Олег Викторович Астапов
Хранительница Огня
Ночь заглянула в окна, наполнила комнату убаюкивающей тишиной, оставила на паркетном полу свой кружевной веер теней, часы стали звонче отбивать секунды, словно высекая их из времени, и проснулись ночные звуки дома. Где-то в кране заурчала вода, ей в ответ зазвенел на кухне холодильник, что-то щёлкнуло в деревянной двери, скрипнул паркет, словно вспоминая чьи-то шаги, а кот лежал и совершенно не шевелился. Но он не спал, он слился с тишиной, он контролировал всё происходящее, он словно держал у себя все нити жизни дома, он словно распоряжался звуками.
Огонь давно погас, а уголёк сейчас исчезнет, но останется кот, чёрный, как платье у самой Её Величества Ночи, и дом будет жить, ведь ничто не исчезает бесследно, а просто перетекает во что-то новое…
И то ли сны залетели в комнату, то ли сказки вышли погулять из книжного шкафа, стоявшего рядом с камином, но в этих тихих сумерках камин действительно походил на Храм Огня, а лежавший на каминной полке, неподвижный и загадочный, словно сфинкс, кот казался монахом – хранителем великих тайн огня, тайн жизни и тайн этого дома.
А потом всё исчезло, лишь покой и тишина воцарились вокруг, замерло время, часы превратились в сердце дома, отсчитывая пульс в темноте, и будто миражи, рождались и исчезали удивительные, необъяснимые звуки, это было настоящее царство тишины и покоя. И неизвестно, сколько бы это продолжалось, но вдруг что-то изменилось в пространстве, что-то ёкнуло в кошачьем сердце и заставило прислушаться. Он даже не услышал, а скорее уловил движение, мышцы его напряглись, взгляд сфокусировался на окне, и из тишины показался звук. И ещё не успев его понять, кот прыгнул прямо с камина на пол, и, влекомый интуицией и предчувствием, замер у входной двери.
Это был звук жизни. Металл царапнул о металл, несколько раз щёлкнул замок, и калитка, чуть скрипнув, отворилась. А кот уже знал, что это была Она…
Лёгкие, воздушные, словно по нотам, музыкальные шаги, наполняли жизнью всё вокруг. Весёлые и стремительные, не привыкшие терять время, шаги направились мимо окна прямо к входной двери, и вот уже ключ открывал последний замок и, не дав опомниться опьяневшему от радости и счастья коту, целый ворох знакомых и не знакомых запахов влетел в дом.
Она, да, это была Она, и великое счастье, невероятная радость охватили кота, в нём тотчас же включился генератор мурчания, глаза вспыхнули миллионами звёзд: Она пришла, Она вернулась, Она не забыла. Кот самозабвенно тёрся у Её ног, с упоением вдыхая запахи – запах метро, запах автобуса, запахи опавшей листвы и кофе, – он не знал, как они все называются, но всё равно читал их с восторгом и радостью.
В прихожей вспыхнул свет, звякнули ключи на полке, сумка с умопомрачительными запахами еды опустилась на пол, и Она присела к коту.
– Здравствуй, Маврик, здравствуй, хороший мой, – прозвучал Её голос, – соскучился, да, соскучился?
Её озябшие руки коснулись шерсти кота, пробежали от его головы до лап, и волны ласки и радости, волны тепла и любви наполнили весь мир.
– Соскучился и проголодался, распереживался, наверное, где я? – они понимали друг-друга, говоря каждый на своём языке, ведь они говорили о любви, – я же говорила тебе, что у меня сегодня до самого вечера сценическая репетиция, ведь в субботу «Собор Парижской Богоматери», а ты так волнуешься…
И кот всё понимал, и он со всем соглашался, и он был рад и счастлив, что Она уже пришла. Не переставая мурчать, он отдавал Ей всё своё тепло, и согревал Её замерзшие руки, он знал, что теперь всё будет хорошо.
