Назар Валерьевич Валеев
К звёздам
– Боже, что же они там готовят, – подумал Тадек, – Сумасшедший дом, да и только!
Необычно тихий и немноголюдный для будничного утра парк, казалось, ещё не проснулся от сна. Легкая дымка стелилась по зеркальной глади озерной воды, по которой мирно плавали дикие утки, то и дело ныряя и выныривая, вызывая ровные круги на воде, на которых играли солнечные лучи и от этого немного рябило в глазах.
Тадек достал из кармана штанов большие круглые часы на цепочке, посмотрел на время и голосом кролика из сказки смешно заахал, – Ах, боже мой… Как же я опаздываю!
В институтском коридоре царила тишина. Видно, занятия уже начались, и Тадек виновато крался по свежевымытому полу вдоль стены на цыпочках, чтобы не дай бог не попасться на глаза злющей уборщице. Войдя в аудиторию, он с удивлением обнаружил лишь несколько человек, лениво восседавших в полудреме на задних рядах.
– А где же все остальные? У нас что, какие-то изменения в расписании? – с недоумением спросил он.
– Наверное, все в большом холле, – ответил самый пухлый из студентов, с усилием оторвав голову от парты, – Новости смотрят.
– Какие новости могут быть в понедельник?! – немного выходя из себя, пробормотал Тадек, – Хотя по понедельникам обычно все в разной степени чудят…
Он поднялся в большой холл, где висела большая информационная панель, по которой шли последние новости. Зал был основательно забит студентами, которые сидели, стояли и даже лежали на подоконниках, но несмотря на это, стояла гробовая тишина, которой позавидовал бы любой даже самый заправский лектор. Недалеко от себя Тадек увидел знакомую полированную голову декана Мартина, который так же внимательно и задумчиво слушал диктора. Он был лысым, со слегка загорелым лицом, среднего возраста и очень похож на Шалтай-Болтая с красивым малиновым галстуком в толстую полоску.
– А что случилось? – шепотом спросил у него Тадек, надев только что протертые носовым платком очки, – Как будто прям война!
– Вы что, ничего не слышали?! – в свою очередь полуудивленно, полувопросительно воскликнул декан. – Второй день уже по всему свету исчезают люди – буквально просто испаряются! В основном это заметно по всякого рода исправительным заведениям, но в некоторых странах внезапно исчезли целые правительства, можете себе представить! Знатный бардак намечается.
– Однако же, странная на первый взгляд просматривается аналогия, вам не кажется? – ответил Тадек, – Неужто Создатель вспомнил про плоды творения своего и решил навести порядок?
– Главное, что люди наконец про Него вспомнили, – ответил декан Мартин, – Везде нынче проходят богослужения и молебны на разные лады. Пойдемте, Тадек, я заварил чай и надеюсь, он ещё не остыл – все равно день пропал ни к черту, а нам всегда есть о чем поговорить.
– Ну, по крайней мере, мы верны главной научной концепции, – ответил Тадек, – «Когда все летит в тартарары, профессора пьют чай с булочками и вареньем».
XIII
Почти две недели полета были позади, и Армаон подлетал к ближайшей из всех известных кротовьих нор, ведущих в галактику Андромеда. Все члены экипажа проводили время с пользой и были очень заняты на протяжении всего полета настолько, что почти даже не виделись и практически не пересекались, кроме как во время еды. Хорошо, что совместные приемы пищи были строго регламентированы Армой, во время которых друзья делились своими новостями и впечатлениями.
Кейн с утра до вечера пропадал в спортзале, где тренировался в условиях повышенной гравитации, иногда на пару с Драамом, который, после последнего происшествия, решил на всякий случай сбросить пару десятков килограммов. Он, в свою очередь, учил Кейна разным тактиком боя, обороны и умениям обращаться с известными и доступными им видами оружия и защите. Кейн всё схватывал на лету, словно просто вспоминал давно забытое, чем откровенно удивлял своего инопланетного наставника.
Джон внимательно и с большим интересом изучал научные достижения народов галактик в разных областях и в последнее время он выглядел так, словно его регулярно и продолжительное время били током. Время от времени он присовединялся к Маарву, который проводил разные опыты с полученной частью Билета. Он пытался идентифицировать его составные компоненты, но тщетно – анализатор веществ Армаона не находил никаких соответствий во всех известных периодических системах. Он провел ряд анализов путем синтеза и лазерной резки, но после того, как он поломал три самых твердых и дорогостоящих сверла, Арма заблокировала ему доступ в часть складских помещений лаборатории. Таким образом, вторую неделю обеды и ужины проходили по знакомому сценарию – Маарв и Джон сидели напротив друг друга за столом, и на первый взгляд казалось, будто они с интересом общаются, рассказывают и делятся своими мыслями. Но если прислушаться, то становилось ясно, что при всем этом они не особо-то друг друга и слушали, и каждый говорил исключительно о своем. Кейн смеялся до упаду, слушая эти забавные научные диалоги друзей.
Однажды вечером Арма вызвала всех в срочном порядке в кают-компанию. На экране информационной панели они увидели озабоченного и немного осунувшегося Абууна.
– Не пугайтесь, это его обычно состояние, – шепнул Маарв, успокаивая не столько друзей, сколько в первую очередь себя. Он-то хорошо знал, что за этим никогда не следует ничего хорошего.
– Вы забрались довольно далеко, – сказал Абуун с расстановкой, – Мы едва смогли синхронизировать сигнал для связи. Итак, сразу к делу – новости не слишком утешительные. Первая стадия геномода на Синей Планете уже началась, так что времени у вас немного. Он внимательно посмотрел на встревоженных Джона и Кейна. – Вы должны понимать, что у вас есть шанс не просто все исправить, – продолжал Абуун, обращаясь к землянам, – Вы можете способствовать небывалому прорыву в вашей человеческой истории и привести ваш народ в космос. Ну а геномод, – он сделал над собой усилие. – Будем считать, что пока это лишь к лучшему.
Было заметно, что подобный ход мыслей дается Абууну нелегко. – Кстати, – сказал он после долгой паузы, – Мы знаем про вашу стычку с этими звероособями на Омере и, наверное, вам будет интересно узнать, что за всем этим стоит Кваон.
Маарв с Драамом, услышав это имя, переглянулись и помрачнели. Кваон был не просто членом вриинского совета, а серым кардиналом Вриина, родом из влиятельнейшего клана, чья семья на протяжении нескольких последних сотен лет владела крупными рудниками по всей системе. Кваон вкладывал астрономические средства на поиск и развитие новых земель, спонсировал крупнейшие экспедиции в самые дальние уголки известной вселенной в поисках незанятых и пригодных для обитания миров. Вполне возможно, что ограничься он своим вполне завидным положением крупнейшего магната, мало кто знал бы его имя, кроме узкого круга посвященных. Но Кваон хотел власти и предпринимал значительные усилия на продвижение себя и своих сподвижников в государственной иерархии Вриина. При этом все понимали, что достигнутым положением он никогда не ограничится, и будет стремиться на самый верх.
С тех пор, как некоторое время назад небольшой исследовательский корабль вриинян случайно наткнулся на Синюю Планету в далекой Солнечной Системе, Кваон потерял всякий покой, мечтая сделать этот прекраснейший и богатейший разнообразными ресурсами мир своей вотчиной. Его приводил в бешенство факт того, что этот мир был густонаселен. Кроме того, его жители медленно, но верно уничтожали этот редчайший, сказочный мир, достойный иметь куда лучших и более достойных хозяев. Поэтому, когда какой-то малоизвестный ученый из научной группы наблюдения с дальней орбиты Фраала предложил немедленно вмешаться в климатические процессы этой планеты во избежание неминуемой катастрофы и пойти на открытый контакт, именно Кваон использовал все свое влияние на Сенат Вриина, чтобы это произошло. Дальше, на его взгляд, нужно было действовать быстро и последовательно. Ну и, конечно же, никакие гуманные планы и инициативы ученых в его планы совершенно не входили, поскольку у него были совершенно другие представления на этот счет.
– Это выяснилось совершенно случайно, – продолжал Абуун, – Недавно мы пресекли попытку проникновения двух весьма высокопоставленных вриинян из личной гвардии Кваона на наш флагманский крейсер. Учитывая чрезвычайные обстоятельства, нам пришлось применить к ним мыслесканер. Мы выяснили, что именно Кваон и его люди стоят за применением геномода на Синей планете. Он знает, что мы инициировали миссию по спасению землян, потому он направил все возможные ресурсы, чтобы не допустить вас до Галактического Совета. Так что ваша примечательная воля к выживанию, которая уже весьма надоедливо бросается кое-кому в глаза – весьма не лишняя составляющая для успеха миссии. Я очень надеюсь, что ваши дальнейшие действия будут такими же четкими и осмысленными! Аббун поднялся со своего места и подошел к передатчику, – В общем, удачи нам всем! – явно волнуясь, закончил он и, отдав друзьям честь, прервал связь.
Арма вывела на экраны всю известную информацию, которую ей удалось найти про Кваона. – Всегда лучше знать тех, кто нам противостоит, – поучительным тоном промолвила она.
– Таких как этот, лучше вообще не знать, – пробормотал Кейн, устав обозревать изображения успешного на вид и вполне довольного жизнью вриинянина с пытливым и не предвещающим ничего хорошего взглядом глубоко посаженных золотых глаз. – Тоже мне, мистер-у-меня-всё-есть! Теперь ещё и планету ему в хозяйство подавай! Кейн почувствовал растущие раздражение и злость, которые все больше и больше вытесняли чувства опасения и страха перед масштабом этого могущественного злодея. – Ох и наваляю я ему при встрече!, – погрозил он изображению кулаком.
Драам громко захохотал, запрокинув назад голову, – Уверен, едва он об этом узнает, как изо всех драпанет от тебя как можно дальше! О, Кейн, гроза галактик! Едва ли есть в нашей Системе более охраняемый вриинянин, чем этот высокопоставленный тип, – уже серьезно добавил он. – Не забывай, что он далеко не так прост и благообразен, как это изображение на политических буклетах для сентиментальных домохозяек. – Но кое в чем ты прав, – глухо продолжил Драам, обращаясь ко всем, – Пока мы с ним не разделаемся, он не оставит нас в покое.
– Есть у меня на этот счет кое-какие идеи, – сказал Маарв, – Но до этого надо ещё как-то дожить.
– Внимание, – прозвучал в динамиках голос Армы, – Мы начинаем входить в зону норы. Будьте готовы к скачку! Я готова к разгону.
– Ну что же, тогда – полный вперед! – скомандовал Маарв, и крейсер на полной тяге мощных гипердвигателей, на сверхсветовой скорости ринулся в кротовью нору.
XIV
Армаон дрейфовал на орбите серо-стальной планеты Рион, у которой было три небольших спутника. Местное светило – звезда класса оранжевый карлик, вид на которую постепенно открывался по мере перемещения корабля к светлой стороне планеты, была не такой яркой, как земное солнце, но выглядела она, на фоне нескольких разноцветных газовых скоплений и пылевого облака, очень эффектно и таинственно. После выхода из норы, запасы энергии только начали восстанавливаться – при прыжке Арма подключила все резервные генераторы на создание дополнительного энергощита, чтобы защититься от возможных опасных излучений. Именно это она и пыталась объяснить крайне недовольному Маарву, который сидел перед большой круглой тарелкой с едой и, несмотря на все доводы, отказывался есть не очень хорошо подогретый завтрак.
– Как можно мыслить стратегически и быть готовым черт знает к чему с такой едой, –вопрошал Маарв, обращаясь к потолку, сжимая в каждой руке по столовому прибору? Драам при этом уже доедал свою порцию и с интересом поглядывал в его сторону.
– Что у нас нового? – ворвавшись в столовую, спросили Джон с Кейном, при этом глядя в огромные иллюминаторы, не в состоянии оторваться от фантастического вида красочных газовых облаков, мягкой прозрачной акварелью окутывающих весь обозримый горизонт.
– Пока Маарв капризничал, – сухо выговорила Арма, – Я провела детальное сканирование и выяснила следующее, – на Рионе нет твердых поверхностей, нет суши – вся планета покрыта водой. Что примечательно, на каждом из полюсов планеты установлены гигантские гидроклиматические реакторы, аналогов которым я не нахожу в своей классификации. На дне океанов Риона есть города – мои сканеры показывают наличие огромных светящихся прозрачных куполов практически по всему обозримому подводному периметру.
Драам, хитро прищурившись, осторожно протянул руку к подносу Маарва, – Ты же это уже не будешь? – неуверенно спросил он. Маарв театрально взмахнул в воздухе маленьким кухонным ножом. – Убери свои огромные лапы от моего завтрака! А не то я их сейчас подрежу!
– Про рионцев я слышал много чего интересного, – задумчиво сказал Маарв. – И припоминаю, что давным-давно, изучая историю галактик, я был поражен, насколько это было удивительно и невероятно! Их родная система, Аквария, погибла много тысячелетий назад в результате какого-то катаклизма, но они были к этому готовы и ещё до этого заселили вот этот самый Рион, который, поначалу, был безжизненной ледяной пустыней. Его орбита проходит недостаточно близко к светилу, чтобы должным образом обогреваться для естественного зарождения жизни.
– Так вот, – продолжал Маарв, проглотив холодный кусок с подноса и демонстративно поморщившись, – За несколько сотен лет они смогли искусственно подогреть и растопить этот ледяной мир, усилить гравитацию, создать атмосферу, и впоследствии заселить океаны планеты живностью из других миров! В этом плане, они коллекционеры, которые не знают себе равных. А сами они, по древней традиции своего народа, заселили океанское дно. Они потратили столько сил, времени и ресурсов, чтобы превратить эту планету в свой дом, что стали называть себя в честь своего нового дома Риона – рионцами.
– Да, превратить мертвую планету в свой дом – это более чем конструктивно, – хрипловатым голосом констатировал Джон, – Масштаб подобного не поддается осмыслению.
– Более того, – вновь продолжил Маарв, изящно прихватив вилкой ещё один холодный кусок завтрака, – Рионцы широко известны как своего рода реаниматоры планет. Именно научные труды рионских учёных легли в основу наших собственных разработок по улучшению и исправлению климатических условий и экологических проблем. Но так далеко как они, в этом направлении не продвинулась ещё ни одна из известных нам рас. Именно благодаря работам рионцев по планетарной климатике, я и смог рассчитать точку климатического невозврата для Синей Планеты, что и стало важным поводом для нашего контакта!
На экране появилось изображение зеленоватого существа – вне всякого сомнения, существо было человекообразным, с гладкой блестящей и немного пигментированной кожей нежно-зеленого цвета с темно-коричневыми пятнами. Массивный лоб был немного приподнят, что, казалось, делало голову более овальной. Выразительные раскосые глаза с темно-фиолетовыми веками и большими блестящими зрачками внимательно смотрели на друзей. На шее с двух сторон виднелись прорези, похожие на жабры и, судя по любви рионцев к водной среде обитания, напрашивался вывод, что они земноводные, что в реальности так и было. В ушах, аккуратно прижатых к голове, болталось по нескольку колец.
– Пожалуйста, назовите цель вашего визита, – сухо и формально произнес рионец на галактоне, – А так же количество членов экипажа и название вашего корабля.
– Научно-исследовательский крейсер вриинского космофлота Армаон, – ответил Маарв не совсем по форме, – Нас четверо и мы просим разрешения на посадку. Наша цель – помочь нашим друзьям с Синей Планеты спасти свой мир от геномода и стать полноправными членами Галактического Союза. Для этого нам нужна часть Билета, которая находится на вашей планете, так как в Большом Совете есть представитель вашего народа.
Взгляд рионца потеплел, – Надо же, как интересно! Далеко ж вы забрались, – сказал он, тоже совсем не по форме. Прошу простить мою неучтивость, – продолжал он, – За последние несколько дней вы здесь уже не первые гости. Теперь все становится более-менее понятно. Прошу передать мне координаты для синхронизации портала-перехода, и позвольте ступить к вам на борт. Раз дело касается геномода, так будет куда проще и быстрей, если конечно вы не хотите провести на нашей гостеприимной планете несколько дней, на что у вас, как я понимаю, совсем нет времени. Наша часть Билета будет в вашем полном распоряжении! Позвольте мне лишь совершить некоторые приготовления.
Через несколько часов рионец в полном боевом облачении был уже на Армаоне, с удовольствием прохаживаясь по уютной кают-компании. Он был довольно крепкий, размером с Маарва, но куда более пластичный. На нем был легкие, не сковывающие движения, боевые доспехи, а в его походке чувствовалась сила и решительность.
– Меня зовут Тарион, – представился он друзьям, которые в свою очередь назвали ему свои имена. – Видите ли, – начал он, когда они все удобно расселись в кают-компании, – Специфика условий нашего мира сводит количество визитеров к самому необходимому для нас минимуму. В отличие от открытых планетарных космопортов и разных космических торговых площадок у нас тут не шастают всякие подозрительные личности, – улыбнулся он и продолжал. – Поэтому, когда несколько дней назад сюда прибыл корабль наемников из Тиавра, которые потребовали выдать им корабль вриинян с землянами на борту, которым мы, в свою очередь, вроде как недавно оказали гостеприимство, нам это показалось забавным. Чуть позже они вернулись с ещё несколькими тяжелыми кораблями-бомбардировщиками и стали угрожать нам открытой агрессией. Некоторые из наших лидеров, при всем своем гуманизме, не отличаются ни терпением, ни особой любовью к этим злобными тиавранцам, которых с оглядкой пускают даже на самые сомнительные миры. Поэтому их просто очень быстро ликвидировали. Он опять криво улыбнулся и виновато пожал плечами. – В конце концов, их же предупреждали!
– Мне нравится ваш подход, – искренне ответил Драам, – Действительно, эти наемники, и, возможно, еще какие-то другие, следуют за нами по пятам, с тех самых пор, как кое-кто из наших лидеров выпустил геномод на Синюю Планету. С того времени мы не раз спасали друг другу шкуры, и я надеюсь, мы все-таки сможем все исправить.
– Да, геномод – далеко не подарок, – задумчиво произнес Тарион, – Давным-давно наши ученые изобрели геномовирус для подавления патогенных бактерий и разного рода мутаций на проблемных планетах.
– Как?! – удивился он, глядя на немое удивление друзей, – Разве вы об этом не знали? Долгие тысячелетия этот механизм действовал безотказно и прекрасно работал, пока какой-то сумасшедший гений случайно не модифицировал его таким образом, что полностью истребил население нескольких жилых планет в своей системе. И, конечно же, нашлись и те, кто смог заполучить образцы этого жуткого вируса – кто-то, чтобы заработать, а кто-то – чтобы в дальнейшем использовать его, как страшное оружие. С тех самых пор мы получили на свою голову геномод, несанкционированное использование которого строго запрещено, а если он и используется, то исключительно в первой и единственной фазе.
– Ну, раз вы его изобрели, – сказал Кейн, – Значит, скорее всего, вы должны знать как его нейтрализовать?!
– К сожалению, с этим не так-то все просто, – грустно ответил Тарион, – Только одна раса смогла это сделать – лирийцы. Эта чертова формула антидота настолько сложна, что только они могут должным образом её воспроизвести. При всем этом у антидота – очень непродолжительный срок активности и он довольно быстро теряет необходимые свойства. Но мы испытываем чувство ответственности, ведь косвенно в ваших проблемах есть и наша вина. Поэтому, с вашего позволения, я лечу с вами, чтобы выступить за вас на Галактическом Совете от имени нашего народа. Маарв переглянулся с друзьями – судя по всему, всех устраивал такой поворот, да и знающий Тарион, на вид отчаянный рубака и весельчак, сразу всем понравился.
– Да, и ещё один момент, – сказал рионец с нескрываемой иронией, – Учитывая события последних дней и мою огромную ценность, до Илиона нас будут сопровождать два наших тяжелых беспилотных крейсера – мало ли что…
– Серьезный у вас народ и нравы, – промолвил Джон, глядя с друзьями в иллюминаторы на приближающиеся диковинные корабли, – Если каждый, покидающий планету, имеет подобный эскорт.
– Это верно, – ответил с улыбкой Тарион, – Не так уж и много нас осталось, да и нравы у нас, как вы верно подметили, те ещё. Однако ж, мы должны закончить кое-что важное, – продолжал он, – Вы что-то говорили про часть Билета, которую добыли на Омере?
– Он в лаборатории, – сухо ответил Маарв с обидой в голосе, вспомнив все свои мытарства, – Я пытался понять его структуру и состав, но тщетно. Он тверже, чем чтобы то ни было, не поддается никакому анализу и не вступает во взаимодействие другими веществами!
– Это неудивительно, – со знанием дела констатировал Тарион и, набрав в легкие побольше воздуха, продолжал, – Ибо эта вещь сделана очень давно из некоего подобия биометалла с живыми частицами, каждая из которых имеет свое силовое поле. Только самые древние расы владели такими технологиями, мы же лишь смогли разгадать, как активировать подобные предметы.
Он достал небольшой прибор, размером со свою ладонь, и синхронизировал его с устройствами лаборатории, подключёнными к анализатору Билета. Затем он запустил программу, которая стала воспроизводить бесконечные виртуальные схемы, которые постоянно сменялись на новые, заполняя пространство отсека разноцветными линиями и замысловатыми яркими образами.
– Этот прибор вводит виртуальный генетический шифр, который и активирует подобные артефакты, – пояснил Тарион, показывая на Билет, который действительно преобразился, превратившись в некое подобие продолговатой пластины. Размером она была чуть большой игральной карты цвета обсидиана, только чуть шире, и сплошь испещренная неизвестными сквозными письменами, через которые исходило сильное голубое сияние от загадочного минерала, занимавшего все её полое пространство.
XV
Вечером, сидя в большой кают-компании, друзья вели занимательные беседы на разные темы. Джон извлек из своего рюкзака, в котором было много всякой всячины, пару бутылок старого земного виски. Как ни странно, оно всем пришлось по вкусу.
– Как же все это невероятно и удивительно, – проникновенно сказал Джон, глядя на свой бокал, – Мы, представители разных миров, сидим вместе за одним столом и мирно потягиваем этот чудесный янтарный напиток!
– Да, – задумчиво согласился Драам, – Весьма недурно! Нужно было уже давно незаметно высадиться на вашу планету.
– Высадишься еще! – с улыбкой ответил ему Кейн, – Когда мы вернемся, мы обязательно пройдемся по нашим лучшим местам. Он вдруг явственно ощутил, как он соскучился по дому, по еде и вообще по своей прежней жизни.
Джон с пониманием посмотрел на Кейна, словно разгадав его грустный взгляд. – Да, сынок, ностальгия – странная штука. А мне вот интересно, – задумчиво подумал он вслух, – Там кто-нибудь вообще заметил наше отсутствие или как?! Представляю лица моих соседей, когда они увидят то, что осталось от моего дома, и заголовки местных газет с фотографией на первой странице, – «Вот к чему привели безумные опыты сумасшедшего доктора Бозена».
Кейн широко улыбнулся, – Или лучше так, – «Взрывной характер и его влияние на сельскую недвижимость».
– А вы знаете, что много тысяч лет назад, – оживился вдруг Тарион, – Наш народ посещал Синюю Планету. Каждый рионец с раннего детства изучает животный мир наших вод, и мне эта история хорошо запомнилась тем, что начинается она с катастрофы. Наши акватранспортные корабли находились в поиске планет, водные ресурсы которых были бы схожи с водными ресурсами нашей планеты для заселения наших океанов. Они были уже почти полностью загружены разными образцами и организмами, когда в далекой солнечной системе наши сканеры вдруг обнаружили ваш чудесный мир.
Все замерли, слушая историю рионца, который продолжал свой рассказ, – Наш орбитальный зонд проводил первичный анализ атмосферы и брал пробы воздуха и воды, когда и произошел катаклизм – огромный континент вдруг ушел глубоко под воду. Судя по характеру архитектуры и экологии выбросов цивилизация, которая существовала на этом континенте, значительно превосходила в своем развитии все остальные народы планеты. Им было знакомо электричество и двигатель внутреннего сгорания. Мы решили построить свою базу в одном из городов затонувшей земли и на протяжении нескольких десятков лет мы исследовали подводный мир земных океанов и морей, которые поистине поражали богатством и красотой. И, конечно же, мы кое-то у вас позаимствовали. Иногда мы встречали и людей, которые бесстрашно бороздили морские просторы на своих утлых деревянных кораблях, и выводили их из бурь и штормов. Конечно же, они принимали нас за богов или ещё каких-то высших существ, которые покровительствуют мореплавателям и рисовали нас потом на своих парусах и флагах, – добавил Тарион, громко рассмеявшись.
– Ну и ну, – с удивлением воскликнул Джон, – Кажется, пора мне заняться составлением реальной истории Земли задолго до нашей эры! Ведь о таких вещах на всей нашей планете не знает абсолютно никто!
– Что ж, для составления истории могу поведать кое-что ещё, – улыбнулся Тарион, делая очередной глоток из бокала, – Кое-какие виды морских обитателей, наоборот, были перенесены нами в вашу среду обитания. Например, дельфины. Эти разумные существа, найденные нами на дальних периферийных мирах, сами изъявили желание остаться у вас! Заметив удивленные взгляды землян, он пояснил, – Мы их понимаем и наши ученые даже могли с ними общаться. В то время они здорово помогли нам в исследованиях. Они – совершенно уникальны, ведь до них мы никогда еще не встречались с разумными обитателями, живущими в воде.
Тут все красноречиво посмотрели на его жабры.
– Мы сами хоть и являемся земноводными, – пояснил Тарион, – Живем исключительно на суше. Мы можем долго находиться в воде, но жить в ней не можем, хоть она и окружает нас со всех сторон, и пища морского происхождения является нашей основной едой. Нашей кухне могут позавидовать все истинные ценители подобных блюд!
– Я – истинный ценитель самых разных блюд, – оживившись, ответил Драам, – Надеюсь, когда-нибудь я смогу это проверить на собственном опыте. Я бывал в разных мирах и мне уже доводилось… мм.. есть пищу водного происхождения!
– Да уж! Наш великолепный Драам может переварить все, что угодно, – ответил Маарв, который как и все врииняне, несколько саркастически относился к увлечению своего, в прямом смысле, большого друга.
– Прошу прощения! – с негодованием воскликнул Тарион, – Вы меня не совсем правильно поняли, друзья! Кейн с Джоном, слушая все это, уже валились от смеха на пол. – Я говорю о настоящих кулинарных изысках, а не о "пище водного происхождения", как вы изволили выразиться. И её не нужно переваривать как "что угодно", она сама тает во рту, навсегда запоминаясь всем, кому посчастливилось попробовать эти изумительные блюда!
– Мне очень жаль прерывать вашу занимательнейшую беседу, – послышался голос Армы, Но я вижу большое скопление тиавранских кораблей – прямо по нашему курсу.
– Сколько их там? – запыхавшись спросил Маарв, как только они все добежали до мостика, – Сможем дотянуть до норы?
Арма вывела объемное изображение на экраны, где вспыхнуло около двадцати изображений кораблей удлиненной конусовидной формы.
– Неужели опять эти… синие, – брезгливо поморщился Кейн.
– Синие? – переспросил Тарион, – Неужели вам уже приходилось с ними сталкиваться? С этими мерзопакостными тиавранцами?
– Да, столкнулись как-то раз, – ответил Кейн и его передернуло от воспоминаний, – Но эта мимолетная стычка позволила мне изучить их довольно… детально.
– На мои запросы они не отвечают, – заявила Арма, – На связь не выходят. По траектории их приближения склонна предположить, что они идут вектором атаки.
Маарв посмотрел на Драама, потом на друзей, – Противник значительно превосходит нас числом! Предлагаю рвать когти, пока это возможно. – Вот, – показал он на точку на карте, увеличив её в размерах, – Система с двумя небольшими планетами и кольцом астероидов – вполне подходящее место, чтобы дать неожиданный отпор и постараться аккуратно замести следы.
XVI
Армаон, изменив маршрут, на маршевой скорости направился к заданной системе. Корабли преследователей, как бы разгадав их намерения, также скорректировали свои траектории, чтобы перехватить их до того, как у них появится возможность затеряться среди астероидов. На всякий случай все облачились в защитные скафандры со стратегическими запасами кислорода. Корабли тиавранцев уже приблизились настолько, что Армаон с двумя сопровождавшими его рионскими крейсерами находились в радиусе поражения, но огонь никто не открывал. Арма включила защитные щиты и вывела маршевые двигатели на самый полный. То же самое сделали и два крейсера из их эскорта. Тиавранцы, поняв, что преследуемые могут ускользнуть, открыли огонь из всех своих орудий. Смертоносные вихри разрывов темно-багровыми всплесками расцвели на защитных экранах кораблей эскорта, практически уничтожив их защиту. В ответ раздался ужасающий по мощи залп тяжелых, многоярусных турелей беспилотных крейсеров, которые развернулись навстречу противнику и смели больше половины их кораблей. Второй залп они дать не успели, – конусовидные крейсеры тиавранцев, по виду напоминающие атомные сверла, буквально изрешетили оба корабля эскорта. Их реакторы и энергосистемы вышли из строя, озарив космос двумя яркими беззвучными вспышками, и через секунду они медленно развалились на части безжизненными обломками.
– Придется лезть в кольцо астероидов, – напряженно сказал Маарв, – Иначе нам не оторваться.
Все были готовы к неизбежной потери эскорта, но, в любом случае, это было весьма неприятное событие.
– По моим расчетам, – бесстрастно произнесла Арма, – Мы маневренней кораблей противника, и наша огневая мощь значительно превосходит их возможности. Главное – не подпускать их к себе близко.
– Их слишком много, – ответил Маарв, твердой рукой направляя Армаон к астероидам. – Арма, бери управление на себя и веди нас к ближайшей планете. Судя по показаниям приборов, там есть что-то наподобие атмосферы. У кораблей тиавранцев нет атмосферных двигателей и последовать за нами они не смогут.
