Нина Сергеевна Ищенко
Локусы и фокусы современной литературы
Йокнапатофские локусы в творчестве Уильяма Фолкнера
Тема малой родины является центральной в творчестве американского писателя Уильяма Фолкнера (1897 – 1962). Образ родного края оформляет его тексты в единое художественное целое, реализуясь в целом ряде локусов.
Более тридцати лет Фолкнер создавал йокнапатофскую сагу – рассказы, повести и романы, действие которых происходит в вымышленном округе Йокнапатофа, штат Миссисипи. Хронологически действие охватывает около двухсот лет – от прихода на эти земли первых американских поселенцев до сороковых годов двадцатого века, времени самого писателя. Топографически же созданный автором художественный космос локализуется на небольшом пространстве американского Юга.
Большую часть своей жизни Фолкнер провел на родине, в штате Миссисиппи. Для создания Йокнапатофы автор использовал местный материал, который хорошо знал. Описанные в его произведениях местности имеют черты реальных, образуя в то же время самоценное художественное целое.
Укажем основные йокнапатофские локусы, присутствующие в прозе Фолкнера. Это Джефферсон, Французова Балка, а также усадьбы Сарторисов, де Спейнов, Компсонов в окрестностях Джефферсона.
Джефферсон – главный город округа, провинциальный центр сельской местности, в котором сосредоточены управление, образование, финансовая и юридическая система. В Джефферсоне живут или бывают все значительные персонажи саги. В двадцатом веке, который дается не в ретроспективе, а как живое время персонажа, в Джефферсоне живет Гэвин Стивенс, известный как Юрист, окружной прокурор Йокнапатофы, рассказчик, наблюдатель или участник всех историй цикла, чем подчеркивается центральное положение города в художественном мире Фолкнера.
Французова Балка – поселок недалеко от Джефферсона, где проживают сразу несколько сквозных персонажей саги. В первую очередь это Билл Варнер, некоронованный король этой сельской местности, без ведома которого не решается никакой важный вопрос. Он не принадлежит к старой аристократии Юга, но в своей сфере занимает главенствующее положение.
Во Французовой Балке начинает свою биографию также Флем Сноупс, главный отрицательный персонаж саги, тот человеческий и культурный тип, который Фолкнер считал губительным для нормальных человеческих отношений не только в масштабах Йокнапатофы, но и в исторической и всемирной перспективе. Флем Сноупс – это воплощение духа стяжательства, или как выражается сам Фолкнер, сноупсизма. Постепенная карьера Флема от подручного в лавке Французовой Балки до самого богатого и преуспевающего банкира Джефферсона символизирует распространение бездушного делания денег как основного вида человеческой активности на различные культурные сферы. В рамках саги эта идея выражается и топографически, в виде перемещения Флема из одного локуса в другой.
Во Французовой Балке живет Юла Варнер, центральный женский образ эпопеи, Елена Прекрасная этого космоса, и В.К. Рэтлиф, главный рассказчик историй, открывающий читателю подлинный смысл событий. Локализация этих персонажей во Французской Балке делает деревню вторым полюсом, организующим художественное пространство текста.
Усадьбы местных аристократов в окрестностях Джефферсона к моменту повествования уже пусты или пустеют, сгорают, разрушаются по ходу действия, в реальном для читателя времени. Эти локусы в мире Йокнапатофы осуществляют связь не пространства, а времени, показывая, как в современной истории округа реализуются смыслы, принесенные его первыми обитателями, повторяются сюжеты, определившие структуру событий много лет назад. К сожалению, все эти линии ведут к торжеству Флема Сноупса, однако в рамках йокнапатофского космоса находятся силы, способные справиться с Флемом, хоть и на последнем рубеже, когда в идейном плане почти все потеряно.
Кроме йокнапатофских локусов в саге присутствуют также города нашего мира: Новый Орлеан, Мемфис, Вашингтон, Нью-Йорк, а также европейские культурные центры – Париж, Гейдельберг, Каталония, военные базы американцев в Англии. В этих внешних по отношению к Йокнапатофе городах жители округа посещают публичные дома, учатся философии, воюют с немцами в Первую и Вторую Мировую, а также с фашистами во время войны в Испании, занимаются политикой и искусством.
Перечисленные внешние локусы связаны с йокнапатофским космосом стихией молвы, которую с философских позиций описывает Хайдеггер, а в художественной форме реализует неутомимый собиратель историй Рэтлиф. «Столько лет он потратил на то, чтобы установить и поддерживать ту репутацию, которая делала его единственным в своем роде среди всех джефферсонцев, и уже не мог себе позволить, не смел ходить по улицам, не умея ответить на любой вопрос, объяснить любую ситуацию, все, что, в сущности, было не его делом».
Выделенные Фолкнером пространственные центры существуют в мире значений, который формируется жизнью людей, их характерами, поступками, решениями. Хайдеггеровское «люди говорят» выступает у Фолкнера в форме «Рэтлиф говорит» или «Юрист говорит». Фолкнер показывает, что тихая провинциальная жизнь кажется скучной и бессмысленной только тому, кто не знает к ней шифра, не знает, кого нужно слушать. На самом деле сельская глубинка вмещает страсти библейского масштаба, способна стать центром культурного космоса и вобрать в себя всю историю человечества.
Разработка Фолкнером темы малой родины показывает способность поставить виртуозное владение изощренной литературной техникой эпохи модерна на службу традиции родной земли и является непреходящим достижением мировой литературы двадцатого века.
Ищенко, Н. С. Йокнапатофские локусы в творчестве Уильяма Фолкнера как центры формирования и осмысления истории / Н. С. Ищенко // Материалы ІХ Открытых республиканских чтений памяти М. Матусовского (г. Луганск, 19 мая 2016 г.). – Луганск : Изд-во ЛГАКИ имени М. Матусовского, 2016. – С. 63 – 65.
Пространство памяти в литературе Донбасса
Рецензия на альманах «Крылья»
Тринадцатый выпуск литературно-художественного альманаха «Крылья», презентованный в Луганске осенью 2019 года, пополнил список изданий, опубликованных Союзом писателей ЛНР. Это еще один шаг на пути интеграции литературы Донбасса в общероссийское культурное пространство ценностей, смыслов и текстов.
В сборнике опубликованы работы современных авторов, как донбасских, так и российских. Возраст авторов различен – от луганской студентки (Екатерина Толчинская) до авторов, состоявшихся еще в советскую эпоху (Юнна Мориц). Так же вариативны жанры, представленные в сборнике: от гражданской лирики и критического очерка до детской пьесы и фантастического рассказа. Альманах интересен тем, что представляет небольшой кусочек современной русской литературы в ее отражении на Луганщине. И как небольшой кусочек голограммы позволяет воссоздать изображение полностью, так и эта небольшая синяя книжка позволяет увидеть всю русскую литературу в одном фрагменте.
Смысловым ядром альманаха является тема войны, идущей в Донбассе в настоящее время. Война, которую Украина начала в 2014-м году, расколола время на до и после, актуализировала старые смыслы и стала создавать новые, которые оказались неожиданно знакомыми. Образы героя-защитника, воина-победителя, жены и матери, ожидающих солдата с войны, казались отошедшими в прошлое, забытыми в ритме индустриальных городов Донбасса, небольших шахтерских поселков, маленьких сел посреди степи. Но пришла война, и эти образы ожили, выступили из-под пены дней, воплотились и в жизни, и в литературе. Их можно увидеть не только в больших и маленьких городах Донбасса, но и в стихах Елены Заславской и Натальи Макеевой, Марины Пономаревой и Ирины Горбань.
В ходе текущей войны особым светом осветились события войны минувшей, Великой Отечественной. Произведением, которое связывает воедино эти две темы в альманахе, является рассказ «Пиджак» Ирины Бауэр из Донецка.
Действие этого короткого рассказа происходит в далекие семидесятые, а единственное его содержание – гибель в шахте отца главной героини, шахтера-фронтовика. Это происходит в обычный мирный день, который, казалось бы, никак не связан с современностью. И только память дочери, добавляющей все новые черты к портрету отца, воссоздает точно и емко картины Великой Отечественной войны, подвига простых солдат той войны, фронтового братства. В финале рассказа пересекаются две линии – временная и пространственная. Оказывается, выросшая героиня пишет свои воспоминания об отце в современном Донбассе, в разгар новой войны, и мы узнаем, что солнечный летний день, который описывается в рассказе, находился между двумя войнами, одновременно связывая их и разъединяя. Связывая два времени, разъединяя две линии смыслов, потому что Украина, за которую воевал отец героини, встала на сторону прежнего противника и уничтожает памятники той великой Войны, памятники тем, кто погиб за нее тогда. В этом небольшом рассказе – не только концентрация смыслов альманаха, но и отражение смыслов нашего времени.
Преемственность памяти, верность погибшим формируют то пространство, на котором могут расцветать все цветы современной культуры. Наталья Чекер из Луганска делает новый перевод сонетов Шекспира. Сотрудница музея Даля в Луганске, Елена Склярова пишет очерк, посвященный Николаю Можаеву, скульптору, создавшему ряд значительных памятников Луганщины, включая памятник Владимиру Далю и князю Игорю. Александра Окатова из Москвы рассказывает жуткую историю о любви, фантастическую и реалистическую одновременно. Любовь Бондаренко из Свердловска пишет стихи для детей. Андрей Чернов размышляет о творчестве луганской поэтессы.
Эти и многие другие замечательные тексты альманаха, поэтические и прозаические, короткие и длинные, создают неповторимое созвездие смыслов, самая главная ось которого передается словами «Все было не зря. Все сделанное было не напрасно». Труд и подвиг семьдесят лет назад и в настоящее время, тревоги и достижения всех людей, любящих эту землю, не пропали даром: в Донбассе живут, строят, любят, размышляют и пишут стихи. Мы помним. Сегодня и всегда.
Ищенко, Н. С. «Альманах «Крылья» – еще один шаг интеграции в литературное пространство РФ» [Электронный ресурс] / Н. С. Ищенко // Луганский информационный центр. – 26.11.2019. – Режим доступа: http://lug-info.com/comments/one/kulturolog-nina-ischenko-almanakh-krylya-esche-odin-shag-integratsii-v-literaturnoe-prostranstvo-rf-749
Бес-Балда в сказке Пушкина
Христианский сюжет об искушении в «Сказке о попе и о работнике его Балде»
(в соавторстве с Н. А. Ласточкиным)
«Сказка о попе и о работнике его Балде» – одна из самых загадочных сказок Пушкина. У каждого, кто ее прочитал, возникает вопрос – за что же так жестоко наказали попа? Обычный ответ – за жадность – не объясняет целого ряда несоответствий в сюжете. Жадность Пушкин ярко описал в «Скупом рыцаре» – вдова с детьми целый день стояли на коленях под окном, чтобы умилостивить кредитора, но скупец все равно отобрал у них последний грош. Поп в сказке не совершает таких явно аморальных поступков, он просто хочет нанять работника подешевле. Это не выглядит как смертный грех. Кроме того, почему поп так боится щелка, которым придется расплачиваться в конце года? Почему он уверен, что это его смерть – как в конце и оказывается? Эта уверенность у такого мастера как Пушкин должна быть мотивирована сюжетно. Исходя из того, что ответ в сказке есть, попытаемся его найти.
Русские литературоведы уже занимались анализом «Сказки о попе…». В. Непомнящий рассмотрел этот сюжет в своей монографии «Поэзия и судьба» (1972). Е. Неелов в 2014 году снова обращается к этой сказке в статье «Сказка А. Пушкина "О попе и о работнике его Балде”». Этими авторами высказаны интересные идеи о сюжете и персонажах, однако, по нашему мнению, их недостаточно для ответа на все вопросы. Рассмотрим вкратце результаты проведенного литературоведческого анализа.
Непомнящий в своей работе обосновал читательскую интуицию, что наказание попа не соответствует его преступлению. Заявленное в начале сказки желание попа найти на базаре товар подешевле наказывается самыми страшными карами в мире Пушкина – безумием и смертью. Безумие для Пушкина может быть и страшнее смерти, как показывает его стихотворение «Не дай мне Бог сойти с ума». Это неадекватное наказание за простую житейскую прижимистость.
Кроме того, в последних строках сказки поп предстает не священником, а старым человеком («вышибло ум у старика»). Таким образом, финал сказки выглядит так: молодой сильный парень избивает старого человека, безнадежно калеча его [2, с. 214]. Это приводит к выводу, что сказка просто неудачна – поэт не справился с материалом и не смог создать убедительный образ, которому читатель/слушатель хотел бы подражать. В. Непомнящий осторожно склоняется к этому мнению.
Неелов указывает, что Пушкин и не справился с материалом – невозможное сочетание. Прежде чем останавливаться на этой версии, нужно испробовать все другие. Неелов предлагает свой вариант разгадки: Балда – герой, богатырь, карающий зло. Поп наказан вовсе не за жадность, а как ни странно на первый взгляд, за то, что получает оброк с чертей.
Рассуждения Неелова в этом пункте довольно убедительны. Оброк получает помещик со своих людей. В сказке черти должны платить оброк попу. Они правда отговариваются, что об оброке век не слыхали, но это можно понимать, как обычную хитрость, тем более что в конце концов они резво приносят оброк, и поп никакого удивления по этому поводу не выражает. Но получать деньги с чертей – это же договор с бесами, и поп не может не понимать, каковы последствия. Анализ Неелова объясняет одну важную деталь сказки – почему один из персонажей именно поп, а не жадный купец, крестьянин или барин, на примере которых жадность часто наказывается в народных сказках.
Неелов предлагает свою версию решения загадки, анализируя образ Балды в сказке. Он справедливо замечает, что Балда – не просто работник, не обычный мужик. Балда в сказке обладает большой силой: работает за семерых, есть за четверых. Кроме того, он выполняет невыполнимое поручение, требующее сверхчеловеческих способностей, – получает оброк с чертей.
Балда встречает попа на базаре, и как справедливо замечает Неелов, в поэтике сказки нет случайностей, любая встреча предопределена местом, где она происходит, и персонажами, которые встречаются. Базар как топос в русских сказках – это место пересечения всех дорог. Идти по дороге «сам не зная куда», как идет Балда, означает в сказке идти прямо к цели [1, с. 130]. Таким образом, Балда не просто так появился на базаре, он пришел туда с какой-то целью, и цель эта по законам жанра волшебной сказки представляет собой именно то, что случилось в конце, то есть Балда пришел на базар, чтобы убить попа.
Неелов делает отсюда вывод, что Балда – сказочный богатырь, которого послали «безусловно христианские» силы, чтобы расследовать поведение попа и покарать его [1, с. 133]. Нам этот вывод представляется слишком поспешным. Чтобы его подтвердить, стоит охарактеризовать ближе эти якобы безусловно христианские силы, которые расправляются с грешником таким образом.
Прежде всего, в христианстве самым важным является спасение души грешника. Пределы Божьего долготерпения определяются тем, что грешникам дается время, чтобы они раскаялись. Пока человека жив, никогда не поздно перемениться, признать свой грех, обратиться к святости.
В христианстве известно много святых, которые в начале своей жизни были грешниками, и не просто скрягами, а ворами или убийцами, лгунами или лицемерами, в том числе священниками без веры, которые обманывали свою паству и заигрывали с бесами. Чем глубже погряз человек в пучине греха, тем нагляднее чудо и тем более явно милосердие Божие, которое не закрывает пути к спасению и для таких людей.
В какой-то переломный момент в жизни каждого из таких персонажей происходит некое важное событие, после которого человек возрождается душой, отказывается от прежней жизни и начинает новую, ведущую его трудным путем к спасению. Божественное вмешательство происходит именно в этот переломный момент: то самое событие, которое меняет человека, послано ему Божьим промыслом для того, чтобы он отказался от греха. Это является победой веры, даже если после этого человека ждут муки и смерть.
В христианских религиозных сюжетах даже закоренелому грешнику дают возможность раскаяться и сделать доброе дело. Сказка ставит его в ситуацию, когда он может не совершать подлости, когда он имеет шанс поступить честно. Примером может служить бродячий сюжет о золотом топоре, демонстрирующий общий принцип взаимодействия с миром чудесного: бедняк уронил в воду топор, и когда ему приносят золотой, отказывается, говоря, что эта вещь не его и ему нужен его топор, за что и получает награду; богач же нарочно бросает топор, и когда из воды достают золотой, он заявляет, что это его топор, и получает наказание. С самого начала сказки ясно, что богатей жаден и неисправим, однако шанс ему дается. Даже в самый последний момент он может поступить честно и спасти свою жизнь и душу.
Подобное испытание герою могут посылать не единожды, как в сказке «Морозко». Каждую сестру, отцову дочку и мачехину дочку, Морозко несколько раз спрашивает: «Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?» На каждом этапе у героини есть возможность сделать все правильно и пройти испытание.
Попу же такой возможности не дают. С ним не происходит перерождения. Он не получает шанса измениться. Попа уничтожили безжалостно, не давая ему возможности покаяться, не спрашивая его об этом и не предлагая такой путь. Для христианского сюжета это нехарактерно, безусловно христианские силы так бы не поступили. Сказочный персонаж, обладающий сверхчеловеческими силами и посланный наказать жадность героя, должен поступить как Морозко: жестокое наказание следует после проваленного испытания, но не вместо него.
Таким образом, Балда не может выступать в сказке как сказочный богатырь, карающий зло. Мы полагаем, что правильно определив основные качества Балды, исследователь Неелов сделал на их основе неправильные выводы. Давайте перечислим еще раз все, что мы знаем о Балде, и попытаемся понять, кто же он на самом деле.
Балда обладает большой силой, он выгодный работник, выполняет всю работу по хозяйству, работая за семерых. Балда обладает сверхъестественными способностями, которые позволяют ему получить оброк с чертей. Балда оказался на базаре, чтобы убить попа, и поп об этом знает. И самое последнее, но самое важное – поп и Балда заключают договор, по условиям которого поп теряет разум, жизнь и душу.
Все эти характеристики заставляют подумать о другом персонаже христианской драмы – о бесе, который заключает договор с грешником и получает в результате его душу. Все детали сказки получают объяснение, если Балда – это бес, а не богатырь.
Необычайная сила Балды, а также его сверхъестественные способности, позволяющие обмануть чертей и заставить их платить оброк, органично ложатся в образ. Мы принимаем анализ Неелова, который показывает, что священнический сан указывает на близость попа к сакральным сферам. Поп заключает договор с Балдой, зная кто он такой и чем дело кончится. Расплата за службу также характерна для сюжетов об искушении – обычно черт просит в награду какой-то совершенный пустячок, который оказывается на самом деле жизненно важен и приводит заключившего договор к гибели.
Поп поплатился за то, что соблазнился дешевизной работника, зная, какая за это будет расплата. Так и происходит в христианских сюжетах, где человек заключает договор с дьяволом ради таких вещей, которые никак не стоят спасения души: ради денег, любви красавицы или мирских почестей. Постоянный мотив христианской литературы – показать, что никакая выгода этой земной жизни не стоит спасения души. Поп погубил бы свою душу, даже если бы получил взамен царство, а не просто работника. Поп поддался искушению по ничтожному поводу, но назад дороги нет, бесы не будут давать второй шанс. Если принять наше объяснение, в сказке нет также никаких несоответствий морального характера – Балда поступает как и положено бесу, не щадит опрометчивого дурака, который решил, что сможет его обмануть и избежать расплаты.
Искушение и взаимоотношения человека с нечистой силой является центральной темой Библии. Первое искушение, которому поддались люди, имело место в раю, когда Сатана соблазнил Еву и Адама. Это грехопадение имеет масштаб космологической катастрофы, оно приводит в мир смерть, меняет весь универсум и создает падший мир, в котором с тех пор живет человечество.
В Книге Иова, одной из самых известных книг Ветхого Завета, мы снова встречаемся с темой искушения. Этот сюжет примечателен тем, что его герой – человек, живущий не в раю, а в нашем мире. Он не в особом положении, как первые люди, на его месте мог оказаться любой из нас. В противоположность Адаму, которых жил в Эдеме, лицезрел Бога, и все же пал, Иов, обычный человек, противостоит искушению.
Книга Иова начинается с пролога на небесах, где Сатана предлагает Богу испытать веру Иова и доказывает, что тот хвалит Бога, пока у него все хорошо, и сразу же возропщет, как только благополучие его покинет. Это единственный в Библии сюжет, когда Сатане позволено применить всю свою силу для искушения человека, и святой Иов выходит победителем из этой борьбы.
Сходство попа и Иова заключается не результате борьба, а в ее исходной ситуации. Поп – обычный человек, живущий своей обычной жизнью, который заботится о житейском, не воспаряя в небеса, и совершенно неожиданно для себя внезапно попадает в ситуацию искушения. В отличие от Иова, который претерпел величайшие страдания и не отказался от союза с Богом, поп поддается ничтожному соблазну, терпит сокрушительное поражение и безвозвратно губит себя.
Самое известное европейское произведение на тему об искушении – «Фауст» Гете. В работе над своим произведением Гете использовал материал книги Иова, что заметно как в основном сюжете, так и в композиции: пьеса Гете об искушении Фауста начинается прологом на небесах. Гете обращается к той же теме, но дает альтернативное развитие событий, показывая, что будет, если принять предложение беса и заключить с ним договор.
Первая часть была написана поэтом еще в ранний период его творчества, а вторая часть, где Фауст расплачивается (а фактически не расплачивается) по условиям сделки, была опубликована уже при жизни Пушкина. Интерес русского поэта к «Фаусту» известен: в 1825 году, за пять лет до создания «Сказки о попе…» Пушкин написал «Сцены из Фауста».
Можно заметить параллели в произведениях немецкого и русского классиков. Поп связан с высшими силами своей священнической миссией. Фауст – ученый, который хочет добраться до сути вещей, занимается магией, вызывает духов, то есть проявляет самый серьезный интерес к миру чудесного, считает это делом своей жизни.
Волшебный слуга и в одном, и в другом случае демонстрирует необычайную силу и могущество. В поэме Гете дьявольская природа Мефистофеля указана явно, в сказке Пушкина сверхприродные силы Балды характеризуют его как существо нечеловеческого мира.
Важнейший момент всей истории – расплата за службу. Приведем здесь анализ «Фауста», сделанный английском философом, эссеистом Г. К. Честертоном. Честертон замечает, что история Фауста относится к тем сюжетам, которые испорчены великими писателями:
«На мое счастье, я видел в Йоркшире, в кукольном театре, пьесу «Доктор Фауст». Потом я видел ее и в Лондоне, но йоркширские куклы были живее лондонских актеров. Марионетки старались играть как люди, а люди, увы, играли как марионетки. Но суть не в том. Суть вот в чем: средневековый Фауст погиб, ибо совершил страшный грех, принес клятву верности вечному злу, чтобы обладать первой красавицей в мире. Он осужден за великий грех; новый же Фауст спасен за грех мелкий и низкий.
Фауст у Гете не опьянен и не зачарован прекраснейшей, уже нездешней дамой. Когда он стал молодым, он стал и подлым, и мигом завел пошлейший роман, который я не назову связью, ибо (как обычно в таких случаях) связана только женщина. Здесь, в этой смеси соблазна и спасения, проявилось худшее качество немцев, какая-то бессердечная сентиментальность.
Мужчина губит женщину, поэтому женщина спасает мужчину – вот и вся мораль, das ewige Weibliche. Тот, кто получил удовольствие, еще и очистится, ибо жертва отстрадала за него. Значит, все равно, жесток ты или добр. Мне больше нравится кукольный сюжет, где Фауста тащат в ад черные чертики. Он как-то веселее» [3].
Пушкин в своей сказке следует фольклорному сюжету: бес выполняет невыполнимое задание и честно получает свою награду.
Таким образом, загадочная сказка Пушкина получает свое объяснение: это христианский сюжет об искушении. Поп оказывается в ситуации Иова – внезапно попадает в фокус внимания злых сил и среди житейской суеты сталкивается с Врагом, которому, в отличие от Иова, проигрывает. Поп имеет также черты Фауста, который захотел поставить себе на службу могучие темные силы, и сохранить при этом разум и душу. Балда – бес, который служит верно, но и расплаты требует неукоснительно. Договор с дьяволом не может кончиться ничем хорошим, и сказка показывает, как это происходит: заигрывание со злом не проходит даром, и дух злобы поднебесной губит душу человеческую.
Список литературы
Неелов, Е. М. Сказка А.Пушкина «О попе и о работнике его Балде» / Е. М. Неелов // Проблемы исторической поэтики. – 2014. – № 12. – С. 124 – 136.
Непомнящий, В. С. Поэзия и судьба: над страницами духовной биографии Пушкина / В. С. Непомнящий. – М.: Сов. писатель, 1987. – 446 с.
Честертон, Г. К., Собр. соч.: В 5 т. Т. 5: Вечный Человек. Эссе / Пер. с англ.; Сост. и общ. ред. Н. Л. Трауберг. – СПб.: Амфора, 2000. – С. 471 – 474.
Ищенко, Н. С. Христианский сюжет об искушении в «Сказке о попе и о работнике его Балде» / Н. С. Ищенко, Н. А. Ласточкин // Научно-практическая конференция «Русская литература в контексте мирового литературного процесса-2019» (г. Луганск, 12 апреля 2019 г.). – Луганск. – (в печати)
