Ника Родникова
Осторожно, злая панда!
Бабуля недовольно заворчала:
–Вот все-то ты, по-своему норовишь! Договаривались же, что как приедем. Нам уже выходить из поезда через полчаса, а ты хочешь, чтобы я всю сумку переворошила, они ж на самом дне, эти …
Но бабушка всегда ворчала на деда так, понарошку. А сама она уже суетилась у большой дорожной сумки.
Сейчас, в тесном купе поезда Елизавета смотрела на бабушку, разбирающую сумку, с интересом и восторгом. Внучка, конечно, как и дед, ловила информацию на лету, и слова «валенки» и «доставай» Лиза услышала отчетливо и ясно. Но до конца она еще не верила
– Вооот, они-ж, родимые! По Интернету на твой тридцать девятый размер мать где-то заказала.
– Да, такие же, как у Мишеньки, -подтвердила мама, – чистая шерсть, ручная работа.
– Мы ж тебе их хотели под елочку положить, – продолжала бабушка, – но по такому снегу ты взаправду даже по перрону до вокзала не дойдешь в своих кедах.
– Валенки?! Мне?! – не верила глазам восьмиклассница Елизавета.
– Настоящие! Как сама зима! – важно подтвердил дед.
Новенькие белые валенки с яркими синицами Лиза уже прижимала к груди, длинная синяя челка упала вниз, прикрывая лицо.
– Во! Синицы-то на валенках как раз под цвет челки, – не удержался папа.
– Синичка ты наша, – обняла Лизу бабушка.
Все семейные тапочки
Мамины и бабушкины тапки познакомились примерно в январе. Когда-то они лежали рядом в магазине на одной полке, на одной распродаже, а потом вместе попали в семью Скворцовых. Только у мамы тапочки были малиновые, у бабушки- бордовые. Оказавшись дома, малиновые и бордовые вельветовые шлепанцы еще больше подружились и иногда проявляли удивительные чудеса выручки и взаимопомощи.
Если мамины тапочки полночи ходили по длинному коридору и даже танцевали на кухне, стараясь убаюкать беспокойную малышку Настю, то рано утром бабушкины тапки вставали раньше всех. На цыпочках, чтобы не разбудить уставшую маму, бордовые бабулины проходили мимо спальни и шли на кухню готовить для всех завтрак. Потом они будили первоклассника Мишу и восьмиклассницу Лизу, а если кто не хотел вставать, то бабушкины тапочки как бы случайно открывали дверь на кухню, и тогда аппетитные запахи свежих оладушек или сырников поднимали даже капризную Елизавету.
А если уставала бабушка, подолгу гуляя в парке с Мишиными башмаками и красной коляской Анастасии, то тогда мамины тапочки встречали бабулю на пороге, помогали раздеться и старательно усаживали ее отдыхать. Как бы там ни было, малиновые тапочки, очевидно, были помоложе, и поэтому- более скоростные. Они носились по квартире, мелькая то ту, то там, успевая сделать сто дел в минуту: подобрать папе красивый галстук к костюму, подать дедушке свежую газету, а Настасье- упавшую погремушку, поставить вариться борщ, проверить у Миши уроки, проследить, чтобы Лиза не ушла без шапки в мороз и ответить на все телефонные звонки между делом.
Очень часто у мамы или бабушки под ногами путался Миша. У Миши тапки были оранжевые со смешными тигрятами.
– А, ну-ка бегите отсюда, сейчас лук резать буду, – иногда говорили тигрятам мамины малиновые тапки, выпроваживая Мишу с кухни.
И тогда дикие тигры начинали носиться по длинному коридору наперегонки друг с другом. С каждым шагом то правый, то левый тигренок вырывались вперед, поэтому в конце дистанции Миша делал один большой длинный прыжок, стараясь приземлиться ровно двумя ногами, чтобы никто из тигрят не проиграл в этом забеге.
– Миша! Хватит топать! – кричали мама, бабушка и Лиза одновременно.
– Михаил, пожалей соседей, – добавлял папа.
– У меня дикие африканские тигры, РРРР! – рычал в ответ Миша.
– Малой, иди-ка сюда, в шашки поиграем, – подзывал дедушка одичавшие тапки.
– Тигры в Африке не водятся, – со знанием дела заявляла Лиза.
– А где? – с любопытством спрашивал Миша у старшей сестры.
– Ну, в Азии где-то, – уже не так уверенно отвечала Елизавета.
– Тигры водятся в Индии, Китае, Тайланде, Бангладеш, Непале, Пакистане и у нас в России на Дальнем Востоке – пояснял дед.
– Деда, ты из-за кроссвордов такой умный? – с восхищением спрашивала Лиза.
– Кхе- кхе, – улыбался в усы дед, расставляя шашки.
– Просто надо книжки читать, а не музыку слушать и перед зеркалом крутиться, – отбежав подальше на безопасное расстояние, выкрикивал Миша старшей сестре.
– Ах, ты! – кричала Лиза, бросаясь вдогонку за тиграми.
И тогда начиналось настоящее сафари – Лиза носилась за Мишей по квартире, а Мишка вопил и, спасаясь от погони, сбивал все на своем пути, а потом прятался за маму или за бабушку.
– Охота на тигров запрещена! Охота на тигров запрещена! Все тигры занесены в Красную книгу! – кричал Лизе Миша.
– Эх, зря мы не купили Михаилу тапки с черепахами, – заявлял папа, прекращая безобразия, – представляете, насколько бы спокойнее было в доме.
Папины важные черные тапки иногда были такие строгие, что легко усмиряли даже диких тигров.
Дедушкины клетчатые тапки были похожи на его кроссворды, шашки и даже – шахматы. Частенько дед играл в шахматы или шашки сразу на двух досках – с Лизой и Мишей одновременно.
– Деда, ты мне поддавался? – иногда спрашивала Елизавета, если ей удавалось выиграть.
– Нет, он тебе подсказывал, – угрюмо отвечал сестре опять проигравший Миша, сгребая шашки с доски.
– Так он и тебе подсказывал, только ты не слушал, – хмыкала Лизка.
Иногда старшие сестры бывают на удивление противными. Хотя обычно с ними можно иметь дело.
У Лизы тапки были самые красивые и загадочные. Бархатные темно-фиолетовые домашние туфли со старинными серебряными ключами Лизавете подарила на день рождения бабушка.
– А от чего эти ключи? –иногда спрашивал Миша.
Если у Лизки было хорошее настроение, она тут же начинала сочинять историю про потайные комнаты в старинных замках, рассказывать про Гарри Поттера, зомби или про пиратов с сокровищами.
А если у Лизы настроение уже было испорчено, то старшая сестра отвечала, например:
–Это ключи от тюрьмы для малолетних рецидивистов, которые опять без спроса шарили в моем письменном столе!
– Ой, – испугано икал Миша. – Мне просто фломастеры были нужны, а мои куда-то делись.
– Брысь, отсюда! –угрожающе шипела Лиза. – А то расставлю капканы по всей комнате!
В такие моменты Миша предпочитал побыстрее убраться из Лизкиных владений и опять путался под ногами у мамы или бабушки.
По воскресеньям все домашние тапочки Скворцовых собирались вместе на обед за большим столом, вернее, конечно, – под столом. А потом начиналось самое любимое для всех – воскресное чаепитие с пирогом. Тигры обычно с утра уже дежурили на кухне, выясняя, какой сегодня будет пирог: брусничный, абрикосовый или малиновый, а, может быть, яблоко с корицей или медовая коврижка?
Последнее время воскресные обеды и чаепития проходили не так радостно, как обычно. Елизавета часто сидела, надувшись, в своей комнате. Мама, папа или бабушка постоянно вскакивали из-за стола и убегали в спальню укачивать ревущую Настю. И только дед с Мишей хранили традиции, никуда не отлучаясь с семейного чаепития.
Вот и сегодня Лиза, наконец, появилась в кухне после очередного настойчивого приглашения. Бабушка уже разливала чай, а мама дорезала лимонный пирог. Воскресный семейный обед Елизавета бессовестным образом снова пропустила, просидев все это время у себя в комнате, но к чаю уж, так и быть, вышла. Не хотелось обижать деда, вроде как они с ним союзники, а он лично позвал Лизавету на чай.
Настроение у Лизы было отвратительное по многим причинам, поэтому она предусмотрительно врубила новый альбом группы «Шакалы» и надвинула на голову большие наушники. Альбом был так себе, а, если честно, – бездарный, но все равно приходилось слушать, только чтобы не разговаривать ни с кем из домашних и не отвечать на дурацкие вопросы родителей про школу.
Да, три двойки на неделе- по алгебре, физике и истории. Да, прогул физкультуры и контрольной по химии. Но отжимания Лизка все равно бы не сдала, а по химии она совсем ничего не понимает в этой валентности. Ну, еще три опоздания на первые уроки, замечание от завуча за синюю челку и неподобающий школьный вид (подумаешь, кеды на сменку взяла).
Но все это было сущей ерундой по сравнению с главной проблемой Елизаветы Скворцовой. Через две недели должен был состояться Большой Весенний бал, а там будут все, даже Леха из 10«б». Но Лиза совершенно не умела ходить на каблуках, не то что –танцевать. Да и никаких туфель с каблуками у нее не было. Мамины туфельки были на три размера меньше, так что, даже украдкой в маминой обуви, как это делали другие девчонки, учиться ходить на каблуках Лизе было невозможно. Но нельзя же идти на бал в кедах и джинсах!
Хотя полгода назад Лиза официально заявила маме и бабушке, что модельные женские туфли – это отстой, ну, или как минимум – олд скул и ретро-стайл. И после такого громкого выступления попросить туфли на каблуках казалось ей малодушием и предательством, нарушением заявленных принципов. Но с другой стороны, Весенний Бал неумолимо приближался, и Лешка Смирнов – просто красавчик… Вот как тут можно спокойно думать про валентность и решать квадратные уравнения??
Бабушка поставила перед Лизонькой большую кружку с чаем. Сахарницу у Мишки Лиза забрала сама. Мама хотела что-то спросить у старшей дочери, потом молча махнула рукой, просто пододвинула Лизе пирог и, наконец, сама тоже села, перестав суетиться.
А если под столом собрались одновременно малиновые и бордовые вельветовые тапки, суровые черные папины шлепанцы, оранжевые тапочки с тигрятами, серые клетчатые тапки деда и Лизины домашние туфли с серебряными ключами, то Воскресное Чаепитие Скворцовых можно было считать открытым.
Дед с другого конца стола делал Елизавете многозначительные знаки. Стянув один наушник, Лиза кивнула деду, дав понять, что его слушает.
– Лизавета Сергеевна, – важно начал дедушка, – ты вот когда-нибудь меня за обеденным столом с газетой видела?
– Вроде нет, – с удивлением ответила Лиза.
Все давно привыкла, что дед неразлучен со своими любимыми кроссвордами. Но, если подумать, то за обеденным столом, да еще в воскресенье, дед никогда газеты не читал и кроссвордов не разгадывал.
– А как ты думаешь, почему? – опять спросил дедушка.
Лиза почувствовала, что вопрос с подвохом, но решила отшутиться. Потому что если еще и любимый дед начнет читать нравоучения, то хоть вообще из дома беги. Хамить дедуле совесть не позволяла – дед всегда за нее, Лизку, горой стоит, поэтому самое время было переводить разговор в шутку.
– Эээ, дайте подумать…– состроила озадаченную физиономию Лиза.
Дед терпеливо ждал.
– А, так понятно! По воскресеньям, наверное, газеты не выходят. А те, что ты покупаешь в субботу, к воскресному обеду уже по три раза прочитаны, и все кроссворды в них разгаданы, – сгенерировала Лизавета первое, что пришло в голову. – Ответ засчитан?
Дед отрицательно покачал головой, но шутку вроде оценил. Не обиделся, по крайней мере (для Лизы это было важно).
– Что-то ты больно дерзкая стала в последнее время, дочь моя Елизавета, – вступил в разговор папа.
Пока папа не развил свою обвинительную речь дальше (а претензий к Елизавете у родителей за неделю поднакопилось), бабушка тоже решила вмешаться:
– Да, это я деда отучила газеты за обедом читать. Как поженились, так и отучила. Мы зачем вот так вот за столом все вместе собираемся? Чтобы пообщаться, посмотреть друг на друга, новости обсудить, совета, может, какого спросить у близких людей. А когда один с газетой, другая в наушниках, а третий, может, телевизор захочет включить, то уж какое тут общение? Давайте еще возьмитесь все в телефоны свои тыкать, а я тогда вязание достану и буду петли считать, и Мишеньке планшет с мультиками подсунем. Вот замечательно! Если каждый своими делами за семейным обедом начнет заниматься, это уже общежитие какое-то получится – совместное проживание посторонних людей, когда никому ни до кого нет дела.
Миша с удивлением покрутил головой, обводя взглядом всю семью. Да, какие ж они посторонние?! Мама и папа, бабушка и дедушка, Лиза и Миша, и еще малышка Настя, которая сейчас сладко сопит в своей кроватке, но скоро тоже будет вместе со всеми сидеть за обеденным столом. Вон ей даже стульчик высокий уже купили. Не, они совсем друг другу не посторонние, а самые родные люди! И не нужен Мише совсем никакой планшет с мультиками. То есть, Миша, конечно, от него бы не отказался, но не за семейным чаепитием –это точно.
А бабушка тем временем продолжала:
– Так что, пока я жива, чтобы никаких ваших телефонов, газет и наушников за общим столом не было! Вы вон всю неделю друг друга почти не видели –работа, школа, уроки – все на бегу, все второпях. Вот и пообщайтесь сейчас, хоть посмотрите друг на друга спокойно.
Лиза нехотя стянула с головы наушники, и безголосые завывания «Шакалов» стали слышны на всю кухню.
– Лизонька, милая, да приглуши ты уже этих иродов, что ж они так надрываются у тебя вторую неделю?!– попросила бабушка.
Лиза выключила плеер и с любопытством посмотрела на бабушку. А бабуля-то -молодец! Альбом новый у «Шакалов» только в прошлый четверг вышел, и эту музыку Лиза на самом деле всего вторую неделю слушает. Вот ведь бабушка-то какая… Внимательная! ЦРУ просто, а не бабушка! Но, справедливости ради, надо сказать, что бабуля никогда не использовала свои разведданые кому-то во вред. Все на благо семьи, все, чтобы помочь тому, кому требуется помощь. Может, спросить у бабули про туфли на каблуках? Ведь не выдаст же.
От этой мысли даже у колючей Лизки как-то сразу потеплело на душе. И пирог такой вкусный у мамы сегодня получился! И бабушкин чай с земляникой – самый ароматный чай на свете! И вообще дома так тепло и уютно, даже Мишик такой милый сейчас, когда сосредоточенно мешает чай и следит за кружением чаинок в своей чашке. Надо будет подарить ему свои фломастеры и краски, пусть рисует. Ей, Лизавете, сейчас не до картин.
– Деда, мы сегодня будем после чая в шахматы играть? – внезапно для самой себя спросила Лиза.– Чур, я черными!
– Будем, будем… Что ж не сыграть-то? – пробасил в усы дед.
– И я, и я с вами! –тут же завопил Мишка.
Бабушка только улыбнулась, а папа с мамой как-то слишком довольно переглядывались, но так, чтобы Лиза этого не заметила. Хотя что-то такое Лиза, конечно, интуитивно почувствовала, – наверное, сказывалась бабушкина разведшкола.