Наталья Явленская
Тайна корабля «Мария Антуанетта»
Через месяц, на основании обстоятельств, позволяющих предполагать, что Китти Финч совершила самоубийство, дело было официально закрыто. Гостиница вновь заработала для посетителей. Как и предсказывал Алфи Гиббз, спрос на заселение вырос до небес. Казалось, весь Лондон стремился пощекотать себе нервы пребыванием на самом таинственном и устрашающем корабле в мире.
Я в гостинице больше не появлялся. Отдав бразды руководства управляющему, я полностью посвятил себя поискам наиболее вероятного местонахождения тела Китти, организовав в своем загородном доме подобие штаба. Мне удалось найти специалистов по подобным расчетам и с их помощью водолазы работали целыми днями, обыскивая определенные участки реки.
По правде сказать, на это ушло гораздо больше средств, чем я мог предположить, и даже солидная прибыль от гостиничного дела не могла покрыть все расходы этих мероприятий. А результата все не было.
Я видел, что моя команда уже не надеялась на успех поисков и не единожды мне намекали на их прекращение. Однако я не мог сдаться. Не знаю, как это объяснить, но у меня было чувство, что я снова предам Китти, если оставлю ее одну на дне реки, как я безжалостно сделал тогда, в каюте капитана.
Я не знал, как быть, сколько еще инициировать бесплодные поиски. И в этот момент произошло невероятное.
***
Однажды утром я получил бандероль. И получил ее самым странным образом. Доставил ее некий человек, который как из-под земли возник прямо перед моим носом в гостиной. Я даже не успел испугаться неожиданной встречи, как он, ни слова не говоря, сунул мне пакет с надписью «Лично в руки Ричарду Гудману», и исчез. Ошарашенный, я остался сидеть в кресле, теперь уже с пакетом в руках.
Сломав сургучную печать, я увидел несколько листов, исписанных красивым округлым почерком. Мои руки почему-то перестали меня слушаться, и пока я с трудом переворачивал страницы в поисках начала письма, в висках, в сердце, в чашечках коленей стучалась невозможная мысль. Я чувствовал, что это письмо от нее.
Весь остальной мир перестал для меня существовать. Важным были лишь эти строки, написанные ее рукой.
«Дорогой мистер Гудман, я искренне сожалею, что Вы приняли так близко к сердцу наше мимолетное знакомство. Ваши душевные качества глубоко тронули меня, и я не имела права оставлять Вас в неведении. Как только представилась возможность, я пишу эти строки.
К сожалению, открывшись Вам, я делаю Вас невольным соучастником произошедших событий. Но я не вижу другого пути избавить Вас от душевных терзаний и многочисленных хлопот, связанных с моими поисками. Надеюсь, что Вы не настолько щепетильны в вопросах гражданского долга и сами предпочли бы узнать правду, даже если Вам придется скрывать ее долгие годы.
Я напишу Вам все, что знаю. И нисколько не сомневаюсь, что, прочтя письмо до конца, Вы будете хранить тайну, от которой зависит моя жизнь.
Когда я узнала об исчезновении сестры и ее семьи, я не находила себе места от горя и отчаяния, ведь я лишилась единственных родных людей. Я потеряла всякий интерес к жизни и, казалось, уже ничто не могло изменить моего печального состояния.
Но однажды вечером я получила от сестры письмо, в котором сообщалось, что все они живы и здоровы, но находятся очень далеко от Англии. Из-за смертельной опасности они вынуждены были инсценировать свое исчезновение и скрываться на другом континенте.
Более того, сестра предполагала, что и мне может грозить беда, во избежание которой я должна была следовать определенным инструкциям. Как я поняла, меня к тому времени опекала пара верных людей, готовых помочь выполнить описанное задание и прибыть в условленное место.
Задание состояло вот в чем. Я должна была незаметно покинуть Саутгемптон, создав иллюзию пребывания дома. Для меня уже была забронирована каюта капитана на Вашем корабле. Прибыв на место, мне нужно было извлечь из указанного места каюты небольшой мешочек. Что я и сделала.
По дальнейшему плану, мне следовало рассказать кому-нибудь о своих переживаниях, а в каюте создать видимость глубокой скорби по исчезнувшим родственникам. Следствие должно было остановиться на версии самоубийства, чтобы моей жизни больше ничто не угрожало.
Когда я выбирала, кому поведать о своем горе, к моему столику подошли Вы. Я сразу поняла, что очень огорчила Вас своими словами, но, к сожалению, ничего не могла с этим поделать.
Согласно указаниям в письме, в назначенный час с найденным мешочком за поясом я спрыгнула в реку и благополучно доплыла до места, где меня ожидали мои помощники.
Только когда я, наконец, увидела содержимое того мешочка, я поняла, какой опасности подвергалась. Внутри оказались бриллианты, мистер Гудман, множество бриллиантов чистейшей воды.
Вам наверняка известно, какие чудеса могут творить большие деньги. Но мне все это было в новинку и оставалось лишь удивляться их чудодейственной силе.
Под новым именем, с новыми документами я стала жить незнакомой ранее роскошной жизнью. Но самое главное – это то, что я соединилась со своими близкими.
Они рассказали мне, что случилось в то роковое плавание на «Марии Антуанетте».
Корабль следовал намеченным курсом в порт Генуи. Все было в порядке: дул попутный ветер, команда ладила, и все были в приподнятом настроении.
Но на четырнадцатый день морского пути случилась беда. В трюме, где хранился груз со спиртом, произошел взрыв. Виной тому были пары спирта, исходившие из негерметичных бочек. Во избежание повторных взрывов капитан распорядился открыть все световые окна и снять крышки люков.
Осмотр судна показал, что повреждения были незначительными и находились только в пределах трюма. Взрывной волной разрушило деревянную перегородку, за которой оказалась большая полость, заложенная золотистыми брусками.
Да, мистер Гудман, там была целая груда золотых слитков!
Опасность взрыва миновала, и в трюм спустилась моя сестра с маленькой Сарой, чтобы посмотреть на найденные сокровища.
Капитан объявил экипажу, что намерен остановиться на ближайшей заморской территории Великобритании и доложить о найденном кладе. Но члены команды запротестовали. Никто из них раньше не видел ничего подобного, и мысли о несметном богатстве вскружили им головы.
