Нина Стожкова
Профессиональная деформация
Перед началом второго действия в руках Алиного соседа как будто из воздуха появился огромный букет разноцветных хризантем. Когда артисты вышли на поклоны, мужчина вскочил и, сделав несколько шагов, вручил букет Ирэн Ковальской, самой красивой актрисе театра. В «Старшем сыне» она играла одну из главных ролей – дочь Сарафанова Нину. Ирэн, получив букет, не обрадовалась и не смутилась, что было бы понятно и даже мило. Нет, все пошло не так. Аля заметила, что вид у актрисы стал испуганный и даже какой-то жалкий…
«Странно», – подумала Аля и поискала глазами соседа. Он стоял у сцены с застывшим лицом и громко хлопал в большие ладони, сложенные лодочкой. Аля вспомнила, что в прошлый раз мужчина вручал почти такой же букет пожилому артисту, игравшему Фирса в «Вишневом саде». Тот не ожидал такого роскошного подношения, растерялся и поклонился публике в пояс. До Фирса был Винни Пух, а до медвежонка – генерал Чернота в Беге. Похоже, даритель букетов выбирал своих кумиров, как сейчас говорят, «рандомно», то есть по случайному принципу. Алю разбирало любопытство, и она не выдержала. Спросила нового знакомого, когда они двинули к выходу из зала:
– Разрешите задать вам один вопрос?
– Разрешаю, – милостиво усмехнулся мужчина.
– Скажите, как вы выбираете того, кому подарите букет?
На лице мужчины не дрогнул ни один мускул:
– Мне голоса подсказывают.
«Да он просто псих! Шизофреник! – ужаснулась Аля. – С таким типом опасно рядом сидеть. Может ножиком пырнуть, если голоса прикажут».
Вернувшись из театра, Аля позвонила Верочке.
– Да ты что?! – возмутилась подруга. – Нельзя же так! Взрослая женщина, а любое слово за чистую монету принимаешь. Этот тип специально тебя троллил – типа развлекался. Понял, что ты девушка впечатлительная, трепетная слишком, вот и поиздевался от души.
– Ладно, допустим, я дурочка, – неожиданно легко согласилась Аля. – А он тогда кто?
– Ты что, никогда про клакеров не слышала? – удивилась Вера. – Им артисты сами деньги на цветы дают. Чтобы публика видела, какой у них успех, почти триумф, и умильно смахивала слезы. Они так интерес к театру и к себе подогревают, чтобы и в следующий раз аншлаг был.
– Знаешь, клака действует лишь в музыкальных театрах, там издавна традиция такая. Про драмтеатры я ничего подобного не слышала.
Аля плеснула себе чаю, отломила квадратик от шоколадки и продолжала:
– Как балетных танцоров цветами с верхних ярусов забрасывали, я по телику видела. А тут… Согласись, такой дорогой букетище выглядит в молодежном театрике довольно странно. Впрочем, даже не сам веник смотрится необычно. Удивляет то, что этот тип каждый раз вручает букет разным артистам. Непохоже, что он фанат кого-то одного.
– Слушай, а что, если артисты сами покупают себе цветы? – не унималась Верочка.
– На какие шиши? – расхохоталась Аля. – Натэлла говорит, что артистам сущие гроши платят. На такую зарплату еды нормальной не купить, не то что цветы.
– Значит, дирекция сама эти веники покупает, а нанятый чел вручает их тому, на кого укажет худрук! – поставила Верочка точку в споре и громко зевнула в трубку: – Ну ладно, с твоим клакером все ясно, я сливаюсь спать.
Прошло пара недель, Аля почти забыла странного незнакомца, но тут Натэлла опять пригласила ее в театр. -
– Что-то билеты неважно продаются. Нехорошо, если места в первом ряду будут пустовать, – честно призналась она. – Худрук говорит, что это расстраивает артистов, и они начинают хуже играть.
В зале погасили свет, и на место рядом с Алей прошмыгнул уже знакомый ей человек в черном костюме, с лицом, похожим на застывшую маску.
– Простите, можно задать вам вопрос? – зашептала она, хотя спектакль уже начался.
