Ник Ричмонд
Я слышу
– Я чувствую, что мы всë больше отдаляемся друг от друга, – произнëс женский голос.
Адиль молчал, обводя взглядом пустынный простор равнины, с краю которой стоял, крепко вгрызшись сваями в грунт, его домик, казавшийся с высоты совсем крошечным, подсвеченный тусклыми оранжевыми лампами. В его окнах горел свет, а дверь тамбура была открыта нараспашку. Длинный белый трос, местами припорошенный пылью, тянулся к старику от самого дома, будто стараясь достать его.
Раздались несколько приглушëнных женских всхлипов.
– Ты разбиваешь мне сердце, Адиль…
– Антенна №4 исправна, – наконец ответил он. Вдруг ему показалось, что изображение в глазах как-то поплыло, стало смазанным, но, взглянув на по-прежнему чëткую Галену и звëздную крошку в небе, старик понял, что барахлил только астероид: всюду над его поверхностью поднялась пыльная дымка, высотой слоя где-то по щиколотку.
– Прошу тебя, вернись. Мне нестерпимо больно.
Дымка стала медленно, чуть заметно подниматься. Адиль вздрогнул от холода и сказал:
– Что ж, пожалуй, мне нужно в туалет.
Старик повернулся к склону и стал аккуратно нащупывать подошвами сквозь серый туман чистые от острых осколков реголита участки, чтобы наступить на них. Плотная молочная пелена плавно двигалась, разгоняемая его ногами, завихряясь подобно слабовязкой жидкости. На склоне он уже шагал легче, больше отталкиваясь по касательной, паря над уходящей из-под ног поверхностью и едва задевая зыбкую пелену. Он поднимался в каждом из таких прыжков чуть выше и выше, после этого всë же каждый раз опускаясь на песчаную твердь, будто сама пустота космоса выталкивала его туда, где ему место, собирая подобное к подобному. Адиль почувствовал подошвой крупный камень со сглаженной поверхностью, прыгнул от него чуть влево и точно попал на другой подобный камень. Прыгнув с него вновь правее, он оказался на третьей площадке, сглаженной тысячей подобных прыжков. Старик закрыл глаза. Он оттолкнулся со всей силы, взмыв на несколько метров ввысь. Он не чувствовал ничего, кроме пустоты, в этот момент – даже свет звëзд был настолько слаб, что не проникал сквозь тонкую плëнку его истончившихся век. Вновь открыв глаза через некоторое время, Адиль увидел перед собой парящий, вращающийся астероид неправильной, рваной формы. Астронавта развернуло в прыжке так, что он оказался с небесным телом лицом к лицу и так же парил в пространстве, со стороны наблюдая свободный полëт своего пристанища во тьму неизведанного космоса.
База, в оранжевом пятне светящегося изнутри тумана, находилась прямо под ним, или перед ним. В какой-то момент старик вновь почувствовал, что приближается к ней. Он падал. Медленно летя вниз, его тело развернулось в сторону Галены, уже готовой скрыться за горизонтом, и он поднял руку в жесте прощания. Затем он легко опустился на твëрдую поверхность перед пандусом станции, по пояс утонув в тумане, и лишь тогда заметил в дымке мелкие чëрные вкрапления.
– Оборудование связи поста на астероиде SV-1.27 полностью работоспособно. Предполагаю неполадки на стороне Земли, – Адиль опустил свою ладонь и аккуратно поднял на ней маленький чëрный осколок реголита, паривший в пыльном облаке. – Аномалия… Проявилась.
Несколько минут спустя он уже устало сидел на полу, сняв тяжëлый шлем, вытянув ноги и наблюдая, как сизый туман чуть заметно подрагивает за маленьким окошком неосвещëнного помещения шлюза.
– По какой-то причине я всегда думаю, что на этот раз она не вернëтся.
– Мне очень жаль, Адиль.
– Она всегда возвращается.
– Ты думаешь, из-за неë земляне совсем оставят тебя?
– Я боюсь не за себя.
– А за кого?
– За них. Галена – не единственный и не лучший их вариант. Но если все остальные надежды рухнут… Я хочу знать, что она не подкачает.
– Тогда ты знаешь, что нужно делать.
Адиль промолчал
– Если всë получится, то мелочи вроде этого астероида перестанут их волновать, – говорил женский голос. – Они взорвут его, если потребуется.
– Ты права, Наджем. Я только немного переживаю за…
– Ты должен понимать, – прервала она его, – что это для всеобщего блага. Ты ведь… понимаешь.
– Понимаю, Наджем.
– …А если так всем будет лучше – то почему бы и не принести небольшую… жертву?
– Я просто пытаюсь найти способ вовсе избежать жертв.
– Ты сам сказал, что твоë время заканчивается. Шанс появляется так редко… Прости, что я об этом спрашиваю, но ты уверен, что проживëшь ещë один цикл?
– Нет.
– В конце концов, во что землянам обходится содержание этой базы? Они постоянно чем-то жертвуют. Так может… пора обернуть всë это на пользу, Адиль? Не ищи то, что уже найдено.
Старик поднялся на ноги, подошëл к маленькому окошку и взглянул через тонкую щель, оставшуюся под верхней рамкой, на окружающий пейзаж разлившегося вокруг серо-молочного моря, на невесомые пыльные струи, стекавшие со скалистых склонов.
– Я выполню все свои обещания. Им и тебе, Наджем.
Вскоре плотная серая пелена скрыла окно целиком. Шлюзовую камеру окутал мрак, сквозь который Адиль разглядел редкую пылевую взвесь. Его лицо вдруг стало абсолютно спокойно. Он едва заметно улыбнулся. Женский голос ответил:
– Я знаю.
Лëгкая дрожь пробежала по всему телу старика. Его руки и ноги будто потеряли вес. Потеряв и опору, они в первые мгновения пытались выхватить из пустоты хоть что-то материальное, чтобы сцепиться с этим, создать систему, стать еë частью. Частью чего-то большего. Того, чему можно без стеснения желать… существования. Так, будто не мечтаешь о нëм сам. Но новой опоры найти не удалось, и тогда тело Адиля размякло. Закрыв глаза, он плыл сквозь пространство, куда-то вверх.
– Ты… здесь? – спросил голос.
– Да, – ответил старик.
– Что ты чувствуешь?
Он попытался осознать себя чем-то в пространстве, хотя бы какой-то структурой, но не смог.
– Ничего, – ответил он. – Я не чувствую… себя. Вокруг только чернота. Я будто вижу себя со стороны, но… я ничем не являюсь. Это похоже на невидимую вспышку.
– А что ты чувствуешь… теперь?
Адиль очень удивился и не сразу понял, что произошло.
– Присутствие. Кто-то рядом со мной. Но не слева или справа, а просто… здесь. Это ты?
Голос не ответил. Но старик почувствовал… улыбку.
– А теперь… отсутствие… – продолжил он. – Но это отсутствие тревоги. Страха. Одиночества.
– Я здесь, Адиль. Вместе с тобой.
– Я чувствую… бесконечность.
– Тебе пора возвращаться.
– Но я не хочу.
– Твоë время ещë не пришло.
– Я хочу провести вечность с тобой.
– Так и будет, Адиль. Обещаю.
– Да… Я знаю, Наджем. Я ощущаю… колебания.
– Ты возвращаешься.
Перед глазами появилось изображение – сначала мутное, затем оно стало понемногу проясняться. Появились очертания чего-то прямоугольного. Оно было чуть светлее всего вокруг и постепенно становилось ярче. Форма этого прямоугольника со скошенными углами казалась такой знакомой и привычной, такой правильной… Она дарила спокойствие. Прошло несколько минут, прежде чем Адиль понял, что это было окно.
Он громко чихнул, и во все стороны волной разлетелось пылевое облачко. Старик долго лежал на полу шлюзовой камеры с невидящим взглядом. Затем он несколько раз с силой моргнул и осторожно приподнялся на локтях, зажмурившись от усилия и боли. Выждав какое-то время, чтобы дать нормализоваться кровяному давлению, он аккуратно поднялся на ноги. Чуть прихрамывая, Адиль подошëл к внутренней двери и открыл еë, оказавшись в коридоре жилого отсека, а затем – в жилой комнате. Он сразу приблизился к экрану возле рабочего стола и зачеканил, хмуро глядя в него:
– Центр аномальной массы не смещался – как и всегда при редуцирующем сдвиге. Грависцилляция… четыре целых семь десятых. Слабо. Предварительной интенсификации не зафиксировано. Декремент затухания сохранëн.
Вдруг Адиль прервался и медленно опустил глаза. Постояв так некоторое время, он обвëл комнату изучающим взглядом, а затем провëл кончиком пальца по поверхности стола и поднял потемневшую фалангу к лицу. Осмотрев пятно, он повернул задумчивый взгляд в сторону коридора. Пару мгновений спустя он выбежал в него и торопливо зашарил глазами по полкам стеллажей, став судорожно раздвигать пыльные склянки, загремевшие единым беспорядочным хором. Несколько штук даже упало на пол, отскочив в разные стороны. Но вдруг старик замер, упëршись взглядом в одну точку. Он медленно протянул вперëд руку, не двигая при этом ни одной лишней мышцей, и вытянул дрожащей кистью маленький стеклянный пузырëк, который, в отличие от остальных, был плотно закрыт поворотной крышкой. Адиль поднëс пустой, на первый взгляд, сосуд к самым глазам, сощурившись и внимательно изучая его. Постепенно на его лице проступила довольная улыбка.
– Ха-ха! Я же говорил? Говорил?!
Он торжествующе потряхивал пузырьком в руке, в котором, если очень напрячься, можно было разглядеть на самом дне кучку из нескольких тëмных песчинок.
Ложка с насохшими коричневыми комками гидрированного порошка каждый раз с неприятно громким стуком опускалась на тарелку, чтобы поднять очередной кусок разогретого пищевого брикета и отправить его старику в рот. Тот сидел на кухне, сгорбившись над обеденным столиком, интенсивно жуя и не сводя глаз со стеклянного флакона, стоявшего напротив. По-быстрому закинув в себя положенную продовольственную норму, он резко встал, схватил пузырëк и направился с ним в комнату.
– Журнал экспедиции Адиль-3. Астероид SV-1.27. Запись 57583. При текущем уровне технического оснащения экспедиции я вынужден считать невозможным дальнейший прогресс в исследованиях: последние результаты моих импровизированных, кустарных экспериментов позволяют сделать вывод о проявлении на макро-уровне некоторых эффектов, подобных квантовым, что приводит к ряду противоречий, неустранимых в отсутствие точного оборудования.
Адиль вскочил с рабочего кресла и прошëлся по комнате с рыщущим взглядом.
– Не уверен, что я представляю себе все масштабы необходимых к проведению исследований, – торопливо продолжал он. – Скорее всего, потребуется строительство отдельного павильона для размещения нового оборудования. Нужно увеличить частоту и качество коммуникаций с координационным центром управления исследованиями – возможно, потребуется внедрение новых, более надëжных протоколов связи.
Он похаживал туда-сюда, резко разворачиваясь и шаря глазами по полу и стенам.
– Сколько времени может занять подготовка и доставка всего необходимого? Нужно как можно скорее начать веерные консультации со всеми профильными специалистами. Интересует также механика работы со всеми приборами и устройствами, которые будут определены к передаче на станцию. Обучающие материалы можно направить заранее, чтобы я как можно скорее начал теоретическую подготовку. Надеюсь, что моих способностей будет достаточно…
Старик встал как вкопанный и уставился куда-то за окно – впрочем, точка его фокусировки вряд ли находилась в пределах видимой части Вселенной.
– А что, если… – бормотал он, – меня окажется… недостаточно? Возможно, потребуется специалист, способный в кратчайший срок приступить к монтажу и применению нового оборудования, или даже несколько специалистов. Для них нужно будет возвести и жилые модули – ко мне-то ведь надолго не поселишься, куда тут деться! Хотя… кто знает… Я ведь могу и не дожить до их прилëта. Как далеко шагнули ваши технологии? Сколько времени займëт доставка, вместе с приготовлениями, согласованием?..
Адиль вдруг замолчал и потупил взгляд.
– Да… Да, пожалуй, моë дело теперь – просто подготовить станцию к вашему визиту. Прибраться тут, может, как-то законсервировать… А дальше вы уже как-нибудь сами. Или… Может, вы вовсе и не полетите сюда? Может… у вас уже достаточно вариантов и получше.
Старик глубоко вздохнул и присел на кровать, сосредоточенно массируя пальцами виски.
– Тяжеловато мне без связи с вами. Неудобно планировать. Вдруг будет новый экспериментальный цикл, а тут вы объявитесь – и что делать? Я уж и не вспомню, когда в последний раз получал от вас экспедиционные инструкции. В конце концов, я могу что-то понять неправильно. Интерпретация исследований – не моя работа. Я ведь… не учëный. Поэтому прошу вас осуществить руководство дальнейшими планами экспедиции Адиль-3 и как можно скорее уведомить меня о принятых решениях. Это поможет нам с вами скоординировать работу.
Старик опустил голову и замолчал. Долгое время он сидел, просто глядя в пол. Затем он поднял взгляд и произнëс:
– А лучше не прилетайте. По большому счëту, мы не узнали ничего нового об аномалии. Она может быть опасна для корабля, для оборудования… для вас. Я продолжу работу. У инцидентов нет временных паттернов, но могут быть иные. Я должен найти их, чтобы обезопасить ваш путь. Тогда всë будет не напрасно. Тогда мы сможем, наконец, контролировать ход экспериментов, мы подберëм безопасные орбиты, мы…
В этот момент раздался грохот из коридора. Адиль тут же смолк и уставился в открытый дверной проëм, ожидая продолжения, но его не последовало. Тогда он встал и осторожно вышел из комнаты.
– Ты помнишь… нашу первую встречу? – спросил женский голос.
Старик поднял с пола упавшую склянку, поставил еë на полку стеллажа и ответил:
– Я помню каждую минуту, проведëнную с тобой, Наджем.
– Не знаю, как описать то, что я почувствовала тогда. Я вспоминаю тот момент снова и снова. Он нравится мне. Нравится повторять его, понемножку меняя, но оставляя суть.
– Без тебя мне было одиноко.
– Я будто и не жила до твоего случайного прикосновения. Оно было…
– …Невероятно, – закончил Адиль.
– Я не хочу другого.
– Всë будет так, как я тебе обещал.
– Но ты… отвернулся от меня.
– Не говори так.
– Твои мировые линии вдруг вспыхнули в каком-то порыве. Я вижу: они вьются, тянутся… не ко мне.
– Разве я давал тебе повод усомниться в себе?
– Ты больше не коррелируешь со мной, Адиль. Почему?
– Наверное, ты говоришь о полях вероятностей. Но я не могу влиять на них.
– Ну конечно можешь!
– Нет. Человек слишком… неаккуратен для этого. Мы живëм в трëх измерениях. Передвигаемся в них. Дрейфуем в четвëртом, и уже оно неподвластно нам – куда мне до твоей стихии!
– Однако, мы с тобой встретились именно там.
– Это необъяснимо… и прекрасно.
– Не покидай меня, Адиль.
Он взглянул через крошечное окошко гермодверцы на вновь взошедшую Галену, сверкавшую яркими грозовыми разрядами.
– Я покинул Землю ещë ребëнком. Веря, что жертвую не зря. Нам всем так говорили. Задачи наших миссий вроде как должны были быть соизмеримы с продолжительностью наших жизней. Для многих ли это оказалось правдой?
– Твоя жизнь ещë не закончена.
– Уже почти. Но я не приблизился к разгадке аномалии.
– Если ты желаешь воздаяния прямо сейчас – найди его в том, что ты проторил путь будущим поколениям колонистов.
– Каждый из нас проходит свой путь. Давно ли я был снаружи? Моих следов там уже не отыщешь – всë занесло пылью.
– Твои следы в вечности, над ними не властна пыль.
– Что ж… Тебе виднее. Надеюсь, они там кому-то помогут.
Адиль окинул хмурым взглядом коридорный стеллаж, уставленный горшками с растениями, заметив несколько пожелтевших стеблей среди разносортной зелени, пышные побеги которой кое-где пробивались холодными пëстрыми лучами света дальних звëзд. Он ощупал пальцами несколько гладких листьев, найдя среди них один более шершавый, принадлежащий небольшому бледному кустику с тонкими стеблями в железном горшке. Адиль оборвал несколько его мелких листьев, оставив только самые крепкие, и повертел горшок, критически осмотрев растение, теперь выглядевшее обглоданным. Затем он с сомнением снял горшок с полки и отнëс его к дальнему краю стеллажа, поставил на платформу с невысокими ножками и накрыл широким прозрачным наклонным куполом с простеньким экраном. Раздалось тихое шипение, под куполом побежали струйки пара, и в воздухе ненадолго появился прелый кисловатый запах. Экранчик отобразил несколько цифр, и старик вслух произнëс:
– Ну… вроде, пока ещë неплохо.
Он поднял купол, взял растение и понëс его обратно, но, вернув на прежнее место, заметил, что тесно составленные горшки стоят близко к краю, почти выпирая в проход. Не сумев достаточно раздвинуть их, Адиль переставил обкорнанное растение в железном горшке на верхний ярус, который был хуже освещëн, но зато абсолютно свободен.
Зацепившись рукавом, старик заметил торчащую в проход ветвь и осмотрел еë стебель. Сорвав и с этого куста несколько жухлых листьев, он решил пройтись по всему коридору, аккуратно собирая увядшие побеги во взятую тут же пыльную склянку, которую он затем опустошил в контейнер биопресса и оставил рядом с ним же. Запустив систему полива, Адиль обратил внимание на нижний ярус стеллажа, на котором располагались бурлившие аквариумы с серо-зелëной водой. Включив лампу над одним из них и неудовлетворëнно покачав головой, старик опустился на корточки и нажал несколько кнопок в задней части крышки аквариума. Вода ненадолго притихла, а затем гулко забурлила на более низкой частоте. В резервуаре появились мириады мелких пузырьков, и вскоре цвет воды стал постепенно светлеть. Адиль взял из стоявшего рядом на полу транспортного контейнера таблетку в защитной упаковке и положил еë в специальный откидной отсек в крышке. Затем он не торопясь повторил эту процедуру со всеми остальными аквариумами. В конце он, взяв ту же грязную склянку, прошëл обратным путëм, опустошая в неë сливные отсеки аквариумов, накопившие густую и неприятно, перепрело-кисло пахнущую серо-бурую биомассу.
Закончив, старик провëл тыльной стороной запястья по своему взмокшему лбу, упëр руки в боки и довольно оглядел приведëнное в некоторый порядок хозяйство.
– Ну… трудись, органика, – с выдохом произнëс он.
Ровный зелëный ковëр обрамлял теперь полки стеллажа, не мешая проходу, а всë помещение заполняли свежий аромат и мерное журчание чистой, прозрачной воды, в которой постепенно растворялись набухшие и развалившиеся на дне таблетки с рассадой фитопланктона.
Адиль долго сидел у окна в своëм рабочем кресле, ловя падающие звëзды и кометы на быстро убегавшем за горизонт небе. Он внимательным взглядом провожал спокойную Галену, укрывшуюся ровной мягкой шалью белого тумана, иногда освещаемой изнутри редкими грозовыми вспышками.
Встав с кресла, он шагнул ближе к окну и, задумчиво покачав головой, еле слышно произнëс:
– Всë-таки это странно.
– Что? – спросил его женский голос.
– Они говорят, для жизни на Галене не нужна звезда.
Голос не ответил.
– По мне, так это какая-то глупость, – продолжил старик. – Все индексы оценки пригодности планет к жизни, какие я помню, включали в себя правильную орбиту вокруг звезды, как и саму звезду. Так разве можно обойтись вовсе без неë?
– Видимо, они считают, что да.
– Я этого не понимаю…
– Это довольно горячая планета. Если у неë достаточно собственного, внутреннего тепла…
– Но ведь звезда – это не только тепло! – прервал еë Адиль.
– Они привезут свои источники энергии и…
– Это не только энергия! – шëпотом воскликнул старик. – Звëзды рождают планеты! Растят их и напитывают веществом.
– Ну, коль рождение уже свершено…
– Кто знает, что может случиться?! Такое, чего мы не предполагаем? Ведь звезда может помочь, например, как гравитационный щит.
– А может и не помочь. Вдруг они правы? И если всецело полагаться на звезду нельзя – может, им стоит научиться жить без неë? Пусть строят себе щиты, силовые поля, спутники…
– Без орбиты Галена скоро улетит в бездну космоса. Холодную и пустую. Что она там встретит? Радость и счастье? Или свою гибель, от одиночества или от столкновения с другим таким же проклятым куском материи?
– Если Галена станет блуждающей планетой – еë движением смогут управлять, – произнëс женский голос. – От угрозы метеорита можно отвести саму планету, если она движется свободно, не боясь при этом потерять орбиту. Да и от столкновения каких-нибудь рукавов галактик проще уйти невредимой одной планете, чем целой звëздной системе. Так что… в чëм-то они могут быть правы. Пусть колонисты живут, как им нравится – одни сидят на орбитальных планетах, другие дрейфуют в открытом космосе. Кто-нибудь из них выживет.
– Но это же… Нет, постоянно жить, зная, что ты один в пустоте – это… тяжело.
– Ты ведь сам так живëшь?
– Именно поэтому и говорю об этом. Я запомнил ещë с самого своего детства на Земле, что человеку нужно быть… частью чего-то большего. Там люди привыкли быть частью Солнечной системы. Это дарило спокойствие. Веру в то, что весь мир – звëзды, планеты, галактики, – всë создано… хорошо. И именно поэтому существуем мы. И будем существовать… дальше.