Евгений Витальевич Новиков
Стоять насмерть!
Середа построил своих бойцов, определил всем боевые позиции, поставил задачи и приказал копать окопы в полный рост, готовясь к отражению атаки. Пограничники поворчали немного – вроде боев особо не предвидится, как противник выйдет – поджигай и уходи, так зачем же надрываться, но коменданта уважали, многие считали что выжили, только благодаря его решениям. Сказал копать – значит надо копать. Снесли несколько бочек с горючим к мосту, чтоб при появлении противника, поджечь и принялись усердно махать лопатами.
За прошедшие три часа, через мост прошли несколько десятков местных жителей, уходящих в эвакуацию, да несколько малочисленных отрядов пограничников, которые прикрывали отход своих застав. Середа с политруком Колесниченко, обходили готовящиеся позиции и постоянно комендант оставался недоволен увиденным.
– Товарищ политрук, ты им приказал здесь окапываться?
– Так точно!
– Они копают окоп с сектором через реку, а если немцы с фланга зайдут?
– Да как они переправятся то?
– Петрович, ну, не первый день же воюем, должен был увидеть, что немцы противник хитрый и готовиться к ним надо, предусматривая любые варианты развития событий.
– Исправим, товарищ капитан!
– Сразу делать надо хорошо, а не потом исправлять.
За рекой что-то ухнуло и спустя мгновение за спиной раздался раскат разрыва. И тут же еще один, чуть левее. Не пустили немцы разведку, подошли скрытно к реке, подтянули минометы и сразу принялись обстреливать позиции. Середа с политруком тут же спрыгнули в окоп, так не понравившийся коменданту.
– Вот и получай, разведку, пока развернуться, пока подумают – быстрее мыслить надо, – отчитывал комендант, – привыкай, что немчура на два шага живее думает, значит нам надо думать быстрее на три.
На позициях громыхало. Сквозь раскаты разрывов стали слышны звуки приближающихся танков на том берегу. Несколько пулеметов работало по нашему берегу, недалеко от моста, чтоб не подпустить туда пограничников. Середа сразу понял замысел немцев – шквальный огонь, чтоб и мысли не было к мосту подходить, подтянут основные силы и начнут переброску танков. Пограничники тоже стреляли в сторону другого берега, в основном, в сторону работающих пулеметов. А больше никого и не видели. Три бочки стоят недалеко от моста, в низине, но к ним, практически, не подобраться – пулеметный огонь прижал красноармейцев к земле, не дает даже высунуться, да и несмолкающий минометный обстрел смелости не добавляет.
Тем временем один из танков подошел к зеленке, но на мост заезжать пока не рискнул. Ухнул железный монстр и позади одного из пулеметов вверх поднялся столб земли и пыли. Тут же еще один залп, но уже намного точнее. Прямо перед окопом рвануло, пулемет отбросило взрывной волной на несколько метров назад. Вряд ли кто-то в этом окопе выжил.
–Политрук, надо мост взрывать. Я поползу в сторону моста, докричаться до бойцов отсюда не получится. Прикройте. – приказал Середа и тут же выпрыгнул из окопа.
Метров через тридцать еще один окоп. Из окопа старшины стали раздаваться редкие ружейные выстрелы в сторону немцев. Практически тут же недалеко от него затарахтел и пулемет. Минометы все не умолкали. Побаиваются немцы пускать танки на мост – а вдруг у нас пару орудий в засаде? Ну, да это и хорошо. Спустя пару минут Середа был уже в соседнем окопе.
– Бойцы, давайте к бочкам, закатывайте их на мост и гранатами взрывайте!
–Есть
Юркнули пограничники и устремились в сторону моста. Середа достал из окопа ручной пулемет и стал всматриваться на другой берег. Вот из-за куста раздалось несколько выстрелов. Прицелился, дал туда короткую очередь. Попал – не попал, но хоть немного отпугнул. Нам время важно – бочки закатить еще надо и подорвать. А если танки пустят по мосту – артиллерии нет, останавливать их нечем.
Немцы словно услышали мысли коменданта и танк, который до этого вел обстрел из-за густого кустарника, стал выезжать на открытую местность в направлении моста. Минометный обстрел усилился. Следом за танком поднялась и пехота. Минуту спустя танк уже ехал по мосту. Продолжая стрелять по позициям. Немцы плотно прижались к своему железному спасителю, стреляя на ходу, а тем временем, пулеметы с того берега не давали уже даже головы приподнять.
Как же не хватает артиллерии.
– Панченко! Гранатами встречайте!
Боец повернулся, услышав командира, но не понимал, что тот от него требует. Середа показал жестами на танк и гранату. Тот махнул головой и, взяв гранаты, пополз в сторону моста. Пулеметы с флангов начали отсекать пехоту. Несколько человек остались уже лежать на мосту. Но танк шел уверенно, продолжая стрелять на ходу. Бесконечный у них боезапас что ли? Где наши танки? За пять дней войны так и не увидел ни одного.
Панченко уже нырнул в окоп рядом с мостом. Танк приближался. Середа тоже выполз из окопа и по-пластунски устремился к мосту, к той яме, в которой были спрятаны бочки. Ползет, но постоянно смотрит в сторону танка. Часть пехоты перебили, но человек двадцать еще оставалось. И они неумолимо приближаются к нашим позициям. Если не перебить – то Панченко даже высунуться из окопа не успеет, а танк на наших позициях просто передавит все окопы.
– Лукичев, какого черта застыл?
Пулеметчик посмотрел на него, но так и продолжил смотреть на приближающийся танк, не стреляя. Комендант понял его замысел – дождаться, когда танк подойдет практически вплотную к съезду с моста и с фланга выкосить пехоту – спрятаться им от его пулемета будет тогда уже негде. А раньше времени обнаруживать себя не хочет. Середа махнул ему головой в знак одобрения и продолжил ползти к мосту. Лукичев как-то зловеще улыбнулся. Добротный все-таки пулеметчик.
Комендант нырнул в еще один окоп, который был не готов – солдаты полулежа стреляли в сторону другого берега. Обматерил их, что не успели подготовить позицию. И тут включился пулемет Лукичева и практически сразу взрыв. Еще один. Середа выглянул из окопа – танк продолжил ехать в сторону позиций – слишком рано Панченко кидал гранаты. Только кусочки брони отколол с лобовой брони танка, не повредив. Сколько раз говорил – под гусеницы гранаты кидать. Испугался, видно, красноармеец, попытался как можно скорее кинуть и упасть в окоп. А танк уже над одним из окопов, начинает поворачивать, засыпая землей пограничников. Взрыв. Встала машина. Один из бойцов, лежащих в том окопе подорвал себя вместе с танком. Середа снова вынырнул из окопа. Что же бочки не подтаскивают? Самое время, пока немцы еще одной атакой не пошли.
Спустя несколько минут стало понятно – не доползли бойцы. Погибли на подступах к яме, в которой бочки стояли. Перестрелка все продолжалась, ну, хоть минометы утихли. На мосту еще лежало несколько немцев, стреляющих по нашим позициям, да и с того берега помогали им добротно. Комендант скатился в ямку к бочкам. Одному не закатить. Надо звать бойцов. В это время в яму заглянул Лукичев
– Товарищ капитан, подмогнуть?
– Лукичев, чего пулемет бросил?
– Второй номер поработает. Вам одному не управиться. Я еще двоих позвал, сейчас будут.
И стал скатываться вниз. Вдвоем положили бочки на бок, чтоб катить удобнее было. Наверх-то закатят, но до моста еще метров пятнадцать, и по нему столько же, хотя бы… А стрельба не прекращается. На том берегу к мосту подъехало еще несколько танков. Поняли, что нет у нас артиллерии, сейчас переползут на этот берег и поминай как звали.
– Лукичев, времени нет ждать, давай, покатили. Танки пойдут – все, амба.
Ухватились. Кое-как стали закатывать наверх. Красноармейцы даже не увидели еще их, а будто поняли, что происходит, и стали неистово стрелять в сторону немецких позиций, не прицельно, просто шквальный огонь, чтоб там головы поднять не смогли. В ямку скатились еще три бойца, бросили винтовки. Двое схватили еще одну бочку, третий подбежал в помощь командиру. Попытался оттолкнуть его в сторону, заменить
– Боец, по центру хватайся! Давай!
С трудом, но первую бочку вытащили из ямы и, как смогли, быстро покатили в сторону моста. Дружно, казалось, даже шаг в шаг друг другу попадали. Немцы пока не заметили этот маневр. По крайней мере по ним не стреляли. Но нет – потекло горючее из бочки, значит зацепило пулей, а позади, метрах в десяти уже катили вторую бочку. Быстрей, быстрей, шире шаг, вот-вот и откроют немцы по ним шквальный огонь… Готово – покатилась первая бочка по мосту, Середа обернулся – нет бойца, который им помогал, только Лукичев бежит помогать отставшим. Там тоже уже только один пограничник толкает. Развернулся и быстро побежал назад в помощь.
Нога споткнулась обо что-то и комендант упал. Поднял голову – боец, что помогал им, лежит, не шевелится, а возле второй бочки только Лукичев и остался. Вскочил, подбежал к нему, с ходу уцепился в бочку и дружно толкнули вперед.
Закатили, Лукичев достал гранату:
– Комендант, уходи!
Бросил вперед, тут же еще одну и быстро, вслед за капитаном, скатился с насыпи. Наверху прогремел взрыв. И еще один. Загорелся мост.
–Лукичев, уходим!
Середа упал и пополз в сторону ближайшего окопа. Скатился туда.
– Все, бойцы, отходите в сторону деревни. Жопы выше головы не поднимать. И поживее!
Выглянул из окопа, показал бойцам в соседнем укрытии, чтоб тоже отходили. На мосту раздался еще взрыв – вторая бочка схватилась, объятая пламенем и тоже рванула. А немцы все не умолкали – продолжали обстреливать наши позиции и с минометов, и с стрелкового оружия, несколько раз даже танки ухнули. Бесятся, гады. Пусть бесятся. Горел, полыхал мост. Хоть на сколько-то, но притормозит немчура.
***
13 июля 1941г.
Середа дремал не раздеваясь, расстегнув верхнюю пуговицу на кителе, готовый в любой момент вскочить и устремиться вновь к служебным делам.
Которую ночь ему снились жена и сын, Витенька. Стоит в белой рубахе, разутый, нахлобучив отцовскую фуражку и смеется.
– Пап, я тоже пограничником буду!
– Не будешь. Пограничник должен быть сильный и хорошо кушать, а ты каши мало ешь.
– Буду! Я подрасту и сильным стану, как ты!
Обнимает его Середа, прижимает к груди, а из глаз слезы катятся.
– Пап, вы еще долго отступать будете?
– Нет, сынок, скоро погоним их назад
– Так граница ж уже далеко. До Киева чуть осталось. А мы с мамой еще дальше. Ты ж смелый, пап, почему драпаете?
– Их много, Витюш, сильные они…
– Ты у меня самый сильный и смелый… мы с мамкой скучаем по тебе… Когда ты к нам приедешь?
Катятся горячие слезы по щекам. Не остановить…
– Товарищ капитан, – раздался голос политрука, – товарищ капитан…
Середа мгновенно подскочил, кажется, еще не успев открыть глаза, левой рукой схватил фуражку, правой проверил кобуру
– Разведка вернулась. Пленного привели
– Давай его в штаб. Кратко, что говорит?
– По дороге Житомир-Попельня подходит еще одна танковая колонна. Хотят одним махом до Киева дотянуться.
– Хрен им, а не Киев, – чертыхнулся Середа, – давай в штаб этого оптимиста. Позиции доделать успели?
– Так точно. Сам все проверил.
– Пошли, теперь и я посмотрю, – зевнув произнес комендант.
– Может, еще поспите? За двое суток часа два только поспали
– Вот проверю все, тогда и посплю. Да и не спится мне особо, Петрович, по своим скучаю.
***
Спустя несколько минут, Середа с политруком обходили позиции. Уже стемнело. Июльское небо благоухало обилием звезд, ни тучки, ни облачка, благодать да и только. Жара потихоньку отпускала, слабые порывы ветра наполняли легкие свежими ароматами соцветий трав.
Сегодня утром командир сводного отряда майор Босый распределил подразделения. Ожидалось, что немцы могут пойти в прорыв именно на их направлении, ударят в стык двух армий. Все, что имел в распоряжении майор Босый – 6-й и 16-й мотострелковые полки, да 94-й погранотряд. Наступала же на них танковая группа Клейста, имеющая в своем составе моторизованную дивизию СС «Викинг», а так же 9-ю и 12-ю танковую дивизии. Комендатура Середы обороняла высотку « Круглик», недалеко от железнодорожной станции.
– Петрович, отряд Синокопа нашелся? – спросил комендант.
– Да. При подходе к деревне Парипсы, их атаковали 16 немецких танков при поддержке пехоты. Вынуждены были принять бой. По словам местных жителей, в течении полутора часов держались, атаку отбили. Синокоп погиб, его медальон передали в отряд. Суммарно, по их же словам, сто тридцать шесть пограничников захоронили. Но и танки не пропустили.
Середа остановился. Снял фуражку, помолчал.
– Вот тебе и мамлей, политрук, – геройский пацан оказался, а ты говорил, что обмелели пограничники, всех подряд набирают… В живых кто остался?
– Меньше двух десятков, в госпиталь всех отправили, ранены.
– Ладно, политрук. Артиллерию определили куда я сказал?
– Так точно! Капитан Юдин толковый командир. Поставил засады под высоткой. Если пойдут по Житомирскому тракту, как мы планируем, – притормозим колонну. Хотя многого от трех орудий ожидать не стоит. Среди пограничников много добровольцев в истребители танков. Я их на передний край определил. Некоторые себе подготовили позиции отдельно, практически в поле
– Середа остановился. Снял фуражку, вытер пот со лба и задумался.
– Петрович… Вот смотри – мы знаем, что им не выжить, если немцы здесь пойдут. Они знают… И знают, что иначе танки не остановить, нечем нам их больше останавливать. Но идут, добровольцами, сами… На верную смерть…
– Они партийные, Михалыч, все, как один!
– Да причем здесь это? Какова сила духа? Мы живых людей на танки размениваем, понимаешь, политрук? Не просто людей – наших советских богатырей! Сегодня утром они с нами кашу из одного котелка ели, шутили, верили в нас, а завтра поползут с гранатами и бутылками под танки, понимая, что шансов вернуться живыми у них практически нет. Да каждый из них мне только за это дороже любой немецкой танковой дивизии, а все, что я могу сделать – это кивнуть головой, одобряя их жертву…
Они присели на край окопа и молча продолжили всматриваться в ночь, думая каждый о своем.
***
14 июля 1941 года
– Товарищ капитан, разведка вернулась!
Середа открыл глаза, посмотрел на часы – шесть утра. Сорок минут успел поспать. Всю ночь провел на позициях с Колесниченко. И пограничники, и мотострелки всю ночь готовили укрепления, окопы, запасные позиции, ходы сообщений. Было понятно, что именно здесь немцы попытаются прорваться на оперативный простор, по Житомирскому тракту, на стыке двух армий. И пленные, и разведка постоянно указывали на это. И отходить больше некуда, в сорока километрах за спиной Фастов, менее, чем в ста километрах – Киев.
Разведчики ничего нового не доложили – по нашему направлению, во всех селах расположены танки, бронетранспортеры, мотоциклы. Общее количество подсчитать не представляется возможным. В лесу, что стоит напротив наших позиций, только танков более сорока, в Котлярке более тридцати и так далее. Возможно, не обе танковые дивизии перед нами, но на нас и одной хватит.
Середа вышел из землянки и посмотрел на запад, на подернутую сизой дымкой опушку леса. Несмотря на раннее утро, солнце уже начинало припекать. Жарко будет сегодня. Во всех смыслах этого слова.
Где-то вдалеке раздался такой знакомый гул. Комендант всмотрелся – точно, «рама» летит. Ну, значит, сейчас начнется. Внизу раздался крик «Воздух!», его тут же начали дублировать со всех сторон и рассыпаться по укрытиям. Это самолет-разведчик. Он бомбить не будет, но вот потом – надо ждать гостей. Либо прилетят осиным роем и начнут кружить над позициями, превращая все вокруг в однотонное коричневое месиво, либо артиллерия начнет работать по нашим позициям. В любом случае, ничего хорошего ждать не приходится. Замаскировали позиции не плохо, много не должен рассмотреть. Всю ночь над этим работали.
Подбежал политрук:
–Ну что, Михалыч, началось?
– Еще нет. Рановато для немцев. Они, обычно, после восьми активничать начинают.
– Что там разведка?
– Да ничего нового, Петрович. Считают, что попрут на нас.
– Ну, пусть прут. Приголубим. Не все ж отходить, – сказал политрук, вроде, и бодрым голосом, но каким-то подрагивающим
***
Спустя двадцать минут по позициям ударила немецкая артиллерия. Кучно, дружно, будто по шаблону. Расстреливала и «Круглик», и позиции пехоты внизу, и позиции артиллерии, которые были весьма добротно замаскированы, но, судя по точности, для немцев они секретом не являлись.
Вечером майору Босому, в усиление, выделили два легких танков, тот, посоветовавшись с начальником штаба, приказал окопать их возле высотки. На дальних расстояниях пользы от них не было, а уж про танковый бой с таким количеством и говорить не приходилось. Будут отрабатывать в качестве артиллерии, подпуская немецкие танки практически в упор, пусть скорость у них и не плоха, но «бэтэшке» достаточно и одного попадания, чтоб гарантированно погиб весь экипаж. Несколько разрывов артиллерии раздалось и со стороны замаскированных наших танков.
