дочери, растерялась и удивленно, словно громом пораженная устремила на нее свой недоуменный взгляд.
– Ой, мам, прости, – вскочила вдруг Варя с места и бросившись к матери, обняла ее, – я не то хотела сказать.
Елена Сергеевна не сразу опомнилась, а когда, опомнившись, сообразила, что произошло, заранее прощая дочь, нежно ответила на ее объятья и ласково погладила ее по спине.
– Ничего, я не обижаюсь. Поделом мне, а то я слишком уж разошлась… Ты у меня Варечка просто нервная, как отец твой, ляпнешь в припадке что-нибудь, а потом и сама жалеешь. Ну это ничего… Знаешь твой отец конечно гуляет от меня, да ведь редко какой мужик не гуляет, природа такова, если только инвалид какой. А так почти все гуляют, но он-то все в дом тащит, как люди говорят. И много тащит, так пусть покуражится немного на стороне, от меня не убудет.
– Прости, мамочка, прости! – со слезами на глазах запричитала Варя и кинулась ее целовать.
– Ладно тебе! Я же сказала, что не обижаюсь. Иди уже в школу собирайся. – Сказала Елена Сергеевна, отстраняя свою дочь.
Варя по пути в школу была сама не своя, ей было очень стыдно и неприятно за то, что она обидела свою мать, – ее мучила совесть. Потом ее мысли обратились в другую сторону и она начала вспоминать вчерашний вечер, – Леху и Галю. В какой-то момент ей даже стало казаться, что ничего-то страшного в принципе и не произошло, так пустяки: ну напились пьяные, ну чуть было ни наделали глупостей, но не конец же света произошел. Да и Галька особо здесь была не виновата. Леха сам напоил девчонку, Варя сама видела, как он постоянно ей подливал вино, явно пытаясь ее споить. Но Варя тогда не поняла для чего он, это делал. И только теперь она догадалась о причине: Леха именно и хотел напоить Галю для того, чтобы воспользоваться ею; он и Варю может для того подпоил и уложил спать? – решила девушка про себя. И тут она увидела впереди себя Галю, которая шла под ручку с Лехой в ее направлении со стороны школы. Варя от такой неожиданности остановилась, и какое-то время стояла на месте, как вкопанная, словно вросла в землю, она растерялась и не знала, как реагировать теперь на эту ситуацию. После минутного замешательства опомнившись, она все же взяла себя в руки и когда они повстречались, Варя даже заставила себя улыбнуться им и проговорила:
– Привет! – и мельком взглянув на них, сразу же опустила глаза.
– Привет…, – практически в один голос проговорили они приостанавливаясь.
Галя хотела было еще что-то сказать Варе, но она уже ее не слушала и прошла мимо них, не останавливаясь. «Права была мать, эта мышь своего не упустит! – подумала Варя со злобой. – Но ничего, мы еще посмотрим кто кого!» И она зашагала дальше горя желанием отомстить подруге.
Но как Галя могла после всего, что случилось опять оказаться вместе рядом с Лехой, неужели жизнь ее ничему не научила? А дело было так: Галя, проснувшись, почувствовала себя еще хуже, чем вчера, – голова болела и кружилась, да ко всему прочему ее мучила страшная тошнота. Она решила попить воды, но когда она сделала пару глотков, то на нее обрушалась страшная рвота.
Хорошо, хоть родителей не было дома. Но почти все утро до школы она провела в уборной. Вначале она думала сегодня не ходить в школу, но потом почувствовала, что ей вроде как стало лучше и когда подошло время, она оделась и вышла из дома. В глазах то и дело темнело, и когда она уже подходила к учебному заведению, то почувствовала, что ей становится хуже, все перед ней запрыгало и потемнело, она стала проваливаться в какую-то черную пропасть, а потом словно шторы на глаза опустилась темнота. Когда она открыла глаза, то увидела над собой Алексея:
– Что с тобой? – спросил он встревоженным голосом.
– Не знаю…, – еле прошептала она одними губами.
– Вставай, – и он, поддерживая ее под руки, помог ей подняться.
– Ты куда, в школу?
– Да…
– Какая тебе школа? Давай я тебя лучше до дому провожу.
– Давай, – согласилась Галя.
Вот при таких обстоятельствах они и встретили Варю. Галя, увидев ее, сразу заподозрила, что она может это неправильно растолковать и даже попыталась освободить свою руку из Лехиной ладони. Но он только крепче сжал ее и проговорил с участием:
– Куда ты?! Опять упадешь!
После приветствия Вари, Галя хотела было объяснить и даже пожаловаться подруге, но та проскочила мимо них с Лешкой не оглядываясь, лишь немного скосив свой взгляд в их сторону.
– Пусть идет, – сказал Алексей, и еще крепче сжав Галю за руку буквально поволок ее в сторону дома.
– Пусти я сама, – сопротивлялась она.
– Не пущу, – сказал он твердо. – А то опять на снегу растянешься.
Галя решила не устраивать сцен и смирившись решила потерпеть до дома, – то ли участливого, то ли продуманного и назойливого помощника. Когда же они дошли до подъезда, то здесь Галя проявила железную твердость на предложение Лешки проводить до квартиры. Ответила твердым отказом. И тут же решила раз и навсегда совсем покончить и объясниться:
– Послушай Леш, я очень тебе признательна за заботу и помощь, но мне уже гораздо лучше и я не нуждаюсь в них. Да и вообще я не нуждаюсь ни в чьей помощи и ухаживании. Мне не до этого сейчас. Ты нравишься Варе, может с ней у тебя что-то и получится, а мы с тобой слишком разные. Мне, более всего, сейчас нужно готовиться к экзаменам, а потом к поступлению. Так что я не могу сейчас играть в Ромео и Джульетту. Прости! – и она, развернувшись, пошла в сторону подъезда.
Леху такое дерзкое поведение вначале даже вывело из себя, и он сделал пару шагов вслед за Галей, наверное, желая объяснить ей, что с такими людьми как он, так не разговаривают. Но в это время услышал за спиной скрип тормозов останавливающийся машины. Он оглянулся и увидел милицию.
– Ну вот, еще кого не хватало: явились, не запылились.
Он вновь с раздражением оглянулся в сторону Гали, но она уже скрылась в подъезде. Он скривился в презрении и, сплюнув, процедил сквозь зубы:
– Шмара! Мы еще посмотрим кто кого.
– Что стоим, кого ждем? – проговорил милиционер из-за руля. – Поехали Пыря, надо побазарить.
– На базаре побазаришь, – огрызнулся он.
– Не заставляй применять силу. Садись, кому говорят.
– Ладно, поехали, раз у вас дела ко мне есть. Если опять кто-то заяву накатал. То сразу говорю – все брешут волки, – ухмыльнулся он, садясь в УАЗик.
– Садись – садись, там разберемся…. – И машина тронулась, увозя Лешку подальше от Гали, словно сами Небеса вновь защищали ее.
Галя зайдя домой легла на свою кровать и проспала почти до самого вечера.
А в это время Варя уже сидела за партой в школе. К концу урока их классный руководитель, обвела глазами всех своих учеников и в который раз остановилась взглядом на пустующем месте, где должна была сидеть Галя.
– Никто не знает, почему сегодня нет в школе Гали Давыдовой?
– Как и положено шалаве, она гуляет, – сказала вполголоса Варя, так что бы учительница не смогла расслышать ее слов, а одноклассники все слышали; и весь класс это слышал и повернувшись в с недоумением посмотрел на Варю.
– Варя Саулова, ты что-то сказала? – обратилась к ней классный руководитель.
– Да нет, это я так сама с собою, – опустив глаза, проговорила Варя.
– Тихо сам с собою я виду беседу? – заулыбалась учительница.
– Да, – выдавила из себя улыбку Варя.
В ее душе сейчас боролись два противоположных чувства, с одной стороны злость к Гале за Лешку, к которому она ее ревновала; а с другой стороны стыд и совесть, протестующие против подлости и лжи. Ее еще не до конца погибшая душа протестовала против этого насилия над собою. Именно поэтому, несмотря на некое злорадство и удовольствие, с которым она начинала предаваться мести, все же глубоко внутри она ощущала от всего этого мерзость и боль, и даже отвращение. Каждый раз, когда она выливала на Галю ведро помоев из лжи и оскорблений, она выливала вместе с тем такое же помойное ведро и в свою душу, внутрь себя. Галя, конечно пока ничего этого не знала и не догадывалась. А поэтому когда на другой день она все же появилась в школе, то ее сразу удивило и насторожило то, что все одноклассники смотрели на нее как-то странно, это были взгляды, переполненные насмешки и презрения. Послышалось хихиканье. А Варя, встретившись с ней глазами на ее вопросительный взгляд, отвернулась от нее в другую сторону. Галя сразу почувствовала, словно вновь возвращается ее прежняя жизнь и все становится на круги своя.
Потом она узнала, что Варя пустила слух, что на том день рождении Галя переспала с Лехой и не с одним ним, а скорее всего с несколькими ребятами сразу. На вопрос Гали, зачем Варя оклеветала ее, Варька уже не в силах сдержаться в своей подлости ответила:
– Ты сама напросилась и я не врала, все так и было!
Гали ничего не оставалось, как только смириться. Объяснять кому-либо что-либо бесполезно, люди, как правило, выбирают в жизни легкий путь и верят тому, во что им верить удобно. И вечерами она все также, даже с удвоенной силой продолжала молиться за своих обидчиков и особенно за Варю. Галя вынуждена была перестать общаться не только с Варей, но и со всеми ее друзьями, – она перестала бывать в их беседке. Иногда она встречала на улице и Варю с Лехой, они все-таки стали дружить и встречаться. Однажды когда родителей Вари не было дома, Леха пришел к Варе в гости с бутылкой вина, а после ее распития Леха стал приставать к ней, как когда-то на день рождение приставал к Гале. Варе было страшновато, и она поначалу сопротивлялась, и ей даже на помощь пришел неожиданный звонок в дверь. Видимо небеса не забывают никого и никогда, но вот прислушаемся ли мы к ним и увидим ли их знаки, это уже зависит от нас самих.
– Не открывай, – прохрипел Леха. – Позвонят и уйдут.
– А вдруг это родители? – сказала неуверенно, но с какой-то даже надеждой в голосе Варя.
– Твои родители не звонили бы, а открыв дверь сразу бы и вошли, – сказал он, и вновь навалился на Варю всем телом, продолжая ее целовать и не давая сказать ни слова. В этот день, Варя, стала женщиной.
А тем временем жизнь не стоит на месте и вскоре учебный год подошел к концу, а у Вари и Гали к концу подошла и их школьная пора. Они поступили в разные учебные заведения, располагающиеся в разных городах, и окончательно потеряли друг друга из вида.
Любовь и неподдельное счастье
Варя во время учебы познакомилась с тихим и скромным парнем, который из-за своей застенчивости, не пользовался особой популярностью среди девушек. Да и она сама не обращала на него никакого внимания. Но как-то возвращаясь с занятий, она стала свидетельницей душераздирающей картины. По дороге с бешеной скоростью мчался какой-то автомобиль, и в это время дорогу перебегала небольшая дворняга. Машина налетела на нее и не останавливаясь помчалась дальше. Наверное, она лишь частично переехала собаку, не убив ее сразу и та еще живая, что есть силы ворочалась на одном месте и скулила от боли на всю улицу. Люди зажмуривались, и отворачивались от бедного, несчастного животного. И тут Галя увидела, как откуда не возьмись, возле собаки возник тот самый парень, он быстро снял с себя куртку и завернув в нее окровавленное животное. Взял его на руки и понес через дорогу. Галя заинтересовалась происходящим и невольно последовала за ним. Она увидела, что недалеко от места происшествия располагалось небольшое одноэтажное здание, на котором виднелась надпись: «Ветеринар». Именно туда и зашел с собакой на руках парень. Галя подошла к клинике и решила дождаться их, она переживала за несчастное животное, и ей было интересно, чем это все закончится. Через какое-то время дверь приоткрылась и из нее выше тот самый парень. Он держал в руке окровавленную куртку, а в его глазах блестели слезы. Он мельком бросил свой взгляд на Галю и казалось нисколько ей не заинтересовавшись спустился со ступенек и собрался уже уходить.
– Ну как?.. – проговорила неловко, в замешательстве Галя. – Что с собачкой?
Парень остановился и, обернувшись ничего невидящим взглядом, посмотрел на нее. Странное чувство вызвал в сердце Гали взгляд этого молодого человека. Словно в его глазах она прочитала боль и страдание всего мира, всех униженных и оскорбленных. Он присмотрелся к ней повнимательней, словно припоминая ее лицо и немного помолчав, задумчиво проговорил:
– С собачкой?.. Она умерла. Ее усыпили. Раны оказались несовместимы с жизнью, и чтобы она не мучилась, ветеринар ее усыпил.
– Жалко, – проговорила она.
