Николай Олегович Бершицкий
Огонь и железо
– Так что ты скажешь? – роняя капли слюны на бороду, прорычал чародей.
– Скажу… ignis scutum!
Парня охватило пламя, обжегшее вцепившегося в него Менелоса, а через секунду он оказался в надёжном пузыре из пламени, вокруг которого с шипением горели миазмы. В этот же момент позади сбившегося с пути мага раздался скрип, вырвавшийся из клюва мортуса. Другое «стадо» подошло с соседней улицы, окружив Менелоса. Под дружные срежет голосов «пастухов» трупы кинулись на него, хватая за одежду, волосы, бороду, чьи-то зубы впились в шею. Чародей отбивался яростно, некоторых зомби он поднимал, держа за грудки, и вышвыривал на пару метров, иных разил магией. Наблюдая эту страшную картину, Куик принял трудное решение. С криком он развернулся, побежал к «язве» и нырнул в неё. Моментально столб ядовитых испарений вспыхнул, обратившись в огненный фонтан, разбрызгивающий искры. Эти искры воспламеняли дома и тучи миазмов, по подземным тоннелям, соединяющим язвы прокатилась яростная волна, вся деревня разом рванула облаком бездымного пламени, поднявшимся до середины горы. Испепелилось всё.
***
В дневное время «Папаша Ёж» был довольно скучен. Полусонный бард с проседью в щуплой бородёнке, рассевшись на бочке у входа в зал, бряцал на лютне спокойную мелодию, пока пара крестьян трапезничали бараньими котлетами.
– Фальшивишь, засранец, – лениво пожурил музыканта гоблин в клетке с распахнутой настежь дверцей.
Покой нарушил резкий стук: входная дверь распахнулась, врезавшись в косяк, словно её открывал пьяница. Потянуло гарью. Куик в пожжённой робе и подгоревшей шевелюрой на голове, шаркая ногами, прошёл через сени с лавкой, задержался у трапезной.
– Ух, малец, потрепало же тебя, – присвистнул бард.
– Да, – только и выдохнул парень.
– Подкинь монетку, я чего-нибудь пободрее сыграю.
– Э, самому бы хватило на кружечку, – потирая красное с пятнами сажи лицо, замялся ученик.
– Ну, если хоть какая безделушка будет… – не унимался песнопевец. – Я не гордый.
Порывшись в кармане робы, Куик извлёк печать, переданную ему гонцом и уронил в ладонь музыканта.
– «Менелос», – важно отодвинувшись, прочитал бард. – Ладно, сойдёт, всё равно делать больше нечего.
Под более весёлую композицию и сочувствующий взгляд гоблина, Куик добрался до столика и упал на стул, закинув голову.
– Снова ты, – раздался звонкий голосок официантки. – А где твой наставник?
– Он уже научил меня всему, чему должен был, – безразлично пялясь в потолок, уронил Куик.
– Значит, станешь великим магом, да? – игриво толкнула его в плечо девушка.
– Посмотрим, – парень оживился, посмотрел на неё и улыбнулся. – А пока налей-ка мне вашего фирменного мёду!
