полная версия

Олег Владимирович Павенков
Понятие любви в латинской патристике IV-V вв.

Выводы по главе

1. Богословие любви развивается предшественниками западных отцов из следующих тем: тема Евхаристия (свщмч. Игнатий Антиохийский), тема любви в Церкви (свщмч. Игнатий Антиохийский), тема миссии Церкви и защиты христианского вероучения (св. Иустин Философ), жертвы Христовой (Тертуллиан), тема духовности (Ориген), тема девства (свщмч. Мефодий Олимпийский). Данные темы несомненно тесно друг с другом связаны и обозначают общий понятийный ракурс рассмотрения, который будет использоваться западными отцами IV–V вв.

2. Общая для святых отцов доникейского периода основанная на Новом Завете идея, что любовь есть труднодостижимая и высшая христианская добродетель, выступает квинтессенцией святоотеческого учения о любви.

3. На наш взгляд, большое влияние на ход развития святоотеческой мысли, в том числе учения о любви, оказал Ориген. Несмотря на то, что еретические отступления в понимании любви были отвергнуты и западной, и восточной богословской мыслью, идея Оригена о духовности любви была воспринята западными святыми отцами IV–V вв. и развита в их трудах^[177].

Выводы по первой части

На основе проведенного анализа учения любви в лексикографической и библейской традициях мы пришли к следующим выводам.

1. Анализ лексикографической традиции слова «любовь» показал, что лексема «любви» является полисемантический многослойным и насыщенным множеством коннотации понятием. Сравнительный анализ лексикографического описания латинских и греческих понятий любви позволил нам прийти к выводу, что термины «ἄγάπη», «caritas» и «pietas», как видно из словарных статей, являются синонимами в своих основных значениях. Совершенно иной, противоположной по нравственной окраске коннотацией обладает латинский термин «cupiditas».

2. В соответствии с теоретическими основаниями исследования мы определяем любовь как доброжелательность любящего (Бога или человека) к любимому (Богу и человеку), жертвующая собой ради него, побуждающая высших помогать низшим, равных общаться между собой и низших стремиться к совершенству высших, выступающая в качестве соединяющей и связывающей силы и выражающаяся в конкретных добрых делах; это высшая христианская добродетель, сущностными признаками которой является жертвенность, внутриипостасность и личностная онтологичность.

3. Богословский анализ новозаветных текстов показал, что любовь в библейском контексте есть высший добродетельный плод христианской жизни.

4. В новозаветном понимании любовь и жизнь насколько глубоко взаимосвязаны, что они почти тождественны. Без любви нет жизни, и жизни нет без любви. Иисус Христос говорит: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Иоан.14:6). Человек без любви духовно мертв.

5. Любовь к Богу и к ближнему является квинтессенцией Закона Божия и всей христианской нравственности. Исполнение этой заповеди избавляет человека от греха и смерти. Любовь как агапэ «есть совокупность совершенства».(Кол.3:14)

6. Любовь понимается в Новом Завете в трех основных взаимосвязанных смыслах: как дар Бога людям; как заповедь; как ответный дар человека к Богу, дар милосердия и самопожертвования.

7. Библейское понимание человека и любви как аспекта человеческого бытия выступило мировоззренческим и содержательно-смысловым истоком учения о любви в западной патристике IV–V вв.

8. Святые отцы доникейского периода всецело основываются на новозаветном понимании любви как высшей христианской добродетели, однако, вносят совершенно новый ракурс рассмотрения в данную тематику, который использовался западными святыми отцами более поздних периодов.

Часть II. Богословие любви в латинской патристике IV–V вв

Глава 1. Учение о каритативной любви свт. Амвросия Медиоланского

§ 1. Общие замечания

Свт. Амвросий, епископ Медиоланский (ок. 339–397 гг.), является одним из немногих представителей западной богословской мысли, кто в совершенстве владел не только латинским, но и греческим языками^[178]. Этим фактом можно объяснить, на наш взгляд, то, что он испытал большее, чем блаженный Иероним влияние таких святых отцов, как Афанасий Александрийский, Василий Великий, Григорий Богослов, Кирилл Иерусалимский, а также античной философской традиции в лице Платона и Плотина, о чем пишут современные исследователи^[179]. Несмотря на выявленное ими лишь временное увлечение Амвросием Медиоланским языческой философией^[180], известно, что в своих богословских сочинениях^[181] святитель критикует и сознательно отгораживается от любой философии, созданной «по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (Кол.2:8). Однако неоплатонизм оказал влияние на свт. Авмросия, прежде всего, через Оригена. Это влияние прослеживается в ряде западных исследований, особенно Пьера Курселя, который констатировал, что свт. Амвросий был увлечен неоплатонизмом^[182].

Находящиеся в едином русле с «про-никейской» восточной патристикой^[183], творения свт. Амвросия Медиоланского пронизаны идеей преимущества девства над семейной жизнью человека. Его труды о девстве – это своеобразный «панегирик» девственному образу жизни. Истинная, неизменная любовь сильна только у людей, ведущих девственный образ жизни. Для восхваления как девства, так и добродетелей молодого трагически скончавшегося императора Валентиниана II свт. Амвросий Медиоланский применяет аллегорический экзегетический метод, активно им использовавшийся, в частности, в толкованиях на Псалмы^[184]. Однако девственное состояние доступно далеко не всем людям, а лишь тем, кто претерпел личную встречу с Богом, который просветил их своим светом и Божественными энергиями.

Августин Аврелий испытал влияние учения свт. Амвросия Медиоланского, в том числе, о любви и девстве. Мы не должны переоценивать влияние свт. Амвросия на блаж. Августина в плане вступления последнего в церковь. В своей Исповеди блаж. Августин не указывает, что свт. Амвросий был одним их тех, кто его крестил, однако, жалуется на постоянную занятость свт. Амвросия. Однако они часто виделись и общались друг с другом^[185], и в этом смысле свт. Амвросия Медиоланского можно рассматривать как учителя блаженного Августина, повлиявшего на пути развития и латинской, и восточной патристики.

§ 2. Иерархия любви

Основой понятийно-категиального аппарата, используемого как Амвросием Медиоланским, так и Августином Аврелием для рассмотрения любви является понятие «каритативная любовь» (caritas), используемое во многих трудах святителем^[186]. Каритативная любовь есть жертвенная, чистая, небесная любовь. В трудах святых отцов восточной Церкви жертвенная любовь и ее связь с другими добродетелями выступает одной из центральных тем в их трудах.^[187]

Главным предметом размышления свт. Амвросия Медиоланского, связанным с темой любви, были вопросы девства, вдовства и брака, между которыми устанавливаются отношения иерархии. Критерием, определяющим положение в иерархии, выступает вопрос спасения души. Первыми идут в рай девственницы, потом благочестивые вдовицы, и только потом верующие, связанные узами брака. Соответственно подобное иерархическое устройство мы можем распространить на тематику любви. Подчеркивая равенство людей перед Богом, свт. Амвросий прямо указывает на иерархию любви в следующих словах: «Итак, – заключает Миланский епископ, – справедливость требует от нас, чтобы мы имели любовь, – прежде всего к Богу, потом к отечеству, к родителям и, наконец, ко всем вообще»^[188].

Развивая идеи свт. Амвросия Медиоланского, мы полагаем, что в рассматриваемых им отношениях любви также существует следующая иерархия:

1. Любовь Бога к человечеству, которая приходит к девам. «К тебе да явится (дева – П. О.) любовь Слова, а не плоти»^[189].

2. Любовь душ, ведущих девственный и целомудренный образ жизни, к Богу.

3. Любовь к Отечеству.

4. Родительская любовь и взаимная любовь супругов, у которых удачный брак. Те же супруги, у которых дурной брак, не могут жить в любви и поэтому духовно погибают.

5. Любовь ко всем людям.

Для людей, пребывающих на одном из иерархических рангов, в разной степени доступно достижение каритативной любви. Основным условием для каритативной любви по Амвросию Медиоланскому является вера. Категория веры в цепочке понятий «вера – надежда – любовь» занимает позицию основания, а любовь – вершины. «Существование любви невозможно без веры. На самом деле, надежда, вера, любовь есть три церковных поручителя. В том случае, если надежда будет идти впереди, то сформируется и фундамент для веры, будет положено начало любви, и Церковь усилится (copulatur).»^[190] Свт. Амвросия Медиоланского, как епископа в Медиолане (Милане), интересовало, прежде всего, то, что способно усилить позиции Церкви в обществе. Без веры и любви это, как учит Евангелие, невозможно.

Любовь получает человек как некую награду за твердое стояние в исполнении заповедей и сопротивление всем атакам со стороны злых сил. Та душа, которая «остается полностью верной всем своим существом таинствам Бога», за этот подвиг верности Богу «делается достойной любви»^[191].

В отличие от учения преп. Макария Египетского, по которому любовь Божественная не зависит от свободной воли человека, свт. Амвросий Медиоланский полагает, что любовь зависит от волеизъявления человека, и объект любви можно человеку выбирать. «Ведь если бы ваши дочери возжелалать иметь любовь к человеку, то в соответствии с законами они имели бы возможность выбрать того (человека), которого они желают (любить). Итак, разве неразрушено выбрать Бога тем (людям), которые имеют право выбирать человека?»^[192]

Помимо воли, любовь может существовать в разумной, познавательной способности души. «Любовь» и «познание» – это факторы чувственного вожделения. Чувственное желание «вызывается двумя причинами (воспаления) страсти – это познание и любовь»^[193]. О какой «любви» и о каком «познании» говорит Амвросий? Эта «любовь» – похоть плоти, это «познание» – блуд ума.

Важно подчеркнуть, что важнее сохранить девственность в душе, чем сохранить некую физиологическую девственность. Если человек телом – девственник, а душой – прелюбодей, то нет никакой цены его девству. Намного лучше (будет), если девственница будет целомудренной душой, а не только телом.^[194] В чем значение для любви девства человека? Отвечая на этот вопрос, свт. Амвросий Медиоланский подчеркивает, что святое девство, осуществляемое при благочестивом образе жизни, помогает в чистоте «содержать любовь, эту ограду истины, оплот целомудрия.»^[195] Не будет девства – не будет чистой любви, тогда не будет и целомудрия. Простота, скромность, любовь к Богу и ближним являются содержанием девственного образа жизни. Тем самым любовь ставится латинским богословом во взаимосвязь с добрым девством, однако, не преуменьшается ее значение как высшей добродетели.

Половая «любовь», то есть похоть плоти, не просто лишает человека девства, но лишает человека его души, лишает его жизни. Порочная «любовь» – это танатос, это сила смерти, которая губит все нравственные силы в человеке, которая приводит его в состояние духовной смерти. «Юноша, – комментирует Амвросий греческий миф о Диане, – возгорелся (греховной) страстной похотью к прелюбодейке с такой силой, что умер»^[196]. Плотская любовь – это смертельный яд, уничтожающий все человеческое, что есть в человеке, выжигающий огнем похоти все светлое в нем.

Истинная каритативная любовь, напротив, очищает, обогащает, освящает душу светозарным светом, а испорченная половая «любовь» убивает душу. Поэтому Авросий Медиоланский, приводя примеры блудницы Раав и Юдиф из Ветхого Завета, пишет: «каким образом ты можешь оставаться девственницей, если ты будешь иметь сильное стремление к (половой) любви? Намного лучше, сохранение девой души, а не только тела. Разумеется, лучше сохранить и душу, и тело, если бы это представилось возможным; если же это невозможно, то, хотя бы будем очищенными (от грехов) не пред людьми (лишь), но перед Богом.»^[197]. Свт. Амвросий Медиоланский, как и вся патристическая традиция, призывает, прежде всего, любить Бога. Он призывает любить Бога Сына и всякого, «Кого любит Отец. Воздавая хвалу Тому, Кого хвалит Отец, потому что, (если человек) не восхваляет Сына, то не воздает почтение и Отцу.»^[198] Эта идея является парафразом новозаветных слов: «дабы все чтили Сына, как чтут Отца. Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его». (Иоан.5:23)

В своем толковании на книгу «Песнь Песней» Амвросий остается верным патристискому подходу, трактующему отношения Жениха и невесты как отношения Христа и человеческой души. Взглянем и увидим, как любит Христос, если люди ищут жизни с Ним. Он не поощряет суесловия, в том числе различных светских разговоров. «Дева открыла двери (своего сердца)… для Божественного Слова, но Оно учило, и душа моя изыде в слово его (Песнь песней 5: 6). Христос любит, когда к Нему непрестанно стремятся»^[199].

В духовной связи любви существует следующая цепочка логически взаимосвязанных понятий: Бог как Любовь – «стрелы любви» – «раны любви» в сердце человека, ищущего Бога – следование за Богом – жизнь в Абсолютной Любви. Свт. Амвросий Медиоланский, подводя идейные основания и предвосхищая католическую традицию самобичевания, больше, чем другие святые отцы говорит о религиозном значении «ран любви» для исполнения заповедей и христианской жизни. Поскольку Бог есть любовь, «то имеют место быть, разумеется, и любовные стрелы, с помощью которых Он ранит тех, кто Его ищет. И на самом деле те, кто заключены в (благие) узы, идут за Ним. Он же и привязывает (ligat) тех, которым Он наносит раны»^[200]. Что лучше: получать удовольствие от поцелуев или страдать от ран, наносимых Любовью? Лучше второе, как приносящее благо, духовную пользу и очищающее человека. «Благи те раны, которых кровоточат от расположения сердца. Они должны быть более предпочительны, чем поцелуи… Поэтому для того, чтобы в пророческой речи сделать акцент на хорошие следствия нанесения ран любви, Церковь повествует в Песни песней: ибо я изнемогаю от любви (Песн. песн. 2, 5).»^[201]

Свт. Амвросий Медиоланский приводит библейские примеры: и праведного Иова, и Иеремию, и Стефана для доказательства существования «ран любви», чтобы показать, что страдания и сама смерть приятна любящим Бога. Любовь побеждает смерть, силу Танатоса и инстинкт самосохранения. Мученики, радующиеся своим побоям и истязаниям, оказываются живее своих мучителей, ибо первые как возлюбившие Бога до смерти – бессмертны, а вторые как убийцы оказываются в состоянии вечной смерти.

§ 3. Свойства любви

Каритативная любовь в соответствии с учением свт. Амвросия Медиоланского обладает следующими свойствами:

1. Любовь благочестива. Благочестие является важным качеством любящего человека. Неоднократно Амвросием употребляется словосочетание «благочестивая любовь», подчеркивая тем самым значение религиозно обоснованной нравственности в формировании в человеке добродетели любви.

2. Любовь священна. Она помогает человеку отвергнуть плотские наслаждения, как и все земное и бренное. Человек, «презирает чувственные наслаждения из-за уз сакральной любви и пребывания в созерцании… таинств»^[202], которые совершаются на небе, а не на земле и постигает в чистой «теории» красоту вечных духовных ценностей.

3. Любовь является добродетелью всех трех способностей души человека. Опровергая позицию философов, считавших любовь достоянием лишь сердца человека, свт. Амвросий Медиоланский утверждает, что и благочестивому уму принадлежит любовь.

4. Любовь неизменна и постоянна. Душа девственная – это вечная невеста Небесного Жениха, которая получает от него дар бесконечной, неизменной любви.

5. Истинная любовь христоцентрична и сакраментальна^[203]. Подлинным источником всех христианских добродетелей является Христос. Чтобы подчеркнуть величайшую жертвенность, человеколюбие Богочеловека, Амвросий использует по отношению ко Христовой любви понятие «каритативная любовь» (caritas). Христос является любовью (caritas), а на площади (царит) недоброжелательное отношение; Христос является верностью (fides), а на площади (наблюдается) обман и поступки вероломных людей; Христос (есть) в Церкви, а на площади (стоят) идолы^[204]. Кроме этого, свт. Амвросий Медиоланский подчеркивает сакраментальность каритативной любви, того, что она действует и передается в таинствах Церкви.

6. Любовь целомудренна. Данное качество каритативной любви тесно связывается свт. Амвросием с категориями благочестия и веры. Целомудренность любви усиливается сильной верой и благочестивыми делами. «Целомудрие не удерживается наказанием, напротив, религия умножает (целомудрие), а сохраняет (его чувство) веры»^[205]. Образцом целомудренной любви является любовь Божьей Матери.

7. Любовь тверда и неугасима. Истинную любовь живущих девственно не могут уменьшить никакие скорби и препятствия. Дева «станет облеченной в славу Твою тогда, когда укрепится и в слове, и в добром деле»^[206]. Любовь тверда не сама по себе, а поскольку она утверждена в добре. Не абстрактное, а конкретное добро, жизнь в добре придает любви качество неугасимости и твердости.

8. Любовь едина. Единство Христа напрямую определяет единство любви, которое утверждается представителями восточной патристики. Единая любовь делает любящих едиными не только в жизни, но даже и после смерти. Амвросий просит у Бога, чтобы трупы были похоронены в одном месте. Почему он этого хочет? «Но да будет одно существование, одно прекращение жизни и даже единое (место) погребения»^[207].

Любовь к Богу достижима более для пребывающих в девстве, нежели чем для связанных брачными узами, поскольку любое супружество является, как замечает Амвросий, рабством. Дурной же брак ведет человека по пути погибели. Человек, пребывающий в девстве, свободен от этих уз и может заботиться о духовном. От уз брака и господства мужчины «девица освобождена. Любовь свою она предназначила для Слова Божия. Она с факелами^[208] ожидает… Жениха (Мф. 25, 4)»^[209], который обещан ей.

Каритативная любовь является одним из способов борьбы с плотской страстью. Сила плотского вожделения угашается следующими факторами:

1. Благодать. Первичным в борьбе с плотским вожделением является воздействие Божественного Слова.

2. Каритативная любовь. Вожделение плоти (carnis amor) преодолевается, если душа познает каритативную любовь и рассудительность, водворяющую мир в ней.^[210].

3. Главенство души над разумом. Используя известный платоновский образ колесницы души, запряженной четырьмя «конями» (страстями): гневом, любострастием, похотью и страхом, свт. Амвросий утверждает, что разум может стать «качественным возницей», который каждого «такого (коня) делает послушным, приводит его в поле (где находится) истина, препятсвует его отклонению в рискованные повороты. Ведь безопасным является устремление в вверх, в свою очередь сопряжено с опасностью низпадения вниз.»^[211]

В каритативной любви есть удивительное «парение», позволяющее ей возвышаться над суетным миром. Земное, обременяющее душу многими попечениями, заботами чуждо любви, которая по своему онтологическому уровню выше бытия мира.

В соответствии с новозаветной и восточно-патристической традицией свт. Амвросий Медиоланский полагает, что любовь является венцом в цепочке добродетелей милосердия, благости, смиренномудрия, терпения и кротости. Она, как он перефразирует слова ап. Павла (Колос. 3, 12, 14), «есть связь единства (unitatis vinculum)»^[212]. Этим утверждением свт. Амвросий Медиоланский указывает на приоритетное сущностное качество любви – ее единство (unitatis) и способность увенчивать все «здание добродетелей», которое созидается в процессе духовной жизни. Достичь этой любви – удел избранных Божьих, который сами ее достичь не могут, а только при постоянном действии Божественной благодати. Однако и от усилий человека зависит, насколько он возрастил на «поле» своей души благодать и укрепил любовь.

§ 4. Любовь как pietas

Помимо каритативной любви свт. Амвросий Медиоланский как ее синоним иногда использует понятие благочестивая любовь (pietas). Вечная любовь является путем воцарения Христа во всем человеке. Божья Матерь «положила на Его голову венец (истинной) любви (pietatis), чтобы для всякого мужа Христос стал главою по вере тех, кто уверовал в Его существование».^[213] Вечная любовь (pietas) одновременно выступает и Божественной, и человеческой любовью^[214], и целью и путем для ее достижения, что, в общем-то, характерно, как полагают святые отцы, и для любви как агапэ, поэтому эти два понятия можно рассматривать как синонимичные.