Нина Сергеевна Цуканова
Игры с огнем. Книга 2
***
Я сидела на песчаном берегу и ждала. Дикий Эрстхенский пляж был совершенно пустынен.
Два драконьих силуэта появились в небе ближе к закату. Порыжевшее солнце отчаянно мешало смотреть, однако я все равно заметила их издали.
Мне было не обязательно присутствовать. Но Кондор сказал, что можно. Могла ли преминуть такой возможностью? Тем более, кто бы тогда караулил вещи?
Оба дракона приземлились на берегу, почти у кромки воды. Сэф трансформировался первым и поспешно подошел к Конхстамари. Тот опустил крыло.
И по нему скользнула вниз женщина, лишь в самом конце приняв вежливо поданную руку иссиня-черного.
Только когда она ступила на песок, я в полной мере осознала, какая она большая. Сэфа, этого здорового мужика, она была выше на целую голову, при немногим менее массивных плечах и куда более широких, чем у мужчины, бедрах. Мне тотчас вспомнилась Зей.
Однако гостья казалась поизящнее той. Лицо поуже, шея тоньше и длинней. Женщина с интересом оглядывалась, сияя белозубой улыбкой. Ее огненно-рыжие волосы, разметанные ветром, ложились огромными волнами. Тонкие брови немного темнее волос были чуть опущены, придавая лицу необычное весело-хулиганистое выражение. Щеки и нос были слегка сбрызнуты веснушками.
В глазах женщины блестели шкодливые искорки и почти детский восторг.
– Небеса, тыщу лет тут не была! – весело проговорила она, нетерпеливо крутя головой. Изогнутые рога угрожающе поблескивали в свете закатного солнца. На них, казалось, без труда можно кого-нибудь насадить.
Она оттолкнула руку Сэфа и сделала несколько шагов по песку. К тому времени Конхстамари уже трансформировался. Подойдя к Сэфхинри, он приблизился к самому его уху и что-то проговорил; Сэф тряхнул головой и, судя по выражению лица, тихо огрызнулся.
Орраайнэ тем временем прошла дальше по песку и, передернув крыльями, уронила с плеч накидку без прорезей, которой укрывала спину. Кондор тотчас кинулся к ней и, когда дракайна еще только повернулась взглянуть на потерю, уже услужливо поднял и протянул женщине. Губы Шайнар тотчас растянулись в широкой улыбке и она, тепло поблагодарив, приняла накидку и накинула на одно плечо.
На лице Сэфа отразилось презрительно-недоброжелательное выражение.
Кроме накидки сверху на дракайне ничего не было. Ее широкая, рельефная от мускулов грудь была открыта. Бедра же охватывала не то необычная юбка с большим разрезом, не то просто повязанный кусок материи.
Ее пытливый взгляд, что все скользил по окрестностям, остановился на мне. Я напряглась. На лице дракайны же мелькнула ехидная усмешка.
– А это что еще за зверюшка? – задорно вопросила она, подойдя и уперевшись руками в колени. Я вспыхнула и тотчас хотела возмутиться, но женщина продолжила. – Ре́лла5 Дх’Орр?
– Тщайг6 Янше! – угрюмо ответила я.
– Да? – орраайнэ хохотнула. – А я бы на твоем месте не поправляла!
– Вот вы на своем месте и идите! – фыркнула я.
Женщина вновь рассмеялась, и это злило меня еще больше.
– Партия хорошая, но нет, уволь, одного мне мало! – она нахально потрепала меня по волосам, взлохматив их. Я раздраженно попыталась отбросить ее руку, но женщина сама отдернула ее, вновь расхохотавшись.
– Какая кусачая, вы посмотрите! Я буду звать тебя Злая Собака! Слышала, Ачж’хэ Бай?
Я зарычала, раздражаясь еще больше. Но натолкнулась на взгляд теплый и будто бы извиняющийся.
– Такая милашка! – между тем сказала женщина, повернувшись к Конхстамари. – А можно я заберу ее себе в гнездо? Ладно-ладно, не смотри на меня так, – дракайна рассмеялась. – Шутка это!
Я поспешила отойти подальше.
– А что старик Ротхэс? Жив еще? – Шайнар вопросительно взглянула на Конхстамари, и тот качнул головой. – Эх… Хороший он. Он был моим первым мужчиной. Ну, точнее, одним из семерых первых… – она самодовольно усмехнулась. – Ему все-таки удалось оставить наследника?
– Да.
– Нет, – ответили одновременно Кондор и Сэф соответственно, затем переглянулись. Орраайнэ выразительно приподняла бровь.
– Он… – начал было Кондор.
– …не наследник. Он выродок недобитый, – перебил Сэф. – Ему Зей изувечила крыло, он не летает.
Лицо Шайнар из заинтересованного быстро сделалось прохладно-разочарованным, с налетом более презрения, чем жалости.
– А-а, так это он обидел малышку Зей? Жаль, жаль… А я надеялась, батю подменит…
– Да, это он сорвал ее свадьбу, – едва дав женщине договорить, продолжил Сэф. – Причем уже дважды.
– Дважды? – помолчав, скептически осведомилась Шайнар. – Как такое возможно? Если он не летает?
Сэфхинри замялся.
– Летает он, – холодно заметил Кондор. – С трудом, но летает.
– Ходят слухи, что ему помогают, – выразительно проговорил иссиня-черный, едва не всем телом повернувшись к Конхстамари. Однако женщина на них уже не смотрела, и воспользовавшись этим, Кондор сделал Сэфу угрожающий жест, что-то активно показывая лицом. Шейр же опять бессловесно огрызнулся.
– А как там мой Серединка-на-Половинку? – Шайнар повернулась к Кондору, тепло улыбнувшись.
Дракон тоже чуть улыбнулся в ответ.
– Живет и здравствует. Что ему сделается. Насколько мне известно, помогает младшему с постройкой.
Лицо женщины еще сильней потеплело.
– Как ты его назвал?
– Шай-Лэ́йнши.
– Как мило! “Огонь Небес”?.. Дх’Орр! – в глазах женщины вдруг зажглись шкодливые искорки. – Интере-е-есно… – ее тон сделался картинно-любопытным, – а что вкладывал твой отец в твое имя?
– Значение моего имени вам известно, – подчеркнуто нейтрально ответил Конхстамари, прикрыв глаза.
– Хе-хе… Я о том, что он имел в виду, упомянув в имени сына “копье”.
– Канстэ стоит рассматривать, скорее, как “стрела”, – прохладно ответил Кондор, мельком чуть опасливо взглянув на меня.
– Не надо, эти значения равноправны! – рассмеялась женщина. – “Канстэ” зовут любое оружие в виде палки, закованной в острое железо, которую можно пустить по врага…
– Будь по-вашему, – нейтрально согласился Конхстамари. – Мой отец подразумевал в моем имени Солнце и оружие.
– А в переносном?.. – полувопросительно начала Шайнар.
– В переносном смысле это означает “Солнечный луч”, – отрезал Кондор и, улыбнувшись, с напускной строгостью проговорил. – Уймите свои фантазии, орраайнэ.
Та рассмеялась и, отвернувшись, подошла к берегу.
– Это правильно. Ты действительно как Луч Солнца в темном королевстве.
Дракон, улыбнувшись, пожал плечами и подошел к вещам.
– Орраайнэ Шайнар, нам пора одеваться и идти.
– Полно, тебе и так хорошо! – нахально ответила дракайна, воодушевленно глядя на море. Кондор, усмехнувшись, качнул головой.
Я, покосившись на женщину, подошла к дракону поближе.
– Не замерзла тут без нас? – поинтересовался он, доставая из своей сумки одежду.
– Да будет, – отмахнулась я. – Ваши зимы с нашими не сравнятся…
– А ты ей понравилась. Молодец.
– Надо же…
– Хоть и ходишь ты по грани. Старайся все же, пожалуйста, не щетиниться… Ссориться с женщиной – худшая затея. Однако все равно ты ей нравишься, это видно.
– Но не так, как ты, – усмехнулась я.
Конхстамари чуть улыбнулся, застегивая одеяние. Но какое-то напряжение в его лице все еще чувствовалось.
– Я переживаю из-за Сэфа, – не оборачиваясь на упомянутого, сказал Конхстамари. – Сколько я с ним ни говорил, по лицу видно, свое гнуть хочет… Как бы не вышло из этого чего.
– А что такое? – я украдкой оглянулась. Сэф стоял рядом с женщиной, и они вроде бы о чем-то говорили.
– Не надо женщину раздражать. Она очень сильная, и если она пойдет в разнос… Помнишь, я говорил, что нужно двое сопровождающих? Одному с ней просто не сладить. А нам ее по человеческому городу вести. Нельзя, чтобы что-то пошло не та…
Разговор наш оборвал резкий гневный вскрик Шайнар. Когда мы обернулись, она уже резко толкнула Сэфа, и тот полетел на землю. Орраайнэ, что-то негодующе крича на драконьем, несколько раз ударила мужчину, сильно и со злобой, но лишь ладонью наотмашь.
Уже при очередном ударе рядом был Кондор, миролюбивым жестом и добрым словом пытаясь ее успокоить.
– Убирайся, видеть тебя не хочу! Прочь! И на свадьбу мою не суйся, змееныш!
Сэф прикрывал голову, не смея поднимать руку на женщину.
– Орраайнэ, прошу вас! – тихо и успокоительно проговорил Конхстамари, и дракайна, гневно рыкнув, перестала замахиваться. Сэфхинри осторожно опустил руки.
– Я сказала, прочь!
– Сэф!.. – тихо протянул Кондор.
Иссиня-черный попытался возмутиться:
– Я ничего такого и не сказал!..
– С каких пор мое слово перестало быть законом? – тихо и страшно пророкотала Шайнар.
– Ваше слово – всегда закон, орраайнэ! – с поклоном ответил Кондор. И искоса взглянул на Сэфа. Лицо того еще сильней исказила злоба, и он, саданув кулаком по песку, резко поднялся, и трансформировался.
– Сэф, пожалуйста, пришли кого-нибудь… – тихо, в сторону попросил Конхстамари, пока “напарник” не улетел. Но тот сделал вид, что не услышал. Тем же временем Кондор уже обращался к женщине. – Орраайнэ, прошу простить…
– У вас же был хороший мальчик Хару! – не дослушивая, рявкнула дракайна. – Почему вы его заменили?!
– Это было решение Совета, – сокрушенно простонал Кондор, прикрыв глаза и сдвинув брови.
– Засунь палку в зад этому Совету! И скажи, что от меня!
– Орраайнэ… – проговорил дракон встревоженно. – Позвольте считать это шуткой, а не руководством к действию…
– Хм… – губы Шайнар тронула чуть заметная ехидная улыбка. – Ну, я подумаю, – протянула она кокетливо.
Конхстамари выдохнул и ответил ей легким поклоном. Потом обернулся на удаляющегося Сэфа и, сложив руки, крикнул ему вслед.
– Сэф, пожалуйста, пришли Хару!..
Никакой реакции от улетающего не последовало. Слышал ли он и готов ли был выполнить, оставалось загадкой.
– Ну что? – между тем сказала Шайнар, глядя на пологий подъем берега. – Мы идем? Мне тут надоело.
– Подожди немного, Шайнар, – проговорил Кондор озабоченно. – Я могу послать за Хару, мы дождемся его…
– Я не хочу ждать! Я прибыла сюда не для того, чтобы сидеть здесь у берега и кого-то там ждать. Значит, идем вдвоем!
– Орраайнэ, по регламенту сопровождать вас по человеческой территории могут только двое…
– Ну найди кого-нибудь второго!
Кондор страдальчески поморщился. Проблемы бы не было, будь мы в Долмире, а не в Эрстхене. Но отдел, в котором должно было обсуждаться и рассматриваться дело, находился там… А поймать кого-то в Эрстхене было бы большой удачей.
– Здесь никого из тех, кто мог бы… Я могу привлечь кого-нибудь из Долмира, но придется немного подождать.
– Сколько?
– Пару часов, не бо…
– Ты издеваешься надо мной, Дх’Орр?! Два часа сидеть на берегу я могла и у себя дома! Раз я на Большой Земле, я хочу гулять по ее городу! Идем так!
– Но это небезопасно, орраайнэ…
– Дх’Орр, – пророкотала женщина, – не гневи меня!
– Хорошо, орраайнэ Шайнар, – со вздохом согласился дракон.
Кондор глянул на меня, будто бы обдумывая еще какую-то мысль. Но сам себе качнул головой.
Обосновывая сезоном и местной культурой, он все-таки убедил женщину одеться по Побережной моде. Пока она одевалась, я подошла ближе и начала:
– Может быть, мне попробовать за кем-нибудь?..
– Нет, – отрезал Кондор. – Будь рядом. Если что, мне нужна хотя бы ты, я не могу тебя отсылать. Понадеемся все же на то, что Сэф передаст Хару… – судя по выражению лица, особо Конхстамари не надеялся.
Дракон взглянул на гостью, потом кивнул идти.
– Только, орраайнэ, прошу… С нами нет третьего дракона, как должно. Ведите себя так, чтобы к вам не было претензий.
– Ладно, – просто ответила она, играя веером.
Пока мы с орраайнэ направились к подъему с пляжа, Кондор подошел к вещам, покачал головой – Сэф, улетая, бросил свою сумку – и закинул сумки себе на плечо.
Наша дорога по городу была спокойна. Шайнар с интересом разглядывала человеческий город, удивляясь, как все изменилось с того раза, когда она последний раз была на континенте.
Я торопливо шагала по камням Эрстхенских мостовых. Мне было очень неуютно здесь; я все оглядывалась, боясь поймать косой взгляд или увидеть кого-то знакомого. Особенно…
Меня отвлек оклик Шайнар, шагающей рядом.
– На, держи, – бросила она, дав мне веер.
– Мне им помахать? – растерянно уточнила я.
– Ну, помаши, если не лень, – со смехом ответила женщина, широким шагом уходя вперед. И, пройдя шагов десять, вдруг остановилась, радостно вскрикнув и всей рукой указывая влево.
– Смотрите! Что это?!
Я поглядела туда, куда она показывала. Там был небольшой скверик, между деревьями виднелись фонтанчики.
Я хотела было ответить, но, кажется, женщина не очень в этом нуждалась.
– Подумать только! Они приручили воду, заставив ее танцевать. Не думала, что они так скоро до этого додумаются. До чего ж давно я была на Большой Земле!
Шайнар скинула куртку, отдав ее Конхстамари, и пробежалась по плиткам. Фонтанчики брызнули, и дракайна радостно вскрикнула уворачиваясь.
Кондор улыбнулся.
– Нам повезло. Обычно к этому времени их уже отключают на зиму. Видать, оставили потому, что осень теплая. Возможно, их выключат уже на днях…
– Это они меня ждали! – радостно ответила женщина.
Я задумчиво подошла ближе. С одной стороны, я разделяла озорное настроение гостьи, с другой – казалось, это малость несолидно…
Размышления мои прекратила Шайнар, звонко крикнув:
– Эй, Ачж’хэ Бай, иди сюда! Что стоишь, как неродная?
Я пару раз пробежала рядом с дракайной и отошла, решив, что эта забава летом несравнено приятнее. А Шайнар продолжала с радостным визгом носиться по площади. Она совершенно не скрывала эмоции и не рисовалась, это было очень мило.
Женщина вдруг замерла, а потом осторожно, крадучись, двинулась куда-то в сторону аллеи. Там оказалась пара, мужчина и молодая женщина, что явно ждала ребенка.
– Шайнар, постой! Не надо, – Кондор поспешно бросился к ней и, нагнав, остановил, взяв под руку. – Не подходи.
Пара опасливо замерла.
– Да не держи меня… – пробормотала дракайна, освобождая руку. – Я только хочу посмотреть.
Она двинулась к беременной женщине.
– Шайнар, это бестактно! Пожалуйста, простите, – обратился он уже к парочке.
Дракайна остановилась, глядя на людей. Парень чуть расслабился, его поза перестала быть столь напряженной. А девушка улыбнулась и сказала:
– Все хорошо, не стоит… Мы не против.
Орраайнэ тоже улыбнулась и осторожно подошла к девушке.
– Ого, подумать только… Ребенок развивается прямо внутри! Это жутко и трепетно одновременно… – Шайнар присела на корточки перед женщиной, глядя внимательным взглядом на ее живот. – Я давно не бывала здесь, давно не видела человеческих матерей в ожидании. И никогда – не рассматривала их так близко.
Она замолчала. Женщина с мужем уже были спокойны, Кондор тоже выдохнул.
– Можно, я?.. – дракайна вопросительно взглянула на девушку, подняв ладонь. Та, подумав, кивнула. Орраайнэ протянула руку и осторожно, словно боязливо, коснулась ладонью животика девушки. И замерла, чуть дыша.
– Что ты думаешь об этом, Дх'Орр? – после долгого молчания проговорила Шайнар.
– Я… – сжав зубы, проговорил Кондор, – воздержусь от комментариев.
Женщина тихо рассмеялась.
– Небо! – Шайнар вдруг отдернула руку и чуть подалась назад. – Он шевелится! Немыслимо… Это, наверное, безумно неприятно?
– Вовсе нет, – смеясь, ответила молодая женщина. – К этому привыкаешь. Наоборот, знаешь, что каждое движение – это шевелится твоя крошка… Это большая радость.
Шайнар поднялась, продолжая задумчиво глядеть на девушку.
– Да-а. У вас все иначе, но я могу понять. Я тоже была матерью, мне ведома эта любовь, – она улыбнулась и отошла к нам. Пара продолжила свой путь. – Да… Пройдет еще пара-тройка лет, как и мне ударит в голову кровь, и я созову свадьбу… Но не сейчас. Сейчас я хочу наслаждаться свободой.
Она кивнула, и мы двинулись дальше.
– Хорошо, что я сейчас никого не ращу, иначе я не выбралась бы сюда…
– Получается, вы недавно изгнали детей? – уточнила я. Но женщина качнула головой.
– Я изгоняю своих спиногрызов раньше.
– Почему?
– А чего тянуть-то? В сорок с небольшим они уже вполне готовы к этому. А я имею больше времени на себя до новой Свадьбы… Да, не удивляйся, другие дочери драконьего народа так не делают, – самодовольно ухмыльнулась она.
Я украдкой с вопросом посмотрела на Кондора, и его взгляд подтвердил сказанное женщиной.
Мы неспешно гуляли по городу еще чуть больше часа. Потом направились в отделение. Если честно, я была удивлена, что разбирательство назначили на такой поздний час. Я проводила их, но в само отделение меня не пустили. Для дела я была не нужна. Кондор вроде как хотел попросить меня оставить, но сильно настаивать не стал.
Стоять рядом со зданием необходимости не было. Я решила прогуляться по городу. Если что, Конхстамари меня найдет без труда.
Вечерний Эрстхен был красив. Я бесцельно прошла по улочкам и случайно вышла к площади с немного непривычной стороны. Сначала я хотела сразу развернуться, но, окинув пространство взглядом, никого не заметила.
Я осторожно, едва ли не крадучись, прошла несколько шагов, осматривая площадь. И думала уже расслабиться, как ощутила взгляд в спину.
– Давно не заезжала… – окликнули сзади.
Я обернулась. Звуков этого голоса я ждала и боялась, все внутри сжало холодом.
– Мне очень жаль… – практически простонала я.
Он стоял, прислонившись спиной к стене. Золотые волосы волнами лежали на плечах. Он был в бежевом теплом пальто и неизменном плаще, таком же темном, как и летом, только зимнем, утепленном. Только без лотка. Рога привычно скрывала черная шапка. Он стоял в тени, и выражение лица сложно было разглядеть.
– Пожалуйста, прости, – с чувством проговорила я. – Мне правда, правда жаль, что втянула тебя во все это!.. Я не желала тебе зла, клянусь! Я… я ненадолго здесь, я совсем скоро уеду. Не сердись…
Личи будто бы качнул головой, отделившись от стены, и прошел пару шагов в моем направлении, выходя на свет. И мне даже казалось, что в его взгляде не было злобы.
– По-хорошему, мне следовало бы поблагодарить тебя, – проговорил он спокойно. – Есть шанс, что на этот раз ровно срастётся, – он сделал чуть заметное движение крылом, только левым, видимо не желая беспокоить раненое.
Воцарилось молчание.
– Уметь благодарить за боль – это сильно.
– Жизнь учит видеть во всем хорошее, – невесело усмехнулся дракон. Помолчал немного, потом добавил. – Мне хотя бы наконец-то хватило мозгов заняться им всерьез. Может и… разрыв частично затянется, хотя бы на чуточку…
– Это было бы чудесно, – проговорила я.
– Сальх выковал спицы и скобы, чтобы зафиксировать. Было тяжело и больно поначалу, а сейчас уже вроде как привык.
Я кивнула.
– Конх… Орра́ Дх'Орр очень на меня зол? – после недолгого молчания неуверенно поинтересовался Личи.
Я растерялась.
– Я не… не знаю. Мне кажется, не должен. Он, наверное, уже должен был остыть… Ты с ним не сталкивался?
– Я его избегал. А на тебя он не сердится?
– Видимо, не очень, – вздохнула я. Ведь я явно заслуживала больше зла…
Личи нахмурился, поглядев вдаль.
– Конхстамари прав, чертовски прав. План с самого начала был провальным. Даже хорошо, что, все сорвалось почти сразу.
Я опустила глаза, не зная, что сказать.
– И прости, наверное, что… Что хотел использовать тебя, – он прикрыл глаза. – Я слишком хотел мести.
Вновь наступила тишина.
– Ты ведь никогда не просил о… об этом никого из города? – неуверенно начала я.
– Нет. Как, по-твоему, на меня бы посмотрели, если бы я хоть раз попросил бы в плату крови? Надо быть идиотом, чтобы так копать под себя в родном городе…
– Почему ты не просил Ше́нлеров?
– Потому что они мне дороги, – зло процедил Личи, с вызовом глядя мне в глаза. – Тем более, они бы… Они бы не одобрили план.
Я, помолчав, чуть сдвинула брови.
– А мной ты готов был пожертвовать?
– Да, – жестко ответил Личи, глядя мне в глаза. – А кто ты мне?
Я умолкла, хмурясь. И вновь повисло тягостное молчание. Потом его нарушил Личин вздох.
– Так тоже нельзя. Я понимаю. Это низко и неправильно… Забудь. Сорвалось и сорвалось. И спасибо судьбе.
Я тоже вздохнула. Что сказать, я не знала. Боялась какой-нибудь неловкой фразой задеть больную тему. Наконец я все-таки ответила нейтральное "Ну да, что боги не делают, все к лучшему".
– Не переживай, не первый раз. Все мои планы провальные. Бориска не доверяет мне даже месячный план ведения дела! – бросил Личи. – О чем речь?
Я неуверенно усмехнулась. Тон его был слишком веселым.
– А тебе очень хочется?
– Вот еще, на кой мне лишняя работа, – ответил он насмешливо. – Конхстамари там тебя не хватится?
– Не должен, – проговорила я, обернувшись, – Он занят. Он в отделении суда с Шайнар.
– Так это не россказни? Орраайнэ в городе? – подняв брови, вскинулся дракон. – Я думал, врут… А что стряслось?
– Я… я не знаю, можно ли…
– Ладно, лучше не говори. А кто с ним еще?
– Только они двое.
– Да ладно, так ведь нельзя! – воскликнул Личи. – Двое же должны быть. Если…
– Был еще Сэф, но он прогневал Шайнар, и она прогнала его… – поспешно сказала я, словно оправдываясь. Хотя за что было оправдываться мне?
– Понятно, – проговорил Личи. – Ладно, они разберутся. Надеюсь, расскажут, что случилось. А иначе придумают. Люди вечно слухи распускают…
Это навело меня на неприятные мысли, и я нахмурилась.
– Это точно, – мрачно бросила я. – И… Прости, что так вышло, со слухами… Тогда, когда я уехала. Те девчонки из кабака…
– А что они? – почти скучающе, с насмешкой спросил Личи.
– Они говорили злые вещи.
– Ой, собака лает, ветер носит. Где я и где они. Пусть тявкают, сколько хотят.
– Они тебе не навредили?
Личи лишь, насмешливо прищурившись, качнул головой.
– Пошумели и затихли. Дешевые мотыльки, кому дело до них.
– Конкурентки?
– Конкурентки? – хохотнул Личи. – Брось, какие они мне конкурентки. Завистницы, не более. Я уже давно выбил у них почву из-под ног. В одну персону уведя самые сливки. А дело мальчиков этой братии – и вовсе почти уничтожил. Я самая элитная куртизанка этого города.
Я поморщилась и демонстративно отвернулась, глядя в сторону. Хотя, подозреваю, он нарочно издевался. Подумав, я осторожно поинтересовалась.
– А это ты не дал пойти сплетням… про меня? Уверена, ты бы мог, если надо…
– Это не нужно было ни тебе, ни мне. Ни Конхстамари. Эти слухи и на него бы тень бросили. А он и так был слишком добр ко мне, он не заслужил такой неблагодарности, – на серьезном лице Личи вновь появилась тень улыбки. – И надолго ты в городе? – сменил тему он.
Я пожала плечами.
– Не знаю. Сколько нужно будет… Ты завтра работаешь?
– Я сейчас вообще особо не работаю, считай, я на больничном, – фыркнул он. – Но завтра буду у Гефара. Петь. Должен же я чем-то себя развлекать.
Я, усмехнувшись, кивнула.
– Пойду я. А то вдруг и правда потеряют…
– Давай, – бросил на прощание Личи и направился прочь с площади.
Я медленно дошла до отделения, но, ожидаемо, все еще очень рано. Я успела прогуляться в другую сторону почти до окраины, пройтись вдоль, вернуться и вновь медленно двинуться в сторону площади, прежде чем меня нагнали Кондор и Шайнар.
Хотя я, конечно, хотела встретить их у здания и немного смутилась, что ушла, но вид драконов давал мне понять, что ничего страшного. Лицо Кондора было спокойным, Шайнар улыбалась.
– Как все прошло? – на всякий случай уточнила я.
Конхстамари чуть улыбнулся и ответил:
– Благополучно. И в меру продуктивно.
Ночевать мы отправились в гостиницу. Завтра утром Шайнар должна была отбывать домой. Кондор выкупил две комнаты, одну для высокой гостьи, и одну нам с ним.
Ночь прошла тихо. Утром Шайнар еще раз прогулялась по городу, уже при свете дня. Дракайна хотела вновь поиграть с фонтанчиками, но, дойдя до сквера, мы обнаружили, что вода больше не танцует, а на площади люди готовят фонтаны к зиме.
Проводив драконов, я скучающе побродила по берегу, потом пошла в город. Было серо и облачно, причем все небо было затянуто однотонно, без узоров и разводов. Смотреть было не на что. День я бродила по городу, рассматривая дома и сады. Деревья манили поспевшими диковинными плодами, но те были слишком далеко за загородками, а все, что перевешивалось через забор, давно было ободрано.
Потом я вспомнила про Личи. Что там он сегодня собирался делать? Петь в ресторане? В конце концов, почему бы не сходить. Конхстамари все равно вернётся не ранее, чем завтра…
Когда я пришла в "Старый двор", народ уже начал собираться там после трудового дня. Личи пока не было. Я все еще опасалась показаться там без него, но развернуться от порога было глупо, и потому я, придав лицу побольше уверенности, зашла и поздоровалась.
Хозяин Ге́фар, в фартуке и своей неизменной бандане, хоть и посмотрел на меня немного странно, ничего не сказал. Я прошла, выбрала свободный столик недалеко от входа, заказала чай. Неподалеку от меня сидел молодой мужчина, что показался мне смутно знакомым. В светлой, будто бы служебной рубашке, с русыми волосами до плеч и немного усталым лицом.
Позади него я заметила повешенный на крючок китель и фуражку городской стражи. Точно. Капитан.
– Доброго дня, Гефар! – раздался от входа веселый голос Личи. – Здорово, Ма́йрэ! Рад вас видеть!
Капитан, который только отхлебнул свое пиво из кружки, вздохнул и проговорил уставшим голосом “Взаимно”, так, что чувствовалось, что совсем не взаимно.
– Удачно вы зашли. Я тут как раз играть собираюсь. Геф, где моя гитара?
При этих словах народ в ресторане оживился, послышались радостные возгласы.
– Боже, Личи… А может, не надо? – тихо проговорил хозяин, без особой, впрочем, надежды.
– А я уж понадеялся отдохнуть сегодня… – вздохнул Майрэ.
– Какие проблемы, капитан! – ехидно бросил Личи. – Отдохнете под музыку!
– С вами отдохнешь… – устало прикрыл глаза тот.
– Ну что, хозяин! Гитару дашь, или мне самому поискать? – бросил Личи с вызовом. Зрители активно поддержали. Менее чем через минуту гитара уже была в требовательно вытянутой руке.
Личи, по-хозяйски беспардонно разогнав людей, сел рядом со мной, перебрал струны, поморщился, качая головой, и настроил гитару. Потом зычно спросил.
– Ну, что? Что играть?
– Что угодно, только веселое, – мрачно ответил Гефар.
– Может, тогда “До…”
– Что угодно, кроме нее! – повысив голос, поспешно оборвал его хозяин.
– Ой, ты же даже не знаешь, что я предложил! – рассмеялся дракон.
– Знаю, Личи, все я знаю…
– А ты балладу о замке с чудовищем знаешь? – живо поинтересовалась я.
– Ну, знаю. Она длинная, тебе надоест слушать…
– Не надоест, играй!
Всю жизнь до меня долетали какие-то отрывки. Мне давно хотелось наконец послушать ее целиком.
– Ну, как скажешь, – бросил Личи и громко объявил. – Внимание! Заказали Балладу!
Слушатели одобряюще загудели.
– Столетия прошли, как покинул мир бренный
Старик-чародей со своей ворожбой, – без вступления негромко запел он, мягко перебирая струны.
– Лишь замок стоит, охраняемый верно
Густым частоколом с живою листвой.
Никто не решается сунуться в замок,
И вход уж давно затянуло плющом, – мотив стал бодрее.
– Оставил колдун, чтоб жила его память,
В наследство чудовище замке своем, – завершил дракон куплет и начал играть проигрыш.
– Хранит замок каменный монстр огромный,
Живым не пускает в свой дом никого.
Каков он на вид, уж никто не припомнит,
Но молвят – убить невозможно его.
И знает проклятие каждый в округе,
Что над дверью каменной насечено:
"Чудовище помнит хозяйскую руку,
Ему одному лишь покорно оно", – куплеты вновь разделил проигрыш.
– Но нет ничего, что тянулось бы вечно –
Года пролетали и страх угасал.
В горячих сердцах, молодых и беспечных,
Сильнее, чем страх, интерес живой стал.
Отчаянный парень жил в городе рядом,
Мечтал он богатство и славу добыть.
Друзей своих верных нарек он отрядом
И замок забытый позвал покорить.
Я подхватила мотив и вместе с Личи поддержала голосом мелодичный проигрыш между куплетами. Слов я, увы, не знала, потому на куплете подхватить не могла.
– И четверо смелых отправились к замку
По дикой тропе с первым солнца лучом.
И вот командир уж стоит на поляне,
Заросшую дверь очищая мечом.
И взору явились затертые буквы
На древнем наречии, замолкшем давно:
"Чудовище помнит хозяйскую руку,
Ему одному лишь покорно оно".
И спряталось солнце, и мрачно сомкнулись
Темные своды над головой.
Не бросился монстр, стены не содрогнулись,
Дом встретил друзей неживой тишиной.
А девочка в света пятне увидала
В прогнившем корыте засохший цветок,
И с сжавшимся сердцем она попыталась
В канаве воды нацедить хоть глоток.
А парни смеялись – ну что взять с девчонки?
Для них-то найдутся дела поважней –
Весь дом прочесать, заглянуть во все щелки
И отыскать монстра для славы своей.
Каналы в подвале, замковом сердце,
Молчали недвижимой гладью зеркал…
"Нет в доме чудовищ – монстр сгинул с владельцем", –
Нахально и звонко мальчишка сказал, – громко пропел Личи и с новым проигрышем перешел на бодрый гитарный бой.
– "Тут нечего делать, берем и уходим", –
Цинично и дерзко сказал командир.
И бросив в суму горсть добытых сокровищ,
Витраж в окне метким ударом разбил.
"Не надо, зачем же вы это творите?"
Но будто бы кто-нибудь слушал ее.
Ломать же не строить, а вы говорите…
Стоит ли жалости это старье?..
Под шум битых стекол услышать непросто,
Как что-то чуть слышно ползет в темноте,
И щупальцем гибким огромного роста
Метнется по полу к ним черная тень.
И командир лишь, успев обернуться,
Смог выхватить меч и бороться начать.
А девочка, чудом от пут увернувшись,
С испуганным криком пустилась бежать.
А парень сражался, рубил лапы монстра,
Но новыми путами замок кишел.
Все тело чудовища грозного роста
Сплошь состояло из щупалец тел.
Недолго сражение это продлилось,
Каленая сталь отлетела от них.
И щупальца монстра его заключили
В удушливо крепких объятьях своих.
Пути к отступлению были закрыты,
И девочка в страхе метнулась наверх, – Личи вновь заиграл мелодию с бодрым, почти вальсовым ритмом.
– Но жертву свою не оставив забытой,
Щупальца монстра тянулись за ней.
Она, оступившись, в перила вцепилась,
Пытаясь отбиться от щупалец злых,
Но ветхое дерево в прах обратилось,
И с девочкой вместе осыпалось вниз, – Личи замедлился и очень нежно заиграл проигрыш перебором. Он был длиннее, чем везде. Признаться, я прежде никогда не слышала легенду целиком. Неужели она заканчивается так?
Но, едва я успела так подумать, Личи начал петь новый куплет, небыстро, трепетно:
– Побеги сплелись одеялом упругим,
И мягкой подушкой раскрылся цветок.
Под ней заскользили тугие побеги,
Все ниже и глубже спуская ее.
Рассыпалось сотканное одеяло,
И девушка встала, не чувствуя ног…
На гибких побегах девчонка стояла,
Пред ней распускался красивый цветок, – пропел дракон и, после мягкого проигрыша, снова вернулся к бою.
– А стебель держал, все сильнее сжимая,
И пальцы отчаянно сжал командир,
Страшась такой смерти, не слыша, но зная,
Что хрустнут вот-вот его ребра в груди… – громким боем. А потом вновь нежным перебором.
