Николай Кетов
Без слов
На предприятии у нас был большой сад, чтобы сотрудники могли провести время и отдохнуть. Для каждого определение «большой сад» имеет своё значение. В нашем случае это парк-заповедник площадью шестнадцать квадратных километров. Тут есть и несколько прудов, крупное озеро, речка. Как в песне «… и лесок, в поле каждый колосок».
Неподалеку с корпусами просто цветочный сад, за которым ухаживают сами сотрудники (это очень полезно как терапия, помогает бороться со стрессом и к тому же улучшает работу мозга). За цветочным садом ряды плодовых деревьев. Потом, в зависимости от направления, либо малый пруд, либо поле. А дальше лес. Лес смешанный – есть и хвойные, и лиственные деревья.
Говорят, идея создать такой «парк» пришла руководству неслучайно. Экспериментальным путём было доказано, что окружение себя природой положительно сказывается на эффективности рабочей деятельности по сравнению с более антропогенной средой.
То есть клерк, живущий в бетонном городе и работающий в стеклобетонной коробке, к которой он едет на подземном железном электрическом змее, выгорает и устает быстрее, чем тот, кто бывает на природе.
Для человека более свойственна естественная среда, а не та, которую он сам творит.
И поэтому сотрудники предприятия могут выйти, полить цветы, найти в лесу какую-нибудь ягоду, искупаться. Да и шашлык поесть на обед, а не котлетку с пюрешкой. И это правило едино для всех: и для инженера, и для уборщицы, и для повара.
Благодаря площади нашего «садика» тысячи сотрудников могут гулять там и не встретить друг друга.
Нетипичный запах муската вырвал из воспоминаний. Мешок сняли с головы и усадили в плетеное кресло.
Девушка в красном платье с неоправданно широким декольте сидела напротив и улыбалась, прикусывая губу.
Обычно сразу начинают диалог. А тут что-то новенькое… Или старое. Забыл!
А она хочет, чтобы я вспомнил. После этой мысли девушка кивает.
Вспомнил-вспомнил-вспомнил. Память… У кратковременной достаточно большой объем, но она не долговечна. В долговременную переходит лишь пятнадцать-двадцать процентов…
Опыты Теодора Бергера! Кстати, очень много везде (и у нас в России) нейрофизиологов с фамилией Бергер. Но тот Бергер кое-что интересное открыл на мышах, потом подтвердил на приматах, а в 2015 году «перестал вести научную деятельность» после приглашения работать в ВВС США.
Открыл свойства гиппокампа, позволяющие обучать необущающегося. Когда один грызун учился выполнять команду и получал вознаграждение, его мозг кодировал эту связь стимула и реакции. Устройство, разработанное Бергером, кодировало эту информацию, и другая часть устройства у другого грызуна (просто сидящего в клетке в другом помещении) декодировала для его гиппокампа. У второго грызуна так же формировались необходимые белки, и происходило научение тому, чему он не учится.
Бергер сказал (и скорее всего доказал), что можно так же обучать людей (например, пилотов). Но, скорее всего, эти свойства научения будут использованы не в благих целях…
– Очень рада это слышать, – сказала девушка. – Ты молодец, быстро восстанавливаешься и скоро сможешь вернуться к работе. А пока ты свободен. Мы всегда с тобой на связи. Хорошо, что от тебя ничего не удалось узнать. Мне запрещено выражать эмпатию, но не переживать её я не могу. Ты чудесен, и мне жаль, что столько всего тебе пришлось пережить, – промокнув глаза платком, девушка поспешно уходит в сопровождении охраны.
На веранде остаюсь я, летний вечер, пустое кресло и аромат её духов.
Рядом стоит стол, под которым здоровенная вещевая сумка. Там и деньги, и документы, и одежда. Всё что нужно, всё, что я себе оставлял.
Может быть счастье, а может новый виток пыток – пытаться жить обычной жизнью без надзора, конвоев и «жидкой тьмы».
Многие искали, какими тайнами я обладаю и чем руковожу на предприятии. Часть из них даже умерло, так и не узнав секретов.
А я сам и есть секрет.
Как и каждый человек.
Которым я мечтаю стать.