Нина Левина
Преданные души. Рассказы
Собака в это время крутилась у них под ногами, обнюхивая землю, и никак не реагировала на возгласы Серёжи.
– Аза! – сказала Надежда, и собака внезапно остановилась, подняла голову и завиляла хвостом.
– Аза! – повторил Серёжа, и собака подбежала к нему, заглядывая в глаза.
– Ну вот и имя она себе выбрала, – удовлетворённо сказал Виктор, похлопывая себя по животу. – За собачку я рад. А теперь, Надюня, корми нас с Серёжей скорей завтраком! А то на голодный желудок будкой заниматься тяжело!
2.
Начало лета выдалось не очень жаркое. Тёплые дни сменялись прохладными, пасмурными с весёлым летним дождиком. За эти полтора месяца Аза отъелась, рёбра перестали торчать, даже спина расширилась, светло-коричневая короткая шёрстка переливалась на солнышке. Она была небольшой собакой, ростом чуть больше терьера, с умной, слегка вытянутой мордой. Когда Аза что-то внимательно рассматривала или слушала, уши у неё становились торчком, и только кончики слегка свисали вперёд. Это придавало ей «умилительное» выражение, как тогда ещё, в мае, заметил Серёжа.
Она с честью выдержала испытательный срок, назначенный ей Надеждой. Аза сразу же всей своей собачьей душой «прикипела» к своей хозяйке, ловила каждую её эмоцию, поняла все интонации её голоса. Поэтому быстро сообразила, чем хозяйка может быть недовольна, а что ей понравится. Она поняла, что клумбы пользуются особым вниманием Надежды, и старалась обходить их стороной. Куры – существа глупые, но безобидные, и Аза не обращала на них никакого внимания. Во дворе частенько появлялся кот Мурзик. Аза не любила котов, кот тоже не сильно обрадовался появлению во дворе собаки – он долго фыркал, сидя на заборе и не решаясь спуститься вниз. Но потом Аза увидела, что Надежда выносит коту еду, и поняла, что он тоже относится к тем существам, о которых хозяйка заботится. Поэтому между Азой и Мурзиком установилось негласное соглашение: кот держался от неё на почтительном расстоянии, а она старалась не замечать его.
Вот, собственно, и все взаимоотношения Азы с дворовым животным миром. Хотя нет, были ещё те твари, которые пробирались во двор по ночам – крысы. Но с ними у Азы были особые счёты. Этих тварей она возненавидела уже давно, всем своим собачьим нутром. Ещё будучи щенком, она часто встречала их возле мусорников и свалок, и они пугали её своими наглыми злобными глазками и хищными мордочками. Она долго их боялась, пока однажды, старая облезлая крыса не забрала у подрастающего щенка кость с остатками мяса. Какая-то необъяснимая злость заставила Азу подскочить к этой твари, занятой костью, и со всей силы стиснуть зубы у неё на шее. Сначала с омерзением, а потом с возрастающим удовлетворением Аза чувствовала, как тело крысы судорожно билось, пытаясь выбраться из её крепких зубов. Крыса верещала, но собака не ослабляла хватку, пока тварь не затихла, а потом ещё пару минут держала в пасти обвисшее безжизненное тело. Это была её первая победа над тварями, которых раньше она так боялась. Страх перед ними ушёл – осталась ненависть. Кость стала первым добытым трофеем. Впоследствии Аза научилась быстро разделываться с крысами. В своей наглости они не замечали в этой небольшой собаке угрозы для себя и подпускали её очень близко. Аза делала стремительный прыжок и быстро сжимала челюсть на крысиной шее, легко ломая шейные позвонки. Придушенных крыс она всегда аккуратно складывала, одну возле другой, как бы оставляя зловещий знак другим крысам, которые обязательно появятся вслед за погибшими.
В первый же вечер своего пребывания во дворе у Надежды, Аза почувствовала ненавистный запах, который нельзя спутать ни с чем другим. Она ждала появления непрошенных гостей и сработала, как обычно, быстро и чётко. А потом она почему-то решила, что люди, которые её приютили, тоже боятся этих тварей, и решила показать им их мёртвыми. Потому и притащила дохлых крыс на крыльцо, чем заслужила уважение и тёплую будку. Теперь каждую ночь Аза была на страже, и почти каждое утро Надежда обнаруживала на крыльце то одну, то двух, а то и трёх задушенных крыс. Аза честно отрабатывала свою похлёбку.
Кроме любимой хозяйки Надежды, весёлого Серёжи и хозяина Виктора во дворе появлялись и другие люди. Людей было много. Они приходили и уходили. Поначалу Аза очень нервничала. Она считала, что должна охранять и защищать этот небольшой участок, огороженный забором, и людей, которые здесь живут.
Первой попала под Азину «горячую руку» соседка Маша. Она, как обычно, открыла калитку и вошла во двор, намереваясь пройти в дом к Надежде. Но к ней с угрожающим лаем подскочила Аза. Маша испугалась – она всегда спокойно входила во двор, но выскочившая на шум Надежда испугалась ещё больше, решив, что Аза покусает соседку. К счастью, у Азы хватило ума только угрожать непрошенной гостье. Потом сосед Гриша с соседней улицы зашёл как-то утром, когда никого не было дома, взять во дворе косу (он частенько так делал – утром брал косу или ещё какой инструмент, а вечером возвращал на место) и выскочил из калитки, как ошпаренный, а вслед ему нёсся Азкин лай.
Эти два случая заставили на семейном совете принять решение – утром пристёгивать Азу к цепочке возле будки, а вечером, когда калитка запирается, отпускать её свободно бегать по двору. Так и сделали, и посетители отныне могли спокойно входить во двор, не боясь нарваться на Азкины зубы. Аза только лаяла сильно поначалу, но потом привыкла, а вскоре уже и узнавала тех, кто был частым гостем в доме.
Соседка Маша нередко забегала к Надежде, то попросить чего-нибудь, а то и просто поболтать. Именно в её дворе был свинарник, из которого пробирались крысы, и тонкий собачий нюх по запаху сразу определял, кто войдёт в калитку.
Хозяин Виктор, возвращаясь после нескольких дней отсутствия, всегда приносил с собой множество запахов. Запах крепкого пота и табака смешивался с запахом солярки, мазута и каких-то масел. К этому добавлялись запахи совершенно неизвестных Азе мест. Иногда примешивались запахи фруктов, иногда рыбы. Когда Виктор отдыхал дома после рейсов, к нему частенько наведывались на посиделки приятели по работе: Жорик, Толик и Санёк. Жорик и Толик были приблизительно такого же возраста, что и Виктор. Пахло от них почти так же, как от Виктора, только у Жорика запах табака был другой, а от Толика табаком не пахло вообще – он не курил. Санёк был гораздо моложе этой компании, и сильный аромат одеколона перебивал у него все остальные запахи.
Ещё очень примечательным был сосед Николай. Он жил через несколько домов, но Аза даже на расстоянии научилась определять, когда Николай придёт в гости. Иногда по утрам в воздухе разливался острый запах чего-то забродившего. От этого запаха в носу у Азы делалось неприятно, она фыркала, пытаясь отогнать его. А к вечеру такого дня, как правило, заявлялся Николай. Ещё возле калитки он доставал из пакета бутылку с мутноватой жидкостью и кричал:
– Витя! Свежий и чистый, как слеза!
Они с Виктором усаживались в беседке и начинали пить из этой бутылки, быстро становясь не в меру болтливыми и весёлыми. А резкий неприятный запах, несущийся от них, заставлял Азу спрятаться подальше в будку.
Ещё во двор за различными инструментами заходил сосед Гриша, тот самый, которого Аза очень неприветливо встретила в первый раз. Он также бывал частым гостем на вечерних посиделках. Забегали ещё три соседушки по улице к Надежде, заходили пару ребят к Серёже в гости. Всех Аза изучила и запомнила, ни на кого злобно не бросалась. Могла только гавкнуть пару раз, предупреждая хозяев о визитёре.
Надежда с Виктором были людьми хлебосольными и гостеприимными. Каждую неделю по вечерам у них в беседке собирались по несколько человек из перечисленных выше. Иногда просто чаёвничали и вели неспешную беседу, а иногда к закуске и бутылочка на столе появлялась. Но каков бы не был разговор – о погоде, о политике, о неурожае или о рецептах, хозяева, как правило, на каждых посиделках с гордостью хвалились Азкиными способностями разделываться с крысами.
– Такая молодец наша Азочка! Крысам спуску не даёт! Все цыплята благополучно подросли с её появлением, – радостно сообщала Надежда.
– Ты смотри-ка, такая неприметная собачонка, а сколько пользы от неё, – прищурив мутный глаз на Азу, замечал Николай.
– Неужто и правду крыс душит? – сомневался, обычно помалкивающий Гриша.
– Соседка, дай свою Азу нам во двор, хоть на неделю. Замучались мы с крысами, в дом постоянно лезут, – выпрашивала Маша.
– Ты же знаешь, не дам, и не проси, – качала головой Надежда. – Лучше вы заканчивайте свиней разводить. Летом вонища стоит, и мух пропасть!
– А чего вы так, Надежда Фёдоровна? – затягиваясь сизым дымом, говорил молодой Санёк. – Вы же на ней денег можете заработать. Сдавайте её в аренду. Аза ваша при работе, а к вам в карман денежка течёт.
– Ты чего, Санёк, несёшь?! – возмущённо вскидывался Виктор. – Как это животину в аренду сдавать? А если у меня жена вкусные борщи варит – мне её тоже в аренду сдавать?
– Да молод он ещё, Витя! – посмеивался Жорик. – Вот всё деньгами и измеряет.
– Азку нашу никому не дадим! – вставлял слово и Серёжа, если вечером был дома и присутствовал при разговоре. – Это она только для мамы старается. Правда, Аза?!
Аза виляла в ответ хвостом и заглядывала в лицо умными карими глазами. Она чувствовала, что говорят о ней, но сути разговоров не понимала.
Так или иначе, но про Азкины способности вскоре молва разошлась по всему посёлку и вышла за его пределы. Пару раз даже приезжали какие-то люди и просили Надежду продать им собаку. И деньги предлагали неплохие, как за породистую, с родословной. Надежда наотрез отказалась продавать Азу и очень просила больше не беспокоить её такими глупостями.
Был тёплый июньский день. Солнышко приятно пригревало, иногда прячась за лёгкими облачками. Надежда с Серёжей с утра уехали в город, Виктор уже третьи сутки был в рейсе. Аза, по обыкновению, дремала возле будки. Лёгкий скрип калитки вывел её из дрёмы. Она открыла глаза и навострила уши. Во двор вошёл человек. Увидев его, Аза успокоилась – этого человека она хорошо знала, он был частым гостем во дворе. Она встала, потянулась, прогнув спину, и медленно пошла навстречу человеку, слегка повиливая хвостом. Лёгкая цепочка, тихо позвякивая, тянулась за ней, пока не остановила Азу в двух шагах от человека.
– Хорошая собака, – сказал человек, присев возле Азы. В одной руке он держал вкусно пахнущий кусок колбасы, а другая рука была спрятана за спиной. – Вот, держи! – Человек подбросил немного вверх кусок колбасы, и Аза, радостно подпрыгнув, подхватила его на лету.
В этот момент человек резким движением вытащил руку из-за спины, и Аза почувствовала, как что-то больно вонзилось ей сбоку, в правое бедро. Она заскулила, от неожиданности выронила колбасу и хотела зубами вцепиться в руку человеку. Но он вовремя отскочил, и Аза только в бессильной злости рванулась на цепочке. Пару раз она гавкнула, а потом почувствовала, что горло не слушается, перед глазами всё поплыло, лапы стали ватными. Сознание Азы стремительно заволакивал тёмный туман. Через несколько секунд обмякшая собака лежала, слегка подрагивая кончиками лап, у ног ухмыляющегося человека.
Из калитки дома Надежды и Виктора вышел человек и, воровато оглядываясь по сторонам, заспешил через дорогу. Тяжёлая спортивная сумка оттягивала ему руку. Он торопливо свернул в ближайший переулок к ожидавшему его серому внедорожнику.
– Вот, всё сделал, как вы велели, – сказал человек, с трудом ставя сумку на заднее сидение автомобиля и усаживаясь рядом.
Водитель обернулся и взглянул на человека тяжёлым недружелюбным взглядом.
– Покажи, – коротко бросил он.
Человек торопливым движением открыл змейку сумки, из открывшегося отверстия показалась морда безвольно лежащей собаки.
– Хорошо, – коротко бросил водитель. Он отсчитал несколько шуршащих бумажек и протянул человеку. – Бери и уходи.
Человек схватил бумажки, пересчитал их и возмущённо воскликнул:
– Это не та сумма, о которой мы договаривались! Здесь мало!
Водитель обернулся, недобрый прищуренный глаз уставился на человека, принёсшего сумку.
– Бери то, что даю. Остальное отдам, когда проверю её в действии. Где тебя найти – я знаю. – Он слегка помял тяжёлые кулаки. – И не дай Бог, ты мне не ту собаку принёс…
Человек засуетился, пытаясь открыть дверь машины. Уже выходя, он обернулся и спросил:
– А она не помрёт? А?
– Тебе-то что до этого? – усмехнулся водитель. – Что? Совесть проснулась?
– Да нет, просто интересно, – пожал плечами человек.
– Проснётся через несколько часов. – Водитель нажал на газ, и человек едва успел отскочить в сторону от рванувшего с места внедорожника.
3.
Аза очнулась от резкого незнакомого запаха. Потом к запаху добавилось множество шорохов вокруг и повизгиваний. Она фыркнула, открыла глаза и попыталась вскочить на лапы. Ей это удалось с трудом: голова страшно кружилась, а лапы не слушались. Всё тело ломило от непонятной слабости, язык стал сухим и шершавым, страшно хотелось пить. Аза снова легла и попыталась осмотреться сквозь мутную пелену, застилающую глаза. Она находилась в небольшом сарае. На полу была разбросана солома, на ней сейчас Аза и отлёживалась. Было светло, дневной свет лился сквозь небольшие окошки, расположенные почти под потолком. В стене, напротив которой лежала Аза, находилась закрытая дверь. А по периметру трёх остальных стен в три яруса от пола, располагались клетки с суетящимися в них странными животными. Это именно от них исходил резкий незнакомый запах, приведший Азу в сознание.
На полу, всего в нескольких шагах, Аза увидела миску и заставила себя подползти к ней. Миска оказалась до краёв наполненной свежей водой. Собака с жадностью и наслаждением принялась лакать воду. Напившись, Аза почувствовала себя намного лучше. Головокружение понемногу успокаивалось, и ей удалось подняться на дрожащие лапы.
Внезапно Аза вспомнила всё: и свою жизнь у Надежды, и человека с колбасой, и укол в бедро. Она поняла, что случилось что-то страшное, и первым порывом было – бежать. С трудом переставляя дрожащие лапы, она поплелась к выходу, но возле самой двери была остановлена рывком за шею. Аза недоумённо оглянулась – от середины противоположной стены за ней протянулась длинная цепочка. Аза рванулась вперёд, но цепочка крепко держала её за ошейник.
Путешествие к двери и рывки порядком утомили собаку, и она снова направилась к миске с водой. После того как жажда была утолена, Аза свернулась калачиком и задремала минут на двадцать. Этот короткий сон и вода сделали своё живительное дело. Аза проснулась в хорошем самочувствии. Она снова предприняла несколько попыток добраться до двери и опять потерпела неудачу. Тогда Аза пошла вдоль стен, с любопытством оглядывая животных, сидящих в клетках.
В каждой клетке обитало по несколько животных разных размеров – самые крупные не больше Азы, а мелкие, вероятно детёныши, не больше крысы. Все они были покрыты короткой, но густой шёрсткой разной окраски. Животные были заняты – некоторые что-то жевали, некоторые спали, а некоторые плескались в небольших корытцах с водой, стоявших в каждой клетке. Аза подошла вплотную к одной из клеток и прижала к прутьям нос, старательно принюхиваясь. К ней тут же подскочило с той стороны клетки одно из животных, и Аза в ужасе отпрянула, увидев его зубы. Передние зубы животного были страшные – длинные, оранжевого цвета. Аза залилась лаем на животное, но оно не выказывало агрессии, только рассматривало её, и собака вскоре успокоилась. Обойдя все клетки, Аза убедилась, что животные, сидящие в них, не представляют для неё никакой опасности. Более того, они вообще не обращают на неё внимания, занимаясь своими, понятными только им делами.
За высокими окошками начинало смеркаться. Внезапно Аза услышала какой-то шум за дверью и подбежала поближе на всю длину сдерживающей цепочки. Щёлкнул замок, и дверь открылась. Аза рванулась несколько раз, пытаясь проскочить в образовавшийся проём двери, но цепочка крепко её держала. Это страшно разозлило Азу, и всю свою злость она выплеснула на незнакомого человека, появившегося на пороге. Это был крупный высокий мужчина в резиновых сапогах. Аза страшно зарычала и залаяла на него, припадая на передние лапы. Человек не обращал на её лай никакого внимания и сделал несколько шагов ей навстречу. Тогда Аза впилась зубами в сапог, но неожиданный пинок под живот подбросил её в воздух и отбросил к противоположной стене. От неожиданности и боли Аза рассвирепела ещё больше. Она снова бросилась на человека, но тяжёлый сапог больно ударил её, во второй раз отбросив к стене и оглушив на некоторое время.
Когда собака пришла в себя, человек стоял прямо над ней. Она попыталась снова зарычать, но сапог опять пнул её, и вместо рыка получилось взвизгивание.
– Ну что? Успокоилась? – Человек присел рядом с ней на корточки. – Мне сказали, что тебя Аза зовут? Так вот, слушай сюда, Аза! Ты теперь будешь жить здесь, и я – твой хозяин. Ты мне эти штучки брось – кусаться, бросаться, а то я с тобой живо разделаюсь. Дух вышибу одним ударом! – человек помолчал, грозно глядя Азе в глаза. – А в этом ни тебе, ни мне смысла нет. В моём хозяйстве каждый выполняет свою функцию. Вот эти нутрии, – он обвёл рукой помещение, – тоже выполняют свою функцию – я получаю деньги за их шкурки и мясо. Сейчас у них хороший приплод. Но, понимаешь, на запах молодых нутрий толпами лезут крысы. Разносят болячки, от которых нутрии дохнут, и зазевавшимися малышами не прочь полакомиться. Твари такие хитрые, что научились обходить все мои ловушки и к яду не притрагиваются, а иногда ещё и разносят его нутриям. Короче, твоя функция, Аза, крыс этих ловить! Будешь выполнять свою задачу – будешь накормлена и напоена, жаловаться будет не на что. Поняла? – Человек протянул руку, пытаясь погладить Азу по голове.
Аза тихо зарычала, и человек быстро встал на ноги. Сапог снова размахнулся, и Аза тихонько заскулила.
– Так поняла или нет? – резко спросил человек, снова присаживаясь рядом и протягивая руку.
Аза легла на живот, положив голову на передние лапы. Она прижала уши и зажмурилась, приготовившись к удару. Но удара не последовало. Человек погладил её по голове.
– Вода у тебя есть, а еду получишь завтра, если хорошо поработаешь ночью. – Человек снова погладил её и встал, собираясь выйти из сарая.
«Тяжёлый сапог» (так Аза мысленно окрестила нового хозяина) медленно прошёл вдоль клеток, заглядывая в них и иногда что-то поправляя внутри, а потом вышел наружу. Собака с тоской посмотрела на закрывающуюся дверь, а потом тяжело вздохнула.
Незаметно наступила ночь. Но в сарае не стало абсолютно темно. Из-под потолка тускло светила лампочка, погружая обитателей сарая в густой полумрак. Всё время после того как «тяжёлый сапог» ушёл, Аза безучастно пролежала в углу. Только ещё раз она вставала попить воды. Глубокая, щемящая тоска сдавливала её собачье сердце. Если бы она умела плакать, то обливалась бы сейчас горькими слезами, отказываясь верить в то, что всё происходит наяву. После долгих мытарств в качестве бродячей собаки она наконец-то обрела дом и добрых, любимых ею хозяев. И вдруг короткое собачье счастье неожиданно оборвалось…
Звук дробного топота бегущих лапок вывел Азу из грустных размышлений. Она насторожилась. Вот опять послышался шорох и топот лапок. Нос безошибочно уловил запах ненавистных тварей. Крысы! Аза глухо заворчала, шорох на мгновение затих, но потом снова возобновился. Шуршало отовсюду, похоже было, что крысы пробираются в сарай со всех сторон.
Сначала Аза приготовилась к тому, чтобы начать охоту на злобных тварей, запах которых заполонил всё пространство вокруг. Но потом она вспомнила, где находится и как сюда попала. Желание душить крыс тут же исчезло, Аза улеглась на солому и постаралась не обращать внимания на проникающих внутрь сарая пришельцев.
А крысы вели себя в сарае по-хозяйски. Они лезли из-под пола, из-под стен, протискиваясь в узкие, незаметные для глаз щели. Они бегали по полу, устраивая драки из-за найденного кусочка пищи, карабкались на верхние ярусы клеток, тревожа мирно спящих животных. Азе с большим трудом удавалось сохранять самообладание, чтобы не броситься на них. Она наблюдала за их поведением со всё возрастающей ненавистью и отвращением. Внезапно к Азе подбежала крыса, вся покрытая какими-то болячками. Она остановилась перед самой Азиной мордой, пытаясь понять, представляет ли лежащая собака опасность. У Азы челюсти сводило от желания перекусить крысиные шейные позвонки, но она ничем не выдала своего желания, а продолжала равнодушно смотреть в злобно горящие глазки. Видимо, крыса решила, что Аза совершенно безобидное существо и, больше не опасаясь её, полезла прямо в миску с водой. В этот же самый момент раздался тонкий крик одного из животных в клетке. Кричало маленькое существо, вложив в этот звук столько страха и боли! И этот крик, и эта наглая крыса, сунувшая морду в воду, словно пробудили в Азе задремавший от обиды инстинкт собаки-крысолова.
Одним прыжком и одним сильным сжатием челюсти она разделалась с крысой, подобравшейся к её воде. Потом она бросилась к другой ближайшей крысе, и та тоже не успела увернуться от собачьих зубов. А потом началась невообразимая охота! Аза бросалась то на одну крысу, то на другую, и они не успевали ничего сообразить, как эта небольшая собака смыкала зубы на их позвонках. Аза уже не рассуждала, она действовала! В ушах стоял визг испуганных тварей и хруст ломающихся косточек…
– Вот это да! – присвистнул утром «тяжёлый сапог», войдя в сарай.
Возле входной двери, аккуратно сложенные друг к дружке, лежали чуть больше десятка дохлых крыс.
– Весёлая у тебя была ночка! – сказал он, обращаясь к Азе.
Та лежала в углу сарая и нехотя поднялась при виде «тяжёлого сапога».
– Свою миску с едой ты честно заслужила! – сказал «тяжёлый сапог», подходя к Азе близко и отстёгивая длинную цепочку, на которой сидела собака, от крепежа в стене.
Аза подумала, что её отпускают и бросилась к открытой двери выхода, но «тяжёлый сапог» рывком одёрнул её обратно.
– Куда это ты собралась? – недовольным тоном спросил он. – Бежать надумала? Не выйдет, голубушка! Сейчас я тебя отведу туда, где ты будешь находиться днём, а на ночь я буду приводить тебя сюда.
Крепко держа цепочку в руке, «тяжёлый сапог» вывел Азу наружу из сарая. Аза с любопытством оглядывалась по сторонам и внюхивалась в совершенно новые запахи, окружающие её. Она находилась в огромном дворе раз в двадцать больше, чем двор у Надежды. Вся территория была огорожена высоким глухим забором. В дальнем углу возвышался большой хозяйский дом. Недалеко от дома в просторном вольере металась, захлёбываясь от злобного лая на Азу, большая кавказская овчарка.
– Молчать, Джесс! – громко крикнул овчарке «тяжёлый сапог», но собака не успокаивалась, она прыгала передними лапами на решётку вольера и продолжала свирепо лаять.
– Это Джесс, она охраняет территорию, – лаконично пояснял «тяжёлый сапог» Азе, с опаской глядящей в сторону овчарки. – Днём она всегда в вольере, а на ночь мы её выпускаем. Поэтому не советую ночью пытаться выбраться из сарая – Джесс порвёт тебя, как тряпку.
На территории находились ещё два больших сарая. Из одного нёсся густой запах сухих трав, а из другого тяжёлый запах каких-то животных, но не таких, какие были в сарае у Азы, пахло совсем иначе. «Тяжёлый сапог» привёл Азу в самый дальний угол огороженного участка. Здесь стояла небольшая будка, рядом на земле находились две миски – одна с водой, а другая пока пустая, но, видимо, для еды. От солнца будку прикрывало огромное дерево с раскидистой кроной, а в самом углу забора рос густой кустарник. Перед будкой в землю был врыт длинный металлический трос. «Тяжёлый сапог» прицепил Азину цепочку к этому тросу, и оказалось, что цепочка, помимо своей длины, ещё может скользить по всей длине троса, что позволяло Азе совершать довольно-таки большие перемещения на отведённом ей участке.
– Здесь будешь жить, – сказал «тяжёлый сапог», – устраивайся. Тут тебе будет удобно. Места хватит и погулять и свои собачьи дела сделать.
В это время от дома к ним подошла женщина, держащая в руках пакет. Женщина совершенно равнодушно посмотрела на Азу и спросила:
– Ну что? Кормить её?
– Кормить! Заслужила! – удовлетворённо потирая руки, сказал «тяжёлый сапог». – Я тебе покажу, сколько она крыс за ночь придушила!
– А она меня не тронет? – спросила женщина, глядя на оскалившуюся Азу.
Вместо ответа мужчина легонько, вполсилы, пнул Азу сапогом, и она сразу же присмирела.
– Привыкай! – строго сказал он собаке. – Это твоя новая хозяйка. Она будет тебя кормить. Иди, погладь её при мне, – приказал «тяжёлый сапог» женщине, и та безропотно подчинилась, наклонилась и погладила Азу.
А Аза сразу же утратила злость к этой женщине. Ей показалось, что женщина так же боится ослушаться «тяжёлого сапога», как и она. Видимо, она тоже выполняет в его хозяйстве «свою функцию».
Женщина высыпала в пустую миску немного сухого корма из пакета, и оба – мужчина и женщина – оставили Азу одну и отправились по своим делам. А Аза долго не притрагивалась к еде. Несколько часов она потратила на тщательное изучение своей территории. Все её мысли были о том, как выбраться на свободу. Сначала она пробовала перегрызть цепочку, но поняла, что это ей не по зубам. Пыталась перекусить трос, но вскоре тоже бросила это бесполезное занятие. Она обшарила все закутки в будке и вдоль забора, насколько позволяла ей цепочка, в поисках хоть какой-нибудь щели, ведущей наружу. Но забор был сплошной и врытый в землю. Аза ничего не обнаружила. Наконец, она ужасно утомилась, к тому же её мучил голод. И как ни тоскливо ей было, но она решила, что рано или поздно выберется отсюда, а для этого ей нужны будут силы. Собака поела, а потом свернулась калачиком перед будкой и крепко заснула.
Потянулись длинные, однообразные дни. Каждый вечер «тяжёлый сапог» или его женщина заводили Азу в сарай с нутриями, и целую ночь она не теряла бдительность, охотясь за крысами. Поначалу они вели себя нагло, как это было до её появления, и у Азы было много работы. Но потом численность крыс поубавилась, а оставшиеся стали вести себя осторожнее, стараясь обходить стороной злополучный сарай, в котором их поджидала собака-крысолов.
По ночам за стеной Аза часто слышала тяжёлое фырканье с глухим рычанием. Это Джесс обходила территорию и задерживалась у сарая, чувствуя Азин запах. Джесс сразу же невзлюбила Азу, она разделалась бы с ней с удовольствием, если бы ей представилась такая возможность. А по утрам Азу выводили в дальний угол двора, к будке под раскидистым деревом, где она и коротала тоскливые дни. Она послушно расправлялась с крысами, ела то, что ей давали, больше не рычала на окружающих людей, но при этом все её мысли были о семье, в которой она так недолго прожила, но которую полюбила всем сердцем.
Однако вскоре у Азы появилось занятие. Как-то днём, обходя свою территорию, в самом углу забора, за густым кустарником она обнаружила небольшую норку в земле. То ли это шмель себе прорыл ход, то ли маленькая мышка-полёвка – неизвестно. Аза заинтересовалась норкой и, от нечего делать, решила выяснить, кому она принадлежит. Земля в этом месте была мягкая, и лапы легко гребли, расширяя проход. Неожиданно Аза упёрлась мордой в основание забора, врытого в землю. Но норка уходила дальше, и собака продолжила занятие. Буквально через несколько гребков забор закончился, и копать стало намного легче. К концу дня Азе удалось сделать основательный подкоп под забором, и её нос с наслаждением втягивал воздух по ту сторону. Аза сильно устала, и своим собачьим нутром почувствовала, что «тяжёлый сапог» не обрадуется, увидев, чем она тут занималась целый день. Поэтому Аза вернулась к своей будке, решив, что обязательно продолжит это увлекательное занятие завтра. Благо, что кустарник в углу забора был очень густой, и «тяжёлый сапог» ничего не заметил.
На следующий день, едва дождавшись, когда её отведут к будке, накормят и оставят в покое, Аза бросилась к своему подкопу. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, и собака активно продолжила работать лапами. Ей удалось расширить лаз, и теперь она могла просунуть уже всю голову за забор. Перед ней забрезжила призрачная надежда близкой свободы. Она работала изо всех сил, пытаясь выбраться наружу, но тут Азу подстерегало жестокое разочарование. Длина её цепочки предельно натянулась, и всё, что удалось Азе – это высунуть полностью голову по ту сторону забора, положив её на передние лапы. Собака с тоской смотрела на широкое поле, заканчивающееся вдали негустым лесочком. Если бы только можно было отделаться от ненавистной цепочки! Аза уже стремглав неслась бы подальше отсюда! Собака тяжело вздохнула… Так она и лежала до самого вечера, глядя вдаль грустными глазами.
Теперь у Азы появилось каждодневное развлечение – протискивать голову под забор и часами лежать, грезя о свободе. Но однажды произошло событие, которое в корне изменило дальнейшую Азину судьбу. Забирая Азу по утрам из сарая, женщина обратила внимание на беспокойное поведение животных, обитающих в клетках. Она заметила, что причиной их беспокойства является звон Азиной цепочки. Как только Аза начинала перемещаться по сараю, цепочка со звонким металлическим звуком тянулась за ней, а нутрии начинали при этом метаться в клетках, стараясь забиться в угол. Женщина сообщила о своём открытии «тяжёлому сапогу», и он очень обеспокоился этим.
– Так, глядишь, и приплода хорошего не будет. – «Тяжёлый сапог» сам лично удостоверился в том, что женщина права. – Что же делать? И без собаки в сарае нельзя – крысы вмиг снова обнаглеют.
– Пересади её на крепкую верёвку, – пожала плечами женщина. – Пусть в сарае будет на верёвке, а у себя возле будки – на цепи.
– А если перегрызёт верёвку? – Мужчина мрачно взглянул на Азу.
– Да ты посмотри на её зубы! Крепкую верёвку за одну ночь точно не перегрызёт! А начнёт грызть – заметишь и накажешь её.
Так и случилось, что к кольцу у дальней от входа стены сарая вместо цепочки привязали верёвку, и теперь Аза могла гоняться за крысами, не тревожа нутрий. Времени грызть верёвку у неё не было: ночью она охотилась, а днём снова сидела на цепи. Но постепенно, ночь за ночью, неделя за неделей, верёвка начала перетираться в том месте, где она была привязана к кольцу. Прошло немало дней прежде чем однажды, во время очередного прыжка к крысе, Аза почувствовала, что её больше ничего не сдерживает. Она удивлённо осмотрелась: ничего не изменилось, она привязана к длинной крепкой верёвке. Вот только конец этой верёвки свободно перемещался вслед за Азой по сараю. Собака даже несколько раз обежала сарай по периметру, чтобы точно убедиться в этом. Сомнений не было – Аза больше не привязана. Оставалось только выбраться из сарая, а дальше она точно знала, что делать. Аза легла возле самой входной двери и приготовилась терпеливо ждать.
