Николай Леонов
Вечер мертвецов

Полная версия

Глава 11

Когда прибыли в поместье, Гуров дал команду сержанту подогнать машину как можно ближе к дому хозяина поместья. Он оставил сержанта и лейтенанта сидеть в машине и охранять графиню Соколову, а сам отправился искать миллионера Силантьева. Хозяина поместья он нашел в гостинице: тот расспрашивал управляющего Краснова, куда подевалась главная гостья праздника, графиня, а также главная палочка-выручалочка, полковник Гуров. И тут Гуров появился перед ним как из-под земли.

– Валерий Николаевич, у меня к вам есть один очень важный разговор, – сказал сыщик.

– Вот буквально то же самое я только что говорил Денису, – отозвался Силантьев. – Что у меня есть важные вопросы к Льву Ивановичу Гурову. Но давайте начнем с ваших вопросов. О чем вы хотели мне сказать?

– Я хотел спросить, где я могу найти в поместье изолированное помещение, из которого невозможно совершить побег, – сказал Гуров. – При этом помещение должно быть достаточно комфортным.

– Необычное сочетание, – признал Силантьев. – И для чего вам понадобилось такое комфортное помещение, напоминающее тюрьму?

– Чтобы временно поместить в нем графиню Соколову, – отвечал Гуров.

От удивления у миллионера отвисла челюсть.

– Вы, наверно, шутите? – осторожно спросил он. – Это такая полицейская шутка?

– Нет, это вовсе не шутка, – отвечал Гуров. – Мне сейчас совсем не до шуток. Дело в том, что я только что задержал гражданку Соколову, когда она пыталась сбежать из поместья.

– Ее сиятельство пыталась сбежать?! – Удивление миллионера еще больше возросло. – Но… почему? И на каком основании вы ее задержали? Если графиня выразила желание нас покинуть, то она имела на это право…

– Нет, не имела, – твердо заявил сыщик. – Ведь она является главным свидетелем, который может пролить свет на обстоятельства смерти ее друга, барона Лохвицкого. При этом графиня сразу отказалась отвечать на любые вопросы, касающиеся убийства барона. Я запретил ей покидать поместье, поскольку она является важным свидетелем. Однако она грубо нарушила мой запрет и сбежала из-под стражи. Лишь с большим трудом нам удалось ее задержать и доставить сюда. Если она и дальше будет так себя вести, мне придется ставить перед судом вопрос о ее заключении в СИЗО. А пока, только на сегодняшний день, я хотел бы изолировать гражданку Соколову в надежном месте, откуда она не сможет сбежать. Теперь моя просьба понятна?

– Да, теперь… после всех этих объяснений… – забормотал миллионер, – я понимаю… Значит, вам нужно изолированное помещение, где есть все удобства?

– Да, именно так, – отвечал Гуров.

– В таком случае… В гостинице ничего такого нет… Но под нашим домом имеется подвал… Там оборудованы комнаты для слуг, которых мы приглашаем временно. Есть три такие комнаты, каждая рассчитана на двоих… Я могу перевести этих девушек куда-то в гостиницу, потеснить других слуг…

– Вот и отлично, – кивнул Гуров. – Распорядитесь, чтобы девушки освободили помещение. Мне нужно срочно разместить там графиню, чтобы заняться другими делами.

Хозяин поместья поспешил к своему дому, а Гуров остался ждать возле машины. Он не хотел ни на минуту упускать графиню из виду. Он понимал, что эта женщина подобна ртути – может выскользнуть из любого захвата.

Спустя четверть часа Силантьев вернулся. С ним шли две девушки, несшие сумки; вид у них был озадаченный. Хозяин поместья передал их управляющему, объяснив, что девушкам нужно найти новые помещения. После этого он сказал Гурову, что комната для размещения графини свободна. Сыщик дал команду оперативникам, те вывели графиню из машины и повели в дом хозяина поместья.

«Так, с этим вопросом покончено, – подумал Гуров. – Теперь можно заняться тем делом, которым следовало заняться с самого начала, с раннего утра – допросом всех людей, проживающих в гостинице. Не может быть, чтобы никто не видел ухода из гостиницы барона и никто не видел того, второго человека – убийцу. Вот кто должен меня интересовать в первую очередь!»

И он отправился разыскивать гостей праздника, чтобы их допросить. Гостей он нашел на площадке перед дворцом, где художники развернули свою выставку. Миллионеры, депутаты, известные телеведущие прохаживались перед картинами, собирались кучками, вели обсуждение. Гуров тоже подключился к этому процессу. Он подошел к одной из таких групп, отвел в сторону одного из участников обсуждения и начал его расспрашивать о том, что происходило минувшей ночью, что человек видел и слышал. Правда, вскоре выяснилось, что первый допрашиваемый не слышал ничего, и тем более не видел – он спал. Сыщик отпустил его и отвел в сторону второго, потом третьего, четвертого… Всего на празднике присутствовали, как он узнал от миллионера Силантьева, тридцать четыре человека, не считая художников, музыкантов, а также графини Соколовой и ее спутника, барона. И каждого из них нужно было допросить, причем сделать это так, чтобы человек не замкнулся с самого начала допроса, не стал отделываться дежурными фразами «ничего не видел, ничего не знаю». Для этого требовалось большое терпение, настойчивость, а также знание психологии. Но всего этого у Гурова было в избытке, поэтому первые неудачи его не смутили, и он методично продолжал свой опрос.

И его усилия принесли свои плоды. Шестой по счету свидетель, финансист Георгий Артемович Гончарук, сообщил, что ночью ему не спалось, и он кое-что видел и слышал.

– Что именно вы слышали, Георгий Артемович? – спросил Гуров.

– Я слышал, как кто-то пробежал по второму этажу, – стал рассказывать финансист. – Потом кто-то быстро поднялся на второй этаж – видимо, хотел посмотреть, кто это там бегает. И в это время стукнула входная дверь. Мое окно выходит как раз на площадку над входной дверью, и я не поленился – встал и посмотрел, кто это в середине ночи покинул гостиницу. Это был человек в черном костюме. Он направился прямо ко дворцу.

– Очень интересно! – похвалил свидетеля Гуров. – Это все, что вы видели и слышали?

– Нет, не все, – отвечал Гончарук. – Я постоял у окна еще несколько минут и увидел, как откуда-то справа, со стороны леса, появился еще один человек. Он был одет в спортивный костюм. И этот второй поспешил вслед за человеком в черном костюме. И они один за другим скрылись во дворце.

– А дальше? Что было дальше? – с нетерпением спросил сыщик.

– А дальше ничего не было, – отвечал свидетель. – Потому что я пошел спать. И спал до самого утра. Правда, спустя какое-то время, когда я уже засыпал, мне послышались какие-то хлопки, похожие на выстрелы. Но я не был уверен, что это выстрелы, поэтому не стал вставать и проверять, что там происходит. И вообще, я не был уверен, что эти хлопки мне не снятся.

– Понимаю… – произнес Гуров с некоторым разочарованием. Он надеялся, что этот свидетель видел сцену бегства убийцы, того, как тот отстреливался от Сергея и Лены, и сможет описать внешность этого человека.

Отпустив внимательного свидетеля, который дал ему такие важные показания, сыщик уже собирался обратиться к следующему гостю, но тут увидел, что к нему приближаются его добровольные помощники, Вадим и Сергей.

– Лев Иванович, мы тут кое-что обнаружили! – заявил Сергей, подбежав к сыщику. – Давайте отойдем в сторону, мы вам все расскажем!

Теперь уже Гурова отвели в сторону, и Сергей начал рассказывать:

– Мы решили осмотреть лес с южной стороны от поместья. Шли цепью, на расстоянии пятьдесят метров друг от друга. Таким образом мы могли прочесать полосу леса шириной триста метров. Прошли так полчаса, потом переместились в глубину леса и пошли обратно – прочесать еще одну полосу, чуть дальше от поместья. Так мы шли минут десять, и вдруг Вадим стал всех звать. Мы собрались возле него, и он показал нам место, где находился чей-то лагерь.

– Лагерь? – заинтересовался сыщик. – Как он выглядел?

– Там была поляна, совсем крохотная, диаметром метра четыре, не больше, – стал описывать Вадим. – Трава на ней была сильно примята, было заметно, что по ней много ходили. И видно было место, где стояла палатка. Это была, как видно, совсем маленькая палатка, одноместная. Кто-то жил на этой поляне дня два, не меньше, если судить по тому, как сильно там все было утоптано.

– А сейчас там точно никого нет? – спросил Гуров. – Может быть, тот, кто там жил, свернул свой лагерь и спрятал вещи где-то неподалеку в кустах?

– Мы тоже об этом подумали, – кивнул Вадим. – Мы обыскали все окрестные кусты, но ничего не нашли. Да там и мест не так много, где можно прятать: в этом месте растет редкий сосновый лес, его насквозь видно.

– Понятно… – задумчиво произнес Гуров. – Ладно, ребята, спасибо за ваши усилия. Больше ваша помощь мне, наверно, не понадобится. Так что вы можете возвращаться к себе домой.

– Да, мы, наверно, пойдем собираться, – сказал Вадим. – Мы и так здесь задержались.

Когда его добровольные помощники ушли, Гуров немного постоял, обдумывая полученную информацию, сопоставляя ее с другими данными. Возникала такая картина: кто-то, кто знал о спрятанном во дворце кладе, заранее приехал в окрестности поместья. Этот человек вначале поселился к северу от поместья, на той поляне, где помещалась машина, – эту поляну Гуров обнаружил в первый же день. А затем он почему-то решил сменить место дислокации, переселился на южную сторону и там жил в крохотной палатке. Оттуда он ночью вышел к гостинице, выследил барона Лохвицкого, проследил его путь до тайной комнаты, где был спрятан клад, после чего напал на барона и убил его. Затем, отстреливаясь от погони, убийца скрылся в лесу. Вернулся в свой лагерь, собрал вещи – и был таков. «Скорее всего, он уже в Москве, – размышлял сыщик. – Искать его здесь бесполезно. Надо найти то место, где он жил, пусть криминалисты его исследуют. А потом, по описаниям, по имеющимся данным, будем ловить этого убийцу уже в столице».

От этих размышлений его отвлек телефонный звонок. Достав телефон, Гуров убедился, что звонил капитан Иванов.

– Я тут кое-что выяснил в ходе выполнения вашего задания, Лев Иванович, – услышал он голос капитана. – Обнаружились очень любопытные сведения о гражданке Соколовой и ее спутнике. Но тут так много всего, что за пять минут по телефону не расскажешь. Я хочу вернуться к вам, в поместье, и все изложить при личной встрече. А сейчас я звоню с одной целью: надо как можно скорее поместить эту графиню под стражу. Запереть ее в какой-нибудь комнате, откуда она не сможет сбежать.

– Мысль правильная, капитан, но ты с ней немного опоздал, – сказал Гуров. – Я только что запер графиню в подвале дома Силантьева. В гостинице подходящего помещения не нашлось.

– Это хорошо, что вы ее заперли, – обрадовался Иванов. – Значит, я сейчас выезжаю и через час рассчитываю быть у вас. Тогда все расскажу.

На этом капитан отключился – видимо, поспешил к машине. А Гуров вернулся к машине оперативников, чтобы дать им новое задание. Сержанта Сергиенко он послал в дом хозяина поместья, чтобы он караулил подвальное помещение, в котором находилась графиня.

– Ты наведайся к ней, посмотри, не роет ли она подземный ход, – напутствовал сыщик сержанта. – И само помещение осмотри – вдруг в нем найдется какой-нибудь незаметный лаз, которым ловкая женщина может воспользоваться. Например, посмотри, что представляет из себя тамошняя вентиляция. Если никаких лазов нет, займи пост где-нибудь неподалеку от двери подвала и стереги.

А лейтенанту Терентьеву он дал более сложное задание.

– Ты, лейтенант, должен продолжить дело, которое я только начал, – объяснил сыщик. – Тебе надо будет обойти всех гостей праздника и опросить каждого: что он видел ночью, что слышал. Я успел побеседовать вон с той кучкой людей, к ним можешь не подходить. А остальные в твоем распоряжении.

Отдав такое распоряжение, Гуров позвонил врачу-патологу, который приезжал ночью в поместье и увез тело убитого барона. Сыщику не терпелось узнать, что показало вскрытие и детальный осмотр тела. Врач Артем Разуваев долго не отвечал на звонок, а когда наконец ответил, тон у него был сердитый, даже раздраженный.

– Нет, я еще не закончил осмотр тела! – заявил он, не дожидаясь, пока сыщик задаст вопрос. – А прямо сейчас провожу вскрытие. Имейте терпение. Когда у меня будут результаты, я вам сообщу.

Отчитав таким образом знаменитого сыщика, врач отключился. А Гуров принялся прохаживаться возле дворца, дожидаясь прибытия капитана Иванова. Наконец «Гранта» капитана показалась на дороге, подъехала к дворцу. Капитан быстро вышел из машины, подошел к Гурову и выпалил:

– Да, я все узнал об этой парочке! Сначала собрал сведения в Интернете, а потом зашел в нашу базу данных и проверил по ней. Все сошлось! Это никакие не графы и не бароны! Это самозванцы!

– Так я и думал! – торжествующе заключил Гуров. – Ну а теперь давай рассказывай все подробно.

Глава 12

– Итак, вот что мне удалось выяснить, – начал свой рассказ капитан. – Женщину, которая выдает себя за графиню Соколову, на самом деле зовут Лидия Корнеевна Жданова. Ей пятьдесят шесть лет, она уроженка села Малая Грязнуха Саратовской области. Позже семья переехала в районный центр Балаково, там наша героиня прожила до семнадцати лет. У нее нет никакого образования – она даже школу не окончила.

– Занятия пропускала? – осведомился сыщик.

– Постоянно пропускала, – подтвердил капитан. – И училась очень плохо. Не хотелось юной Лиде учиться – ей хотелось красиво жить. Поэтому она бросила восьмой класс школы, после чего, что называется, ударилась во все тяжкие. В то время еще не были запрещены казино, так юная Лида ошивалась возле них – сначала у себя в Балаково, а затем перебралась в Москву. Здесь она сделала довольно успешную карьеру в качестве разбивательницы мужских сердец. Среди ее клиентов в основном преобладали наши, отечественные толстосумы, но встречались и иностранцы. С одним из них, торговцем разной бижутерией из Италии, Лида Жданова закрутила довольно успешный роман. И в итоге бизнесмен Антонио Сколари увез ее к себе на родину, в Милан.

– Значит, она все же жила в Италии! – заметил Гуров. – Отсюда у нее знание итальянского языка.

– Да, отсюда идет знание языка, – подтвердил Иванов. – Также наша Лида научилась ориентироваться в европейских порядках, узнала, как там можно зарабатывать деньги. Она могла бы до конца жизни оставаться женой преуспевающего бизнесмена, вести довольно обеспеченную жизнь. Но ей хотелось большего. По натуре она авантюристка, искательница приключений. Размеренная жизнь жены обычного буржуа не по ней. И в какой-то момент она бросила своего Антонио, уехала из Милана в Париж, а оттуда в Штаты, и там принялась охмурять богатых мужиков, выманивать у них деньги. Она все время надеялась сорвать такой большой куш, чтобы ей все на свете стало доступно. Но вместо большого куша она едва не сорвала тюремный срок. А в Штатах, как вы, наверное, знаете, мошенникам дают часто огромные сроки – десять лет, а то и все двадцать.

– Да, я в курсе, что тамошняя Фемида – весьма суровая дама, – отвечал Гуров.

– В общем, наша Лида с трудом избежала ареста, поспешно покинула Штаты и вернулась в Европу, – продолжал капитан. – И здесь она познакомилась с другим авантюристом и мошенником, чехом Вацлавом Бройницким, который выдавал себя за барона Константина Лохвицкого. Лида и Вацлав, что называется, нашли друг друга. Вместе они провернули несколько удачных афер, переезжали из страны в страну, придумывали все новые схемы обмана доверчивых толстосумов.

– Но как они попали сюда, в усадьбу Высокое, зачем заехали в такую глушь, на Оку? – спросил сыщик.

– Вот в этом я до конца не разобрался, – признался капитан. – Все-таки у меня было не слишком много времени, чтобы изучить биографию наших двух искателей приключений. Как я понял, идея приехать сюда, в Высокое, принадлежала «барону». Он откуда-то узнал о сокровищах, которые последний из князей Соколовых спрятал здесь, в стенах дворца. Он рассказал об этом кладе Лиде Ждановой, и у нее возникло страстное желание найти этот клад и сразу разбогатеть. «Сладкая парочка» двух мошенников составила план и начала подготовку.

– Но им нужно было хорошенько готовиться к этой поездке, – заметил Гуров. – Например, дамочке нужно было создать о себе слух как о наследнице князей Соколовых, получить репутацию настоящей графини… Такие вещи легко не делаются, тут нужны большие усилия.

– Да, они проделали большую работу, чтобы попасть в число почетных гостей праздника, – согласился Иванов. – Идея посетить Высокое возникла у них еще зимой, и с той поры они не участвовали ни в одной афере, вели жизнь настоящих аристократов, старались познакомиться с такими же аристократами. Например, они смогли познакомиться с герцогом Лиможским, а также с графом и графиней Саксен-Кобургскими. Но настоящим венцом их усилий стало сближение с потомками царского рода Романовых – Катериной и Борисом Голицыными. Уж не знаю, чем наши мошенники смогли пленить этих наследников русских аристократов, но те принимали их на своей вилле в Биаррице как равных. В общем, благодаря Романовым «графиня Соколова» и получила рекомендации для Валерия Силантьева, а от него – приглашение на этот праздник в Высоком.

– Значит, прав был мой добровольный помощник Вадим, когда в самый первый вечер заметил, что «графиня» ведет себя не так, как положено аристократам, и разговаривает по-итальянски не как человек, который долго прожил в Италии, – сказал Гуров.

– Да, весь этот лоск у них наносной, поверхностный, – отозвался Иванов. – Лида Жданова только играет роль графини, причем играет не очень хорошо.

– Что ж, капитан, ты проделал большую работу, причем в очень короткое время, – заметил Гуров. – Теперь мы получили материал, с которым можно работать. И прежде всего – можно предметно поговорить с «графиней». Ведь только она может вывести нас на след убийцы, который убил ее партнера, Вацлава Бройницкого. До сих пор она отказывалась отвечать на любые вопросы, но теперь, я думаю, мы сможем заставить ее говорить. Пошли, капитан, проведем первую беседу с нашей аристократкой.

И они отправились в дом Силантьевых, а там спустились в подвал. Здесь на табуретке возле запертой двери комнаты сидел сержант Сергиенко.

– Что, сержант, ты все осмотрел, и теперь осталось только сторожить? – спросил его Гуров.

– Да, товарищ полковник, я все сделал, как вы сказали, – отвечал сержант. – Прежде всего я проверил вентиляцию. Там действительно есть труба, выходящая наружу. Но она слишком узкая, чтобы по ней мог пролезть человек. А других выходов из этой комнаты не имеется.

– Что ж, теперь ты можешь пойти передохнуть, – сказал ему Гуров. – А мы проведем допрос графини. Приходи через два часа, снова займешь свой пост.

Сержант ушел, а сыщик открыл дверь, и они с капитаном вошли в комнату. «Графиня Соколова» лежала на кровати, уставившись в потолок. Увидев двоих оперативников, она едва скосила на них глаза и усмехнулась.

– Что, принесли пыточные орудия? – спросила она. – Будете пытать, подвешивать к потолку?

– Пытать мы вас не собираемся, но разговор будет, – отвечал на это Гуров. – Вы присядьте, гражданка Жданова, так удобней будет.

Услышав фамилию «Жданова», женщина вздрогнула и резко приподнялась на кровати. Она попыталась сделать вид, что не поняла, почему ее так назвали, но это ей плохо удалось. Гуров между тем сел поудобнее, достал блокнот, ручку, приготовившись записывать показания допрашиваемой. Капитан Иванов сделал то же самое.

– Давайте все же начнем с установления вашей личности, – продолжал между тем Гуров. – Покажите ваш паспорт.

Лицо женщины искривилось.

– Документы в сумочке, – резко произнесла она. – Можете сами взять, посмотреть. Да, там другая фамилия, не Соколова. Но это ничего не значит, просто эти данные устарели, там осталась старая фамилия…

Гуров ее не особенно слушал. Он взял со стола лежавшую там дамскую сумочку, открыл ее, достал паспорт с гербом Италии. В документе значилось, что его обладательницу зовут Лидия Сколари, что она замужем за господином Сколари.

– Что ж, давайте побеседуем, Лидия Корнеевна, – сказал Гуров. – Стало быть, вы до сих пор состоите в браке с господином Сколари?

– Нет, не состою! – воскликнула «графиня». – Мы давно расстались, только не успели это оформить. К тому же итальянские законы такие глупые!

Она сообразила, что разговаривать, лежа на кровати и уставившись в потолок, очень неудобно. Поэтому она села на кровати и приняла надменный вид, который, по ее мнению, подходил к ее «аристократическому положению».

– Но вообще-то я не собираюсь отвечать на ваши вопросы, – заявила она. – Я – гражданка Италии и буду разговаривать только в присутствии консула моей страны!

– Что ж, это законное желание, – неожиданно легко согласился Гуров. – Мы сегодня же свяжемся с итальянским посольством и вызовем его представителя. И мы, я думаю, через наш МИД будем просить депортировать вас в Италию. Хотите?

«Графиня» открыла было рот, чтобы сказать «да, хочу», но в последний момент почему-то передумала. Еще раз открыла рот, собираясь что-то сказать, и снова слова не нашлись. И только с третьей попытки она нехотя произнесла:

– Ну зачем же так спешить? Почему обязательно сегодня вызывать человека из посольства? Можно это сделать и позже… Так какие у вас были вопросы?

– Вот так-то лучше, – с удовлетворением сказал Гуров.

Надо сказать, он не ожидал, что «графиня» сдастся так легко. То есть он был уверен, что она рано или поздно согласится сотрудничать со следствием – уж больно шатким было ее положение. Недаром она так хотела сбежать из поместья, ни на какие вопросы не отвечать. Но он думал, что она еще долго будет их мурыжить, устраивать истерики. «Видно, дела у нее совсем плохи, раз она так быстро сдалась», – заключил сыщик.

– Да, так будет лучше, – повторил он. – Что касается вопросов, то у нас их много. Вот самый первый, хотя не самый важный. Утром, когда вы, весьма взволнованная, прибежали к дому Валерия Силантьева, вы заявили, что у вас пропали драгоценности. Вы помните этот эпизод?

– Я заявила о пропаже моих бриллиантов? – искренне удивилась «графиня». – Нет, не помню такого. Мне кажется, вы что-то придумываете.

– Я никогда ничего не придумываю, – твердо отвечал Гуров. – К тому же у меня есть свидетель – уже упомянутый господин Силантьев. Но я не буду сейчас на этом останавливаться – у нас есть более важные темы. Хочу только сказать, что, когда мы провели обыск в комнате человека, который представлялся бароном Лохвицким и был убит сегодня ночью, мы обнаружили шкатулку с драгоценностями – теми самыми, которые были на вас вчера. Я хочу спросить: это была такая ваша задумка с бароном, чтобы устроить скандал и затем получить страховку за якобы пропавшие драгоценности?

– Какие странные вещи вы говорите! – возмутилась «графиня». – Скандал, ложная пропажа, страховка… Не знаю, что вы там нашли, но мы с Константином не собирались устраивать никаких авантюр.

– Интересное заявление! – вступил в разговор капитан Иванов. – Я, сударыня, все утро изучал вашу биографию. Можно сказать, я стал специалистом по жизненному пути Лидии Ждановой. И могу уверенно утверждать, что если вы чем и занимаетесь в жизни, то именно авантюрами.

– Ладно, мы еще успеем вернуться к теме драгоценностей, – сказал Гуров. – Мы вернемся к этой теме уже в Москве, после того, как проведем экспертизу найденных украшений и установим их настоящую стоимость. Теперь же давайте перейдем к главному. Вы знаете, кто убил вашего друга Вацлава Бройницкого?

«Графиня» не отвечала. Она смотрела на сыщика без всякого выражения, словно и не слышала вопроса. На самом деле, как понимал сыщик, она лихорадочно обдумывала варианты ответа. В итоге победила осторожность, и женщина все так же без выражения, бесцветным голосом, произнесла:

– Нет, я не знаю никого, кто мог бы покушаться на жизнь барона. Ведь он никому в жизни не причинил зла. У него не было врагов!

Тут на глаза «графини» навернулись две слезинки, и она достала кружевной платочек, чтобы их промокнуть.

– Оставьте вы эту комедию! – не выдержав, прикрикнул на нее Гуров. – Вашего знакомого, а скорее всего, и любовника, убили, речь идет о поисках убийцы, а вы разыгрываете дешевую мелодраму, какой-то сериал! Был какой-то человек, который следил за вами обоими с самого вашего приезда. Он знал о кладе, знал, что «барон» где-то раздобыл карту, где было указано место клада… Кстати, а где ваш друг достал эту карту?

– Я снова не знаю, о чем вы говорите! – воскликнула женщина. – Какой клад? Какая карта? Ничего не понимаю!

Она так искренне изображала недоумение, так бессердечно себя вела по отношению к погибшему «барону», что Гуров не выдержал.

– Знаете что, гражданка Жданова? – зло произнес он. – Вы, наверно, думаете, что имеете дело с двумя глупыми полицейскими, которых вы легко сможете провести. Но вы ошибаетесь. Пока что у нас нет ни одного подозреваемого в этом убийстве. Ни одного, если не считать вас. Да, сейчас вы являетесь главным подозреваемым в убийстве гражданина Бройницкого, а также в похищении драгоценностей, которые были спрятаны во дворце. По закону эти драгоценности являются собственностью Российской Федерации. Таким образом, мы можем предъявить вам два обвинения: в убийстве и краже у государства. Суд санкционирует ваш арест, и вы отправитесь в тюрьму. Не думаю, что Италия захочет вас оттуда вызволить – у вас такая репутация, что ни одно государство не встанет на вашу защиту. Вы будете сидеть где-нибудь в Бутырках, сидеть долго…

– Но ведь я никого не убивала! – воскликнула Лида Жданова, на время забывшая о своей роли графини. – Я спала в своей комнате! Я могу это доказать! Когда я выбегала из гостиницы, меня видел управляющий! А потом меня видели вы с господином Силантьевым. Значит, я не могла быть во дворце, не могла убить Константина!

– Ну мы ведь не знаем точное время смерти господина Бройницкого, – возразил на это Гуров. – Можно было успеть после убийства вернуться в гостиницу, а затем уже выбежать из нее с криком об украденных драгоценностях. Но я сейчас хочу обратить внимание на другое: значит, вы признаете, что рано утром, еще до восхода солнца, вы выбежали из гостиницы и прибежали к дому господина Силантьева?

– Да, признаю, конечно, признаю! Я именно это и хочу сказать!

– И вы признаете, что прибежали, чтобы сказать, что у вас украли ваши драгоценности?

– Ну почему так? – замялась «графиня». – Я прибежала, чтобы… чтобы…

– Договаривайте, договаривайте, Лидия Корнеевна, – посоветовал ей капитан Иванов. – Ведь зачем-то вы прибежали?

– Или вы спешили сообщить мне, что ваш друг вовремя не вернулся из ночной вылазки во дворец и вы заподозрили, что с ним что-то случилось? – подсказал ей Гуров.

Женщина затравленно посмотрела сначала на него, потом перевела взгляд на капитана, снова посмотрела на сыщика… Она явно не знала, что говорить, какую линию защиты выбрать. Гуров решил ей немного помочь.

– Ведь это не стыдно – признаться в простых человеческих чувствах, – сказал он. – Сознайтесь, что вам стало тревожно за вашего друга.

Женщина глубоко вздохнула и кивнула.

– Да, я боялась за Константина, – призналась она. – Когда я увидела, что светает, скоро солнце встанет, а его еще нет, я поняла, что случилось что-то ужасное.

– Но все равно вы решили осуществить замысел, который проработали вместе с «бароном» еще накануне, – заметил он. – Замысел состоял в том, чтобы изобразить пропажу ваших украшений и потом получить за них страховку. Ведь так все было?

Как видно, тон, которым говорил сыщик, был очень убедительным, и женщина согласно кивнула.

– Да, я хотела немного заработать на этой пропаже, – сказала она. – А что тут плохого? Страховые компании – настоящие монстры, у них денег куры не клюют. Немного разгрузить их кубышку – совсем не преступление, я так считаю.

– Причем вы хотели заработать, ничего не потеряв, – заметил капитан. – Поэтому вы заранее спрятали украшения в комнате вашего друга, а затем заявили о пропаже. В результате компания выплатила бы вам страховку, а украшения позже тихо нашлись бы, но об этом бы никто не знал.

– Да, почему бы и нет, – отвечал графиня.

– Ну а теперь давайте вернемся к главному вопросу, – сказал Гуров. – К вопросу о том, кто убил вашего друга. Ведь у вас есть догадки, кто мог стать убийцей?

– Да, есть один человек, которого Константин боялся, – призналась Лидия Жданова. – Но он не хотел о нем говорить, и я о нем ничего не знаю. Из слов Константина я поняла только одно: что Костя знал его с давних времен. И боялся его все сильнее.

– Но почему? – спросил капитан. – Что в этом человеке такого страшного?

– Я же говорю вам – я не знаю! – воскликнула женщина. – Я поняла одно – это прирожденный убийца!