Николай Песоцкий
Украденная страна
Кадры решают все
В одном случае они могут создать и укрепить государство, в ином – полностью разрушить все ранее построенное
Всякая власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно.
Джон Актон
Кадры решают все. Выдвинув этот тезис, Иосиф Сталин определил главную для себя задачу – мобилизовать «человеческий ресурс» и утвердить в стране неограниченную личную власть. Такая установка имела определяющее значение в развитии общественных процессов того времени и в итоге – в построении государства в условиях тоталитарного режима. Абстрагируясь от сталинского содержания этого хрестоматийного лозунга, можно сказать, что он не потерял своей актуальности и сегодня.
«Самый человечный» изверг
Сталинская кадровая политика не разрабатывалась с чистого листа. У величайшего тирана всех времен и народов был достойный предшественник – Владимир Ульянов по прозвищу Ленин. Осуществив октябрьский переворот, большевики под руководством «вождя мирового пролетариата» пришли к власти. То, что с чем столкнулась после этого бывшая Российская империя, действительно потрясло мир.
Убийство последнего монарха России и его семьи, невиданный по масштабам красный террор, массовые казни, захват и расстрел заложников, жестокое подавление народных восстаний, в том числе с применением регулярных войск и химического оружия(!), голод как средство устрашения, массовое использование иностранных люмпенов для формирования карательных отрядов – все это ленинский арсенал борьбы за власть.
Ленин создает сеть концлагерей. Позже самым известным из них стал СЛОН – Соловецкий лагерь особого назначения. Но были еще и десятки других. Уже к 1920 году их насчитывалось около 90. Здесь применяют каторжный труд, пытки, в том числе и одну из самых распространенных – замораживанием, показательные расстрелы, намеренно отказывают заключенным в медицинской помощи. Здесь же, задолго до Освенцима, изобретают практику «промышленного использования убитых» – их личные вещи и окровавленная одежда используются для переработки или передаются, ради экономии средств, вновь прибывшим заключенным.
Не переставая претендовать на роль гуманиста, Владимир Ленин в одном из своих писем приказывает: «На… совещании провести секретное решение… о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».
По самым приблизительным подсчетам, только в 1922 году большевики физически уничтожили 8100 духовных лиц. Кроме того, тысячи людей были убиты лишь за то, что защищали свои храмы от разграбления и осквернения.
Фактически со стороны ленинского государства беспощадно велась борьба, в первую очередь, с Русской православной церковью. Массово уничтожались памятники русской культуры. Как правило, этим процессом руководили не сами русские, а представители иных национальностей, работавшие в ЧК или в партийном аппарате. По сути, по отношению к русскому народу и, прежде всего, к его элите, применялся геноцид.
Сам Ленин был глубоко антирусским и антиправославным человеком. Он и не считал себя русским по национальности, буквально с молоком матери (Марии Бланк) впитав ненависть к русской культуре и православию.
Что касается стремления Ленина любой ценой уничтожить «враждебные элементы», то оно долгие годы объяснялось советской пропагандой «объективной необходимостью». Мол, так Владимир Ильич обеспечивал «счастье народное». На самом деле к народу Ленин относился столь же беспощадно, как и к «реакционной буржуазии» и «реакционному духовенству». Заметим, далеко не случайно в своих работах Ленин практически никогда не прибегает к понятиям «народ» или «люди», заменяя их понятием «массы». Порыв революционных масс, инициатива масс, сознание масс – вот ленинские формулировки (в интерпретации некоторых нынешних украинских политиков люди называются «биомассой). Проще говоря, «самый человечный человек» относился к народу, как к поголовью. Например, используя в политических целях угрозу голода, он писал: «Недалеко от Москвы, в губерниях, лежащих рядом: в Курской, Орловской, Тамбовской, мы имеем по расчетам осторожных специалистов еще теперь до 10 млн. пудов избытка хлеба… Нам надо не только сломить какое бы то ни было сопротивление. Нам надо заставить работать в новых организационных государственных рамках. Мы имеем средство для этого… Это средство – хлебная монополия, хлебная карточка, всеобщая трудовая повинность… Потому что распределяя его (хлеб), мы будем господствовать над всеми областями труда».
Впрочем, о преступлениях большевистского вождя сегодня написаны тома исследований, потому нет смысла повторять известные факты. В данном случае обратим внимание на основной вывод: для осуществления своих замыслов Ленин должен был иметь и соответствующие кадры. Именно поэтому он окружил себя подручными, готовыми на любые, самые страшные злодеяния. Что касается неугодных и инакомыслящих, то Ильич с ними беспощадно расправлялся.
Довольно быстро Ленин успешно устранил, в том числе и физически, многих бывших соратников по революционной борьбе. В их число попали и представители тех партий, которые до октябрьского переворота были союзниками вождя в борьбе с монархией, и представители самой РСДРП, имевшие смелость (или несчастье) не согласиться с генеральной линией большевиков. В кадровом составе истинных ленинцев могли остаться только деятели, проливающие реки крови ради сохранения и укрепления своей власти. Для выполнения столь бесчеловечной миссии можно было привлечь только инородцев. Руководство партии и ЧК от самой верхушки до уезда состояло на 90 процентов из представителей неславянских национальностей и неправославных народов. Следуя христианским установкам, можно сказать: Ленин и его клика создали власть Сатаны на Земле. Это долгие годы проявлялось не только по сути, но даже и во внешних признаках.
В особо торжественных случаях, по праздникам, на ленинскую «могилу» на центральной площади Москвы поднимались для принятия парадов руководящие кадры новой, советской эпохи. И с энтузиазмом топали ботинками над мумифицированным трупом вождя, спрятанным под помпезным гранитным надгробием – мавзолеем. Чем не сатанинский ритуал?
Ученик, превзошедший учителя
После смерти Ленина Иосиф Сталин (Иосиф Джугашвили) был одним из нескольких претендентов на роль вождя. При власти его предшественника в ЦК партии, в руководстве армии и ЧК преобладали инородцы. Высшее и среднее звено руководителей страны состояло из них, по сути, на 90 процентов. Это вызывало скрытое, а то и явное недовольство со стороны русских, которые небезосновательно считали себя ущемленными. Сталин быстро понял, что в борьбе с «ленинской гвардией» ему необходимо опираться на партийные кадры русской национальности. Грузин Иосиф Сталин, возглавив русскую номенклатуру в государственном аппарате, фактически возглавил и движение русского национализма в борьбе с инородцами.
В противостоянии с остальными, казалось, более успешными и более заслуженными кандидатами, он вышел победителем. Ему помогла в этом опора на славян, беспощадность к конкурентам и иезуитская изворотливость.
Коба не забыл фамилий других соискателей на высшую должность в стране. Это были Лев Каменев (Лев Борисович Розенфельд), Григорий Зиновьев (Овсей-Герш Аронович Радомысльский), Николай Бухарин, Лев Троцкий (Лейба Давидович Бронштейн). Позже по воле Сталина все они стали «врагами народа».
Лев Каменев был осужден в 1936 году по так называемому делу антисоветского троцкистско-зиновьевского объединенного центра и приговорен к смерти. К месту расстрела его везли с другим бывшим конкурентом Сталина и фигурантом того же сфабрикованного дела – Григорием Зиновьевым. Как свидетельствовали очевидцы, Каменев призывал Зиновьева не терять присутствия духа и «умереть достойно». Сам ни о чем не просил, встретил смерть молча.
Зиновьев ползал в ногах у своих палачей, целовал их сапоги, молил о пощаде. К месту казни самостоятельно не мог идти от страха, и принесли его туда на носилках. По пути непрерывно плакал и просил срочно доложить обо всем происходящем… Сталину. Раньше, будучи осужденным по так называемому делу «Московского центра», в 1935 году он уже обращался к преемнику Ленина в своем тюремном дневнике: «В моей душе горит желание: доказать Вам, что я больше не враг. Нет того требования, которого я не исполнил бы, чтобы доказать это… Я дохожу до того, что подолгу пристально гляжу на Вас и других членов Политбюро портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели Вы не видите, что я не враг Ваш больше, что я Ваш душой и телом, что я понял все, что я готов сделать все, чтобы заслужить прощение, снисхождение…».
Он так до последней секунды и не понял, что ждать снисхождения от Сталина бесполезно.
Николай Бухарин, попав по распоряжению Иосифа Виссарионовича в число врагов народа вместе с упомянутыми Львом Каменевым и Григорием Зиновьевым, писал 1 сентября 1936 года Клименту Ворошилову: «Циник-убийца Каменев омерзительнейший из людей, падаль человеческая. Что расстреляли собак – страшно рад». По всей видимости, Н. Бухарин рассчитывал, что его письмо увидит Сталин, и тот его пощадит.
Не пощадил. Николай Бухарин вместе с Алексеем Рыковым стал одним из главных обвиняемых по делу «Антисоветского правотроцкистского блока». Выступая в суде с последним словом, заявил: «Чудовищность моих преступлений безмерна». 13 марта 1938 года Н. Бухарин был приговорен к расстрелу и через два дня казнен.
Дольше удалось прожить Льву Троцкому. Обвиненный во всех грехах, в первую очередь, в политическом предательстве, в 1929 году он был выслан из СССР по решению Политбюро. В 1938 году в Париже при загадочных обстоятельствах умер в больнице его старший сын Лев Седов. Арестовали и расстреляли его первую жену и младшего сына Сергея Седова. Самого Льва Давидовича настиг смертельный удар ледорубом, нанесенный агентом НКВД в мексиканском Кайокане.
Уничтожение неугодных стало неотъемлемой частью сталинской политики, в первую очередь – кадровой. Сталин сажал и убивал не из чувства жестокой справедливости, не потому, что бывшие ленинские соратники были преступниками, заслуживающими смерти за свои страшные злодеяния. Он расправлялся с ними потому, что слишком хорошо знал подлые нравы своих бывших революционных подельников, из среды которых сам вышел. Ему было хорошо известно, что «верные ленинцы» не способны ни на что, кроме тотального разрушения. И они могли, почувствовав послабление, прибегнуть как к разрушению вертикали власти, тщательно выстраиваемой Сталиным, так и к уничтожению его самого. Новый вождь осознавал: под страхом тюрьмы или смерти, а также из жажды власти, они легко предадут его, как предавали друг друга во время показательных процессов.
Избирательное устранение конкурентов не устраивало Сталина. На абсолютную власть и полное, безоговорочное подчинение всего кадрового состава он мог рассчитывать только в том случае, если вся страна будет ввергнута в пучину перманентных репрессий. Частью исполнения этого дьявольского плана стало убийство Сергея Кирова (Сергей Миронович Костриков) – первого секретаря Ленинградского областного комитета ВКП(б), секретаря ЦК и члена Политбюро партии. В свое время ему доверялись особо важные задания: курирование работы концлагеря на Соловецких островах и строительства Беломорканала.
С. Киров был убит выстрелом в затылок в Смольном 1 декабря 1934 года. Буквально через несколько часов после этого было официально заявлено, что его смерть – дело рук «врагов СССР», представителей «троцкистско-зиновьевского центра». На самом деле эта тщательно организованная акция была лишь поводом для принятия Президиумом ЦИК Союза СССР (в тот же день, 1 декабря!) постановления «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик». В частности, в этом документе говорилось: «Следственным властям – вести дела обвиняемых в подготовке или совершении террористических актов ускоренным порядком. Судебным органам – не задерживать исполнение приговоров…».
Многое объясняет также тот факт, что, по некоторым сведениям, во время проведения доныне памятного XVII съезда партии (26 января-10 февраля 1934 года) группа оппонентов Сталина из числа партийного руководства ВКП(б) предложила Сергею Мироновичу пост генерального секретаря. Мог ли после этого уцелеть Киров?
XVII съезд ВКП(б) был назван «съездом победителей». Именно на нем было заявлено, что взяла верх «генеральная линия партии в построении социализма». Однако до сих пор этот партийный форум известен больше как «съезд расстрелянных». Из 1966 делегатов были репрессированы 1108, а из 139 членов и кандидатов в члены ЦК уцелел только 41(!). Это связывают и с тем, что на съезде, якобы, в тайном режиме сотни делегатов голосовали против Сталина. Результаты голосования в итоге были сфальсифицированы в пользу Иосифа Виссарионовича, но обиды он не забыл. И не стал, конечно, игнорировать потенциальную опасность возникновения оппозиции. Делегатов попросту уничтожили.
Со смертью Кирова и с принятием печально известного постановления Президиума ЦИК «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик» началась эпоха полного властвования Сталина на фоне невиданных в истории человечества репрессий. Поистине, ученик превзошел своего учителя – Ленина.
Уже в середине 30-х годов Сталин полностью сформировал основы кадровой политики: жесткая властная вертикаль, безусловное подчинение, отсутствие сомнений в решениях генсека при наличии плотного партийного «фильтра», через который проходили все без исключения кандидаты на все без исключения административные и даже общественные должности.
На долгие годы в стране утвердилось понятие «враги народа». Существование этой категории было выгодным по двум основным соображениям. Во-первых, деятельностью многочисленных «врагов» объяснялись любые ошибки (а они, несомненно, были) руководства страны и лично товарища Сталина. Во-вторых, наличие «врагов» позволяло причислить к их числу кого угодно, а значит и строго, вплоть до расстрела, наказать.
Сталин хорошо знал, что миром управляют вера, деньги и страх. Мощная идеологическая машина безостановочно работала, по-современному выражаясь, на положительный имидж вождя, вселяя непререкаемую веру в него. Смертельный (в прямом смысле) страх не позволял отходить от навсегда установленных правил. Денежные пакеты, которые периодично вручались, зачастую, и непосредственно Сталиным, партноменклатуре и военным чинам, помогали сформировать их прямую заинтересованность в результатах своего труда.
В стране вовсю восхваляли Сталина, в кинотеатрах показывали оптимистичные фильмы, демонстрирующие народное счастье и сплошное изобилие. В лагерях в это время каторжно трудились миллионы зэков, не получая ни копейки оплаты. И каждый день на казнь вели десятки и тысячи «врагов», еще вчера не подозревавших о своих «преступлениях».
Почему же Сталину практически все прощалось народом: жестокость, невиданные репрессии, голодоморы? Возможно, ответ на этот вопрос намного проще, чем предполагают многие профессиональные исследователи той эпохи.
