Николай Александрович Добролюбов
Заграничные прения о положении русского духовенства
Примечания
Условные сокращения
Белинский – Белинский В. Г. Полное собр. соч., т. I–XIII. М., Изд-во АН СССР, 1953–1959.
БдЧ – «Библиотека для чтения».
ГИХЛ – Добролюбов Н. А. Полн. собр. соч., т. I–VI. М., ГИХЛ, 1934–1941.
ЖМНП – «Журнал министерства народного просвещения».
Изд. 1862 г. – Добролюбов Н. А. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), т. I–IV. СПб., 1862.
ЛН – «Литературное наследство».
Материалы – Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861–1862 гг. (Н. Г. Чернышевским), т. 1. М., 1890 (т. 2 не вышел).
МВед – «Московские ведомости».
ОЗ – «Отечественные записки».
РБ – «Русская беседа».
РВ – «Русский вестник».
РСл – «Русское слово».
СПб Вед — «Санкт-Петербургские ведомости».
Совр. – «Современник».
Чернышевский – Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. в 15-ти томах. М., Гослитиздат, 1939–1953.
Впервые – Совр., 1860, № 3, отд. III, с. 1–18, за подписью «Андрей Критский». Вошла в изд. 1862 г. с восстановлением цензурных изъятий. Первоначальный вариант статьи, предназначавшийся для № 1 «Современника» за 1860 г., был запрещен духовной цензурой. Добролюбов переделал статью и направил в Петербургский комитет духовной цензуры вместе с письмом, в котором указал на изменения, сделанные им в соответствии с замечаниями цензора, а также на необоснованность некоторых замечаний (см.: IX, 503–504). В исправленном виде статья была пропущена (с цензурными искажениями), но тем не менее вызвала недовольство в Главном управлении цензуры (подробнее о цензурной истории статьи см.: VI, 485–486).
В статье «Заграничные прения о положении русского духовенства» Добролюбов выступает – уже во второй раз – с критикой официозных опровержений книги И. С. Беллюстина «Описание сельского духовенства», изданной без имени автора в Лейпциге в 1858 г. и запрещенной к ввозу в Россию (первое выступление но этому поводу – рецензия на «Мысли Светского человека…»; см. примеч. 2). Автор книги – провинциальный священник – нарисовал в ней яркую картину нравственного разложения, невежества, нищеты и бесправия низшего духовенства. О впечатлении, которое она произвела, позволяет судить отзыв обер-прокурора Синода А. П. Толстого, который назвал Беллюстина «духовным Щедриным» (ЛН, т. 63, с. 198). По словам протоиерея В. Г. Певницкого, «как громом поразила и пришибла тогдашних архиереев эта громкая книга», «все интеллигентные люди… постарались ее достать… и прочитать, как ни трудно это было» (Русская старина, 1905, № 5, с. 542–543; см. также: Никитенко А. В. Дневник, т. 2. М., 1955, с. 31). В высших церковных сферах книга вызвала сильное беспокойство. Близкий к ним духовный писатель А. Н. Муравьев настоятельно просил митрополита московского Филарета: «Прикажите непременно написать ответ на книгу о сельском духовенстве. Вы медлите, а книга сия, как яд, производит глубокие язвы в высшем кругу, и ей верят, как евангелию» (Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 15. СПб., 1901, с. 127–128), и поспешил сам написать такой ответ – «Мысли Светского человека о книге «Описание сельского духовенства» (СПб., 1859). Более серьезной попыткой нейтрализовать впечатление, произведенное «Описанием сельского духовенства», явился сборник «Русское духовенство» (Берлин, 1859). Составителем сборника был бывший цензор Н. В. Елагин, автор брошюры «Искандер-Герцен» (Берлин, 1859) и других официозных сочинений, которые, по отзыву III Отделения, «никогда не пользовались уважением и почти никем не читаются» (см.: Герцен А. П. Полн. собр. соч. и писем, под ред. М. К. Лемке, т. 22. М. – Л., 1925, с. 123). Елагин постарался представить сборник как выражение мнения самого духовенства о крамольной книге. Издание сборника за границей, по-видимому, также было рассчитанным ходом: попыткой использовать авторитет русской заграничной печати против нее самой.
Вместе с тем «Описание сельского духовенства» вызвало критику и в демократической среде. В архиве «Колокола» частично сохранилась рукопись, содержащая разбор этой книги (см. публикацию П. Г. Рындзюнского в ЛН, т. 63, с. 201–206). Неизвестный автор, считая, что духовенство, как и религия, осуждено историей на вымирание, выступает против каких-либо улучшений в положении этого сословия, гак как видит в них угрозу умственному прогрессу. «Падайте молча, глубже, вы этого достойны», – говорит он русскому духовенству (там же, с. 202). Этот отзыв оттеняет широту демократизма Добролюбова, который, разделяя отношение корреспондента «Колокола» к религии и церкви, не мог отказать в общественном внимании бедственному положению целого социального слоя.
Не имея возможности прямо обратиться к запрещенной книге, Добролюбов пропагандирует ее, показывая неубедительность «опровержений» и извлекая из них факты, подтверждающие правдивость «Описания сельского духовенства». Но статья Добролюбова, в отличие от других откликов на сборник «Русское духовенство» (Светоч, 1860, кн. 1, отд. III, с. 85–94; Московский вестник, 1860, № 4; БдЧ, 1860, № 6 – рецензия П. И. Вейнберга), на сводится к выявлению беспомощности и несостоятельности этих «опровержений». Защита запрещенной книги служит Добролюбову поводом и формой для оправдания и даже «обоснования» бесцензурной литературы вообще. При этом Добролюбову пришлось проявить большую изобретательность, так как осуждение в печати цензуры, как и любого другого государственного учреждения, было цензурными правилами запрещено. Внешне в статье критикуется, и то довольно умеренно – за «крайности», – только одно цензурное ведомство – духовное, а светскую цензуру автор даже ставит в пример за то, что она, не допуская обсуждения основ общественного порядка, разрешает критику частных злоупотреблений и недостатков. При этом Добролюбов указывает, что такая критика «не только не разрушает нашего государственного принципа, но еще и укрепляет его». Такими исполненными скрытой иронии «похвалами» критик – в период наибольшего ослабления цензурного гнета и всеобщего убеждения в процветании гласности – демонстрирует отсутствие подлинной гласности в России, а заодно еще раз подчеркивает мелкотравчатость либерального обличительства. С другой стороны, критик отстаивает: право личности «свободно и прямо выражать свои мысли», даже если они противоречат существующим законам, и указывает на бесцензурную литературу как на неизбежный результат этой естественной и неискоренимой потребности.
