Ольга Александровна Коренева
Миниатюры
Активная блондинка в интерактивном поясе для чулок
Миниатюра
– Ты чего это чёрный пояс для чулок напялила на лосины телесного цвета?
– Это интерактивный пояс.
– Ну, ты даёшь! И топик у тебя телесный. Зачем?
– Так задумано.
– Такой вид, будто ты голая и только что сняла чёрные чулки.
– Да.
– Ну, ты даёшь! Смотри, все на тебя пялятся и фоткают.
– Да. И на видео снимают. Вижу.
– И что, как тебе это?
– Отлично. Растащат по инстаграмам, потом я стану мемом, потом меня снимут в рекламе, а это – деньги, узнаваемость, известность. И стану я медийным лицом.
– Ладно. А дальше что?
– Увидим. Самой интересно.
Она кокетливо склонила к плечу свою светловолосую головку с немыслимой фаллической причёской. Высоко над ней дымился тусклый уголёк солнца в прозрачном белье облаков. Густел знойный воздух.
– Ну, ты даёшь! – сказала я. – Это всё твои фантазии.
– А ты не понимаешь, что истина во мне, что есть на солнце пятна, и кляксы на луне. Экспромт, – сказала она с серьёзным видом, и расхохоталась.
– К чему ты это говоришь, – сказала я. – Мысли у тебя невпопад.
– Мои мысли пахнут мятой даже в маечке помятой, – добавила она, и сощурила глаза.
– У тебя не маечка, а топик, – сказала я.
– Раньше это была маечка. Я её превратила, – сказала она.
– Ты и сама превратилась, – сказала я.
– Не я, а лишь мой облик, – ответила она.
– Облик не изменился, – сказала я.
– Ну да, он вхож, как прежде, в тишину, и выхож в дождь, то бежевый, то белый, – ответила она.
– Опять это словоблудие. У тебя душа вывернулась наизнанку, – сказала я.
– Душа моя наивна и вольна, твоя ж душа побитая годами, – ответила она.
– Но-но, мы ровесницы. Наш возраст совпадает, не борзей, и пыль стряхни с седеющих бровей, – поддразнила я её.
– Это лишь возраст тел совпадает, а у души свой возраст, – сказала Злата. – Да и у тел тоже всё индивидуально, независимо от даты рождения. А брови мои поседеют не скоро, заткнись.
Не очень молодая шатенка в длинном цветастом платье подошла к нам. Невысокая, худощавая. Это была Нина из дома напротив.
– Ой, здравствуйте, рада вас видеть! – воскликнула она. – А у меня вчера был День Рожденья, дети пришли, я приготовила отварной язык, такой вкусный!
– Поздравляем, – сказали мы со Златой одновременно.
Рядом с нами остановилась Галя, балерина. Бывшая.На руках у неё пушистились две сонные маленькие чихуашки. Из кармана курточки торчал поводок. Это была узколицая брюнетка с очень прямой спиной.
– Привет, девчонки, – сказала она. – Я тоже язык покупаю, собак кормлю.
Она чихнула, и пошла дальше. Нина вдруг расплакалась.
– Ты что, в чём дело? – спросила я.
– Меня ещё никто так не оскорблял, – ответила она.
Для Нины язык был праздничным деликатесом, очень дорогим для её бюджета.
– Ну, вот ещё, расстроилась из-за чего, ну, ты что, – стала я её успокаивать. – Просто Галя вегетарианка, она хотела сказать, что мясо есть не полезно.
Нина быстро ушла, глотая слёзы.
– Какая- то она эмоциональная, – сказала Злата, глядя ей вслед.
«Сейчас она очередной экспромт нелепый выдаст, чокнутая поэтка», – подумала я. Но она промолчала. И мы пошли ко мне.
Сначала пили кофе, потом – чай, потом ели арбуз. Злата без конца болтала витиевато и загадочно, не всегда можно было уловить ход её мыслей. Это мне нравилось. Потом мы переместились в мою спальню-кабинет, и я продемонстрировала свою новую забавную лампу в виде хрустального шара, внутри которого кружились разноцветные огоньки. Они карусельно мчались по стенам, потолку, полу, и моя пёстрая кошка Мякуся прыгала за яркими бликами, пытаясь их поймать. Было очень смешно.
– Кошка у тебя шустрая какая! – восхитилась Злата. – Расскажи про неё.
– А что рассказывать, кошка как кошка, – сказала я. – Когда в Мякуське заводится скука, она идёт спать. Когда она просыпается, в ней уже нет скуки, а заодно и еды. Всё путём.
– И это всё? – протянула разочарованно Злата.
– Ну, не всё. Много ещё чего. Например, Мякуське не стыдно за хвост в кружке с чаем, за шерсть на новом пальто, за битую чашку, за покусанную рыбу, за драную мебель. За то, что она бесцеремонно лезет ласкаться, когда я занята. Ей хорошо, она – кошка, она так живёт. С этим надо смириться. Просто она классная, милая, она – мой любимый ласковый пушистик, она громко мурчит у меня под одеялом, мне тепло, уютно и радостно.
– Вот это уже полная картина, это я и хотела узреть, – сказала Злата.
– Кошка кошкой, а время летит, – намекнула я Злате.
– Время – лабиринты суеты, зной минут, и летопись мечты, – ответила она, как всегда, нелепым экспромтом.
Похоже, уходить она не собирается. А у меня ещё куча дел. Ну, если честно, не такая уж и куча, просто мелкие делишки, и желание сесть за комп.
– Знаешь, как меня дразнили в школе? – зачем-то спросила она.
– Ну и как?
– Злата злаялата.
– Забавно, – ответила я. – Пойдём, я тебя провожу. Прогуляюсь ещё раз, погода супер.
И мы пошли.
– А почему Галя вегетарианка? – спросила вдруг Злата.
– Я говорила с ней об этом, – ответила я. – И знаешь, что она мне сказала?
– Что?
– Она сказала: «Если ребёнку дать яблоко, он его съест. А если ребёнку дать кролика, он будет с ним играть».
– Ну, если ребёнок будет играть с жареным кроликом, то это уже повод обратиться к психиатру, – сказала Злата.
Я расхохоталась. Проводила до угла её дома, это рядом. И вернулась к себе.
Больше я Злату не видела. Она исчезла. На звонки не отвечала, из социальных сетей пропала, на улице и в магазине возле дома – где я с ней часто сталкивалась – не появлялась. Соседи её тоже не видели. Мы ходили в полицию, писали заявление. Никаких действий полиция не предприняла, сказали нам, что она, возможно, уехала. Мы добились вскрытия её квартиры. Там Златы не было.
– Наверно, её украли горячие кавказские парни, – пошутил полицейский, молодой весёлый здоровяк.
А здесь это так
Рассказ
– Не знаю, что и делать, Оль, – горестно произнёс Артём. – Я совсем облысел.
– А, вот почему ты всегда в бейсболке, – протянула я.
– Башка как колобок стала.
– Ну и что, многие вообще специально бреют свои черепушки, это нынче в моде.
– Мне не идёт. Помнишь, какой я пышный кудряш был? Потом плешь возникла. А теперь вообще чёрт те чё.
– Так это же брутально, зря комплексуешь, – сказала я.
– Не хочу. Чё я только не делал! К трихологам ходил, дорогие средства покупал, маски делал, втирания, шампуни специальные, столько денег угробил на всё, и без толку.
– Ну, тогда попробуй моё средство, вдруг поможет?
– О, правда, что ли? – глаза его вспыхнули, он встрепенулся, дёрнул носом как пёс, взявший след.
– Артём, я не уверена, просто попробуй. Вдруг поможет? Ты не думай, это просто настойка на моих домашних целебных растениях и ещё кое на чём, я её пью, когда заболеваю, чайную ложку в горячий чай. И вылечиваюсь. Иногда.
– А какой состав? – насторожился он.
– Алоэ, каланхоэ, золотой ус, имбирь, кайенский перец, акулий зуб.
– А зуб откуда?
– Из акулы. Гала Гри подарила, известная путешественница.
– Не знаю такую.
– Она есть в Фэйсбуке, в Инстаграме, запусти глаз туда, там фото, видео, много. За эффект настойки не отвечаю, просто эксперимент. Рискни. Кто не рискует, тот не выигрывает.
Вечером я отлила ему немного своего снадобья. Он с сомнением повертел в руках бутылочку от детского сока с моей зеленоватой жидкостью. Поблагодарил, и ушёл.
В его холостяцкой квартире было уютно и пустынно. Много простора. На подоконнике – большой кактус, который никогда не цвёл. На столе – ноутбук. Несколько книг на полке. Он прошёл на кухню, включил кофеварку. Налил себе кофе. Вынул из кармана бутылочку с зельем. Открыл, понюхал. Закрыл. И задумался. От кофе потянуло в сон, да и пора уж. Принял душ, и бухнулся в постель. Спать не давала мысль: лысая башка и зелье. Вдруг оно чудодейственное? Хотя, кто его знает, что там намешала ещё эта писательница. А может, в чём-то она права: кто не рискует, тот… Что, попробовать?
Голова слегка закружилась, или это кружится постель? Он всё же встал, прошёл на кухню, схватил бутылочку и вылил на голову всё содержимое, быстро втирая это в голову. К его удивлению, зелье оказалось тягучим и густым, словно пюре. И тёплым. Было приятно и жутко. Странно, на вид это была жидкость – подумал он. Вернулся в постель, и уснул.
Утро было яркое, солнечное, июльское. Он распахнул глаза, потянулся. И ощутил: что-то происходит. Какое-то неясное чувство шевельнулось в груди. Артём пощупал голову – и обалдел: растительность! Он подскочил так, словно его ударили током. И метнулся к зеркалу. Его голову покрывала яркая изумрудная зелень! Глянул внимательно – трава! Башка травой покрылась, как весенний луг! Сердце оборвалось. Он схватил бритву и сноровисто избавился от растительности. И вспомнил, что сегодня рабочий день! Он спустился к парковке, сел в свой «седан», и… «Странно, что я не в отпуске», – сверлила мысль, – я же… И этот газон на черепе… Мистика…
Голова невыносимо чесалась под бейсболкой, то и дело он бегал в туалет чесать черепушку.
На следующий день трава выросла гуще и выше, да ещё кузнечики завелись. Артём в ужасе чуть лбом зеркало не вышиб. Он взирал на себя с изумлением. Да, форменный газон. Кузнечики скачут!
Из глотки вырвался вопль:
– Так не бывает! Не может быть!
И тут раздался чей-то голос:
– А здесь это так!
Глюк какой-то слуховой от стресса! Бесовщина! Да, такое только бесы могли сотворить, они способны на любую пакость сверхъестественную!
Артём нахлобучил бейсболку, и помчался в церковь. Там служба была в самом разгаре. «Положено без шапок мужикам» – вспомнил он, и стянул с себя бейсболку. С башки полетела саранча прямо на священников и дьяконов, на прихожан, разлетелась по церкви, в пламя свечек залетела, затрещала, жуть! Начался переполох, люди заметались! Он выскочил из церкви и понял, что кузнечики мутировали в саранчу и жутко расплодились. Они так чесали череп, что он чуть с ума не сошёл! Что делать?!!!!!
Дома он перегнулся через балкон и принялся вытряхивать из растительности саранчу. Крупная, жирная, она взлетала густым облаком, и снова зарывалась в траву на голове Артёма. В отчаянии он громко взвыл и… проснулся. Ощупал голову: гладкая, как бильярдный шар. Он облегчённо вздохнул.
– Это же был сон! – вскричал он. – Нет этого кошмара! И я в отпуске!
Он встал, прошёл в ванную, полюбовался в зеркало своей свободной от растительности головой, побрился, принял душ, снова посмотрел на себя, и сказал:
– А что, очень даже брутально.
Подмигнул зеркалу, похлопал себя по черепу, и расхохотался.
– Парень красава!
Утренний кофе сегодня был особенно хорош. Он съел четыре сардельки с кетчупом, и ощутил прилив сил. Взгляд его упал на бутылочку с зельем. Он взял её, повертел в ладонях, открыл, и вылил содержимое в кактус. Кактус удивился.
