Ольга Александровна Коренева
Через омут кипящих огней
Начинался обход, и это его не напрягало сейчас. Вошли врач и медсестра. Всё как обычно. Одно только странно – медсестра, в ней что-то такое… Нет, не может быть… Врач дал указания и вышел из палаты. Она по-очереди подходила к пациентам, что-то говорила, делала. В медицинском костюме, в руках – нечто, может термометры, он не обратил внимания, он был потрясён! Она так похожа на его Лёлю, на его любимую, ушедшую в мир иной Лёлю! Медсестра Тоня. Это он узнал потом. А сначала просто дар речи потерял! Это была Лёля времён их молодости. Ей было лет 35 на вид! Она подходила к больным, что-то говорила, что-то делала, вот уже к нему подошла. А он глядел на неё и молчал. Из-под медицинской шапочки выбилась светлая прядь, очень светлая… У Лёли были русые…
– Вы так смотрите, будто увидели чудище морское, – сказала она. – Со мной что-то не так?
– Вы похожи на неё, – глухо произнёс он.
– Ну, много похожих людей, вообще-то, – улыбнулась она. – Мир не так уж разнообразен.
– А голос другой, – сказал он. – И оттенок волос.
– Я их крашу, – сказала она.
Он пристально смотрел на неё. Не точная копия его Лёли, просто похожи черты лица, форма губ, изгиб бровей. Нос другой, и глаза: у Лёли с янтарным оттенком были, а у неё серо-голубые. И ростом она повыше. Но фигура, талия, пропорции тела – это Лёлино! И даже жесты!
Ночное дежурство Тони закончилось утром. Спать не хотелось – она успела вздремнуть на диванчике в Ординаторской, и ей вполне хватило этих недолгих часов отдыха. Ночь прошла относительно спокойно. Было небольшое нарушение – в коридоре, возле открытого окна, курил тот странный пациент, который так пристально её разглядывал днём. Тоня уговаривала его идти в палату, лечь спать, но ему поговорить хотелось. Познакомились, его звали Лазер. Тоня хихикнула: у неё был крем для лица с таким названием, омолаживающий. Лазер говорил ей комплименты, рассказывал о прекрасных горах Дагестана, о городе Дербенте, о целебных горных источниках. Красиво говорил! Он произвёл на неё впечатление. И показался ей весьма интересным мужчиной. И, кажется, он пытался за ней ухаживать. Или ей показалось?
Она вышла из больницы бодрая и радостная, ведь она совсем не устала, её развлёк разговорами этот Лазер, а за ночное дежурство неплохо платили. Ей было хорошо, из-за крыш домов поднималось солнце, жары ещё не было, лёгкий ветерок приятно овевал лицо. Правда, всё омрачала тревожная мысль о жильцах… эта ситуация с жильцами… в душу закрадывались нехорошие предчувствия, мерещился криминал как в детективных фильмах, и надо было ехать разбираться, но очень не хотелось, было страшновато, да и времени в обрез. Хотя, завтра у неё выходной, вот и съездить бы. Проблему надо решать! Этой своей проблемой она хотела было поделиться с подругой Надей, когда они позже, уже днём, встретились на Сретенке и уселись в кафе на летней веранде пить латте. Но Надя перебила её, и принялась жаловаться на хозяйку мехового салона, где она работала. На то, что она, Надя, крутится как белка в колесе, а эта ведьма Карина премию ей не даёт, не ценит её, приходится на сторону работать, а клиенткам нужно что-то особенное, просто одни только меха уже не катят, и шубы, кардиганы и всякое подобное им надоело.
– Ой, а я знаю, что делать! – вдруг осенило Тоню. – Тебе надо поехать со мной. У нас там такие потрясные меховухи, это да!
– Что, куда, какие? – загорелась Надя.
– У нас же там леса, мужики промышляют, а жёны шьют из них офигенную бижутерию, меховые серьги делают, браслеты и колье из мехов! И дёшево всё продают! Городок-то маленький, бедный!
– И где это, где? – воскликнула Надя.
– А там, где я квартиру сдаю, я тебе говорила, помнишь, в Рыевт-Пляпе, несколько часов на электричке всего-то. Это мамина квартира была, мамочки моей покойной. Заодно зайдём, посмотришь, там у нас такие домики кирпичные трёхэтажки, и жилец у меня такой колоритный мужчина, одинокий, большо-ой, плотный, красавец! Тебе понравится.
Выехали на следующий день с утра пораньше. Довольно долго ехали в электричке, развлекались разговорами, смотрели фильмы в смартфонах, обсуждали. Вышли на узкую платформу, и сразу же направились на «Толкучку» – это было на площади недалеко от вокзала. Там прямо на земле, на расстрелянных газетах, лежали пушистые и гладкие шкуры и всевозможные изделия из них. Надя купила длинный кардиган из беличьих лапок, нежный на ощупь, мягкий, еще набрала белых и крашеных во все цвета радуги браслетов меховых, серёжек, колец, бус – оригинальных, сделанных и в виде сцепленных колечек, и в виде ромбиков, и даже ажурных: из крашеного зайца и барсука. Всё было необыкновенное, дизайнерское! Надя была в восторге и уже мысленно прикидывала, кому что предложит. Конечно же, начнёт с Алисы, с самой щедрой своей клиентки.
Они зашли в кафе, перекусили горячими пирожками и чаем, Надя подивилась низким ценам и свежестью еды. Заглянули в местный музей, и Надя поняла, почему у городка такое причудливое название. Оказывается, в старину там добывали глину – рыли глину цветную: белую, коричневую, жёлтую, зелёную. Грузили на подводы, ну, на телеги накидывали и прихлопывали лопатами, звук такой раздавался: пляп! Пляп! Так вот городок и назвали: Рыевт-Пляпа.
Вскоре дошли до Тониной трёхэтажки, поднялись по разбитым ступенькам на площадку. Тоня позвонила. Тишина. Тоня достала из сумочки ключ и открыла дверь. И ахнула! В комнате вместо её респектабельного жильца оказались кавказцы весьма угрюмого вида. Похоже, она их разбудила. Мужчины ошарашено уставились на неё.
– Жэншына, тэбэ чэго надо? Ты чэго, как вошла? – заговорил один из них.
– А что вы делаете в моей квартире?! – завопила Тоня. – Кто вас сюда впустил? Выметайтесь, не то полицию позову!
– Нас хозаин пустыл, его квартыра, – сказал второй. – Уходы, жэнщына, нэ зли нас!
– Какой ещё хозяин! – продолжала вопить Тоня. – Я здесь хозяйка!
Из кухни вышел крупный мужик, не кавказец, русский. С бритой башкой и тяжёлым взглядом, по виду «браток». В мятой майке, с большими волосатыми руками. Он молча, с угрозой, двинулся на женщин.
Надя испуганно схватила подругу за рукав и вытащила за дверь.
– Это бандиты, не связывайся, порежут, – прошептала она. – Пойдём в полицию!
– Да ты что, полиция их крышует! Здесь свои порядки! Ну я и влипла! – запричитала Тоня. – Значит, мой жилец пересдал им квартиру и смылся! Вот гад! Пропала квартира!
Она заплакала.
– Не ной, – сказала Надя. – Что-нибудь придумаем. Главное, поскорее домой добраться.
– Да что тут придумаешь, ничего не придумаешь, – глотала слёзы Тоня.
Дни в больнице шли своим чередом. Из палаты, где лежал Лазер, двое уже выписались, остался только он да ещё мужчина лет сорока – Богдан. Они успели подружиться. Оба они пытались ухаживать за хорошенькой медсестрой Тоней, но она, всегда такая жизнерадостная и лёгкая, ходила как в воду опущенная. Мужчины, слегка в неё влюблённые, не могли понять, в чём тут дело, и строили разные предположения.
– Может, у неё есть жених, и поссорились? – говорил Лазер.
– Нет, навряд ли. Не похоже. Был бы, она б не вела себя так.
– Точно, ей нравилось наше внимание!
– Не то слово!
– Вела себя как одинокая женщина.
– У которой давно никого нет. Взгляд голодный, ищущий, и бравада. Пытается скрыть одиночество.
– Такая красуля, и одинока. Хотя, она из тех, кто на кого попало не бросаются. Серьёзная.
– А сейчас что-то стряслось. Ей не до флирта.
– Она уже две недели ходит сама не своя.
В пятницу Богдана навестили сестра и племянник, а Лазера – друг. Принесли соки, тайно – вино, оно запрещено в больнице. Фрукты, йогурты, колбасу, хлеб.
– Ого, у вас там в холле такой телик на стене, киношки смотрите! – сказал племянник Богдана.
– А чего там смотреть-то, сплошь дурацкие сериалы да реклама. Вот только новости и смотрим, – сказал Богдан.
– Да уж, – поддакнула сестра Богдана. – Вот-вот. Бесконечные сериалы, один тупее другого, пошлая реклама, бесконечные фильмы похотливые всякие да агрессивные, жуть просто! Людям и подумать некогда, тупеют.
– Так и есть. Притормозить бы, оглянуться и подумать о том, что вообще происходит, но шанса нет! – сказал Лазер. – Всё заполонили сериалы вперемешку с рекламой, эстрадой, всякими телешоу и прочей лабудой.
– Зомбоящики, тьфу! – сказал друг Лазера.
– Ну, не все это смотрят, – раздался мелодичный женский голос. – Есть и нормальные человеки, делом занятые.
Все обернулись. В дверях стояла медсестра Тоня.
– И не все каналы такие уж плохие, – продолжала она. – Есть «Культура», там прекрасные старые советские фильмы. И есть «Спас», тоже интересно. И передача «Орёл и решка», про путешествия. И о животных, и спорт. Просто надо знать, что смотреть.
– Да, правда, – отозвался Лазер.
– Так, посетители на выход, ваше время кончилось, – приказала она.
Оба пациента пошли в коридор провожать гостей. Вдоль стен стояли большие растения с огромными зелёными листьями – монстера, диффенбахия, пальмы, рядом – несколько мягких кресел, на стене – большой экран телевизора, на котором мелькали скачущие фигуры, и молоденький певец вопил:
– Я буду твой первый, ты моя стерва!
Лазер походя переключили канал, и оба мужчины и плюхнулись в кресла. На экране возникла тусклая комната, заставленная бронзовыми статуэтками, на стене – круглый ковёр из жёсткого оленьего меха. И на этом фоне – тёмный силуэт мужчины. Он пророчествовал:
– Мир ждет глобальная война, Европа и Америка рухнут, а в России возродят монархию.
Богдан хмыкнул и заметил:
– Что-то много пророков развелось на телевидении.
– А в инете их ещё больше, – отозвался Лазер.
Они хохотнули. И принялись обсуждать события в стране и в мире, рассказывать эпизоды из своей жизни, делиться мнениями о насущном.
– Нам повезло с больницей, это лучшая в Москве, образцово-показательная, – заметил Богдан. – Здесь народ выживает.
– И даже выздоравливает, – сказал Лазер.
После обхода и ужина во всех палатах стихло. Но Лазеру не спалось. Богдану тоже. Они долго беседовали, потом вышли в коридор покурить. Хотя это было запрещено. Но они пользовались тем, что никто не видит.
– Я вот уже почти здоров, – сказал Лазер.
– Да и я тоже. Скоро выпишут.
– Только не знаю, куда теперь податься, – посетовал Лазер. – С работы уволили.
– Иди ко мне, – предложил Богдан. – Мой оружейный склад охранять. У меня там всякие прицелы есть, и страйкбольные винтовки, и много всего.
– Замётано! – обрадовался Лазер.
Они замолчали, каждый погрузился в свои раздумья.
– А что нынче делает наша прекрасная сестричка- медичка? – вдруг спросил Лазер. – Неужто спит на посту?
– Проверим. Заглянем давай в ординаторскую.
Они прошли по коридорам, и тихонько отворили дверь комнаты. Там склонилась над столом Тоня. Взлохмаченные длинные светлые пряди разметались по спине, она всхлипывала и вытирала глаза своей медицинской шапочкой.
– Тоня! – воскликнул Лазер.
– Что случилось? – спросил Богдан.
Она вздрогнула. Лёгкий запах медицинского спирта коснулся нюха мужчин.
– Тоня, ты спирт пьёшь? – спросил Лазер. – Зачем?
– С горя и с отчаяния, – выпалила Тоня.
И тут же всё выложила про ужасных своих жильцов.
– Надо заявить в полицию! – сказал Богдан.
– А вот не надо, – всхлипнула Тоня. – Заявляли уже всякие.
– Ну и? – спросил Богдан.
– Сосед пенсионер нашёл кошелёк, и, как сознательный, он же бывший советский, ну и поступил по совести, отнёс в полицию, так его за воровство посадили. Разбираться им в лом, и «висяк» не нужен.
– Это где же такое творится? – спросил Богдан.
– Да у нас, в Рыевт-Пляпе. Мама моя родом оттуда. Вот и с ней беда случилась, делала утреннюю пробежку вдоль леса, и видит – труп. Помчалась в полицию, заявила, так её за убийство посадили, в тюрьме умерла. Меня отец забрал в Москву – они в разводе были. Потом в Германию уехал, он немец. Этнический. Квартиру мне оставил. В ней живу, мамину сдаю. И вот такая проблема, просто жуть, а полиция – ну они ведь такие, опасные сущности. К ним лучше не соваться.
Богдан был вне себя от возмущения, а Лазер сказал:
– Так это мне знакомо, я сам работал в органах у себя там, в Дербенте, не выдержал, ушёл. Не стал в этом участвовать.
И он рассказал несколько историй из своей практики.
– Такое везде случается, – продолжал он. – Это только в сериалах показывают, что полиция преступления рьяно расследуют. И то сюжеты содраны с американских фильмов.
– Вокруг криминал, – возмущался Богдан, – беспредел! А ведь и я сталкивался! Ну, наши доблестные органы, по большей части, работают в одной упряжке с мошенниками. Они их находят, "потрошат" на свой карман и оставляют дальше банковать. Они же, праворганы, на зарплату жить не могут как все обычные люди, им сильнее других кушать хочется…
– Что ж, люди слабы на соблазны, кто получил власть, тот властвует. Ещё и такой вид дохода есть: не сообщают, что одинокий владелец квартиры умер, сдают его жильё, да, такое в полиции бывает. Наблюдал такое тоже, – сказал Лазер. – Но не всё так плохо, не везде беспредельщики работают. Некоторые преступления всё же расследуются.
– Конечно, полиция порой нормально работает, знаю, – подтвердил Богдан.
Тоня громко зарыдала. Лазер положил руки ей на плечи и сказал:
– Успокойся. Помогу.
– Поможем, – подхватил Богдан. – Поедем и выбьем оттуда твоих жильцов. Пушки у нас есть.
– И найдём тебе нормальных арендаторов, – уверил её Лазер. – Я в людях секу, глаз намётанный.
Тоня затихла, вытерла лицо медицинской шапочкой, и надела очки в тонкой оправе.
– Ты носишь очки? – Лазер взглянул ей в лицо.
– Глаза опухли, болят, контактные линзы не могу сейчас, – тихо сказала Тоня. – Вообще от линз глаза устают. Не люблю их.
– Не носи линзы, – сказал Лазер. – Очки тебе идут. Ты красотка! А хочешь, куплю тебе самые модные, с шикарной оправой?
Тоня взглянула на него и улыбнулась. И вдруг подумала, что, может быть, найдёт она в этом мужчине то, о чём так давно мечтает – надёжность и защиту. Или это всего лишь её фантазии? Очень страшно ошибиться, разочароваться! Если она откроет ему свою душу, поверит и полюбит, а он лишь попользуется ей, такой удар она не перенесёт! Случалось уже такое здесь с молоденькой лаборанткой Машей, очень больно и трагично, Маша вены резала, еле откачали. На Машу было страшно смотреть, столько боли и жути в глазах!
