Ния Ченвеш
Родительское ничто
Старший сын будет обучаться изобразительному искусству и получит искусствоведческое образование для открытия в дальнейшем семейного фонда и формирования семейной коллекции произведений искусства.
Программа развития детей включала лучшие программы по профильным предметам, а количество тренингов личностного роста превышало родительский уровень.
Все спорные вопросы поведения и успеваемости решались своевременно и эффективно.
Механизм работал безупречно.
Жизнь была прекрасна и полна и иногда, слушая жалобы подруг или коллег на «выбрыки» их детей, или сложности переходного возраста, она удивлялась, как такое возможно.
Хотя, временами она позволяла себе расстроиться по поводу дочери.
Их дочь противилась любым установкам в семье. Она не бунтовала, не устраивала сцен, она просто очень естественно не воспринимала и не следовала установленному порядку.
Психолог не мог ничего порекомендовать, поскольку ни с ним, ни с другими она не шла на контакт.
В выходные дни она предпочитала свой порядок времяпрепровождения.
Несмотря на то, что она подросла, любые попытки соединить ее планы с общими планами семьи заканчивался температурой или расстройством желудка.
Никакие дополнительные секции или занятия она не посещала – она просто не включалась в процесс, нервировала этим преподавателей и объясняла это тем, что ей это все не понятно и не интересно.
Походы с ней по магазинам были сущей пыткой, так как она абсолютно не различала стили и не интересовалась модой. Любой наряд она встречала с одинаково никаким выражением лица.
Мать, частенько глядя на дочь, недоумевала, как в их семье мог появиться такой «пресный» ребенок.
Посовещавшись с опытным психологом, родители решили не давить на дочь, в конце концов, они просто найдут ей хорошего мужа.
И вот сейчас, глядя на прильнувших к кошке котят, она в который раз задавала себе вопрос, как она не разглядела за идеально выстроенным механизмом возможности чудовищного сбоя…
Все началось с того злополучного воскресного дня, когда старший сын потерял сознание на конькобежной дорожке и отцу пришлось везти его в больницу.
Вернувшись, он заперся у себя в кабинете и долго беседовал с кем-то по телефону. На ее требования объяснится, он не реагировал, чем очень удивил ее.
Разозлившись, она сама поехала в больницу. Когда ее перенаправили в инфекционное отделение, она слегка заволновалась, но когда увидела вывеску «Кафедра венерических заболеваний» она остолбенела.
Пока ожидала врача, перебирала все возможные варианты заражения: бассейн, стоматолог, прививки.
Она мысленно уже составляла план действий по судебному преследованию виновных в этом чудовищном заражении.
Реальность превзошла все ее фантазии, и потрясла своей нелогичностью.
Окруженный произведениями искусства, сын рос в атмосфере богемной среды, в которой каждый считал своим долгом восхвалять красоту и достоинства отпрыска столь успешного семейства.
Мальчик с детства любил, когда его красотой восхищались, а восхищались все: воспитатели, друзья родителей, случайные люди.
К подростковому возрасту, он уже знал свои преимущества и научился пользоваться ими.
Девочки буквально забрасывали его восхищенными предложениями и клятвами в любви. Ему доставляло удовольствие мучить их обещаниями, намеками, многозначительными взглядами и совершенными по красоте преподнесения отказами. К старшим классам он уже прослыл школьным сердцеедом.
Однако на удивление, его маневры не удались с абсолютно неказистой девушкой, которая работала няней у сестры.
Серенькая мышка с двумя высшими образованиями и отличными рекомендациями. Как выяснилось позднее, отличные рекомендации сообразительная девица получала регулярно вдобавок к кругленькой сумме, как оплате за молчание. Практически каждая нанимательница радостно отделывалась от вездесущей няни и не скупилась на деньги и лестные слова за обещание держать в тайне ту или иную информацию: романчик с охранником мужа, пластическая операция, жесткое обращение с ребенком.
Нет, серенькая мышка не была профессиональной мошенницей, скорее это был ее ответ миру, который после 10 лет прилежной учебы, оплачиваемой тяжелым трудом родителей, выделил ей лишь роль прислуги. Ее злость на мир достигла таких размеров, что не устояла и перед 16 летним мальчиком.
Сын был серьезно болен. Организм, вымотанный жестким графиком, не был способен сопротивляться инфекции.
Как выяснилось позднее, сын уже не первый месяц страдал температурой и другими симптомами, от которых его лечила проворная няня теми же таблетками, которые ей выписал ее врач.
