Олег Валентинович Ясинский
ПолЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 5
Буду помнить ТУ – недоступную, книжную – четырехмесячной давности, в автобусе.
А еще лучше – сидящую на мне, текущую, дрожащую, шепчущую детские стишки вперемежку с нецензурными словами…
Дорогая моя Отличница!
Я сделаю все, чтобы возвратить это счастье!».
***
А что сделать – уже знал.
С того самого мгновения, когда врач сказал о деньгах и лечении за рубежом.
«Я пойду на поклон к Велиалу и загадаю ЖЕЛАНИЕ!
Да хоть сто ЖЕЛАНИЙ. Тысячу!
К черту безымянные загубленные души!
К черту совесть!
Захотелось быть чистеньким после ВСЕГО?
Так не бывает.
За все нужно платить.
Я заплачу!».
***
Пребывая в гибельном восторге от своей решимости, взял такси. Плюхнулся на заднее сидение, сунул водителю остаток денег, сказал адрес.
«Зачем экономить? Загадаю достаточно: и Вере на лечение, и доктору, и себе… Один черт».
А еще я думал, проезжая по раздолбанным грязным дорогам, меж толп буйных, обкуренных и обпитых революционеров, что после излечения Веры мы уедем отсюда НАВСЕГДА.
***
Прислонившись лбом к холодному стеклу, я страшно жалел, что выпросил тогда у Велиала свободу вместо безбедной жизни с Верой.
«Если бы не распускал сопли, то сейчас бы мы жили в каком-нибудь Люксембурге, и Вера была бы здорова…
Я трусливый слизняк!
Я эгоист, думающий лишь о своем душевном комфорте и спокойствии.
Я ЭТО исправлю!»
Решительным выскользнул из пропахшего дымом салона, оставив на сидении ненужные медицинские справки.
Решительным заскочил в свою убогую квартирку. На полу и на диване были разбросаны мои и Верины вещи, не забранные в деревню.
«Разве мог тогда подумать, что таким печальным и одиноким будет мое возвращение…
К черту!».
***
Не снимая верхней одежды и не разуваясь, я плюхнулся в кресло. Кинул шапку на пол.
– Слышишь, Велиал!? – крикнул я. – Отзовись! Ты выиграл… Я сейчас нарушу уговор и загадаю ЖЕЛАНИЕ! Опять стану твоим рабом. Добровольно и навсегда! Ты меня слышишь?
За окном запиликала автомобильная сигнализация. Такое случается каждый день и каждую ночь, по нескольку раз, но я знал, что сработала она не сама собою. Велиал слышал.
– Я хочу, чтобы завтра у меня в квартире, на этом столе, – я демонстративно указал на письменный стол, – лежало сто пятьдесят тысяч Евро. Пусть будет так! Такова моя воля!
Я откинулся на спинку кресла, ожидая подтверждения.
Сначала ничего не произошло, даже двор затих. Но потом привычно зачесалось под ключицею. На улице многоголосо запиликала, завизжала одна сигнализация, вторая, третья… Казалось, весь мир исходит вереском, будто возвещает Люцифера, что дезертир вернулся в ряды Светлого Воинства.
«Это – знак. Иерихонские Трубы. Велиал услышал мое ЖЕЛАНИЕ!».
Под горло подкатил горький комок. Меня стошнило и вырвало.
К унитазу добежать не успел.
Глава тридцатая
Утро, 16 февраля 2014 года, воскресенье
***
Проснулся разбитый, пропахший вчерашней блевотиной, которая засыхала на ковре.
Голова раскалывалась.
«Достойная прелюдия к возвращению блудного сына под крыло Лучезарного. Вернее – блудного брата.
Но мне безразлично, лишь бы Вера поправилась».
Мысли перетекли к Вере, к загаданному вчера ЖЕЛАНИЮ.
«Мне есть для чего жить!
Только бы она поправилась, и стала счастливой.
Даже без меня».
Я не сомневался, что, односторонне нарушив уговор, я перешел в ряд изгоев. И Велиал обязательно найдет способ поставить на место и наказать строптивую амебу.
«А как меня наказать больнее?
Забрать Веру… Что Велиал и сделает.
Но лишь бы ОНА ЖИЛА! Даже без меня».
***
Я сел на диване: голова раскалывалась; в темени и в висках ныли горячие иголки. Из нутра поднялся комок, остановился в горле.
Лучшим выходом сейчас было бы умереть, но это – предательство.
«Нужно спасать Веру!».
Я поднялся на ноги. Хватаясь за спинку дивана, за стулья, за дверные косяки, потащился в ванную.
Содрал пропахший кислотой и страхом вонючий свитер. До упора открутил оба вентиля, но вода еле сочилась.
При том, едва теплая.
Чтобы не дрожать под зябкой, отдающей хлоркой влагой, принялся думать о том, каким образом появятся загаданные деньги.
«Сто пятьдесят тысяч ЕВРО!..».
Для меня это была астрономическая, нереальная сумма. Но воспринималась она будто что-то мимолетное, функциональное, предназначенное не для удовольствия, а для восстановления нарушенного Порядка Вещей.
«Лишь бы Вера поправилась.
Лишь бы ЖИЛА…».
***
Мои раздумья прервал дверной звонок.
«Принесли деньги… Пускай ждут».
Я неспешно смыл пену. Неспешно выбрался с ванной.
Растерся полотенцем до красноты.
Противное нервное дребезжание в прихожей становилось дольше и настойчивее.
«Подождут!».
Я голым вышел из ванной, подошел к шкафу, обходя присохшую вонючую кучу на ковре.
Нашел и натянул трусы, надел спортивки, футболку.
Оглядел комнату.
«Гостей в квартиру не пущу – приму передачу на пороге: вряд ли нужно пересчитывать. Велиал в деньгах не обманет…».
Я открыл форточки в комнате и на кухне. Лишь затем подошел к двери.
К тому времени звонок трезвонил не переставая.
Не интересуясь личностью визитера, отщелкнул замок.
Рывком открыл дверь.
***
На пороге стоял Велиал в образе Ретта Батлера и улыбался киношной улыбкой.
– Заждался? – учтиво спросил Велиал. Тронул шляпу, чуть поднял над головой.
«Пижон!».
Выглядел он, как всегда, добротно, пах дорого. Ни чем не отличался от Велиала виртуального из моих снов. Тем более, наяву мы уже встречались – у Ирки в квартире, потому мое удивление не могло пересилить злости.
– У меня не убрано, – буркнул я, без обязательных в таком случае приветствий. – Не ждал гостей.
Велиал почувствовал мое состояние.
– Случай особый. Можно сказать – решающий. Мы переходим с тобой на новый уровень отношений и доверия. Захотелось лично, так сказать.
– Не стоило. Передал бы деньги курьером. А потом, после ее выздоровления, пришел бы во сне. Я заранее на все согласен. Лишь бы ОНА – как раньше.
Велиал понимающе кивнул.
– А ты, почему зашел в дверь? При полном параде и воплоти? – спросил я.
– Я мог бы в окно, или через щелку. Но как-то неудобно с дамой.
Глава тридцать первая
Позднее утро, 16 февраля 2014 года, воскресенье
***
Велиал отошел от дверей, пропустил гостью.
«Ни фига се!..».
Сердце трепыхнулось и замерло.
Я прислонился плечом к стене.
Ошарашено уставился на… Веру!
***
Она переступила порог: живая, румяная. В легчайшей шубке серебристого отлива, явно брендовой; в высоких кожаных ботфортах; благоухающая небесным ароматом.
Казалось, она стала выше, осанистее, головка гордо приподнята, носик вздернут; ни дать ни взять – поп-дива из журнальной обложки или голливудская кинозвезда.
Она едва коснулась меня равнодушным взглядом – будто глянула на пустое место. Даже не кивнула. Гадливо скривила губки, прошла в комнату.
В кресло не села – явно брезговала. Подступила к окну, сложила руки на груди, отвернулась.
Она была высокомерная, холодная и чужая – будто Снежная королева.
Вряд ли бы я захотел познакомиться с такой девушкой, повстречайся мы в автобусе.
«ТАКИЕ в общественном транспорте не ездят и книг не читают».
***
– Знакомься, это – Касикандриэра – самая красивая девушка трехмерного пространства, которая играла роль твоей шлюхи.
– Я Веру любил! – огрызнулся я. Меня знобило от ненависти.
– У вас, у людей, все так запутанно. Ты же сам писал в дневниках, что для тебя «любить» – значит «хотеть»… Ладно: твоей любовницы, – поправился Велиал. – Я еле упросил несравненную Касикандриэру прийти к тебе в гости.
– Зачем?
– Потому, что ты бы не поверил.
– Я и сейчас не верю. Эта, гм…. женщина, не может быть МОЕЙ Верой. Я бы почувствовал. Я такое чувствую…
Кулаки сжались в бессильной злобе:
– Ты меня обманываешь! Ты – лживая гадина!
***
Уже не соображая от злости, я ступил к Велиалу.
Тот едва заметно, едва слышно щелкнул пальцами: упругая сила швырнула меня на диван. Я стукнулся затылком о стену. В голове замутилось, горький комок подступил к горлу – казалось, вырвет. Я еле сдержался, глотая кислую слюну.
– Что ты можешь чувствовать?! Что ты можешь знать?.. Навозный червь! Букашка. Пылинка, – прошипел Велиал.
От его шепота зачесалось меж лопатками. Он явно злился. – Сиди и не рыпайся!
***
Велиал погрозил мне выхоленным пальцем.
– Не рыпайся! Раздавлю, как вошь меж ногтями. Понял?
Я кивнул.
«Толку спорить».
Оглянулся на гостью, которая все так же, безмолвно замерев, стояла лицом к окну, не обращая внимания на наш разговор.
«И это к лучшему…».
Если бы лже-Вера посмотрела на меня Вериными глазами, или хуже того – заговорила ее голосом, мой рассудок бы не выдержал.
***
Велиал презрительно хмыкнул, услышав мои мысли.
Он огляделся и сел в кресло напротив.
Когда Велиал приходил во сне, то кресло под ним превращалось в величественный трон, но сейчас – наяву – оно оставалось просто засаленным креслом. Велиала это не смутило.
– Ваша Love Story… Вернее, история твоих траханий с девушкой Верой, имеет давнюю историю. Уж извини за каламбур.
Я плюнул на ковер, но голосу не подал – сдержался.
Злость, бессилие и разочарование уступало место любопытству. Уж очень хотелось разобраться в этом запутанном клубке.
– Какой ты щепетильный! – хмыкнул Велиал, скосив глаза на мой плевок. – Слово «шлюха» тебе не нравится – хоть это ПРАВДА. Слово «траханья» тоже не нравится. Ладно, называй это «любовью».
Глава тридцать вторая
16 февраля 2014 года, воскресенье
***
Я молчал. На душе было гадко – будто из нее вырвали кусок – и теперь там сквозило.
«Вера никогда меня не любила! Даже была не Верой, а какойто мерзкой тварью…».
Я обернулся к окну, посмотрел на хрупкую фигурку, очерченную по контуру серым февральским солнцем. Она так и стояла к нам спиной, не оборачивалась.
– Ты хочешь увидеть ее настоящей? – спросил Велиал.
– Не хочу.
– Правильно. Я тоже не советую. Ты еще занимаешь слишком низкое положение в Светлой Иерархии, чтобы обладать демоницами в их реальном обличии. Но, как бонус, вспомни любую женщину, девушку или девочку из своей жизни, которую ты очень хотел, но, разумеется, не смог.
Велиал плотоядно посмотрел на меня, подмигнул и продолжил:
– Вспомни, и Касикандриэра в нее превратится. На два часа. И можешь делать с нею что угодно. В отместку, так сказать, за несбывшееся.
***
– Не хочу, – повторил я и содрогнулся. – Ответь, только правду. Хоть раз скажи мне ПРАВДУ: весь этот цирк и вся твоя возня, и ее возня, – я указал на демоницу – лишь для того, чтобы возле стадиона «Динамо» я помог убить того армянского парня?
– Нет, конечно, – ответил Велиал без тени смущения.
– Впереди нас ждут великие дела. Вот увидишь. Тебе понравится. Кстати…
Велиал хлопнул в ладоши. В комнату беззвучно вошел мужчина в черном длинном плаще и широкополой шляпе – лица не разглядеть. Мужчина держал в руках небольшую матерчатую сумку. Он поставил ее на стол и так же беззвучно удалился.
– Это заказанные тобою сто пятьдесят тысяч евро, – пояснил Велиал.
Я безразлично кивнул.
«Зачем они мне, если… НЕТ Веры?».
***
После всего произошедшего, на душе было пусто и темно, как в ночном, затянутом тучами небе. Я уже знал, что после ухода этой парочки наложу на себя руки, и все прикидывал, как это лучше сделать.
– Не дури, – сказал Велиал. – Все равно у тебя ничего не выйдет, даже не стоит пробовать – от Лучезарного не убежишь. А это, – он показал рукой на сумку, – гонорар. За возобновление отношений. Можешь распорядиться на свое усмотрение.
– Он мне не нужен.
– Подари, кому ни будь. За такие деньги любая юная девица будет облизывать твое престарелое тело с ног до головы на протяжении месяца.
***
Велиал поднялся с кресла, опять хлопнул в ладоши. Не-Вера обернулась и пошла к выходу.
Я безуспешно пытался поймать ее взгляд. Она очень походила на МОЮ Веру, но это была НЕ-ВЕРА!
Девушка вышла. Велиал не оглядываясь, не говоря ни слова, пошел за нею.
***
Я обессилено упал на диван.
Произошедшее не укладывалось в голове – его надо еще переварить.
Мелькнула спасительная догадка, что ЭТО мне примерещилось в посттравматическом бреду.
Но в комнате стоял запах дорогого одеколона, а на столе лежала холщовая сумка.
Конец пятой части
