Нора Робертс
Драгоценности солнца
Глава 4
Надежность начинается с ответственности, а во главе угла стоит дисциплина. Прочитав сие краткое наставление, Джуд встала с постели, приготовила немудреный завтрак, заварила чай и направилась в кабинет с твердым намерением поработать.
Денек обещает быть чудесным, однако она не намерена тратить драгоценное время на блуждания по холмам. Никаких грез в цветнике, пусть там и умопомрачительно красиво. Никаких поездок в деревню и прогулок по взморью. Хотя мысль весьма соблазнительная.
Идея исследовать ирландские легенды, пожалуй, может показаться несколько поверхностной, но, если подойти к делу с должным рвением и ясной головой, тема вполне перспективная. Изустные предания, равно как письменные источники, являются одним из краеугольных камней в фундаменте мировой культуры.
Джуд не решалась признаться, что всегда мечтала писать – открыть тщательно запертый сундук, спрятанный в дальнем уголке души, позволить мыслям и образам вырваться наружу. Каждый раз, когда замок начинал дребезжать, она напоминала себе, что подобное желание романтично, непрактично и даже глупо. Обычным людям со средними способностями следует довольствоваться чем-нибудь более приземленным.
Исследование, систематизация, анализ – вот разумное и практичное занятие; именно этому ее обучали. Именно этого, подумала Джуд с еле заметной ноткой недовольства, от нее ждали. Предмет научной работы уже сам по себе нетипичен и вызывающ. Она будет изучать психологические мотивы зарождения и сохранения мифов, характерных для родины ее предков.
Чего-чего, а мифов в Ирландии хоть отбавляй.
Призраки и банши, злые духи и эльфы – целый волшебный мир, порожденный богатым воображением кельтов. Говорят, этот дом стоит на Эльфийском холме, под которым скрывается сверкающий чертог. Между прочим, согласно легенде, эльфы могут заманить или даже силой утащить смертного к себе под землю и держать там столетиями.
Захватывающая история.
С виду рациональные, адекватные люди на пороге двадцать первого столетия безоглядно верят в подобную чепуху, что лишь подтверждает торжество мифологии над здравым смыслом.
Джуд и сама чуть не поверила в сказки – к счастью, ненадолго, – когда едва не ушла в ночь навстречу туману. Наверное, это из-за тихого звона колокольчиков на крыльце: песнь, рожденная воздухом, убаюкивает разум.
А потом еще фигура на скале. Мужская тень, выгравированная на фоне неба, притянула взгляд, всколыхнула сердце. То ли простой смертный, ожидающий возлюбленную или оплакивающий утраченную любовь, то ли принц эльфов, творящий волшебство на берегу моря.
Очень романтично и заманчиво.
Разумеется, бродить ночами по обветренным скалам способен только ненормальный. Эта трезвая мысль осенила Джуд лишь утром, а всю ночь она вздыхала и ворочалась, растревоженная таинственным незнакомцем.
Впрочем, толика безумия, если можно так выразиться, лишь придает очарования местным жителям и их мифам. Значит, нужно к нему приспособиться. Исследовать. Вжиться.
Настроившись на рабочий лад, Джуд отвлеклась от аудиокассет и писем и принялась за дело.
Говорят, коттедж стоит на Эльфийском холме, одной из многочисленных возвышенностей Ирландии, под которыми таятся дворцы и замки, населенные эльфами. По слухам, если приблизиться к холму, можно услышать музыку, доносящуюся из просторного чертога, скрывающегося под темно-зеленой травой. А если взойти на вершину, рискуешь навеки попасть в услужение к доброму народцу.
Джуд улыбнулась. Для серьезной научной статьи начало чересчур лирическое, чересчур ирландское. На первом курсе ей регулярно снижали оценку за подобные недочеты: растекание мыслью по древу, отклонение от темы, несоблюдение намеченного плана. Зная, как важны для родителей ее оценки, она научилась безжалостно сокращать цветистые отступления.
Но сейчас-то работа не на оценку, к тому же это черновик. Еще будет время подправить стиль. А пока можно просто записать свои мысли и заложить фундамент для исследования.
Сведений, почерпнутых из бабушкиных рассказов, вполне достаточно, чтобы дать краткое описание наиболее известных мифологических персонажей. Задача – найти подходящие легенды и сюжеты, а затем объяснить каждого героя в психологии народа, его создавшего.
Все утро Джуд корпела над основными дефинициями, добавляя примечания, соотносящие ирландских персонажей с их аналогами в других культурах.
Поглощенная делом, она не сразу расслышала стук в дверь. Пришлось отвлечься от описания Пишог, ведьмы, которую в стародавние времена можно было встретить почти в каждой ирландской деревне. Прицепив очки к вороту джемпера, Джуд поспешила вниз и распахнула дверь.
– Извините, что потревожила, – начала Бренна, уже направляющаяся к своему пикапу.
– Нет-нет, ничего страшного. – Странно, что девушка в грязных рабочих сапогах вызывает у меня такое смущение, подумала Джуд. – Просто не успела спуститься. Хорошо, что вы заглянули. Вчера я вас не поблагодарила.
– Всегда пожалуйста. Вы прямо с ног валились, – Бренна вернулась к крыльцу. – Как устроились? Что-нибудь нужно?
– Все хорошо, спасибо, – Джуд заметила на линялой кепке Бренны маленькую крылатую фигурку. Надо же, опять эльфы. Удивительно, что столь деловитая молодая женщина носит подобное украшение. – Не хотите ли чаю?
– Я бы с удовольствием, но мне надо работать, – и все же Бренна медлила. – Просто зашла узнать, не требуется ли помощь. Я проезжаю по этой дороге пару раз в день, могу что-нибудь завезти.
– Да вроде бы все есть… Хотя… Мне нужен мастер, чтобы провести телефонную розетку во вторую спальню. Я устроила там кабинет, хочу подключить модем.
– Модем? У вас компьютер? – в глазах девушки блеснул живой интерес. – Моя сестра Мэри Кейт изучает программирование, поэтому у нее есть компьютер. Можно подумать, благодаря этой штуковине она нашла лекарство от тупости. Она меня к нему ни на шаг не подпускает.
– Вы интересуетесь компьютерами?
– Мне интересно понять, как он устроен, а Мэри Кейт боится, что я разберу его на части. Конечно, я бы так и сделала – разве можно иначе узнать, что у него внутри? У нее и модем есть, она отправляет сообщения нашим родственникам в Нью-Йорк и друзьям в Голуэй. Просто чудо какое-то.
– Да уж. К хорошему быстро привыкаешь.
– Я могу передать вашу просьбу нужному человеку. Рано или поздно вас подключат, – Бренна снова улыбнулась. – Где-то через недельку. Если дольше, попробуем придумать временное решение.
– Отлично, спасибо большое. Да, я вчера ездила в деревню, только магазины уже закрылись. Мне хотелось бы найти какие-нибудь книги по садоводству.
– Книги по садоводству… – Бренна задумалась: надо же, есть на свете люди, которым охота про такое читать. – Даже не знаю, есть ли они в Ардморе, но в Дангарване или Уотерфорде наверняка найдутся. Если хотите побольше узнать о цветах, обратитесь лучше к моей маме. Мамуля знает о них все.
Заслышав звук мотора, девушка оглянулась.
– Это миссис Даффи и Бетси Клуни едут с вами поздороваться. Я отгоню грузовик, чтобы их пропустить. Миссис Даффи везет вам свои знаменитые пирожные, – она весело помахала двум женщинам. – Если что-то понадобится, просто крикните нам с холма.
– Хорошо, я… – Ради бога, подумала Джуд, не оставляй меня с незнакомыми людьми. Но Бренна уже запрыгнула в пикап, лихо сдала задом, вплотную притерлась к подъезжающему автомобилю, перекинулась словцом с новоприбывшими гостями и была такова.
Пока грузовичок выруливал на дорогу, а легковушка въезжала во двор, Джуд мысленно билась в истерике.
– Доброго вам дня, мисс Мюррей!
С водительского сиденья соскочила пышногрудая востроглазая женщина. Широкие бедра плавно переходили в коротенькие ножки с крошечными ступнями. Светло-каштановые волосы, обильно залитые лаком, были уложены ровными волнами и блестели на солнце, словно шлем.
Изобразив вымученную улыбку, Джуд, словно на эшафот, поплелась к калитке. Пока она ломала голову над подходящим приветствием, женщина распахнула заднюю дверь машины, общаясь одновременно и с Джуд, и со своей спутницей, и, кажется, со всем миром.
– Я Кэти Даффи из деревни, а это Бетси Клуни, моя племянница. Пэтти Мэри, моя сестра, сегодня занята в продуктовой лавке, не то бы тоже заехала засвидетельствовать почтение. А я нынче утром говорю Бетси – коли уломаешь соседку присмотреть за малышом, пока двое других в школе, заглянем-ка мы на Эльфийский холм и поздороваемся с американской родственницей старой Мод.
Женщина болтала без умолку, повернувшись к Джуд объемистым задом, туго обтянутым платьем с узором из вырвиглазных алых маков, и копаясь в недрах машины. Наконец она вынырнула оттуда, слегка запыхавшаяся, с большим блюдом, накрытым крышкой.
– А вы похожи на бабушку, какой я ее помню с юности, – Кэти лучезарно улыбнулась. – Надеюсь, она здорова?
– Да, спасибо. Очень мило, что заглянули, – Джуд открыла калитку. – Пожалуйста, входите.
– Мы решили не заявляться сразу, хотели дать вам время устроиться. – Бетси обошла автомобиль. Джуд вспомнила, что вчера видела ее в пабе: она сидела с семейством за одним из столов. Эта туманная связь, как ни странно, помогла ей немного успокоиться. – Я сказала тете Кэти, что заметила вас вчера в пабе у Галлахеров. Мы подумали, вы уже готовы принимать гостей.
– Вы были с семьей. У вас очень воспитанные дети.
– Неужели? – Бетси округлила зеленые глаза. – Не стану развеивать ваши иллюзии. А своих ребятишек у вас нет?
– Нет, я не замужем. Хотите чаю? – осведомилась Джуд, когда гостьи переступили порог.
– С удовольствием, – ответила Кэти из коридора, явно чувствуя себя как дома. – Мы прекрасно посидим на кухне.
К удивлению Джуд, так и случилось. Она провела чудесный час в компании двух приветливых и смешливых женщин. Практически сразу выяснилось, что Кэти Даффи – безудержная болтушка, не признающая чужого мнения, зато с отличным чувством юмора. Вскоре у Джуд голова пошла кругом от обилия информации: ей сообщили имена всех жителей Ардмора, кто кем кому приходится, кто с кем в контрах, у кого когда свадьба или поминки. Если Кэтрин Энн Даффи чего-то не знала о ком-то, проживавшем в этих краях за последнюю сотню лет, такая мелочь определенно не стоила упоминания.
– Жаль, ты не встречалась со старой Мод, – заметила Кэти. – Хорошая была женщина.
– Бабушка очень ее любила.
– Они были как родные сестры, невзирая на разницу в возрасте, – кивнула Кэти. – Твоя бабушка жила здесь в детстве, когда потеряла родителей. Моя мама дружила с ними обеими. Когда твоя бабуля вышла замуж и уехала в Америку, мама и Мод очень по ней скучали.
– А Мод осталась здесь, – Джуд окинула взглядом кухню, – одна.
– Так сложилось. У нее был возлюбленный, и они собирались пожениться.
– Что же произошло?
– Его звали Джон Маги. Мама говорит, красивый парень, очень любил море. Ушел на войну, Первую мировую, и сложил голову где-то во Франции.
– Печальная и романтичная история, – вставила Бетси. – Мод так больше никого и не полюбила. Когда мы к ней заходили, она часто говорила о нем, хотя его уже три четверти века не было на свете.
– Некоторые любят лишь однажды, – вздохнула Кэти, – но старая Мод жила здесь вполне счастливо, среди воспоминаний и цветов.
– Дом очень славный, – сказала Джуд и тут же смутилась, но Кэти лишь улыбнулась и кивнула.
– Да, так и есть. А те, кто знал нашу Мод, счастливы, что теперь здесь живет ее родственница. Прогуляйся по деревне, познакомься с людьми. Ты здесь со многими в родстве.
– Правда?
– Ты из Фицджеральдов, а их полно в Олд Пэриш и его окрестностях. Моя подруга Дейрдре – она переехала в Бостон – в девичестве Фицджеральд, вышла за Патрика Галлахера. Ты была в их заведении вчера вечером.
– Ах да. – Перед глазами Джуд тут же встал образ Эйдана, его ленивая улыбка, ярко-синие глаза. – Мы вроде дальние родственники.
– Кажется, твоя бабушка приходится Саре двоюродной сестрой, а та то ли двоюродная бабка Дейрдре, то ли прабабка… или они с твоей бабушкой троюродные… В общем, не столь важно. А теперь старший сынок Галлахеров… – Кэти задумчиво надкусила пирожное, – ты ведь в свое время глаз с него не сводила, верно, Бетси?
– Может, взглянула разок-другой, лет в шестнадцать, – в глазах Бетси заискрилось веселье. – Да и он вроде не отворачивался. Потом уехал в дальние края, а я встретила Тома. Когда Эйдан Галлахер вернулся… может, я на него и поглядывала, но лишь чтобы возблагодарить господа за его творение.
– Парень он был буйный, настоящий сорвиголова. Сдается мне, и сейчас не сильно притих, – Кэти вздохнула. – Эх, питаю я слабость к удалым молодцам! У тебя в Штатах возлюбленного не осталось, а, Джуд?
– Нет, – Джуд вспомнила об Уильяме. Считала ли она когда-нибудь его своим возлюбленным? – Никого особенного.
– Если не особенный, к чему такой нужен?
Ни к чему, подумала Джуд, провожая гостей. Нельзя сказать, что Уильям был для нее единственным, как Джон Маги для Мод. И они не были друг для друга особенными. Хотя на какое-то время муж действительно стал центром ее вселенной. Она любила его, или ей так казалось. Черт побери, она искренне хотела полюбить супруга, посвятила ему всю себя.
Увы, ее усилий оказалось недостаточно. Уильям легко и беспечно разорвал недавно произнесенные брачные обеты и вычеркнул Джуд из своей жизни. Правда, положа руку на сердце, она не стала бы горевать семьдесят лет, случись ему умереть героической или трагической смертью. Считалась бы добропорядочной вдовой, а не брошенной женой.
Как ни ужасно признать, Джуд предпочла бы вдовство.
Что мучает ее сильнее – уход мужа или уязвленная гордость? В любом случае подобное больше не повторится. Больше никаких игр по чужим правилам – выходить замуж, а потом разводиться, потому что от нее этого ждут.
На сей раз она сосредоточится на себе и будет жить своей жизнью.
Нет, в принципе, брак – дело хорошее. У родителей, например, крепкая семья, они преданы друг другу. Пожалуй, их отношения не похожи на киношные страсти, зато являются примером успешного партнерства.
Наверное, ей хотелось такой же спокойной добропорядочной жизни с Уильямом. Не вышло. По ее вине.
В ней нет ничего особенного. И, к стыду своему, она стала для Уильяма привычкой, частью повседневного уклада.
В среду – ужин ровно в семь в одном из трех любимых ресторанов. В субботу – театр или кино, поздний ужин, деликатный секс. Далее, при обоюдном согласии, восьмичасовой здоровый сон, завтрак, обсуждение новостей в воскресной газете.
Так они общались до брака, аналогичный порядок установился и после свадьбы.
Как же легко оказалось его нарушить.
Боже, боже, и почему она первая с ним не рассталась? Увы, ей не хватило безрассудства и стиля. Завела бы бурный роман в дешевом мотеле. Подрабатывала стриптизершей в баре. Сбежала с бандой мотоциклистов.
Джуд попыталась представить себя в кожаной куртке на заднем сиденье мотоцикла в компании татуированного накачанного байкера по кличке Зеро и рассмеялась.
– Чарующее зрелище, – у изгороди, держа руки в карманах, стоял Эйдан и ухмылялся. – Смеющаяся женщина в цветах. Памятуя, где мы находимся, можно подумать, это фея заколдовывает цветы, чтобы лучше цвели.
Он неторопливо подошел к калитке. Джуд в жизни не видела более романтичного образа, чем синеглазый красавец Эйдан Галлахер с растрепанными ветром волосами на фоне далеких скал.
– Вы случайно не фея, Джуд Фрэнсис?
– Разумеется, нет, – Джуд невольно поправила волосы. – Ко мне… э-э… только что заезжали Кэти Даффи и Бетси Клуни.
– Да, я встретил их по дороге. Они сказали, что чудесно скоротали часок за чаем с плюшками.
– Вы пришли пешком? Из деревни?
– Если любишь гулять, здесь совсем недалеко. А я люблю.
Кажется, Джуд опять встревожена, решил Эйдан. Будто не знает, как себя с ним вести. Пожалуй, в этом мы равны, подумал он. Ему захотелось заставить ее улыбнуться, увидеть изгиб губ, милые ямочки на щеках.
– Пригласите меня или лучше пройти мимо?
– Да-да, конечно, заходите, – Джуд потянулась к щеколде. Эйдан сделал то же самое. Теплая твердая ладонь накрыла ее пальцы. Щеколду они подняли вместе.
– Что же вас рассмешило?
– Ну… – Джуд невольно попятилась. – Так, пустяки. Миссис Даффи привезла пирожные, и чай заварен.
Эйдан никогда не видел, чтобы женщина так смущалась, но это его нимало не огорчило. Дабы продлить приятные ощущения, он шагнул вперед, по-прежнему держа Джуд за руку. Та снова попятилась.
– Вам, наверное, уже не хочется ни того, ни другого. Правду сказать, иногда меня тянет на свежий воздух, и я ухожу гулять – люди называют мои прогулки «блужданиями Эйдана». Если не торопитесь, можем посидеть у вас на крылечке, – он положил свободную руку Джуд на бедро, не давая ей ускользнуть: – Вы чуть на цветок не наступили. Жаль растоптать такую красоту.
– Ой, – девушка осторожно отодвинулась, – вот я растяпа.
– Вовсе нет. Просто малость нервничаете, – несмотря на странное удовольствие от ее смущения, Эйдану внезапно захотелось ей помочь, успокоить. Легким движением он развернул Джуд и повел к крыльцу: – Помнится, вы хотели послушать местные легенды. Для статьи.
– Да, хотела, – она облегченно вздохнула и присела на крыльцо. – Я сегодня утром начала работу. Хочу прочувствовать идею, сформулировать проблему, выстроить структуру.
Джуд обхватила руками колени, огляделась и обнаружила, что Эйдан не сводит с нее глаз.
– Что?
Тот приподнял бровь.
– Ничего. Просто слушаю. У вас такой четкий американский выговор.
Джуд кашлянула, вперила взгляд в цветы, будто ее приставили сторожить их, чтобы не сбежали.
– Так о чем я?.. Да, структура. Я собираюсь затронуть разные темы. Элементы фантазии, разумеется, но также социальный, культурный и сексуальный аспекты традиционных мифов. Их использование в качестве развлечения, притчи, предостережения.
– Предостережения?
– Да. Матери пугают детей болотными духами или злыми ведьмами, чтобы те не совались в опасные места или хорошо себя вели. Страшных сказок гораздо больше, чем добрых.
– А вам какие больше нравятся?
– Ну… – Джуд задумалась, – пожалуй, и те и другие. Зависит от настроения.
– У вас их много?
– Чего?
– Настроений. Мне кажется, да. У вас переменчивые глаза.
Ага, подумал Эйдан, наконец-то она на меня посмотрела.
Внутри у Джуд сладко затрепетало. Она тут же отвела взгляд.
– Хм… не могу назвать себя переменчивой. Так вот, в вашей мифологии детей пожирают огры, эльфы крадут их из колыбели и подменяют оборотнями. За последние сто лет мы переиначили окончания сказок – теперь там все живут долго и счастливо, хотя изначально в них говорилось про кровь, страдания и смерть. С психологической точки зрения, этот процесс отражает изменения в культуре и во взглядах родителей на то, что должны слышать их дети и во что они должны верить.
– Во что верите вы?
– Сказка есть сказка. Но счастливый конец вряд ли станет причиной детских кошмаров.
– Мама не рассказывала вам истории о подменышах?
– Нет, – Джуд улыбнулась, – зато бабушка рассказывала, и очень захватывающе. Полагаю, вы тоже знаток захватывающих историй.
– Могу поведать одну, если прогуляетесь со мной до деревни.
– Пешком? Это же несколько миль.
– Не больше двух, – внезапно Эйдану чрезвычайно захотелось пройтись с Джуд. – Растрясете пирожные миссис Даффи, а я накормлю вас ужином. Сегодня в меню ирландское рагу, очень вкусное. Потом прослежу, чтобы вас подвезли домой.
Джуд взглянула на Эйдана и снова опустила глаза. Какое неожиданное предложение – встать и отправиться на прогулку. Без плана, без определенной цели. Именно поэтому так поступать не следует.
– Соблазнительно, но мне нужно еще поработать.
– Тогда приходите завтра, – Эйдан снова взял ее за руку, помог подняться. – В субботу вечером у нас живая музыка.
– Вчера тоже была музыка.
– Завтра будет больше. И более… как бы вы сказали, организованная. Музыканты из Уотерфорда, играют в народном стиле. Разве можно писать об ирландских легендах, не услышав местные мелодии? Обязательно приходите, а я зайду к вам в воскресенье.
– Ко мне?
Он снова улыбнулся – неспешно, неотразимо.
– Расскажу легенду, для статьи. В воскресенье днем будет удобно?
– Э-э… да, конечно. Замечательно.
– Тогда доброго вам дня, Джуд Фрэнсис. – Эйдан неторопливо направился к калитке, обернулся. Пристальный взгляд синих глаз проникал в самую душу. – Приходите в субботу. Мне нравится на вас смотреть.
Джуд не шевельнулась – ни когда он открыл калитку и вышел на дорогу, ни когда окончательно скрылся из виду.
Ему нравится на нее смотреть. Что он имел в виду? Просто флиртовал от нечего делать? Вроде бы нет. Или да?
Девушка нервно зашагала взад-вперед по садовой дорожке. Откуда ей знать, что Эйдан имел в виду? Она видела его второй раз в жизни.
Наверное, это ни к чему не обязывающий флирт мужчины, привыкшего заигрывать с женщинами. А если вдуматься, всего лишь дружеское приглашение.
– Приходите в паб в субботу, – пробормотала она. – Вот что он имел в виду. Черт возьми, почему я вечно все анализирую?
Разозлившись на себя, Джуд решительно вернулась в дом и хлопнула дверью. Нормальная женщина улыбнулась бы в ответ, тоже слегка пофлиртовала. Совершенно естественная и безобидная реакция на подобную фразу. Если ты, конечно, не закомплексованная неврастеничка.
– А ты, Джуд Ф. Мюррей, и есть закомплексованная неврастеничка. Неужели так трудно раскрыть свой глупый рот и сказать что-нибудь вроде: «Зайду, если получится. Мне тоже нравится на вас смотреть». Нет, ты стоишь столбом, будто он держит тебя на мушке.
Джуд закрыла глаза, стиснула руки. Теперь она не просто разговаривает сама с собой, а делает строгий выговор, будто в ней живут два разных человека.
Девушка сделала несколько глубоких вдохов, немного успокоилась, и, решив побаловать себя чудесным произведением кулинарного таланта Кэти Даффи, двинулась на кухню, не обращая внимания на ханжеский голосок в голове. Да, она «заедает» стресс. Ну и что? Когда от присутствия едва знакомого красавца в организме происходит взрыв гормонов, ничего другого не остается, как успокоить себя чем-нибудь сладким.
Джуд взяла пирожное в бледно-розовой глазури, резко обернулась от громоподобного стука и, увидев за стеклянной дверью мохнатую морду и длинные клыки, взвизгнула от ужаса. Лакомство взмыло в воздух и шлепнулось на пол – разумеется, глазурью вниз. За доли секунды, которые пирожное провело в свободном падении, Джуд успела осознать, что за дверью не чудовище, а собака.
– Боже милостивый, что за страна! Каждые две минуты кто-то ломится в дверь. – Она запустила пальцы в густые кудри. Несколько мгновений они с собакой изучали друг друга через стекло. В больших карих глазах светилась не злоба, а дружелюбие. Клыки действительно торчали наружу, но, если язык вывален, по-другому не получается. На стекле остались грязные следы огромных лап. Зверюга приветливо тявкнула, и Джуд сдалась.
Она открыла дверь. Гостья вежливо сидела на крыльце, стуча хвостом.
– Ты собака О’Тулов, верно?
Псина явно приняла вопрос за приглашение. Разбрызгивая грязь, она потрусила на кухню, слизнула упавшее пирожное и уселась у камина.
– Я не собиралась сегодня топить, – Джуд осторожно протянула руку. Собака вежливо ее обнюхала, ткнулась мордой в ладонь. Девушка рассмеялась: – Вот умница. – Она услужливо почесала гостью между ушами. У нее никогда не было собаки; мать держала двух злобных сиамских кошек, с которыми обращалась, как с коронованными особами.
Должно быть, собака частенько приходила сюда, грелась на кухне у огня и составляла компанию хозяйке. Тоскуют ли животные по умершему другу? Джуд вспомнила, что до сих пор не выполнила данное бабушке обещание отнести цветы на могилу Мод.
Накануне она навела справки: Мод похоронена на востоке от деревни, над морем, рядом с развалинами, часовней и колодцем Святого Деклана.
Путь неблизкий, зато живописный.
Поддавшись порыву, Джуд вынула букет цветов из бутылки на кухонном столе и кивнула собаке.
– Хочешь навестить старую Мод?
Псина тявкнула, вскочила на ноги, и они вместе вышли из дома. Еще не известно, кто кого ведет, подумала Джуд.
Шагая по проселочной дороге и взбираясь на холм в сопровождении рыжей собаки и с букетом в руке, Джуд представляла себя ирландской селянкой, отдающей дань уважения дальней родственнице. Стоило бы возвести это в привычку – ну, если бы она действительно жила здесь и держала пса.
Прогулка на свежем воздухе действовала умиротворяюще: собака бежала рядом, принюхиваясь к густой траве, на живых изгородях распускались бутоны – чудесные вестники весны, над головой порхали и щебетали птицы.
Море бурлило. Скалы высились.
Когда Джуд наконец добралась до часовни с высокой стрельчатой крышей, из-за туч выглянуло солнце, окропило яркими лучами траву и камни. Три креста отбрасывали длинные тени на колодец со святой водой. Если верить путеводителю, здесь омывались паломники. Наверняка многие тайком проливали воду на землю, чествуя заодно и языческих богов. Почему бы и нет? Сама она поступила бы точно так же.
Здесь очень спокойно. Поневоле начинаешь думать о жизни, смерти и связи между ними.
Несмотря на ветер, было почти по-летнему тепло. В воздухе витал аромат полевых цветов, ковром покрывающих старые могилы. Слышалось гулкое жужжание пчел и звонкие птичьи трели.
В неровной земле утопали древние надгробные плиты, среди них – одна новая. Старая Мод просила похоронить ее здесь, на холме, с которого открывается вид на аккуратную деревню, синюю гладь залива и изумрудно-зеленые поля, уходящие вдаль, в сторону гор.
Среди развалин примостился длинный пластиковый горшок, заполненный темно-красными цветами. У Джуд дрогнуло сердце. Люди часто забывают об умерших, а здесь помнят и приносят цветы.
«Мод Элис Фицджеральд», – гласила скромная надпись. Ниже – приписка: «Провидица» и даты, обозначающие долгую-долгую жизнь.
Странная эпитафия, решила Джуд, опускаясь на колени рядом с могильной плитой, на которой уже лежал крошечный пучочек ранних, чуть увядших фиалок. Девушка положила туда же свой букет.
– Я Джуд, – начала она, – внучка вашей кузины Агнес, из Америки. Я немного поживу в вашем доме. Там очень мило. Жаль, мы с вами так и не познакомились. Бабушка много рассказывала о вас и о том, как вы радовались за нее, когда она вышла замуж и уехала. А вы остались здесь совсем одна.
– Она была хорошей женщиной.
Сердце Джуд чуть не выскочило из груди. Она вскинула голову и встретила взгляд темно-синих глаз красивого черноволосого мужчины. Дружелюбно улыбаясь уголками губ, незнакомец подошел ближе и встал по другую сторону могилы.
– Я вас не слышала. Я не знала, что вы здесь.
– В святом месте не следует шуметь. Не хотел вас напугать.
Еще как напугали, подумала Джуд.
– Просто удивилась, – она поправила растрепавшиеся на ветру волосы. – Вы знали Мод?
– Разумеется, я знал старую Мод, славную женщину, прожившую насыщенную и долгую жизнь. Хорошо, что вы принесли ей цветы, она их очень любила.
– Они из ее сада.
– Ясно, – незнакомец улыбнулся еще шире, – тем лучше. – Он положил ладонь на голову собаке, смирно сидящей у его ног. На пальце сверкнуло кольцо с темно-синим камнем в тяжелой серебряной оправе. – Долго же ты ждала, чтобы вернуться к истокам.
Джуд прищурилась, моргнула от яркого солнца.
– Вы имели в виду мой приезд в Ирландию? Да, пожалуй.
– Здесь можно заглянуть в свое сердце и понять самое важное. Сделай правильный выбор, Джуд Фрэнсис, ибо он затронет не только тебя.
В голову ударил пьянящий запах цветов, травы и земли. Солнце слепило глаза. Резкий порыв ветра донес – Джуд готова была поклясться, – нежный звук флейт.
– Не понимаю, о чем вы, – чувствуя легкую дурноту, девушка прикрыла глаза.
– Поймешь.
– Я видела вас под дождем, – как же кружится голова, – на холме у круглой башни.
– Верно. Мы ждали тебя.
– Ждали? Кто? – ветер стих так же быстро, как и поднялся, музыка смолкла. Джуд помотала головой, стряхивая наваждение: – Простите, что вы сказали?
Но когда она открыла глаза, рядом не было никого, кроме безмолвных могил да большой рыжей собаки.
