Николай Николаевич Наседкин
Литлабиринты

Самое обидное, что книга эта толстая и в пёстро-красочном переплёте, может, какую славу автору среди горцев своих и принесла, но только не издательству Литфонда. Вообще-то я старался держать марку ПИСАТЕЛЬСКОГО издательства. Редактуру рукописей доверял профессиональным писателям, имеющим филологическое образование, корректором у нас подрабатывала опытнейшая женщина из областной газеты. Но, понятно, ни я, ни мои помощники бездарную рукопись в талантливую превратить не могли. Да, недоброжелатели-завистники могут злорадно заявить, что в издательстве Литфонда тоже вышло немало слабых книг авторов-графоманов. На это я отвечу, слегка перефразировав, убедительно-логичным аргументом товарища Сталина: других писателей у нас в Тамбове нет!..

Ну а если серьёзно, то действительно приходилось иногда, так сказать, поступаться принципами. Иной раз, когда в кассе организации пусто, а надо оплачивать счета за телефон, Интернет, покупать венок на очередные похороны, или срочно оплатить какой-то штраф – невольно и априори рад любому автору-заказчику, пожелавшему издать сборник стихов за свои деньги. Только молишь Бога, чтоб принесённая им рукопись не оказалась уж совсем макулатурой. Однако ж бывали случаи, когда совершенно слабый, но самонадеянный автор вдруг начинал спорить, не соглашаться с редакторской правкой, наотрез отказывался доводить до более-менее приемлемого уровня свои стихотворные опусы – скрепя сердце я возвращал ему уплаченный аванс (за вычетом уже понесённых расходов), его дурацкую рукопись и предлагал отправляться в другое издательство – тем паче, в Тамбове доморощенных издательских лавочек, не предъявляющих больших требований к авторам, развелось как плесени.

Одно утешение, что все эти книжечки доморощенных пиитов издавались, как правило, небольшим тиражом в 100-300 экземпляров, без обязательной рассылки (на ISBN эти авторы экономили), и никто и никогда, кроме самих рифмоплётов и их родных-близких, сборники эти не читал и читать не собирается.

Зато стоят сейчас на полках шестнадцати крупнейших книгохранилищ страны и многих библиотек Тамбовщины однотомник «Тамбовский писатель-2004» и двухтомник «Тамбовский писатель-2009», сборники «Тамбовский рассказ» и «Дети Солнца», томики серии «Поэтический Тамбов» и серии «Издание книг тамбовских авторов для библиотек области», книжки для детей Марины Гусевой «Я шагаю по тропинке» и Михаила Гришина «Приключения Витьки Картошкина», «Дорога жизни» Валентины Дорожкиной и «Избранное» Валерия Кудрина, поэтические сборники мэтров Ивана Акулова и Александра Макарова, молодых Марии Знобищевой и Елены Луканкиной… Да немало и других изданий, за которые мне как издателю, опять же, не стыдно. Выпустил я в писательском издательстве за десять лет и один свой томик прозы «Рано иль поздно», к 60-летию, как раз в рамках программы издания книг для библиотек области. За него мне (и как автору, и как издателю) уж точно не стыдно – вот фиг вам! (Это я всё тем же недоброжелателям-завистникам.)

Ну и отдельная песня – «Тамбовский альманах».

Когда-то в романе «Алкаш» я пофантазировал, что и как бы я делал, если б стал вдруг редактором журнала. Там главному герою поэту и журналисту Вадиму Неустроеву (моему альтер-эго) предложили возглавить журнал «Квазар», который задумали издавать в провинциальном городе Баранове (сиречь Тамбове). И есть любопытный абзац, который стоит привести дословно:

Не откладывая, я запустил письма по стране – Косте Рябенькому в Тверь, ещё двум-трём вээлкашникам, способным дать в журнал ВЕЩЬ. Я даже пошёл на авантюру и отправил запрос-просьбу на Енисей Астафьеву: так и так, мол, Виктор Петрович, новый российский журнал рождается – поддержите! Хоть полстранички, одну из малю-ю-юсеньких «Затесей»… Я не надеялся, что из одной лишь местной литпродукции можно собрать-выпечь ХОРОШИЙ увлекательный журнал…

Напомню, я в те годы был литературно-тамбовским антипатриотом, можно даже сказать, литкосмополитом. Но вот спустя несколько лет, став писвождём местного розлива и затеяв «Тамбовский альманах», я заделался таким радикальным патриотом, что решил составлять его только и непременно из творений авторов, живущих на Тамбовщине или имеющих к ней какое-либо отношение. И это стало главным отличием «ТА» от других региональных изданий, которые наперегонки спешат, как романный «Квазар», завлечь читателей громкими именами со стороны. Нет, сказал я членам правления (они же суть члены редколлегии), на деньги из тамбовского бюджета мы будем издавать альманах не только для тамбовских читателей, но, в первую и главную очередь, альманах тамбовских писателей. И, в общем, все двенадцать вышедших номеров это кредо подтверждают: да, это именно и непреложно – «ТАМБОВСКИЙ альманах». Кому это не нравилось, я советовал читать «Подъём», «Волгу», «Урал», а ещё лучше – «Наш современник» или «Москву»…

Но даже в тех фантазиях, когда писал «Алкаша», я и подумать-вообразить не мог, что можно быть не только редактором, но и в полном смысле – АВТОРОМ издания по типу толстого журнала. Да, «Тамбовский альманах» – АВТОРСКОЕ издание. То есть я не только определял содержание каждого номера, не только подбирал-отбирал тексты для публикации, но сам от и до делал-изготавливал в компьютере макет и оформление каждого выпуска. В типографию я сдавал распечатку макета номера и файл PDF на флешке, там оставалось только распечатать тираж в количестве 600 экземпляров. К слову, тиражом тоже можно гордиться: для небольшой области – это более чем. К примеру, «Подъём», журнал Центрального Черноземья (5 областей), или даже столичный толстяк «Октябрь», издающийся на всю необъятную Россию, имеют в наши славные времена тираж в 1 (одну) тысячу экземпляров…

Ну так вот, к чему я клоню? А к тому, что готов в любой момент вызвать огонь на себя. Если кто-нибудь когда-нибудь скажет: «А я вот хочу поглядеть на сукиных сынов, основавших “Тамбовский альманах”, выпустивших в свет первые двенадцать номеров, и забросать их каменьями!» – я встану, рвану рубаху на груди: нате бейте и забрасывайте – один я такой сукин сын!..

* * *

Однако хватит ёрничать.

Издательство в целом и «Тамбовский альманах» – самое светлое в воспоминаниях о десяти годах писательского председательства. Силы и желания нести этот крест дальше год от года истоньшались-таяли. Доставали и всё больше мешали работать наши непризнанные гении. Особливо две особи, ражий мужик-пиит и тихая на вид старушка-пиитесска, испражнялись злобой и пустыми обидами. Да и непрерывная борьба с чиновниками, с ведомствами, с нехваткой средств, с наплевательским отношением к литературе и писателям со стороны властей предержащих – достали уже до не могу.

О настроении тех дней можно судить по тексту, который написал я ещё в конце первого срока для облегчения души и озаглавил по аналогии со знаменитым рассказом А. Солженицына о страданиях-заботах заключённого. Горестное эссе это нигде я не опубликовал, но показал для сведения и в виде, так сказать, укоризны вице-губернатору, курирующему культуру.

ОДИН ДЕНЬ НИКОЛАЯ НИКОЛАЕВИЧА

Николай Николаевич – это я, председатель правления Тамбовского отделения Союза писателей России и правления Тамбовского отделения Литфонда России, секретарь правления СП РФ. Ну ещё, конечно, и писатель – прозаик и литературовед.

Казалось бы, должны одолевать меня заботы сплошь творческие. Они и одолевают – и личного, и, скажем так, «союзного» плана. Вот-вот выйдет в столичном «Эксмо» 2-е, исправленное и дополненное, издание моей энциклопедии «Достоевский», пора заканчивать новый роман, над которым работаю урывками уже больше года, на следующей неделе надо бы провести презентацию только что вышедшего 3-го номера «Тамбовского альманаха», пришёл вызов на очередной пленум правления Союза писателей – предлагают на нём выступить…

Однако ж думать об этом сегодня было некогда.

С утра совершил очередной поход в Тамбовский филиал ОАО «ЦентрТелеком»: уже почти месяц, как в нашей писательской организации не просто отключили, а сняли за неуплату телефон и вот теперь требуют 7080 (семь тысяч восемьдесят!) рублей как за установку нового, хотя и обещают вернуть прежний номер. Опять упрашивал-объяснял, что негоже грабить нищих писателей, передал умоляющее письмо на имя начальника филиала. Письмо-петицию взяли, но предупредили: вряд ли поможет…

Оттуда рысью в отделение Фонда социального страхования, из которого пришла строгая бумага: за непредставление в срок отчётности о перечислении страховых взносов нашей писательской организации опять выписали штраф на 5000 (пять тысяч) рублей. Разговаривал с замначальника, холёным молодым человеком: пояснил ему доходчиво, что штата сотрудников в писательской организации уже несколько лет как нет, так что вопрос о перечислении страховых взносов с повестки дня давно снят, а отчётностью заниматься некому, так как и бухгалтера, естественно, нет. В прошлом году я уже объяснялся с начальником Фонда соцстраха, он пошёл навстречу, штрафные санкции отозвал, – так зачем вновь по этому кругу идти? Увы, на этот раз к начальнику пробиться не удалось, а его холёный зам оказался сам непробиваемым – готовьте пять тыщ, а не то судебного пристава на вас натравим!

В Доме печати вахтёрша, вручая ключ от писательского «офиса», напомнила: дескать, уборщица обижается – вы ей за прошедший месяц не заплатили. Ах да! Впрочем, хоть эта проблема пока решаема. В кабинете достал из сейфа тощий конверт, в нём семьсот остатних рублей. Уже третий год нам, членам Союза писателей, решением Тамбовской администрации и областной Думы выплачивается творческая стипендия по 500 рублей в месяц, то есть 6000 тысяч в год (спасибо им за это!), на общем собрании мы решили с этих шести тысяч вносить по сто рублей в общую кассу на самые неотложные нужды – набирается тыщи три, да вот уже почти все иссякли. Итак, заплачу-ка я уборщице, доброй женщине, согласившейся за символические 100 рэ в месяц протирать пол в нашей писательской комнатушке, сразу 300 рублей (и за два месяца вперёд), а на остальные 400 куплю завтра хотя бы 20 гвоздик на гроб нашего товарища – накануне умер ветеран писательской организации, писатель-фронтовик. Хорошо бы приличный венок с надписью на ленте – да где ж полторы тыщи взять?!

Только убрал опустевший конверт из-под денег в сейф (придётся потом уборщице из своего кармана платить), пришла женщина из бухгалтерии издательского дома «Тамбов», владельца Дома печати, у которого арендуем мы комнату в 23 квадратных метра, и напомнила: писательская организация с начала года уже должна более 6000 (шести тысяч) рублей: мол, пора бы и платить…

Хотел позвонить в областную библиотеку, чтобы договориться о презентации альманаха, да вспомнил, что телефон мёртв…

По дороге домой я невесело думал о том, что придётся опять идти в управление культуры, администрацию области, к местным олигархам – клянчить деньги, объяснять в который раз, что писательская организация в области нужна, что без нас, прозаиков и поэтов, народ не полный, что сам Президент в последнее время то и дело говорит-упоминает о поддержке российской литературы и русского языка, о поддержке писателей. Вряд ли все проблемы решить помогут, но, если посильнее прогнуться, хоть что-нибудь да подкинут…

А в качестве репетиции очередного похода по высоким и богатым кабинетам я вечером клянчу у супруги из домашнего бюджета денег на плацкарту до Москвы – на очередной пленум писательский ехать надо, а то и так уже два пропустил, неудобно, да и выступить предстоит…

Хотел включить компьютер и засесть за свой роман, да куда там – сил душевных не осталось.

Уже перед сном решил немного отвлечься от рутинных дум за книгой. Достал с полки томик Солженицына, перечитал «Один день Ивана Денисовича»…

Да-а-а, мне б его заботы!

Высокий чиновник прочитал, посочувствовал и обещал: чем сможет – поможет. Обещал…

Каплей, переполнившей чашу моего терпения стало то, что у писательской организации отобрали последний кабинет в Доме печати, который она занимала 35 лет, ибо весь шестой этаж администрация области решила забрать под управление то ли дорог, то ли оврагов области. Сначала нас выселили в кабинетишко этажом ниже, а затем и вовсе вышвырнули на улицу из Дома печати, который советская власть в своё время построила как раз для редакций газет и писательской организации…

На отчётно-выборном собрании 3 октября 2013 года, день в день через десять лет после избрания меня вождём тамбовской писательской братии, я категорически и даже, можно сказать, истерически (пытались уговаривать) отказался идти на третий срок и – получил свободу. Но ещё какое-то время не мог полностью прийти в себя, отдышаться и находился как бы в подвешенном состоянии, боясь, что за мной придут, скрутят мне руки и повлекут силою обратно на председательский трон. Ей-Богу, не преувеличиваю. Вот документ той поры – письмо Александру Найдёнову в Екатеринбург от 11 декабря 2013 года (два с лишним месяца прошло):

…Да, я 3 октября категорически отказался идти на третий срок (хотя уговаривали и даже умоляли большинство сотоварищей), но до сих пор нахожусь в подвешенном состоянии. Дело в том, что избранная писвождём поэтесса Людмила через сорок дней сложила с себя обязанности по болезни. Следующим избрали прозаика Юрия (из оппозиции) – он подал в отставку через… 7 (!) дней: тоже, уверяя, что заболел… Сейчас вторую неделю шапку тамбовского писмономаха носит молодая (34 года) поэтесса Таня – девушка серьёзная, но у неё ребёнок, преподавание в университете и арт-студия, где она ставит мюзиклы… Жду с ужасом, что и она вот-вот откажется, и тогда вновь примутся упрашивать меня… Они ведь (не только немногочисленные оппозиционеры, но и соратники) даже не понимали, что это такое – тянуть писорганизацию в наше время: быть в одном лице и председателем двух правлений (СП и Литфонда), бухгалтером, секретарём, курьером, издателем, администратором писсайта, координатором литфестивалей, главредом альманаха и т. д., и т. п. И всё это практически даром, без твёрдой зарплаты…

Впрочем, Татьяна, как Ленин в своё время, решила пойти другим путём. Литфонд и вместе с ним издательство были упразднены, альманах приостановлен, интернет-сайт писательской организации заменён на новый и размещён на платном сервере с нанятым администратором, бухгалтерию всю тоже начал вести настоящий бухгалтер за вознаграждение. Таким образом, Татьяна два года всё же выдержала-продержалась. Слава Богу, и после неё нашёлся смелый человек – подхватил эстафету…

* * *

Иной дотошный читатель, увидев, что глава эта уже заканчивается, может в недоумении воскликнуть-спросить: да когда же наконец автор расскажет о роли Москвы, центра, правления СПР в жизни Тамбовского регионального отделения? Отвечу на это обтекаемо. Вспомните историю с романом «Молодая гвардия» А. Фадеева. Когда был опубликован первый вариант, автора строго спросили: а где же у вас в романе руководящая и направляющая роль Коммунистической партии?! Напуганный автор бросился дорабатывать книгу, добавлять в неё небылиц, домысливать, чем несомненно её только испортил…

Нет, Москва, конечно, в чём-то и чем-то помогала бедному провинциальному писпредседателю, но больше морально, чем материально и практически. В столице литературные люди сами озабочены проблемами выживания и борьбой с внутренней оппозиций.

Но это уж совсем другая история…