Ольга Тигра Ильина
Странный звонок
– Привет. Ты можешь сейчас говорить? – голос в трубке сотового был незнакомый, как и номер на экране.
– Привет. Могу. А фраза прямо из нашего времени! – женщина мысленно подмигнула и решила пошалить.
Время и правда было. Вот так, посередине рабочего дня.
– Это здорово! – облегчение несущееся из трубки со вздохом радости обдало её.
– А что, говорить будем? О чём? О погоде? – откинулась она в кресле.
– Расскажи мне, чем ты сейчас занимаешься? – голос мечтательный такой, и интонации знакомые.
– С тобой разговариваю! – расхохоталась Шалунья.
– Я не об этом, это как раз логично. В жизни чем занимаешься?
Она окинула взглядом заваленные всякой всячиной полки над столом и продолжающиеся залежи в комнате и вздохнула.
– Работаю, или ерундой занимаюсь, кому как больше нравится. Надо прибраться, но заказов больше, чем времени на уборку, да и смысла нет убираться для себя. Хотя нет, есть смысл, а то уже жить негде! Я кукол делаю.
Он хихикнул в трубку:
– Продолжай-продолжай!
Что интересно, под наводящие вопросы они проговорили пару часов и расстались вполне довольные друг другом.
– Я тебе ещё позвоню, можно? – с надеждой в голосе.
– Звони. Если смогу – поговорим. – Шалунья расправила затёкшие плечи и потёрла ухо.
Надо привыкать включать гарнитуру, чтобы руки были свободны, можно и сделать успеть что-нибудь.
Следующий звонок прозвучал, когда она уже перестала ждать и надеяться.
– Привет. Ты можешь сейчас говорить? – голос тот же, а номер другой – он что, шифруется?
– Привет, нормально не могу, но поговорим, не долго. Почему у тебя номер другой?
– Так получилось. Это тоже мой номер, просто денег на нём больше оказалось. У тебя что-то случилось? Ты расстроена, я по голосу слышу.
– Понятно. Нет. Да. А ты кто? – сегодня вопросы сыпались уже от неё.
– Человек. – осторожно ответил он.
– Ха, ясно что не робот, я даже подозреваю, что ты мужчина… – Шалунья замолчала, обдумывая, как бы задать вопрос и он не отвертелся от ответа.
– … в самом расцвете сил! – усмехнулся он мне в ухо.
– Карлсон, ты ли это? Только я не Малыш, увы. – вздохнула Шалунишка, отвлекаясь на копание одной рукой в сумке в поисках гарнитуры, куда она запропастилась?
– Ты лучше, с тобой точно можно пошалить! – весёлый голос.
Что-то всколыхнулось у неё в отсеке воспоминаний…
– Откуда ты знаешь? – она всё-таки пристроила наушник в ухо и провода к телефону. Уф!
– Я надеюсь, я не знаю наверняка. – голос опять осторожный и чужой.
– На попятный пошёл, значит не Карлсон. Так кто ты такой, чем занимаешься, чем живёшь и где? – вязание в руках успокаивает и помогает сосредоточится на разговоре, а уж ирландские кружева придумали кажется именно для телефонных разговоров!
– Сколько вопросов сразу, давай в другой раз, ты сказала, что сегодня не долго можем поговорить. Расскажи лучше о себе.
Она и рассказала про ирландское кружево, как его вязать, как соединять и какая красота получается.
На середине разговора его энтузиазм скис, наводящих вопросов он больше не задавал и они тихо попрощались без обещания звонить.
Ну и ладно.
Не больно-то хотелось.
И перезванивать не буду.
Скрытный какой, не иначе заинтересовать хотел.
Не вышло.
По рассылке пришло сообщение о выигрыше в школу вождения.
Пошла, хотя времени катастрофически не хватало на всё сразу.
Училась, подгадывая отвозить заказы на встречи в районе школы вождения.
Иногда незнакомец звонил и они, потихоньку, опять вошли в русло тихого трёпа.
Больше разговоров о нём Шалунишка не заводила, только о себе.
Сдала на права, получать через неделю.
Машины, которая авто на четырёх колёсах, как не было так и нет.
Но она не унывала, мало ли, что может пригодиться в жизни.
– Привет…
– Я могу говорить, ты чего пропал?
– Я не пропал, я работал.
Что-то новенькое, он о себе заговорил что ли?
– Молодец. А зачем позвонил, раз так занят?
– М-м-м, к тебе сейчас курьер подъедет, ты его не прогоняй, выслушай внимательно, а ещё лучше с ним на улицу спустись.
– Курьер?
Зубы не чищены, морда не мытая, космы не чёсаны! Как села с утра за новую куклу, так собой и не было времени заняться.
Как ошпаренная, наводила порядок на себе, урывками слушая в выпадающей от щётки для волос гарнитуре объяснения.
– …подпишешь…
– Спятил, что я буду подписывать не читая?
– Тебе понравится, ты такую недавно красавицей назвала у себя в дневнике…
ЧйОрт, надо меньше трепаться в инете, фрилансер хренов… ой, опять наушник слетел!
– …посмотришь, я там всё отметил, но если что, тебе дорогу покажут, только ты никого не прогоняй сразу!
– Я что, такая страшная, сразу от меня бежать надо? – она кинула взгляд в зеркало, пытаясь накрасить глаз левой рукой, даже с размазанной подводкой получилась милашка!
– Трубку не вешай, я послушаю, как они работают, ладно? – голос слегка взволнованный и встревоженный.
– Мне сразу пить успокоительное или после твоего убийства?
– Руки коротки, не достанешь, вот приедешь и на месте решишь убивать меня или… – чем-то его отвлекли – первый раз такое за наши разговоры.
Звонок в домофон.
Пообещала спуститься.
Вышла слегка трясясь. Больше от волнения, чем от страха.
Молодые люди, тщательно одетые в униформу, у каждого своя:
Курьер в синем кителе, почти моряк, а что?
Сотрудник ГИБДД с своём мундире, тоже парадном.
Курьер с цветами в костюме, ну прямо жених!
Таки парад перед подъездом!
Ей вручили по очереди ключи от машины, её права, которые вообще-то только через неделю должны были отдать в офисе, и букет роз, красных, как кровь.
Все документы она внимательно прочитала сидя на пассажирском сиденье *своей* машины, подписала где надо всем, отдала мужчинам по несколько цветочков, потому как этот веник чувствуется завянет, пока надо ехать по карте, и мило попрощалась.
Гарнитура за всё время не издала ни звука.
Всё разошлись.
Вздохнула.
– Просил же не отпускать ребят. – голос в ухе её не просто напугал, а в шок ввёл.
– Ты разве ещё здесь? – подпрыгнула она от звука его голоса в ухе гарнитуры.
– А ты карту читать умеешь? Конечно здесь, так и слушаю, но инструкции они не все выполнили, и цветы ты им зря дала. Ты справишься и приедешь быстро, я в тебя верю! – он улыбался, по голосу было слышно.
– Ты не повесишь прямо сейчас трубку?
– Нет, а что?
– Можно я буду называть тебя Кот? Мне сложно без имени общаться, а раньше я только нервничала из-за этого…
Тишина на том конце связи просто затянулась.
– Так можно или нет? Ко-от? Или кто ты там, мой благодетель?
– Ты в угадайку играешь или что-то знаешь? – осторожный и вкрадчивый.
– Если не нравится, я не буду. Прости!
– Приедешь сегодня?
Шалунья нащупала в бардачке карту и разглядела маршрут.
– Сколько занимает поездка по времени у опытного водителя?
– Примерно час, от пробок по городу зависит…
– Приеду.
– Если не приедешь, я за тобой пришлю, только из машины не выходи и позвоню через час. Прости, сейчас мне пора.
– Спасибо за подарки.
– Вот лично спасибо и скажешь, Шалунишка.
– Кот! – счастливо вздохнула она и пересела таки на место водителя.
Доехала не за час и не за два, зато не заблудилась, просто из города выехать плохо получилось.
Уже темнело и весь масштаб бедствия, предстоящего ей, тонул в темноте сумерек.
А посёлки все в сумерках одинаковые.
Дом она нашла уже в полной темноте.
Весь последний час говорила по гарнитуре с ним, и ни разу он не чертыхнулся, что она не там свернула, не так едет, ни разу…
– Оставь ключи в машине, тебя проводят. – и отключился.
Шалунишка посидела с выключенным двигателем, погасила фары, потом потыкала в кнопки на панели, вышла в сгущающиеся сумерки.
Вышла просто потому, что её уже ждал у двери мужчина.
Она поняла, что это не Кот.
*тебя проводят*
– Здравствуйте.
– Приветствую вас. – вежливость на первом месте.
Проводили.
От дома она окончательно ошалела и молчала всю дорогу до комнаты с хозяином.
А вот от хозяина дома просто слетела с катушек.
– Здравствуйте! Спасибо за подарки, но мне ничего не надо!
– Привет.
– Здравствуйте. – тихо повторила она.
– Пока не скажешь *привет*, я тебя не слышу. Привет! – он протянул руку, но с кресла не встал.
Шалунишка окончательно растерялась.
Всё повторяется, даже эта публичная пытка приветствием и…
Как она могла забыть его голос и шутки?
Хотя, она никогда раньше не говорила с ним по телефону, никогда.
Только лично и только в компании – те последние три раза затмения и предательства всех и вся, даже их самих, не считаются.
Она потопталась на месте, вздохнула, шагнула вперёд и протянула руку вложив пальцы в его ладонь:
– Привет.
Пожал её пальцы, слегка подтянул к себе, но ничего больше не сделал.
– Привет, и добро пожаловать! – раскинув руки в широком жесте он откинулся на спинку кресла.
Шалунья воспользовалась тем, что он её отпустил, и шагнула подальше от него.
Не его она сейчас боялась – себя.
– Это всё твоё? Рада за тебя.
– Мало радости в твоём голосе. Ты меня не боишься? Иди, сядь поближе, я не кусаюсь, смирный стал, совсем!
– Не тебя я боюсь.
Она отвернулась и смотрела в окно, пока он рассказывал о том, как всего этого добился.
Я, я, я, я и только я, и много работы – в каждом его слове реклама себя любимого, эгоизм и самолюбование.
Солнышко рыжее, каштановое, ты не любишь, когда тебя зовут рыжим....
По прежнему кудри и ни одной веснушки – так не бывает…
Крепкие руки, прошли намёки на живот, начинающийся пивной животик уже был, когда они шалили. Ты его смешно втягивал и говорил, что нет его, и что он для пива, очень важный для мужчины!
Пиво – вкус пива и вкус тебя у неё пополам, у тебя всего был вкус темного крепкого, как раз цвет твоих волос…
Под его уверенную речь Шалунья потихоньку любовалась и приближалась, как под гипнозом, но это был не гипноз, увы нет…
И любовью тут не пахнет – расчёт, умышленный, продажный, коварный расчёт, как и много лет назад.
*Нам же хорошо вместе? Я жениться больше не собираюсь, да и ты тоже, как я посмотрю, а здоровье просит секса, да ещё какое здоровье! Главное предохраняться – я не хочу детей, а тебе нельзя.*
