Нина Сергеевна Цуканова
Не как обычно
Глава 2
– … Портал без выхода, – подвёл итог по исследованию независимый эксперт по пространственной магии.
Профессор Беккль, чья экспертиза дала точно такой же результат, обречённо вздохнул.
– Что это значит? – поинтересовался Грай, оглядываясь. Область вокруг предполагаемой точки открытия портала походила на место падения небольшого метеорита.
– Портал связан всего лишь с одной точкой пространства, местом его открытия. На определённом моменте он просто обрывается. Это дорога в никуда. Все, кто туда вошёл, канули в небытие.
***
Имэйх открыла глаза и подскочила, торопливо оглядываясь. Она оказалась на небольшом заснеженном пустыре, невдалеке виднелись строения города, хоть и выглядели странно.
– Филипп! – осторожно позвала девушка. Быстро огляделась, метнулась туда-сюда.
Всё вокруг было в снегу. На белеющем пустыре больше никого не было видно.
– Филипп! – заорала Имэйх во весь голос, наплевав на осторожность.
Ответа не было.
***
Где-то в глубине города тем временем матёрый бугай пристал к худощавому парнишке в чёрном. Тот прижался к стене, отчаявшись выбраться невредимым и почти смирившись с предстоящим мордобоем.
– Господи, хоть я в тебя и не верю, помоги мне! – отчаянно воскликнул он.
Бугай быдловато заржал, делая шаг вперёд.
И вдруг, изобразив на лице перекошенно-придурковатую гримасу, мешком повалился прямо под ноги парнишке. В шее у него торчал невесть откуда взявшийся дротик.
Парень ошалело пялился на него в течение нескольких секунд, потом сложил руки, поднял глаза к небу, и проговорил: "Спасибо!"
***
У Шпоры не было ни секунды на то, чтобы оправиться от удара о жёсткую ровную поверхность.
Охотник едва успевает сгруппироваться и поджать ноги, когда прям рядом проносится нечто. Шпора вскакивает на ноги и тут же вновь оказывается под ударом. Предположительно скоростного транспортного технического устройства.
Шпора, уворачиваясь от столкновения, уходит в сторону, на пол-локтя разминувшись со следующим.
Охотник бросается в сторону. Выпускает предпоследний болт самострела во встречный автомобиль, но это оказывается неэффективным решением. Увернувшись от столкновения, Шпора бросается вперёд, в зону, в какую-то секунду показавшуюся более безопасной. Замирает, встав в стойку, с самострелом и стилетом наизготовку.
Однако тотчас выясняется, что зона была оценена неправильно.
Шпора оборачивается на рёв, оказавшись прямо перед КамАЗом. Не далее как шагах в семи…
Конечно, у Шпоры ещё оставался шанс уйти от столкновения. Но был шанс и не уйти…
***
Филипп, стоя на четвереньках, зашёлся кашлем. С губ его капала кровь.
Чуть отойдя, он, поморщившись, поднял голову и огляделся. Вокруг него не на одну сотню шагов раскинулась снежная равнина, с трёх сторон окружённая лесом. С тёмного беззвёздного неба помаленьку опускался снег.
Филипп оторопело присел на пятки, поднявшись и вытащив из сугроба руки, ушедшие туда по локоть.
– Имэйх?.. – неуверенно позвал он, потом, повысив голос, крикнул громче. – Имэ-эйх!
На ответ он, впрочем, особо и не рассчитывал.
С трудом поднявшись на ноги, Филипп ещё раз огляделся. Позади него, вдали, за несколько сотен шагов, с приглушённым шумом периодически мелькали огни.
"Напоминает какой-то транспортный путь. Надо дойти до него".
Парень вынужденно опустился на четвереньки, зашедшись кровавым кашлем. Откашлявшись, поднялся, проклиная охотника, и двинулся в сторону огней.
***
«Где же он? Где же он?! – судорожно билось в мыслях. – Проклятье! Это всё из-за меня!..»
Имэйх рухнула на колени, и, волевым усилием взяв себя в руки, начала поиск в радиусе двух тысяч шагов. Доскональное прощупывание всей локации при предельной концентрации внимания… Нет ответа.
Имэйх, утерев пот со лба, судорожно вытряхнула на снег все свои артефакты. Хоть что-то же должно работать на поиск! Быть может, возможно перенастроить ту же Паутину…
Имэйх взяла в руки Паутину… и её тут же кольнуло пустотой. Зрительно в Паутине не изменилось абсолютно ничего. Но она полностью утратила магическую силу.
Имэйх перетряхнула всё остальное. Так и есть. Всё, что имело в себе какую-либо магическую составляющую, превратилось в безделушки-пустышки.
Девушка страдальчески застонала. Ну почему!? Почему ей досталась сносная точка выхода, а Филиппа отправило чёрт знает куда!? Разве нельзя было наоборот!?
Имэйх, сделав глубокий вдох, сконцентрировалась и вновь начала поиск. На этот раз шесть тысяч шагов.
Нет ответа.
Имэйх взвыла от бессильного отчаяния. Предельное чувство вины сдавило грудь.
«Верни мне его! – судорожно взмолилась она Судьбе. – Клянусь! Я никогда больше не буду красть! Только верни мне его!!!»
У Филиппа в спине якорная стрела. И даже не это самое страшное.
Здесь – что бы это ни было за место – зима. Снег падает. А у Филиппа из одежды – только лишь заговорённые панталоны. И всё! Совсем всё! Долго протянет человек на морозе в такой одежде!?
А ведь и поиск – дело не секундное! Время на исходе!!!
Требовалось время, чтобы восстановить силы и начать новый поиск. Девушка вскочила на ноги и бросилась к чудаковатым строениям города.
***
Вмешательство третьей силы склонило ситуацию в пользу Шпоры.
Какой-то человек, сам едва не попав под Камаз, сбил Шпору с линии атаки, и они упали на землю на обочине.
Падение было достаточно удачным, даже несмотря на то, что наличие внезапного спасителя не позволило сгруппироваться.
Спаситель, парень лет двадцати, с каштановыми, с полосами светлых, волосами, приподнялся на руках и тряхнул головой, пытаясь откинуть с лица чёлку.
– Твою мать! – беззлобно, но с чувством воскликнул он. – Что ты тут делаешь!?
Шпора приподнимается на локте, и, тоже тряхнув головой, откидывая длинные пряди справа, поворачивается на спасителя.
– Это… случайность… – Шпора не без удивления отмечает, что разговаривает на местном языке.
"Блин, с правого бока она казалась красивее", – с ноткой досады подумал парень.
– Ты откуда вообще? – чуть успокоившись, спрашивает он, поднимаясь.
– Издалека, – осторожно отвечает Шпора, тоже вставая. Осматривается, при этом уделяя особое внимание дороге, по которой проносятся машины. Прикинув скорость, приходит к выводу, что шансы выжить при столкновении были невысоки.
"Наблюдение 1. Транспортные средства опасны. Примечание: разобраться поподробнее".
– А зовут как? – поинтересовался спаситель.
– Шпора.
Парень скептически хмыкнул:
– А настоящее имя?
"Он спас мне жизнь, – вынужденно признаёт Шпора. – придётся сказать…"
– Моё имя – Мари.
***
… "Да, это дорога! А все дороги ведут в города. Надо поймать попутку, чтобы взяли до города".
Филипп старался идти как можно быстрее, периодически делая вынужденные остановки чтобы откашляться. Всё тело било крупной дрожью, босые ноги, отчаянно вязнущие в снегу, сводило и покалывало.
Филипп подошёл к дороге и встал на обочине, вглядываясь в пару приближающихся огней.
Объект, очень крупный, стремительно приближается, ослепляя Филиппа огнями. Но даже не думает тормозить. Он на полной скорости проносится мимо, едва не задев парня.
– Что это было!? – оторопело прошептал Филипп, вынужденно отшатнувшийся от дороги. – Оно их сожрало!? Почему они такие перепуганные?..
Филипп в последний момент успел увидеть перекошенные ужасом лица людей…
– Да нет, это, вроде, техническое устройство… За ними кто-то гонится!? – он резко повернулся в сторону, готовый броситься назад и нырнуть в снег, однако… ничего пугающего так и не появилось.
Зато показалась ещё пара огней, а следом за ней – ещё.
Филипп откашлялся и подошёл ближе, дрожа всем телом. Встал у дороги и вытянул руку.
Но обе машины пролетели мимо, и не подумав притормозить.
– Д…да что ж т…такое-то, ч…чёрт!? – трясясь, возмутился Филипп, глядя им вслед. – Я тут босиком вообще с…тою, с п…простреленной спиной!.. Хм… – внезапно озарило его. – хотя, каж…жется, оно и понятно…
***
Имэйх влетела в светлое помещение с самооткрывающимися дверями.
– Помогите!!! – её голос прорезал освещённый длинный зал, с рядом необычных столов, за которыми находились стеллажи, заполненные массой различных вещей.
К Имэйх сразу подбежали несколько человек, в их числе – мужчина, одетый в что-то напоминающее форму.
– Девушка, что случилось? Вы в порядке?
– Моему другу нужна помощь! Он может замёрзнуть!.. – сбивчиво начала Имэйх. – Мы… Мы были вместе, а потом я потеряла его!..
– Постарайтесь успокоиться, – сказал мужчина в форме. – Может, от просто ушёл куда-то погреться?..
– Исключено! – надсадно взвыла Имэйх. – Мы… Мы не местные! Мы здесь ужасно ориентируемся!.. Пож-жалуйста! Пожалуйста, сделайте что-нибудь!..
***
– Глянь, какая. Из-под Камаза спас! – прошептал Кирюха Владу, кивнув на Шпору.
Влад, с видом знатока поглядев на указанное лицо, скептически хмыкнул и шепнул:
– На троечку.
– Ничего, под водочку потянет… Можно подумать, у тебя есть варианты получше!
Влад цокнул языком, соглашаясь, что вариантов нет.
– Ей хоть восемнадцать есть?
– Сейчас узнаем, – ответил Кирилл и окликнул Шпору. – Иди сюда, Машунь!
Шпора, украдкой осматриваясь, подходит. Параллельно размышляя о странной трансформации, произошедшей с именем. Странные формы "Мариша", "Маша" можно было объяснить предположением, что к имени добавляется именной суффикс "-ша" (правда, зачем тогда в случае "Маша" сокращать имя до одного слога, чтобы всё равно добавить ещё один?). Тогда встаёт вопрос, что это значит. Именные суффиксы могут использоваться для обозначения определённого положения в обществе, а откуда бы ему взяться у Шпоры в абсолютно незнакомом месте? Впрочем, возможно "-ша" обозначает, что человек не местный, или что-то в этом роде.
Формы "Маш" и "Мариш", вероятно, объяснялись подобным образом, с той лишь поправкой, что "-ша" редуцируется до "-ш" для укорочения в речи. Но вот откуда взялись и с какой целью употребляются "-шунь" и "-шуль" для Шпоры оставалось головоломкой.
Ну ладно. Видать, здесь так принято.
"Наблюдение 2. К имени может добавляться суффикс "-ша" и его модификации. Прим.: разобраться поподробнее".
– Мариш, скажи, а… тебе продают алкоголь?
Вопрос удивляет, но ничего опасного Шпора в нём не видит.
– Ну, в принципе, да…
– Отлично! – удовлетворённо протянул Кирилл.
– А чё с одеждой? – поинтересовался Влад: – Косплеер, что ли?
Шпора, понятия не имея, что это означает, подумав, соглашается. Судя по тому, что парней ответ полностью удовлетворяет, решение принято верно.
"Наблюдение 3. Внешний вид сильно выделяется из массы. Прим.: На первое время можно отвечать, что косплеер. Прим. 2: разобраться поподробнее".
Новые знакомые Шпоры вели себя хоть и малость странно, но приветливо. В целом, можно было сделать скидку на особенности местной культуры.
– Мариш, а пошли с нами в клуб? – предлагает Кирилл. – Потанцуем, выпьем…
– Я не пью, – отрезает Шпора.
– Да ла-адно тебе, мы по чуть-чуть!..
– Я не пью. Вообще. В принципе.
– А чё так грустно? – вступает Влад. – Религия не позволяет? Или ЗОЖ?
Они с Кириллом идут с разных сторон от Шпоры, из-за чего приходится постоянно вертеть головой.
"В тиски взяли, – с досадой отмечает наёмник. – Ладно, надо будет – вырвусь".
– У меня свои причины, – холодно отвечает Шпора.
Парни тем временем едва заметно, на полшага подотстают. Жест не укрывается от Шпоры.
– Не борзей, – едва слышно, в самое ухо шёпотом бросает Кирюха Владу. – Я её из-под Камаза спас, я и…
Шпоре слов разобрать не удаётся, в частности, из-за шума дороги, вдоль которой они идут. А переспрашивать то, что собеседники пожелали оставить в тайне…
– Ну, раз ты не пьёшь, – начинает Влад: – Может, поедем к нам, чай попьём?
– Нет, – отказывается Шпора, почуяв подвох.
Кирилл досадливо морщится и с ноткой недовольства интересуется:
– Ну, а чего ты тогда хочешь?
– В каком смысле? – напрягается Шпора.
Кирюха делает глубокий вздох:
– Ну, как бы сказать. Такое дело. Я же, вроде как, тебя спас…
– Ждёшь благодарности? Что ж, резонно, – холодно отмечает Шпора. – И чего же ты хочешь?
– А… ты не понимаешь? – недовольно протянул парень.
– Нет, не понимаю.
Кирюха внимательно смотрит на Шпору и закатывает глаза:
– А ты вообще понимаешь, что мы говорим?
– Я понимаю ваш язык. Я не понимаю, чего вы от меня хотите.
– А, ну так давай я тебе объясню! – говорит Кирилл, наклонившись к Шпоре и недвусмысленно приобняв за плечи.
***
Ног и кистей рук Филипп по большей части не чувствовал, а то, что ещё чувствовал, болело нещадно.
Он уже практически не дрожал, а если и дрожал, то мелко-мелко.
Волосы и ресницы покрыл иней. Губы дрожали, при кашле их обжигало кровью.
Он не мог сказать точно, сколько времени провёл здесь. Он понимал, что с каждой пролетающей мимо машиной его шансы выжить таят, как снег на ладонях. Не у Филиппа, конечно. На Филиппе уже ничего не таяло…
Босоногий. Одетый в одни панталоны до колен. С побелевшей, припорошенной снегом кожей. С кровью, струйкой стекающей по синим окровавленным губам и подбородку… Посреди снежной равнины, окружённой лесом…
Честно говоря, Филипп бы тоже испугался.
Но ему хотелось жить. Отчаянно хотелось жить.
Его шансы выжить колебались около нуля. Это значило, что за каждый из них нужно бороться до последнего. Даже если придётся рисковать.
Пара огней мелькнули вдали. Они приближались.
Филипп выждал время, подпуская машину поближе, и сделал шаг на дорогу. Ещё один. И ещё…
На середине полосы он остановился и повернулся навстречу приближающейся машине, перегораживая ей дорогу.
Это либо заставит её затормозить… либо…
Либо прекратит его мучения.
***
Кто-то, кажется, уже куда-то звонил.
Имэйх, хоть и некстати, заметила надпись "охрана" на форме мужчины; до неё запоздало дошло, что она понимает местный язык, словно с ней разговаривают на родном.
– Скажите… какая это страна? – невпопад спросила она.
– О-о-о! – протянул охранник. – Как я погляжу, вы совсем не в себе…
– Ах, шучу, конечно! – спохватившись, дала задний ход Имэйх. – Пожалуйста!.. – вновь воскликнула она. – Помогите ему! У него мало времени!..
Девушка развернулась и побежала на улицу.
– Стойте! Вы куда?
– Я ищу его! – воскликнула Имэйх. – Не мешайте!
Люди удивлённо переглянулись; но девушке было плевать, что о ней подумают, у ней было кое-что поважнее.
Собрав остатки сил, она начала поиск. Максимальный радиус. Десять тысяч шагов. Дальше поиск уже не эффективен…
Десять тысяч шагов. Имэйх прикинула, что это, возможно, даже больше, чем пределы города.
Имэйх, закончив полный цикл поиска, начала сначала. Не может быть тишины… Филипп жив, и он не может находиться за пределами максимального радиуса! В пространстве обязательно должно откликнуться!..
… Нет отклика.
***
Кровь часто капает на асфальт. Кирюха, согнувшись, отчаянно зажимает себе разбитый сапогом нос.
– Сволочи! Грязные собаки!.. – Шпора, пытаясь орать шёпотом, стоит в боевой стойке чуть в стороне, с самострелом наизготовку.
– Ладно, ладно! Остынь! – Влад, выставив руки вперёд, пытается говорить как можно примирительнее. – Всё, разобрались, больше не пристаём…
– С чего вы вообще взяли, что Мари – это женское имя!? – кричащим шёпотом вопрошает Шпора, даже не думая опустить оружие.
– Ну, вообще, обычно, как бы, женское, – в сторону начинает Влад.
Шпора делает едва уловимое движение кистью, и наручный механизм выбрасывает в руку охотника блеснувший наточенной сталью стилет.
– Тихо-тихо! Полегче! – вскрикнул Влад, спешно отступая. – Всё, всё, остынь! Мы уже отстали!
Шпора, наконец, убрал оружие.
"Наблюдение 4. В этой стране Мари – женское имя".
Кирилл, шмыгая носом, выпрямился и тоже отступил, стараясь, всё же, держать голову наклонённой. Они с Владом переглядываются и поворачиваются было, чтобы уйти…
– И ещё… – на полушаге останавливает их Шпора. – Вы не видели здесь девчонку в похожей одежде и парня в штанах по колено?
– Потерял своих друзей-косплееров? – неуверенно пошутил Кирилл.
– Можно и так сказать, – холодно ответил Шпора.
– Не видели.
– Тогда мне нужен человек, который может это знать.
Глава 3
"Твою мать!.." – напряжённо проговорила Клара Павловна, приглядываясь к перегородившему дорогу и вынужденно тормозя.
"Ну что, Кларочка, допрыгалась… Хотела, чтоб не как обычно, и вот тебе пожалуйста… Господи, что ж делать-то, что ж делать?.."
Она ощутила себя типичным героем ужастиков, который, увидев посреди ночи на обочине дороги за городом девочку в белом платьице (босоногого паренька в золотистых бриджах), думает: "О, дай-ка я остановлюсь!.."
"Ну нет уж… в призраков я не верю! Должно быть какое-то разумное объяснение…"
Машина останавливается метрах в двух от него.
Клара Павловна напряженно приглядывается к человеку (?).
Парень тихим, но требовательным голосом произносит:
– Возьмите до города!..
Женщина, сглотнув, протягивает руку к двери и открывает…
Парень, с трудом передвигая ногами, подходит к машине и наклоняется к открытой двери…
– Постой! – дрогнувшим голосом говорит Клара Павловна, придвигается и протягивает руку.
Она проводит рукой по его лицу, по неживому холодному, по щеке спускается на шею и ищет пульс…
– Матерь Божья! Действительно живой человек! Не призрак и не зомбак!..
– Могу вас понять, – нервно усмехается парень.
Клара Павловна выскакивает из машины и усаживает парнишку на заднее сидение.
– Господи! А что у тебя в спине!?
Женщина закрутилась вокруг, дала ему запасные тёплые вещи и помогла в них завернуться. Вернулась в машину, включила обогрев на максимум и налила остатки чая из своего термоса.
– Я б тебе ещё 50 грамм плеснула, чтоб спазм периферических сосудов сняло… Но, как говориться, чем богаты – тем рады… – Клара Павловна помчалась к городу. – Ты как тут вообще оказался?
Парень внятного ответа дать не смог. Женщина отметила, что язык он понимает, но изъясняется с трудом… Объяснила это тем, что парень, по всей видимости, отморозил себе мозги.
У неё появилась версия, что он оказался здесь, в девяти с половиной километрах от города, в таком виде, вероятно, в результате каких-то бандитских разборок.
– Нам нужно отвезти тебя в больницу! – сообщила она, прибавляя скорость.
***
Именуемый "дядей Борей из соседнего подъезда" оказался совсем не таким информатором, который был нужен Шпоре.
Но, за неимением лучшего, пришлось довольствоваться таким.
Весьма нежелательным обстоятельством было то, что дядя Боря, как и его окружение, был безнадёжным пропойцей.
А найти общий язык с пьющей средой Шпоре было всегда нелегко.
– … Ну, и они с той бабой тогда и… ну того, это самое… И она, в общем, через пару недель ему две полоски показала, а он…
– Это не та баба, – бросил Шпора.
– Ну, вот, ещё одну знаю, из соседнего дома, одевается, как прости…
– И это не та. Та появилась только сегодня.
– Ну, не знаю тогда, – пожал плечами дядя Боря, мужичок в заляпанной футболке и растянутых трениках. Вместе с ним за столом сидели ещё трое мужчин.
– А каких-либо… необычных пространственных эффектов не замечали? – подумав, спросил Шпора.
Дядя Боря поскрёб небритый подбородок:
– Ну… у меня позавчера носки пропали… Прямо с балкона. Висели три дня, никуда не девались, а тут…
– Да уж… – прикрыл глаза Шпора. Впрочем, он особо и не делал ставку на то, что услышит здесь хоть что-нибудь стоящее.
Шпора поднялся и сделал шаг к выходу.
– Стой! – окликнул его один из собутыльников дяди Бори. – Неужели так и не выпьешь с нами? А?
Фраза была произнесена с вызовом, даже несколько агрессивно.
– Не пью, – отрезал Шпора.
– Борян, он нас не уважает! – говоривший, высокий и широкоплечий, выглядевший, пожалуй, наиболее боеспособным из всех четверых, начал было подниматься, но сосед его осадил.
– Зачем же так категорично? Почему бы не выпить с добрыми людьми? Своим человеком будешь. А то мы ещё чем поможем?..
– Вы знаете ещё что-то? – обернулся Шпора.
– Человека знаю. Влиятельного.
– Что за человек?
– Присядь, – собеседник кивнул на стул. – Прояви уважение.
Шпора задумался.
Возможно, информация действительно окажется ценной. К тому же, Шпора чувствовал, что в случае согласия, может рассчитывать на некоторые привилегии "своего человека", например, на ночлег. Что было достаточно весомым аргументом, особенно ввиду того, что найти девчонку сразу, с наскоку, не удалось, и первую ночь в кардинально новых непривычных условиях предстояло провести на улице, при этом не имея достаточных знаний о стране, её обычаях и порядках. И соответствующей одежды, кстати.
В случае же отказа принимать условия следовало сразу убираться, поскольку рассчитывать тогда было не на что, а вот вероятность конфликта резко возрастала. А Шпоре не хотелось вступать в конфликт в незнакомых условиях, в первую очередь, не имея достаточных знаний о законах и правовой структуре государства.
Наконец, взвесив все за и против, Шпора решил принять условия.
– Хорошо, – сказал он, присаживаясь. – Но сначала ты даёшь мне информацию о человеке, а потом наливаешь.
Дядя Боря негодующе замычал, громила нахмурился и сжал кулаки.
– Иначе я не согласен, – отрезал Шпора.
Они переглянулись, потом тот, что обещал информацию, подумав, кивнул:
– Значит, слушай. Есть тут такой человек по кличке Ферзь…
Шпора быстро нацарапал самое важное на клочке бумаги и спрятал его за пазуху.
Собеседник плеснул по чуть-чуть во все пять стопок.
– Ну, за знакомство! – сказал дядя Боря, подняв свою стопку и чокнувшись с остальными. Смысл этого действа остался для Шпоры не вполне ясен (там, откуда он был родом, не было таких традиций), но жест он повторил.
Громила, осушив стопку, со стуком опустил её на стол.
Шпора сделал почти так же. С той лишь разницей, что тем же движением уронил на стол голову.
***
У Филиппа было серьёзное переохлаждение и обморожение конечностей. Ну и непонятный объект в спине.
Хирург, хмыкая и качая головой, рассмотрел рентгеновский снимок, потом обратился к Филиппу:
– И как тебя так угораздило?
Филипп нервно посмеялся, но внятного ответа так и не дал. Врач особо и не настаивал:
– Ладно, проехали. Готов?
– К чему? – поинтересовался парень. Вообще, местная больница ему была даже очень интересна. Просто любопытно было посмотреть на неё изнутри. Здесь ведь всё иначе, совершенно не так, как там, откуда он родом.
– К операции.
– Какой?
– Будем вот это вот у тебя из спины выковыривать.
Филипп поморщился и вздохнул:
– Больно будет…
– Не будет, – успокоительно заявил хирург. – Под общей анестезией делать будем.
Каталку выкатили в коридор, и к Филиппу подошла его спасительница:
– Ну что говорят? Жить будешь? – ободряюще спросила она.
– Клара Павловна… – тихо проговорил Филипп, взглянув своими жёлтыми глазами на женщину. – Я… я здесь никого кроме вас не знаю… Пожалуйста, останьтесь.
Клара Павловна, подошла ближе и тихонько пожала его холодную руку:
– Да я, в общем-то, так и собиралась.
Филиппа отвезли в ослепительно светлое помещение. Переложили на стол лицом вниз, надели на лицо маску, и… он отключился.
Пришёл в себя он только в больничной палате. И первой, кого он увидел была его спасительница, которая сидела рядом.
– Ну, как ты?
– Кшмар, – ответил Филипп, тряхнув головой, словно надеясь этим движением стряхнуть морок, оставшийся от анестезии. – Пе-еред глазами всё плы-ывет…
Клара Павловна посмеялась и потрепала его по волосам:
– Ничего, скоро пройдёт! Поспи пока.
***
С утра пришла администратор местного заведения быстрого питания, базирующегося в этом торговом центре, Александра. Саша была невысокой, хорошо сложенной, нехрупкой девушкой лет 25-28, с коротко постриженными каштановыми волосами. Жестковатая и прямолинейная, но… Имэйх она показалась человеком с добрым сердцем.
Когда администратор подсела к ней на лавку, девушка спросила:
– Это вы Саша? Мне о вас говорили…
– А вы – девушка, которая спрашивала, в какой она стране? Мне о вас тоже.
Имэйх грустно усмехнулась.
– Ну, так что, ещё раз, случилось? – спросила администратор.
Девушка объяснила.
– Вы, что ли, беженцы, получается? – хмыкнула Саша. – Так шли бы в какой-нибудь центр помощи беженцам…
– Можно и так сказать, – согласилась Имэйх. – Но… мы беженцы из таких мест, что вряд ли у вас здесь есть такие центры…
Саша недоверчиво хмыкнула, но копать не стала.
Ввиду того, что ещё ночью время было безнадёжно утеряно, а шансов выжить самостоятельно у Филиппа объективно не было, оставалось только – да-да – надеяться, что кто-нибудь вдруг ему помог…
– Тогда, в общем, обзванивай больницы и спрашивай, – заключила Саша, потом осведомилась. – Телефон есть?
– Э… нет, – ответила Имэйх, задумавшись над вопросом, что это. По аналогии с телепортацией, возможно, что-то связанное со звуком и расстоянием…
– Ну ладно. Из справочной позвонишь. Я дам тебе номера, по которым можно звонить.
***
К утру Филипп оклемался.
Немного погодя подъехали сотрудники полиции.
На их просьбу рассказать, что произошло, Филипп охотно доложил обо всем, что с ним произошло в больнице. Чем заслужил у полицейских статус отморозившего мозги дурачка. А скорее, косящего под такового.
Потом ему пояснили вопрос.
Из невнятных разъяснений Филиппа было ясно только то, что сначала что-то там произошло, потом его подобрала женщина и довезла до больницы.
Ситуация больше всего напоминала какие-то бандитские разборки. Вероятно, с парнем желали разобраться, поэтому подстрелили и выбросили за городом практически в чём мать родила, без денег и документов.
При этом пострадавший и сам особо не горел желанием, чтобы в этой истории разбирались.
Лезть во внутренние разборки мафии правоохранительным органам тоже не хотелось. Поэтому делу был неофициально присвоен статус "глухарь".
Осложняло выяснение ещё и то, что никаких персональных данных, за исключением имени, парень назвать не смог.
Его даже не могли по-нормальному оформить в больнице из-за отсутствия хоть каких-то документов.
Кроме того, правоохранители настоятельно порекомендовали администрации больницы, в случае, если кто-либо будет узнавать, не давать о нём информацию.
Тем временем, Клару Павловну вызвал к себе главврач.
То, что Филипп находился в больнице неофициально, предполагало определённые сложности.
– Ну, понимаете, – сбивчиво говорил главврач. – В такой ситуации… Понимаете, у него никаких документов, ни медицинского полиса, ни паспорта… Он здесь находится, опять-таки, неофициально… И мы особо не можем… Но, мы, правда, можем… оказать услуги по принципу клиники…
– Ясно, – холодно оборвала его Клара Павловна. – Сколько?
Главврач тотчас назвал сумму.
***
То, что поразило Шпору с утра, – необыкновенная лёгкость в руках. Это могло обозначать только одно. Самострел и стилет с креплением сняли! А такая новость бодрит не хуже ведра холодной воды в лицо.
Сразу очухавшись, Шпора подорвался с незастеленного дивана и, тряхнув головой и сжав виски, принялся осматривать комнату. Она была не прибрана, выглядела неаккуратно; в ней никого не было.
Шпора, спешно прошёлся по комнате, отыскал свою куртку и прощупал карманы. Из всего, что там лежало, остался лишь листок с вчерашними записями.
Натянув куртку, Мари покинул комнату и прошёл на кухню.
Там, положив голову на стол, спал третий товарищ дяди Бори, человек, вчера так ничего и не говоривший и потому практически не запомнившийся Шпоре.
Наёмник бесцеремонно схватил его за волосы, оторвав от стола и приведя в вертикальное положение, и со всего маха дал пощечину.
Мужичонка, мигом проснувшись, ошарашенно замычал.
– Где мои вещи!? – кричащим шёпотом осведомился Шпора.
Пропойца сменил тон на испуганный и начал изъясняться чуть более понятно:
– Там!.. – и указал рукой в сторону шкафа в коридоре.
Мари, мигом подойдя к нему, бесцеремонно распахнул двери. Шкаф изверг из себя ворох грязных вещей, которые, вываливаясь, вынудили его отступить.
Он сверкнул глазами на мужичка, и тот проскулил:
– Выше-е!..
Шпора, вскочив на тумбочку, раскрыл верхние дверцы. Вышвырнул оттуда ещё какие-то шмотки и, наконец, нашёл самострел с завёрнутым в газетку стилетом.
– Где всё остальное!? – Мари соскочил с тумбы, спешно закрепляя оружие на руках.
Мужичонка заскулил, помотал головой и указал на кухонный шкаф.
– Может, тут ещё!..
Шпора бесцеремонно обыскал указанный объект, найдя дротики, коробочку с иглами, сундучок с флакончиками ядов-противоядий и отдельно стоящий пузырёк с токсичной солью для поджигания. У него даже мелькнула мысль, не сыпануть ли из него в солонку подлецам, и пусть потравятся, но он счёл месть мелочной и бессмысленной, да и соль ему самому ещё пригодится.
– Это всё!? – с угрозой прошептал наёмник.
– Остальное Витёк унё-ёс! – отчаянно взвыл мужичок. – Ничего не зна-аю!..
В этот момент как раз очень кстати вернулся Витёк, давешний информатор. В руках у него были пара пакетов с продуктами и бутылками.
Шпора молча вышел ему навстречу, направив на него самострел.
Витёк аккуратно (не дай боже что-то побить!) опустил пакеты на пол и поднял руки, глупо улыбаясь.
– Доброе утро! Как спалось? – по-глупому затараторил он. – А я говорю ещё Боре, мол, нехорошо это, не по-людски, гостей обшаривать, а он знай своё…
– Где мои вещи? – холодно осведомился Шпора.
– Там на кух…
– Я уже нашёл. Где остальное? Деньги, ценности?
– Мы их сдали в цветмет! – отчаянно воскликнул Витёк.
– Куда?
– На перепла-авку!..
Шпора досадливо вздохнул, потом потребовал:
– Деньги!
– Какие деньги? – проскулил Витёк.
– Те, что вы выручили!
Мужчина торопливо достал бумажник и выложил Шпоре на ладонь бумажные купюры, а потом и металлическую мелочь.
Шпора убрал деньги во внутренний карман куртки, мысленно сделав пометку разобраться в стоимости. Бумажные деньги были для него в новинку.
И тут его смутило вмиг изменившееся лицо Витька.
Шпора резко обернулся.
– Тебе конец! – рявкнул возникший прямо позади него громила с занесённой для удара табуреткой.
– Так его, Гриша! Ха-ха! Получи, щенок!.. – дядя Боря, появившийся, видимо, из дальней комнаты следом за громилой, едва успел договорить эту фразу… как Гриша уже валялся на полу скрученный, с разбитым носом, а Шпора сидел, коленом прижимая его к полу и заламывая ему руки.
– То, что я не выгляжу, как опасный соперник, – Мари движением кисти заставил спускной механизм выбросить стилет ему в руку. – Делает меня только опаснее.
Острие стилета предупредительно упёрлось в горло Грише, и тот отчаянно, без тени былой самоуверенности, заскулил:
– Пощади-и, я сдаюсь! Забирай все деньги, вещи… Только не убивай!..
Впрочем, было ясно, что Шпоре совсем не обязательно выбирать: он может и убить, и преспокойно забрать всё, что хочет.
– Вставай, собака, – презрительно бросил наёмник, отпустив Гришу; тот начал отползать на четвереньках. – На кухню все четверо! – зловеще прошептал Шпора, указав направление самострелом.
Как только мужички забежали на кухню, наёмник закрыл дверь и просунул в ручку двери ножку табуретки, заблокировав им выход. Торопливо обыскал дом, но больше ничего из своих вещей не обнаружил. Поясная сумка и пояс с ножами, по всей видимости, были уже куда-то сбыты и канули в небытие.
