Ольга Джамиева
Deus ex machina. Бог из машины
– Извините, я не хотел вас обидеть. Но я настаиваю на том, что должен вернуть деньги, поэтому прошу номер. Честно! – Егор старался изо всех сил. Похоже, ему удалось – незнакомка смягчилась.
– Ну, хорошо, запишите.
– У меня же сел телефон, и нет ни ручки, ни бумаги.
Девушка достала блокнот, быстро записала номер и протянула вырванный листок.
– Держите! Но если вы и не отдадите денег, я не обижусь. До свидания!
Егор положил записку в карман. «Недотрога какая… Что ж, перед отъездом ждёт интересная охота. Надо воспользоваться случаем. Таких скромниц у меня ещё не было». Он спустился на эскалаторе вниз и увидел стоящий поезд, подбежал, но двери закрылись прямо перед носом. «Да что же за невезуха сегодня?» От злости и растерянности Егор замер на краю платформы. Поезд набирал скорость, окна вагонов проносились перед глазами. Вдруг за стеклом мелькнуло знакомое лицо. «Безумный Латинянин! Показалось, или хакер ухмыльнулся? Нет, невозможно было увидеть за долю секунды».
Последний вагон словно потянул Егора за собой.
2
Егор проснулся от ощущения, что на него кто-то смотрит. Как он оказался дома? Голова гудела. На электронных часах – двенадцать. За окном светло. Слишком светло. «Двенадцать? И как я умудрился проспать до двенадцати. Срочно одеваться».
Голова болела так, что Егор не мог понять, что же его всё-таки смущает. Что-то странное случилось с квартирой. Будто кто-то проник сюда и поменял всё местами. Не покидало ощущение чьего-то присутствия.
«Почему так холодно?» – Егор подошёл к окну и замер в изумлении – на улице была зима! Кроме снега за окном, в мае-то месяце, что-то ещё беспокоило, но никак не могло оформиться в чёткую мысль. В любом случае, надо собираться и бежать в офис. Он оделся, накинул пальто. Лифт не работал. Егор спустился вниз по лестнице и оказался на улице. Здесь было пусто: ни машин, ни людей. Стояла звенящая тишина, IQ-квартал словно вымер. Егор добежал до башни "Эволюция" в надежде увидеть хоть кого-то, но всё было так же. Он спустился в метро. Та же пустота. Нет пассажиров, нет поездов. Мозг закипал. Что случилось, пока он спал? Егор выбрался наверх по замершему эскалатору. Он бегал по этажам торгового центра, по номерам "Новотеля", по коридорам офисных этажей, заглядывая в каждый кабинет. Людей не было нигде. «Что за постапокалипсис?»
Он снова вышел на улицу и теперь только понял, что его взволновало больше всего. Всё вокруг было знакомым, и в то же время чужим. Башни Москва-сити были искажены, словно отразились в кривом зеркале.
Вдруг Егор заметил движение на рекламном призматроне. Появилась надпись на латыни "Aequum est neminem cum alterius detrimento et injuria fieri locupletiorem", снова движение, надпись сменил перевод "Справедливость требует, чтобы никто не обогащался незаконно и в ущерб другому лицу".
«Что это значит, чёрт возьми? Это чья-то жестокая шутка?»
Егор бродил среди башен, а цитаты из мёртвого языка словно преследовали его.
"Abyssus abyssum invocat. Бездна взывает к бездне".
"Crescit amor nummi, quantum ipsa pecunia crescit. Растёт любовь к деньгам по мере того, как растёт само богатство".
"Damnosa quid non imminuit dies? Что не изменит губительное время?"
Надписи светились на билбордах, проявлялись на зеркальных фасадах зданий, возникали в витринах…
"Dolendi modus, timendi non item. Только для печали есть граница, а для страха – никакой".
"Malum se ipsum devorat. Зло пожирает само себя".
Егор не знал, сколько прошло времени. Жутко хотелось есть, и он вернулся домой. Холодильник был пуст. Тишина давила так, что хотелось выть. Он был согласен сейчас на любые звуки: голоса людей, шум машин, даже грохот отбойного молотка, лишь бы в руках человека. «Я один в этом мире и умираю от голода. А на часах двенадцать. Почему всё ещё двенадцать на работающих часах? Время замерло и навсегда двенадцать?» Дурацкая мысль о часах крутилась в голове монотонной каруселью, вызывая тошноту. Или мутило от голода?
«Это – дурной сон. Я скоро проснусь, и всё будет в абсолютном порядке».
Вдруг включился телевизор. От неожиданности бешено заколотилось сердце. Изображения не было, только белый шум, сводивший с ума. Пульт куда-то пропал, попытки отключить телевизор, выдернув шнур из розетки, не увенчались успехом. «Лучше уж тишина, чем это!» – Егор схватился за голову, и тут на экране проявилось изображение. "Et propter vitam vivendi perdere causas. Ради жизни терять то, что является её смыслом". Сквозь шипение из динамиков раздался знакомый насмешливый голос: «Humanum errare est. Человеку свойственно ошибаться. Что ты готов отдать, чтобы вернуться? Сделай правильный выбор, чтобы не сожалеть о принятом решении».
Какой выбор он должен сделать?
Егор очень хотел оказаться в том мире, где есть люди, где жизнь полна звуков и нет проклятой латыни. Если для этого необходимо отказаться от афер, он откажется. Он исправится и будет творить добро. Будет помогать нуждающимся. Откроет благотворительный фонд на средства, полученные путём махинаций. Остепенится, женится, даже заведёт детей. Егор вдруг вспомнил ту девушку из кафе, что помогла ему. Он вполне мог бы полюбить её.
Экран телевизора погас так же неожиданно. В его чёрной глянцевой поверхности, как в зеркале, Егор увидел отражение комнаты. Но та ли это комната, в которой он находился сейчас? Он увидел мальчика, удивительно похожего на него самого в детстве. Возникло ощущение, что мальчик реален, и смотрит прямо в глаза, находясь по ту сторону экрана. Но это невозможно! Губы его шевелятся. Что он говорит? «Тебя не должно быть там. Твое место здесь».
Чёрная тоска навалилась на Егора, расползаясь метастазами где-то в области солнечного сплетения. Там, где якобы обитает душа, в существование которой он не верил. Поднималась паническая волна, готовая увлечь за собой в бездну. И он побежал прочь из квартиры, снова вниз по лестницам, пытался выбраться из здания, но дверь не открывалась.
Там, снаружи, за запертой дверью был он сам. Стучал в стекло, раскрывал рот беззвучно, как рыба. Смешно и страшно…
3
Егор открыл глаза и уставился в потолок.
– Ну вот, пришёл в себя. Всё хорошо, милок, – пожилая санитарка, протиравшая пол в палате, отставила швабру в сторону. – Сейчас позову доктора.
Из беседы с лечащим врачом Егор узнал, что был доставлен в больницу после падения на рельсы метрополитена. Вероятнее всего, стоял близко к краю платформы. Вот его и затянуло потоком воздуха, возникшем при движении поезда. Так называемый "эффект Вентури". Переломов не было, но подозревали ушиб головного мозга. Из-за опасения образования тромбов, ввели в медикаментозную кому, в которой он провёл несколько часов. Теперь необходимо восстанавливаться, придётся провести в больнице как минимум три недели.
– При вас не обнаружили документов. Надо оформить необходимые бумаги. Я позову медсестру, – врач нажал кнопку вызова. – Вы можете позвонить кому-то, чтобы подвезли паспорт и полис?
– К сожалению, нет. Может быть, мы смогли бы обойтись без документов? Не волнуйтесь, если вы обеспечите мне доступ к компьютеру, я смогу оплатить лечение в полном объёме… и даже больше, – акцентировал Егор последние слова. – Да, и переведите меня в палату для VIP-персон.
***
Через месяц он выписывался из больницы. Почти месяц, как его уже не должно было быть в стране. Что произошло за это время на фирме, Егор даже боялся представить.
С выпиской тянули. Наконец, получил вещи. Телефон, не подлежавший восстановлению, полетел в мусорную корзину. Костюм в ужасном виде – как он поедет в таком домой? Не догадался попросить кого-нибудь из медперсонала отправить в химчистку. Сунул руку в карман. Листок с телефоном. «Ах, да. Эта скромная девочка с наивными глазами. Почему бы и нет? Вот только доберусь до дома».
Он вышел из здания и зашагал в сторону дороги. Светофор сменил сигнал. Егор замер перед переходом. Завтра он узнает, что с делами, и если даже планам по выводу средств не суждено сбыться, всё равно улетит на Сейшелы. Шикарная жизнь ждёт Егора Вяхирева! Денег у него и так достаточно, если понадобится – заработает ещё. На свете много недотёп, готовых самолично принести свои денежки аферистам и мошенникам вроде него. «Да, и надо всё-таки перед отъездом соблазнить ту дурочку, чей номер лежит в кармане. Маленькое приятное приключение. Возможно, это будет последняя русская девушка в моей постели».
Зажёгся зелёный, и Егор шагнул вперёд. Внезапно всё слилось в один комок образов и звуков. Визг тормозов. Шёпот: «Что ты готов отдать?» Лицо хакера, склонённое над ним. Женский голос: «Надо же, такой молодой». Водитель, кричащий: «Видели? Он же пошёл на красный!» Проклятая латынь. "Factum est factum. Что сделано, то сделано. Mors aequo pulsat pede. Смерть безучастно поражает любого".
Всё кружилось, как в центрифуге. Вот её бег стал нестерпимо быстрым. Егора вдруг вышвырнуло из круговерти и понесло иным потоком в черноту небытия.
