Ольга Алексеевна Ярошинская
Академия чаросвет. Тень
– Уверена? Потому что я был бы не против завершить начатое действо, – заявил он, шагнув ко мне ближе, так что я была вынуждена попятиться. – А потом повторить его снова. И так пока не надоест.
Мне понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что он только что сказал, а потом я набрала в грудь побольше воздуха и разразилась грязной бранью.
Бастиан очень внимательно выслушал, куда ему следует идти вместе со своим предложением, и мотнул головой.
– Ну, нет, – отказался он. – Туда я не пойду. Там наверняка воняет и темно.
– Ты ведь чаросвет, рассеешь любой мрак, – ехидно напомнила я. – К тому же, ты сказал – пока не надоест. Так вот ты мне уже надоел! Проваливай!
– Во-первых, я тут живу, – напомнил Бастиан. – А во-вторых, я запросто могу сказать чарослово опять.
Я схватила со стеклянного столика вилку и быстрым движением приставила ее к горлу Бастиана. Он даже не дернулся. Только вынул изо рта жвачку и налепил ее на зубцы.
– А без чарослова тебе не дают? – поинтересовалась я.
– Еще как дают, – хмыкнул он.
– Чего тогда угрожаешь?
Он молча смотрел в мои глаза, как будто выискивая там ответ, а потом вдруг спросил:
– Какой у тебя уровень, Мэди?
– Не твое дело, – ответила я, бросив вилку назад на стол. – Мы не друзья, чар. А если ты опять используешь против меня чарослово, я пожалуюсь ректору. Мне как раз надо явиться к нему для личной беседы.
Вот только вряд ли ректор станет слушать какую-то тень из Сумерек. Кто я против Альваро?
– Мне нет нужды использовать чары, – сообщил он.
– Дай слово, – потребовала я. – Поклянись, что не станешь.
– Слово Альваро, – слегка надменно произнес Бастиан. – Пообтешешься тут, поймешь, что к чему, и придешь сама, исключительно добровольно, – он кивнул на дверь. – Вон там моя спальня, Мэдерли. Она для тебя открыта.
Я не сдержала смешок.
– Забудь. Лучше извинись за то, что случилось в таверне, а заодно за свое предложение, которое еще отвратительнее, чем твои поцелуи.
Бастиан усмехнулся, и мои щеки вспыхнули от стыда, когда я осознала, что на мое наивное вранье никто не повелся. Мне нравились его поцелуи, и он это отлично знал.
– Извиняются за неправильные или дурные поступки, о которых сожалеют, – веско произнес Бастиан. А потом склонился и добавил, понизив голос: – А я вообще не сожалею, Мэдерли.
В его серых глазах взвился солнечный вихрь, затягивая меня в воронку зрачков, но я пожала плечами и, изо всех сил сохраняя внешнюю невозмутимость, взяла вещи и пошла в свою комнату.
Захлопнув дверь, прижалась к ней спиной и зажмурилась, по старой привычке схватив кулон и пытаясь успокоиться. А когда наконец распахнула ресницы, то едва не разинула рот от удивления.
Опустив сумки на пол, я шагнула вперед, к окну. Оно было полукруглым, и по изогнутому краю широкой каемкой шел витраж. Шесть гербов великих домов были выложены из ярких кусочков стекла, и свет струился сквозь витражи разноцветными брызгами, падал на деревянный пол, раскрашивал белую стену, и вся комната словно превратилась в драгоценную шкатулку. Я завороженно подняла руку, пропуская лучи между пальцами, – свет казался почти осязаемым, а потом осмотрелась.
В комнате было все необходимое и даже больше: кровать, одежный шкаф, массивный письменный стол со множеством ящичков. На стене висела огромная карта, истыканная крохотными флажками, – похоже, Бастиан отмечал места, где успел побывать. Все шесть великих городов удостоились его визита. А вот на мои родные Сумерки он флажка пожалел.
Заметив еще одну дверь, я открыла ее и нашла ванную комнату с просторной стеклянной кабинкой для душа. Из крана потекла чистая горячая вода, а на полке стояла корзинка с разноцветными кусочками мыла. О лучшем я и мечтать не могла. Если бы не одно «но» – мой сосед.
Да, Бастиан пообещал, что не станет использовать чары, но можно ли ему верить? Я в этом сильно сомневалась.
Где-то позади послышались шаги, а затем стукнула дверь. Чар куда-то ушел. Мне тоже стоит покинуть эту прекрасную комнату и найти себе более скромное и подходящее жилище. Комендант сказала, я должна побеседовать с ректором. Быть может, у него я смогу получить совет и поддержку.
***
Вообще-то он и правда собирался извиниться. Но девчонка сбила весь настрой.
От нее все так же пахло ночным лесом и дикими ягодами, а ее белая кожа в солнечном свете казалась почти прозрачной. Но за нежной оболочкой обнаружился колючий, упрямый характер, и это было даже забавно. Мэдерли была все равно что чернополох – ночной цветок, который плюется ядовитыми шипами, если подойти к нему слишком близко и слишком рано. Но если набраться терпения и дождаться, пока тугие бутоны раскроются полностью, то можно рвать их голыми руками.
Надо дать ей время. Очень скоро она поймет, как ей повезло. И узнает, что в академии чаросвет не принято блюсти целомудрие.
Бастиан смотрел ей вслед, когда она пошла в свою спальню, зачем-то обойдя ковер, и продолжал как последний дурак пялиться в дверь, когда та недвусмысленно захлопнулась перед его носом.
Он помнил Мэди горячей и податливой, но теперь она будто спряталась за ледяными щитами. Угрожала ему вилкой и готовилась защищать свою честь – очень трогательно и очень наивно. А с ее нежных сладких губ вместо поцелуев слетали ругательства. Она послала его в задницу мокрощупа!
Бастиан тихо рассмеялся. Он не чувствовал себя оскорбленным. Скорее, его интерес еще больше подрос. Сумеречная тень неожиданно дала отпор там, где сходу сдавались другие. В боевке он лучший, так что любые щиты разбил бы с легкостью. Но правильнее будет устроить осаду.
Что его и правда волновало, так это ее нулевая защита от чар. Видимо, уровень Мэдерли совсем низкий. Найрин не станет держать это в секрете, и вряд ли все парни академии будут столь же щепетильны, как он.
Конечно, слухи о том, что тень живет в башне Себастиана Альваро, сами по себе станут защитой, но подстраховаться стоит.
Глава 3. Повезло
Я переоделась в форму академии и покрутилась перед зеркалом в ванной. Шелковая блузка, мягкая юбка с идеально ровными складками, пиджак, который обнимал мои плечи как добрый друг, – все село прекрасно, нигде не жало и не болталось. Я расчесала волосы и завязала их в высокий хвост, как носили тут многие девушки. Теперь я была одной из них. Ну, бледновата, тощевата, но если не приглядываться, то обычная студентка.
Но я все равно чувствовала себя замарашкой, которая обманом попала на бал. Казалось, все превратится в тыкву, лишь часы пробьют полночь. Часы в комнате тоже были – в форме круглой кирпичной башни, точь-в-точь такой же, как настоящая. Я даже нашла свое окно с витражами. Впрочем, оно не мое. Я пойду к ректору и попрошу поселить меня в женское общежитие. Если к башне Альваро прилагается сам Альваро, то не надо мне такого счастья.
Я осторожно выглянула из комнаты и, сверяясь с картой, пошла вниз. Желтый огонек привел меня в главное здание академии, к широкой лестнице, по обе стороны которой сидели изваяния из черного, белого и розового мрамора. По левую руку – псов, по правую – кошек.
– Ты все перепутала! – донесся до меня девичий голос. – Чтобы сдать боевку, надо тереть нос черному псу Альваро!
Вздрогнув, я быстро прошла мимо грозной собаки из черного мрамора. По темной шерсти бежали золотые прожилки, и мне показалось, будто пес сверкнул в мою сторону взглядом.
Себастиан охамел! Сперва чары, потом взятка комендантше… Да еще его тупая уверенность в том, что я должна быть счастлива и благодарна, и лишь по скудоумию не бегу к нему в спальню, снимая трусы. Ябедничать нехорошо, но должна же найтись на него управа? К тому же другого варианта я не видела.
Я пересекла холл, задержалась у фонтана, который журчал прямо в здании. Взглянула на желтый огонек на карте, потом на медную табличку на двери. Р.К. Шанрис – значилось на ней, и чуть ниже – ректор. Выдохнув, я постучала в дверь.
– Войдите, – позволил приятный женский голос.
Я открыла дверь и вошла в просторный кабинет, залитый солнцем. Женщина, сидящая за столом, взглянула на меня с вежливой улыбкой. Ее золотистые волосы нимбом светились вокруг узкого лица, а голубые глаза сияли так сильно, что любой определил бы в ней чара.
– Мне нужен ректор, – сказала я.
– А я по-вашему – кто? – любезным тоном поинтересовалась она. – Ректорша? Ректорка? Ректоресса?
– Простите, – смутилась я, осознав свою ошибку. – Я думала…
– Что ректором обязательно должен быть мужчина, – закончила она. – Все как обычно: зашоренность, стереотипы, прискорбная узость мышления. По какому вопросу?
– Я новенькая, – ответила я, чувствуя себя полной дурой. – Мне сказали – надо к ректору.
Вздохнув, она плавным жестом указала на стул напротив, и я села, сложив руки на коленях. Ректор взглянула на меня пристальней.
– Тень, – утвердительно произнесла она.
Похоже, форма академии ее не обманула. Я кивнула, но, спохватившись, добавила:
– Была. Если во мне есть свет, то я уже не тень, так?
Хмыкнув, она достала из ящика металлический кругляш и протянула мне. Я взяла его и послушно прижала ко лбу, как делали те двое у таверны, но ректор выразительно закатила голубые глаза и пояснила:
– Просто подержи в руках и отдай.
Когда я, сгорая от стыда, положила перед ней кругляш, тот засветился краешком сектора.
– Девять. Еще хуже, чем можно было предполагать, – скорбно пробормотала она и, взяв тонкую ручку, нарисовала девятку прямо в воздухе.
Цифра вспыхнула и улетела куда-то к потолку, и я провела ее взглядом. Странно, когда мой чаросвет измеряли те двое в черном, уровень вроде был выше…
– Итак, – ректор обратила на меня холодные голубые глаза.
– Мэдерли Эванс, – поспешно назвалась я, но, кажется, мое имя ей было ни к чему.
– Тебе выпал уникальный шанс, – равнодушно продолжила женщина, и не подумав представиться в ответ. – Редкий и драгоценный. Но если ты не сумеешь им воспользоваться, то поедешь назад, в сумеречную дыру, откуда тебя принесло каким-то неведомым ветром. – Уголки ее губ брезгливо поджались, будто этот ветер еще и вонял. – Вопросы?
Щеки загорелись, словно мне влепили пощечину.
– По поводу проживания, – все же выдавила я. – Комендант определила меня в комнату, но…
– Не хочу даже слушать, – отмахнулась она. Выудив из ящика стола листок, положила передо мной. – Вот учебный план и расписание. Книги получишь в библиотеке. Все вопросы по поводу комнат и бытовых проблем – к коменданту. Понятно?
– Да, – ответила я, забирая у нее листок.
Хотя я вообще не понимала, отчего она так на меня взъелась. Неужели только из-за того, что я решила, будто ректор – мужчина?
– На всякий случай поясню подробнее, – сказала ректор, поправив на шее цепочку, на которой сверкнул кулон в форме кошечки. – Каждому студенту академии присваивается рейтинг: уровень света плюс десять баллов сверху. За любой проступок, оплошность, драку баллы могут сниматься, но преподаватели не злоупотребляют этим правом. Все же в академии учат чарам, а не манерам. А вот за плохую учебу: за каждую заваленную контрольную, неподготовленный доклад, пропущенное без уважительной причины занятие – баллы снимаются незамедлительно. Ноль – пора домой.
– Подождите, – нахмурилась я. – Но ведь это нечестно. Получается, если у чара уровень света высок, то ему можно всякое…
– По-моему, очень честно, – пожала она плечами. – Академия не станет тратить средства на недоучку, в которой едва теплится свет. Не сдашь хоть один экзамен – вылетишь отсюда как пробка.
Кивнув, я сдавленно пробормотала прощание и выскочила из кабинета. Нашла библиотеку на карте и пошла следом за желтым огоньком, который был моей путеводной звездой в лабиринтах коридоров и мостов.
Все очень плохо. Комендантша получила взятку и уж конечно не станет меня переселять. Ректор – злобная стерва, которая с удовольствием подпишет приказ о моем отчислении при первой же возможности. Мой уровень чаросвета где-то на дне, а Себастиан… Чего от него ждать, я пока не понимала.
Я привыкла считать, что чары – это силы света, застава от тварей ночи, воплощение добра. А теперь словно попала в кривое отражение реальности, где те, кто должен защищать, кусаются похлеще монстров. Быть может, это потому, что на свету все становится заметнее, и любое уродство не скрыть. Но факт – мои иллюзии разбились вдребезги.
В библиотеку я явилась, кусая губы, и бесконечные ряды шкафов, заставленных книгами, расплывались у меня перед глазами.
Библиотекарь был невысоким, с забранными в хвост черными волосами. Две белые пряди, идущие от висков, делали его похожим на бурундука. Серый пиджак сидел мешковато, словно купленный на вырост, а непроницаемо-темные очки закрывали глаза. И по тому, как библиотекарь повернул ко мне голову, будто прислушиваясь к шагам, я поняла, что он меня не видит.
– Новенькая? – спросил библиотекарь, протянув руку левее от меня, а его ноздри чуть дернулись.
– Точно, – ответила я, вручив ему список предметов. – Ой, погодите, я прочитаю…
Но мужчина качнул головой и провел по строкам кончиком указательного пальца, который слегка засветился.
Я тем временем запрокинула голову, чтобы позорные слезы, выступившие из глаз, закатились обратно. Ничего страшного не произошло. Меня приняли в академию, мне дали все необходимое для учебы и проживания, и главное – у меня есть задание, о котором нельзя забывать.
– Ты из Сумерек? – спросил библиотекарь.
Ну вот, даже слепой отличает меня от других. А я еще всерьез надеялась затеряться в толпе.
– Как вы догадались?
– По запаху, – сказал он.
Я сконфуженно перекинула хвост через плечо и понюхала волосы. Я ехала в экипаже пару часов, а Пайк дымил трубкой всю дорогу. Надо было принять душ.
– Ты пахнешь лесом, – пояснил библиотекарь. – Влажный мох и цветы, и немного ягод. Еще махоркой тянет, но вряд ли это твоя вина. В целом, довольно приятный аромат.
– У вас странный вкус, – пробурчала я.
– Мне и раньше говорили это, – согласился он.
– Раз уж вы решили меня обнюхать, то и я могу перейти границы приличий, – сказала я, и мужчина усмехнулся.
– Валяй.
– Вы совсем не видите?
– Совсем.
– Но работаете в библиотеке.
– Наблюдательная, – похвалил он меня. – Далеко пойдешь.
– И как же вы собираетесь искать все эти книги, что мне нужны?
Он поднял правую руку, направил указательный палец на один из рядов, и книги одна за другой выскочили из полок и, сделав круг под потолком, слетели на стол стаей птиц.
– Впечатляет, – признала я, разглядывая учебники.
Открыв верхний, пробежалась глазами по строчкам общей истории шести великих домов. Не удержавшись, заглянула вперед и нашла дом Альваро. Черный пес на гербе скалил острые зубы, а за его спиной вставало солнце. Не жалкие три луча, как рисовали у нас в Сумерках, а полный круглый диск.
– Ректор сказала, что я все равно завалю экзамены, – наябедничала я, листая страницы.
– Может, и не завалишь, – оптимистично ответил библиотекарь. – По статистике, сумеречные заканчивают академию с баллом выше среднего. Хотя на первом курсе и правда срезается больше половины. Твой отец светочар? Или мать?
– Я не знаю, кто мои родители, – честно ответила я.
– Понятно, – произнес мужчина и, к счастью, не стал углубляться в расспросы. – Давай-ка пройдемся по плану. По каким предметам ты имеешь представление?
Очень скоро выяснилось, что все еще хуже, чем я предполагала. Стопка учебников все росла, библиотекарь вошел в раж. Книги летали туда-сюда по библиотеке, чудом не сбивая хрустальную люстру, которая жалобно позвякивала сверкающими подвесками.
– Вот здесь только самая суть прорицания, – пояснял мужчина, любовно поглаживая тонкую методичку. – Но для начала хватит. А тут наиболее полная история возведения солнечного рубежа, – книга была толщиной с кирпич, – но это скорее для дополнительного чтения.
Дополнительного? Я с ужасом посмотрела на растущую гору учебников, с трудом представляя, как вообще донесу все это до башни.
– Можно мне обойтись методичками по всем предметам? – жалобно попросила я, но библиотекарь как будто меня не услышал.
– Что касается траво и твареведения, то без энциклопедий никак, – продолжил он, сгружая мне два тома, один ядрено-зеленый, другой – в кроваво-красной обложке. – А по архитектуре света я бы посоветовал труды непревзойденного Генриха Вилфрида. Они весьма обширны, но…
Он вытянул руку, и где-то в глубине библиотеки что-то грозно загрохотало.
– Хватит! – взмолилась я, и библиотекарь, словно опомнившись, повернулся ко мне.
– Ну, хватит так хватит, – миролюбиво произнес он, сжав пальцы в кулак, и еще одна стая книг развернулась на подлете и упорхнула назад.
– Спасибо, – угрюмо сказала я, складывая учебники и понимая, что точно вылечу.
Я столько книг за всю свою жизнь не прочитала! По крайней мере, за те годы, что помню.
– Если будут какие-то проблемы – обращайся, – предложил мужчина.
Он, конечно, имел в виду вопросы по учебе, но на миг мне захотелось рассказать ему о Себастиане. Глупо. Что сделает незрячий библиотекарь? Пойдет ругаться с нечистой на руку комендантшей? Поселит меня здесь, среди книжных рядов?
– Тебе нравится в академии? – спросил он, и я чуть не расклеилась от внезапного тепла, прозвучавшего в его голосе.
– Все отлично, – соврала я. – Просто я… Ну, я тень. Я жила в Сумерках и не думала, что однажды окажусь здесь.
– В жизни происходят и не такие странные вещи, – улыбнулся библиотекарь. Улыбка у него была открытая и очень располагающая. – Ты заходи, если надо что по учебе, и так просто…
– Спасибо, – поблагодарила я куда душевнее.
– Меня зовут Расмус. Расмус Корреган, – добавил он, и по моей коже побежали мурашки – неужели мне наконец повезло?! Именно это имя вчера произнес Первый!
Расмус Корреган первым из чаросветов оказался в Левых Порожках, когда на них напали ночные твари. Он был там – в городке, от которого теперь остались лишь обгоревшие руины по ту сторону реки. Он мог что-то знать.
Я должна втереться к нему в доверие и вытянуть информацию.
– Мэдерли Эванс, – представилась я в ответ, сообразив, что пауза затянулась. – Можно просто Мэди.
– Приятно познакомиться, Мэди, – сказал Расмус.
Я пожала протянутую мне ладонь и, взяв стопку книг, пошла прочь, стараясь не слишком сгибаться под тяжестью знаний.
***
Мэди ушла – тихие ровные шаги, шорох юбки, скрипнувшая дверь. Расмус провел рукой над столом и вздохнул – она оставила историю солнечного рубежа, рассудив, что сейчас не до дополнительного чтения. Так-то оно так. Для сиротки из Сумерек главное – не вылететь после первой же сессии, успеть бы выучить основное. Но в этой книге она нашла бы много для себя интересного.
Расмус взмахнул рукой – и книга улетела на место.
Библиотека стала его домом. Он знал каждую полку, каждую книгу, и словно видел в голове ясную картинку, озаренную теплым светом. В остальном же ему приходилось ориентироваться на звуки и еще – запахи. Аромат этой девушки всколыхнул воспоминания, которые он прятал в самом темном уголке своей души.
Глава 4. Друзья
– Ты что, поселил тень в своей комнате? – изумился Фалько.
– В гостевой, – ответил Бастиан. – А что тебя удивляет? Ты же сам сказал, что в женском общежитии ее сожрут.
– А теперь у тени вообще не осталось шансов, – меланхолично заметил Кейден, который развалился на соседнем кресле и неспешно попивал молочный коктейль. – Найрин не простит такого оскорбления. Она, при всем уважении, злобная сука.
– Найрин из дома кошек, как и ты, – возразил Фалько.
– Какая разница? Она мстительная, жестокая и коварная. Слушай, Бас, так Найрин, выходит свободна?
– Если она тебе нравится, мог бы и раньше сказать, – ответил Бастиан.
– Она горячая штучка, – покивал Кейден. – И теперь наверняка захочет со мной переспать.
– Чего это вдруг? – не понял Фалько.
– Ну как же. Себастиан предпочел ей какую-то тень. Найрин будет мстить. Переспать с другом Баса – отличный способ.
– Я тоже его друг, – задумался Фалько и приосанился.
– Хотя скорее она отыграется на самой девчонке, – продолжил Кей. – Я, конечно, не оракул, как твоя мамочка, Фалько, но на сей раз вижу будущее ясно и определенно. В лучшем для тени варианте она удерет назад в Сумерки, поджав хвост. Как вышло, что в ней не увидели чаросвет раньше?
– Такое бывает, – ответил Фалько. – Свет может вспыхнуть позже.
– Задержка развития? – хмыкнул Кейден.
– Все с ней нормально, – сказал Бас, раздражаясь. – И есть, и будет. Я позабочусь.
Хотя Найрин и правда может стать проблемой. Однажды он обнаружил ее в своей постели голой и, в общем, был рад, но теперь понимал, что допустил ошибку.
– А зачем тебе это? – полюбопытствовал Кей. – Так сильно запал на нее?
– Тебе дело?
– Да. Потому что если бы тень официально стала твоей подружкой, то я бы не стал лезть. Но это попросту смешно. Себастиан Альваро и… Как ее там?
– Мэдерли, – подсказал Фалько.
Кейден слизнул с губ молочный след и протянул Фалько пустой стакан.
– Будь другом, сделай еще. Побольше сиропа. Я люблю сладенькое.
– Тень моя, – ответил Бастиан. – А ее статус тебя волновать не должен.
Кейден снисходительно улыбнулся и потянулся в кресле как кот.
– Поспорим? – предложил он. – Как насчет пари? Конечно, у тебя преимущество – общая территория, горячие воспоминания… Но я не боюсь сложных задач.
Фалько растрепал все детали их знакомства, и теперь Монтега словно почуял забавную игру. А может, просто нашел способ задеть заклятого друга.
– В вашем пари я бы поставил на Найрин, – вздохнул Фалько. – Она первой поимеет тень. И сделает это максимально жестко. Бедная, бедная девочка… Я чую, прольется кровь…
Он привычным жестом расправил пальцы, пошевелил ими, словно перебирая невидимые струны мироздания, а потом принес на столик коктейли. Кейдену достался молочный, а перед Басом появился ягодный. Быть может, Фалько и правда унаследовал способности своей матери? По крайней мере, с напитками угадывал точно.
– Думаю, это будет легко, – заявил Кейден, потягивая коктейль. – Несколько изящных комплиментов, цветы, быть может – подарочек…
Он щурил глаза и хитро поглядывал на него сквозь рыжие ресницы, – точно как кот, который осторожно трогает лапкой то, что нельзя, проверяя границы.
– Нет никакого пари. Вы можете оба свалить и оставить меня в покое? – спросил Бас, не особо на это рассчитывая.
– Нет, – мотнул головой Кейден. – Я собираюсь уравнять шансы на победу. Познакомиться с тенью и показать себя во всей красе.
– Во всей сразу, может, не надо, – засомневался Фалько.
– Блондинки уже поднадоели, – продолжал Кейден. – Пора разнообразить постельный рацион. А вот и наша малышка.
Бастиан обернулся и увидел в прихожей Мэдерли, которую едва можно было разглядеть за башней из книг.
– Давай помогу, – первым сориентировался Фалько. Он метнулся к Мэди, без особого труда отобрал почти все книжки и бесцеремонно прошел в ее комнату. – О, да тут очень неплохо! – донеслось оттуда. – Бастиан, почему ты не предложил эту комнату мне?
– Потому что ты не такой симпатичный, – ответил вместо него Кейден и гибко поднялся с кресла. – Кейден Монтега, для тебя – просто Кей, – представился он и даже попытался поцеловать тени руку, но она вцепилась в оставшиеся книги как в спасательный круг.
– Я правильно поняла? – спросила Мэдерли. – Вы только что поспорили, кто первым со мной переспит?
***
Я медленно поднялась по винтовой лестнице, на каждом шагу рискуя грохнуться вместе с книжками, задержалась у двери, пытаясь справиться с ручкой, и успела услышать часть разговора. Себастиан спорил обо мне со своим другом. Тот словно сошел с плакатов о величии чаров: золотые волосы с легкой волной, высокий лоб, благородные черты и честный взгляд кристально-голубых глаз. Сразу видно – та еще сволочь.
Паузу прервал долговязый рыжий детина, которого я помнила еще из таверны.
– Хочешь, сделаю тебе коктейль? – предложил он и, вытянув руку в мою сторону, пошевелил пальцами. – Знаешь, а лучше чай. И еще парочку бутербродов. Меня зовут Фалько.
– Мэдерли, – представилась я, слегка подобрев.
Я не ела с самого утра и пока не разобралась, где тут кормят. Так что Фалько сходу вырвался вперед в гонке симпатий.
– Я не участвую в споре, – ответил он и хитро улыбнулся. – Но если ты вдруг проникнешься ко мне чувствами, возражать не стану.
– Ты посмотри, какой коварный! – оскорбленно воскликнул Кейден. – Кого мы приютили, Бас?
Если Фалько напоминал нескладного, крупного, но добродушного пса, то Кейден походил на кота – он наблюдал за мной из-под рыжеватых ресниц, вальяжно усевшись на диване, но казалось, дай слабину – тут же бросится, выпустив когти.
– Присаживайся, Мэдерли, – предложил он, похлопав по дивану рядом с собой. – Расскажи о себе. Как тебе первый день в Академии? Нужна помощь в учебе? Я бы мог позаниматься с тобой дополнительно.
– А когда я сказал, что с архитектурой света у меня явно будут проблемы, ты послал меня в библиотеку, – пробурчал Фалько. – Я тоже на первом курсе, Мэдерли. Будем учиться вместе. Чай придется подождать, заваривается.
Я кивнула и бочком прошла вдоль стены, прижимая к груди оставшиеся книжки.
– Уже покидаешь нас, Мэдерли? – встрепенулся Кейден. – А хочешь, покажу, где я живу? Я не собираюсь уступать в споре, даже не попытавшись выиграть!
Пока приятели Себастиана перебивали друг друга, сам он хранил молчание, но теперь решил высказаться:
– Нет никакого пари, Кей. Все уже решено. Усек?
Я проскользнула в комнату и быстро закрыла за собой дверь, пожалев, что на ней нет защелки.
Однако парни решили оставить меня в покое. Они приглушенно бормотали, спорили, но в итоге все стихло, и входная дверь захлопнулась. Бастиан постучал ко мне через пару минут.
– Чай стынет, – сказал он.
Поколебавшись немного, я все же вышла. Моего соседа не было видно. Зато на барной стойке ждала пузатая чашка чая и тарелка с горячими бутербродами, от которых пахло так аппетитно, что я отбросила все сомнения. Хрустящий хлеб, пропитанный подтаявшим маслом, тонкие ломтики ветчины и расплавленный сыр – идеально. А в глубокой тарелке рядом лежали крохотные помидорки, не крупнее вишни и куда слаще.
Бастиан появился, когда я все съела и собиралась улизнуть. Положил рядом со мной на барную стойку сверкающую подвеску.
– Даже не думай, что я стану спать с тобой за блестяшки, – вырвалось у меня.
– Ты удивишься, – сказал Бастиан. – Но этот артефакт в некотором роде контрацептивный.
– Мне уже выдали таблетку от залетов.
– У этой штуки действие кардинальнее, – усмехнулся Бастиан, склонившись ко мне и опершись локтями о стойку.
Он покрутил искристый медальон в пальцах, попробовал подковырнуть ногтем пару граней и вроде остался доволен. Медальон был грубоватым, но симпатичным. Ромбовидной формы, сделанный из наслоения зеркальных элементов, он напоминал сверкающую чешуей рыбку.
– Мне не нужны твои подарочки, – отрезала я.
– Как мы с тобой выяснили при первой встрече, ты очень легко поддаешься чарам, – напомнил Бастиан. – Хочешь получить защиту от чарослов, Мэдерли?
Я покусала губы и вынуждена была кивнуть.
– Это зеркальник, – пояснил он. – Артефакт, который отражает и рассеивает чары.
– Не доверяешь самому себе? – спросила я, вскинув на него взгляд.
Бастиан выпрямился и посмотрел на меня свысока.
– Я дал слово Альваро.
– Зачем тогда эта штука?
– Затем, что я не могу поручиться за всех! А за Монтегу – особенно, – раздраженно бросил он. – Использовать чарослова на территории академии запрещено. Однако, сама понимаешь – правила на то и созданы, чтобы их нарушать. На чаров слова обычно не действуют. Свет создает естественную защиту. Разве что разница потенциалов очень велика, как и вышло у нас с тобой.
– А уровень может меняться? – спросила я.
– Почему ты спрашиваешь?
Я пожала плечами. Откровенничать с ним я не собиралась. Может, мне лишь почудилось, что показатели разнились. А может, злобная ректорша специально занизила мой уровень чаросвета, чтобы поскорее выгнать меня из академии.
– Вроде, небольшие колебания возможны, – бросил Бастиан. – Так вот, секрета из твоей восприимчивости никто делать не будет. И если не хочешь к завтрашнему вечеру ублажить половину академии, то надень этот кулон и носи, не снимая.
– А откуда я знаю, что у него именно такое действие, как ты говоришь? – с подозрением спросила я.
– Просто надень кулон, Мэди! – сердито воскликнул он. – Ты ведь носишь один. Вот и повесь к нему второй.
Вздохнув, я подняла руки к шее, нащупала защелку и, повозившись с ней, сняла цепочку и положила на стойку.
– И лучше бы тебе держаться подальше от Найрин, – добавил Бастиан, продевая конец цепочки в глаз зеркальной рыбки. – Это та блондинка, с которой мы были в таверне. Мы с ней… В общем, вы вряд ли подружитесь.
– Мило, – ответила я. – Может, сразу дашь список своих бывших?
– Долго вспоминать, – ответил он. – Фалько за тобой приглядит.
Еще этого мне не хватало – цепного пса, который будет шляться за мной по пятам. У меня так-то есть секретное задание!
– Давно дружишь с ними? С Фалько и Кейденом?
Бастиан задумался, как будто вопрос был сложным.
– Кейдена я знаю чуть ли не всю свою жизнь. Но Монтега – глава другого дома. Мы и союзники, и соперники, понимаешь?
– А Фалько?
– С ним я знаком всего неделю, – улыбнулся Бастиан. – Он просто подошел ко мне и заявил, что его мать – она преподает прорицание в академии – увидела, что мы подружимся. Ну и вот.
– Наверное, такие способности сильно облегчают жизнь, – заметила я.
– Или наоборот – усложняют.
Чар зашел мне за спину, убрал волосы с моей шеи, и я вздрогнула от его прикосновения.
– Кто подарил тебе первый кулон? – спросил Бастиан, возясь с защелкой, а его пальцы вновь коснулись моей шеи.
– Не твое дело, – ответила я.
Первый и подарил. Кулон выглядел довольно просто: круг из белого металла, а в центре прозрачный камешек. Я машинально потянулась к нему, но пальцы наткнулись на шершавую поверхность медальона.
– Вспоминала меня? – ровным тоном поинтересовался Бастиан, все так же стоя за моей спиной.
– Забыла, как только ты ушел, – соврала я.
Его ладони совсем уж нахально погладили мою шею, и я сползла с высокого стула и выскользнула из-под рук чара.
– Спасибо, – сказала я, попятившись. – Наверное.
Бастиан вновь пожал плечами, спрятал руки в карманы.
– Я не знаю, что ты успела услышать, но я не заключал пари, – сказал он.
– Теперь у меня есть волшебный кулон, – неловко похвасталась я. – Так что вам обоим ничего не светит.
Бастиан усмехнулся краешком губ. Он вроде не шевелился, стоял посреди комнаты и все так же держал руки в карманах, но я вдруг остро почувствовала его близость. А еще то, что мы с ним остались наедине.
– Зачем тебе это? – вырвалось у меня. – Зачем поселил меня здесь? Зачем подарил эту рыбку? Зачем… все?
Бастиан не сводил с меня взгляда, и искры в его глазах очертили зрачки золотистой каймой.
