Наталья Литтера
Знак бесконечности
Лёня привык и терпеливо ждал, пока она отщелкает кадров двадцать.
«Ведь мы же сюда больше не вернемся!»
Вообще, идея с поездкой на выходные на остров была целиком и полностью ее.
Ради этой поездки они даже ушли сегодня раньше с уроков.
«Ну подумаешь, два раза по сорок минут пропустим, зато побываем на острове! Мы же хотели перезагрузку?»
Да, они хотели перезагрузку. Вся их двухнедельная поездка на курсы по изучению английского языка была предпринята именно с целью перезагрузки. Так бы он поехал один.
Но что-то в их хорошем, прочном браке пошло не так.
Маша, которая всегда все знала, сказала: «Быт заел». Наверное, в этом была доля правды. Работа, дом, ребенок, его вечерние огородные работы, ее постоянные больничные из-за пятилетнего сына, его мама, которая все время лезла в их семью и обожала говорить, что именно Маша делает не так. Причем сначала «открывала глаза» Лёне, а потом с милой улыбкой делала замечание Маше. Маша злилась и высказывала потом все, что думает, тоже Лёне. Рассчитывать на то, чтобы оставить на две недели внука с мамой, не приходилось.
«Ты представляешь, сколько огрехов в воспитании она соберет за эти две недели? И что одежду мы покупаем неправильную, и стиральный порошок используем не тот, и кормим ребенка всякой дрянью, именно поэтому он постоянно и болеет. Нет уж, я договорюсь со своей мамой».
В итоге Сережу отвезли в соседний город к теще, а мама три дня не разговаривала с Лёней.
«Раз вы мне не доверяете внука, нам не о чем говорить».
Да, им реально нужна была перезагрузка.
Именно поэтому Лёня, несмотря на постоянно стесненные денежные обстоятельства, согласился с женой.
А у Маши глаза горели сначала от предстоящей поездки в Шотландию, а позже и на остров. У нее давно так не горели глаза. Маша как увидела объявление в туристическом агентстве Глазго, мимо которого они проходили, сразу встрепенулась и стала вдруг похожа на девушку, за которой Лёня когда-то ухаживал, – задорную, веселую, с ноткой авантюризма в характере. Маша заявила, что все понимает: денег в обрез, поэтому она готова питаться одними хот-догами и йогуртами из супермаркета (так дешевле), лишь бы они купили себе это путешествие на выходные. И Лёня сдался. А теперь стоял перед гостиницей, ожидая, когда жена закончит щелкать виды маленькой площади.
– Обалдеть! Ты видел, какая архитектура? Как в кино попали. А природа?
И природа, и архитектура были «не наши». Но Лёню все это не сильно впечатлило. Горы у нас и свои есть, а дома… ну что дома…
Автобус наконец закрыл двери и тронулся в обратный путь, а смазливый гид по имени Василий повел немногочисленную группу в гостиницу.
В гостинице всех ждал сюрприз. Небольшой холл и прилегающий к нему зал были заняты шотландцами разных возрастов. Кто-то расположился в креслах и на диване, кто-то прямо на полу. Седовласый мужчина сидел за старым пианино и играл, а люди хором пели явно веселую песню. Многие держали в руках бокалы с виски, и было полное ощущение, что только что прибывшие попали в самый разгар какого-то местного праздника, только их никто не ждал.
Даже на ресепшене за стойкой никого не было.
– Я сейчас разберусь, – сказал Василий и открыл боковую дверь, где, должно быть, находилось служебное помещение.
А группа с сумками и чемоданами осталась стоять в холле, наблюдая за происходящим. Двое мужчин-шотландцев на празднике были в клетчатых юбках и высоких гольфах.
– Очень колоритно, – прошептала Маша и снова достала телефон.
– Главное, чтобы нам было где переночевать, – пробормотал в ответ Лёня. – Если вся эта компания расселилась здесь, нам придется провести ночь под открытым небом на площади. Я не уверен, что тут есть еще одна гостиница.
– Ты хотел самобытность? Ты ее получил, – послышался рядом женский голос, и не сказать что довольный. – А я говорила, что на выходные надо ехать в Лондон.
Лёня обернулся. Голос принадлежал красивой блондинке. На нее иронично посмотрела девушка с фиолетовой прядью, а потом отвернулась. Спутник блондинки с телефоном в руках лишь пожал плечами. Крепкий мужик с рюкзаком стоял около входа и с интересом наблюдал за праздником. Толстый парень сел на подобие банкетки, его спутница устроилась рядом и с любопытством оглядывалась по сторонам.
Вскоре появился Василий в сопровождении энергичной полной женщины средних лет с коротко стриженными с проседью волосами. Она что-то говорила гиду, а тот согласно кивал головой.
– Hello! – громко поприветствовала женщина прибывшую компанию.
– Hi, – ответила ей вразнобой компания.
– Это Хизер, хозяйка гостиницы, – представил женщину Василий. – У нас возникла небольшая накладка, но не волнуйтесь, все уладим. Немного перепутали даты и ждали нас завтра утром. Вы сейчас оставите здесь свои вещи, и мы посидим в соседнем пабе. За это время нам подготовят номера.
– А еще говорят, что за границей сервис лучше, – проворчал толстяк. – Такой же бардак, как и везде.
– Номеров хватит? – задал вопрос Лёня, красноречиво показывая взглядом на веселую компанию, которая дружно смеялась над рассказом старушки лет восьмидесяти с абсолютно белыми редкими волосами и ярко-красными накрашенными губами.
– Должно, – ответил гид. – Вы не переживайте, половина из этих людей уедет сегодня к себе, а некоторые вообще местные. Должен сказать, что на самом деле вам несказанно повезло. Вы стали редкими свидетелями настоящего кэйли (ceilich).
– Что такое кэйли? – спросила Маша, притоптывая в такт снова зазвучавшей музыке.
– Это чисто шотландская традиция, но о ней я расскажу вам, когда мы все переберемся в паб. Из-за возникшей накладки нас там ждет угощение в виде пива и фиш-энд-чипс за счет гостиницы.
6
– Кэйли – исключительно шотландская штука, – полчаса спустя рассказывал Василий группе, собравшейся за большим дубовым столом. – Слово старое, гэльское, переводится как «встреча друзей». Чтобы понять, что оно означает, следует знать, что в горной части Шотландии ближайшие соседи могли жить от вас на расстоянии четырех миль, а иные вообще на одном из многочисленных островов. Поэтому единственная возможность поддерживать отношения с друзьями – это устраивать вот такие встречи, где можно общаться, петь песни, рассказывать истории. В основе кэйли лежат вековые традиции кланов, когда предводитель на несколько дней собирал членов клана под своей крышей, устраивал пиры, охоты, развлечения, там же решались важные вопросы по налогам и участию в междоусобных войнах.
– Как интересно, – Маша подперла рукой щеку и даже забыла про телефон и про то, что паб можно сфотографировать.
Василий, который при знакомстве показался ей слишком смазливым и любящим покрасоваться, теперь стал простым и милым.
Ей сейчас все казалось милым. Маша была просто влюблена в Шотландию и в эту поездку. Сбросить на время груз повседневности и забот оказалось очень полезным. Можно не думать о том, что готовить на ужин, и что шторы давно не стираны, а у Сережи снова красное горло и плохой кашель, и на огороде сорняки. Не звонит свекровь со своими любимыми душещипательными беседами о том, что сегодня утром сказали по телевизору о правильном питании ребенка.
«А то, чем вы кормите Сереженьку, чистейший яд. Он у вас поэтому так часто и болеет».
В такие моменты свекровь начисто забывала, что ее собственный сын до шести лет болел не переставая.
«А потом перерос».
В последние дни появилась легкость, давно утерянная, появился задор, и она совсем-совсем не ссорилась с мужем. Потому что ссориться стало не из-за чего. Все их разногласия были чисто бытовые, рожденные проблемами на работе и усталостью. А здесь… здесь просто не из-за чего стало выяснять отношения. И секс наконец стал нормальный, а не торопливый перед сном. И оба уже соскучились по сыну. Мама писала каждый день, присылала фотографии Сережи. Отчитывалась, как они ходили на мультик и в магазин игрушек.
В отношениях между ее мамой и мужем проблем не было. Ее мама никогда ни с кем не вела душещипательных бесед. Возможно, потому, что не жила рядом, и каждый приезд внука и зятя воспринимался как событие. Интересно, если бы мама жила рядом, отношения были бы такими же безоблачными? Или, общаясь с Лёней чаще, она нашла бы в нем кучу недостатков и решила, что он недостоин ее дочери?
– Я предлагаю нам всем познакомиться, – продолжил играть роль ведущего вечера Василий.
Все уже съели свою рыбу с картошкой и с удовольствием потягивали пиво: кто темное, кто светлое.
– Представимся? Меня зовут, как вы все уже знаете, Василий. Последние семь лет я живу в Шотландии и работаю гидом для наших соотечественников.
– Много здесь наших соотечественников? – подал голос полный парень.
– Хватает, – улыбнулся Василий. – Кто-то приезжает в командировки, кто-то на учебу, кто-то просто любит путешествовать.
– Понятно. Меня зовут Михаил, – представился парень, – мы с Ксюшей из Твери.
– И у нас романтическое путешествие, – захлопав глазками, закончила фразу его спутница. – Дело в том, что я смотрела сериал про Шотландию и просто влюбилась в эту страну. А Миша, – она демонстративно-влюбленно посмотрела на парня, – сделал мне подарок. Он вообще такой…
И было непонятно, кто «вообще такой» – Миша или подарок.
Девушка Маше не понравилась. Она была слишком милой, слишком трогательно жалась к своему парню и старательно улыбалась, а глаза стреляли из-под редких ресниц. Хищница. Сейчас ей зачем-то нужен этот Миша, а потом она через него перешагнет и пойдет дальше. Парень же будет страдать. Сейчас рядом с Ксюшей он ощущает себя настоящим мужчиной, сильным защитником, и совершенно не видит игр своей девушки.
– Жить столько лет в другой стране, наверное, трудно, – нежно лепетала Ксюша, – ведь это же к маме в гости не сходить.
– Зато к ней можно слетать, – ответил Василий.
– Меня зовут Маша, – ей не хотелось дальше наблюдать за этим театром, – мы с мужем приехали сюда на языковые курсы.
– Я Лёня, – подхватил ее муж.
– Вы для себя учите английский или как? – задал вопрос мужчина в майке защитного цвета.
– По работе, – признался Лёня. – Меня отправили от предприятия. У нас в городе строится большой агрокомплекс, там все оборудование на английском, а кадров со знанием языка не хватает.
– Ну и мне стоит подтянуть язык, – подхватила Маша. – Я учитель английского в школе, так что попрактиковаться в англоязычной среде не помешает.
– Вы из какого города? – поинтересовалась ухоженная глянцевая блондинка.
– Из Нечаева, – ответила Маша.
– Не слышала о таком.
– Это маленький городок на границе Тульской области, – произнес Лёня. – Маленький, но старый.
– И как там жизнь? – снова вступил в разговор мужчина в футболке защитного цвета.
– Нормально, – ответил муж. – Мы живем в своем доме, у нас собственные огурцы, помидоры, яблоки.
Маша заметила, как непроизвольно скривила красивые губы глянцевая блондинка.
Сразу захотелось сказать, что за МКАДом жизнь тоже существует и течет по своим законам, но Маша смолчала.
– А я Стас, – представился мужчина, – инструктор по фитнесу. Признаться, люблю историю, поэтому сюда меня привела тяга к старине.
Фитнес-тренер и историк-любитель в одном лице. Однако… Хотя выглядит, да… впечатляюще.
– Я тоже очень люблю старину, – пролепетала нежным голоском Ксюша. – Это так завораживает, правда, милый? – она взглянула на Мишу.
Миша растаял и глупо улыбнулся в ответ.
– Я Лана, – улыбкой кинозвезды одарила присутствующих красавица, – и я сценарист.
– Ничего себе, – оживился Василий. – Сценарии чего пишете?
– Фильмов.
– Названия скажете? – теперь в голосе Ксюши не было милоты, зато слышалось искреннее любопытство.
– Пока не скажу, – улыбка кинозвезды сменилась на загадочную улыбку. – Один фильм сейчас находится в разработке, и я не вправе разглашать секрет, а второй сценарий я только пишу.
Маша могла поспорить на что угодно, что сценарии эта девушка, может, и пишет, но пока только в стол. Люди, желающие произвести впечатление на других, обычно не держат в секрете свои достижения, а с радостью демонстрируют их.
– Антон, – ее спутник оторвался наконец от телефона, в котором с кем-то сосредоточенно переписывался. – Живу в Москве, поездка сюда – отличный вариант сменить обстановку.
Судя по тому, что он все время в смартфоне, окружающая обстановка его интересовала мало. Такие люди ее смену не замечают.
– На самом деле Тони высококлассный специалист по ценным бумагам, – произнесла Лана.
Она сказала это так, словно он наследный принц.
Антон-Тони слегка приподнял бровь и прокомментировал:
– Лана приукрашает действительность.
Да уж… кажется, в их плебейской компании наметилась пара с голубой кровью – сценарист и высококлассный столичный игрок на бирже.
– Ну а вы? – обратился Василий к молчаливой девушке с фиолетовой прядью.
Она расплела свою косу, и теперь ее темные волосы свободно рассыпались по плечам.
– А я Фея, – прозвучал ответ.
За столом все замолчали и уставились на девушку. Она шутит или говорит серьезно?
Девушка невозмутимо сделала глоток пива. А потом еще один. Видимо, она сказала все.
– Вас так зовут? – осторожно спросила Маша.
– Да, меня так зовут.
Глава 2
В горах мое сердце, а сам я внизу.
Роберт Бёрнс
1
– Сегодня на гэльском говорят всего полтора процента населения Шотландии. Шестьсот лет назад на этом языке говорила вся страна. К сожалению, сейчас гэльский – практически мертвый язык, хотя в горных и туристических местах можно встретить надписи на нем. Этот язык связан с культурой давно забытого времени. – Василий вел свою немногочисленную группу к побережью, рассказывая о жизни и традициях шотландцев.
– Неужели ничего не делается для того, чтобы гэльский не ушел в прошлое окончательно? – задала вопрос Маша. Ее как лингвиста очень волновали подобные вещи.
– Почему же, попытки есть. Язык стараются сохранить. Гэльский преподают на острове Скай, его изучают в тамошних школах. И, кстати, надписи на острове Скай на двух языках: английском и гэльском.
– Это хорошо, – ответила Маша. – Языки не должны умирать. Они несут в себе культурный код. Юбки, получается, в Шотландии более живучи, чем гэльский язык, правда? Я вчера на встрече друзей заметила несколько мужчин в юбках. Впечатляет.
Василий улыбнулся.
– Килты? Да, они оказались более живучи, чем язык. Хотя в повседневной жизни шотландца в национальной одежде встретишь очень редко. Однако если вы побываете на свадьбе, или на выпускном вечере в университете, или на матче по регби, то там – да, вы увидите достаточно самых разных мужских юбок. Вчера вам, можно сказать, повезло. Кстати, расцветка килта и вид его клеток говорят о принадлежности к тому или иному клану. Во всяком случае, раньше было так. Сейчас много новых красивых сочетаний создано специально для туристов. А в старину… Лично я думаю, что в старину в родовые цвета одевались и священники, потому что в тринадцатом веке в шотландском церковном уложении был текст о запрете ношения красных, зеленых и других ярких тонов, чтобы не привлекать излишнего внимания к своему внешнему виду, а тем, кто не повиновался указанию, грозило лишение должности и предание церковному суду.
– Ничего себе, – Маша шла с ногу с Василием. – А волынки?
Ей все было интересно. Василию нравились любознательные туристы, не умничающие, не хвалящиеся собственной эрудицией, а по-настоящему увлеченные. Маша была как раз такой. Ее муж шел чуть позади и тоже внимательно слушал рассказ.
По другую сторону от Василия шагала Ксюша. Ее парень сильно отстал, но девушка не оглядывалась. Пару раз она споткнулась на узкой тропе между холмами, Василию пришлось ее поддержать, услышав в ответ тихое:
– Спасибо, я такая неловкая.
Кажется, девушка с ним заигрывала.
Не сказать что Василия это сильно напрягало – и не в такие ситуации попадал. Да что там, если быть до конца откровенным, пару-тройку раз он заводил интрижки со своими туристками. Но! Они всегда были одни, без мужского сопровождения, и это существенно отличало ситуацию от сегодняшней.
Наставлять рога в присутствии жениха Василий не собирался. К тому же девушка была совсем не в его вкусе. А такая бесстыжесть (другого подходящего слова он подобрать не мог) вызывала только легкое раздражение.
– Волынки тоже живы, как и килты, – сказал Василий Маше, расстегивая на ходу ветровку. От ходьбы стало жарко. Он вчера, перед тем как вернуться в гостиницу и разместиться в номере, проинструктировал всех по поводу одежды, сказав, что самое лучшее – надеть джинсы и кроссовки. Ходить придется много, обувь должна быть удобной. И лучше надеть футболку, а сверху джемпер или ветровку, так как погода здесь очень переменчивая. Когда утихает ветер, становится жарко, но если он подует снова, то неподготовленные люди могут простыть. А дождь вообще почти всегда начинается внезапно.
Все понимающе закивали головами. Сегодня утром, собирая группу в холле, Василий увидел, что к его словам отнеслись серьезно. Хотя Лана даже в походной одежде смотрелась так, будто только что вернулась с фотосессии. Все дело в брендовых шмотках. Красотка она, конечно. Вот с такой девушкой Василий с удовольствием закрутил бы роман, но у нее есть парень. И Лана, походу, очень за него держится. Оно и понятно.
Последней появилась Фея. Василий так и не понял вчера – это ее настоящее имя или псевдоним. Когда после слов девушки за столом затянулось молчание, надо было как-то исправлять положение, и он задал вопрос:
– Почему вы решили сюда приехать?
– Я приехала за вдохновением, – послышался ответ.
Все снова уставились на Фею. Вот тогда Василий и решил, что пора сворачивать посиделки, чтобы не испортить установившееся согласие между членами группы. Он провел инструктаж по поводу правильной одежды, а потом отвел всех в гостиницу, где уже были готовы номера, и места нашлись всем.
– Мы в Шотландии уже три дня, а я волынок еще не слышала, – подала голос Ксюша.
– Услышите, – пообещал Василий, – здесь наряду с уличными гитаристами есть уличные волынщики. А вообще, существует такая чисто шотландская штука, как пиброх. Это соло на волынке. У подобной музыки есть строгая форма и структура, проводятся даже специальные чемпионаты по пиброху.
Наконец они достигли побережья. Небольшой местный порт и строения оказались в стороне. Здесь же был дикий берег, здесь цвел чертополох, и серебристо-серая вода уходила за горизонт. А на одном из скалистых выступов стоял замок.
– Вот мы и пришли к замку Дугласов, – сказал Василий. – Тому самому Касл Глум.
2
Всю дорогу до замка в голове Феи звучали давно заученные в школе строки. Она так и шла за группой, мысленно проговаривая их то на русском, то на английском.
В горах мое сердце… Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам[4].
Гид что-то вдохновенно вещал своей любознательной пастве, а ей бы просто не сбиться с пути, просто дойти, просто… И в голове давно забытый голос Алены Витальевны, учителя по английскому языку, которая четким голосом проговаривала фразы, как на аудиозаписи для начинающих изучать язык:
Му heart’s in the Highlands, my heart is not here;
My heart’s in the Highlands, a-chasing the deer[5].
У Феи произношение постоянно страдало, а у Чехова оно было идеальным. И это всегда умиляло Алену Витальевну, которая из года в год гордилась успехами своего ученика на городских и региональных олимпиадах и искренне недоумевала, почему он не пересаживается от Феи.
– Такая слабенькая девочка, – делилась она как-то с другим учителем в школьном буфете, а Фея все слышала. – Ни произношения, ни усидчивости, хотя, кажется, генетически должны быть гениальные способности.
Но генетика Фею подвела. Зато Чехов был надежен как дуб и половину грамматических заданий делал за нее, пытаясь по ходу что-то еще объяснять. Фея подозревала: то, что сейчас она достаточно свободно изъясняется на английском языке и чувствует себя комфортно в Шотландии, – именно его заслуга. Ну и папы, конечно.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу[6].
Василий остановил группу у берега и продолжил активно рассказывать:
– Дуглас-Касл, или Глум-Касл, принадлежал, как легко догадаться, Дугласам. Но только не самому легендарному роду, а одной из его захудалых и не очень знатных ветвей. Тем не менее местные Дугласы на своем гербе все равно изображали льва. Лев в геральдике означает силу и мужество. Род Дугласов славился своей храбростью и с гордостью носил льва. Кстати, в том пабе, где мы вчера были, над входом тоже изображен лев Дугласов.
A-chasing the wild deer, and following the roe,
My heart’s in the Highlands wherever I go[7].
Фея перевела взгляд на замок, и голос Алены Витальевны в голове наконец смолк.
Замок, или, вернее, то, что от него осталось, был великолепен. Высокие, угольно-черные контуры стен и башен четко вырисовывались на фоне серо-голубого неба и говорили о былой мощи. Это сейчас замок был похож на упрямого старика, который все еще стоит и не собирается сдаваться ветрам и векам, а тогда… Тогда, наверное, в нем кипела жизнь, и был он неприступен. С одной стороны – скалы, с другой – море. Море тоже казалось серым, как и небо, только было темнее и отливало серебром. А у дороги, где все они сейчас стояли, рос колючий чертополох с сиренево-розовыми цветами. И от этого сочетания цветов – черно-серо-сиреневого, от этого простора и какой-то природной суровости и неукротимости захватывало дух. Фея подумала, что теперь понятно, почему англичане считали шотландцев дикими.
Потому что здесь такая земля – на ней не могут рождаться покорные люди. Только свободолюбивые. Фее захотелось вынуть из рюкзака блокнот и карандаш, чтобы сделать легкий набросок. Только даже на торопливый рисунок необходимо время, а у них экскурсия, и ждать никто не будет, поэтому она обязательно еще сюда вернется. Она нарисует эти гордые стены у моря, этот водный горизонт и цветущий чертополох с сильным стеблем и резными листьями.
Фея включила телефон и сделала кадр. В кадр попал Тони.
– My heart’s in the Highlands, my heart is not here, – проговорила Фея.
Тони поднял голову. Фея опустила телефон. Глянцевая красавица Лана с удивлением уставилась на Фею.
– Это чей-то девиз? – спросила она.
– Это стихи, – ответила за Фею Маша. – Прекрасные стихи.
– Однако, – прокомментировал Василий. – Цитируете Бёрнса?
– Немного, – широко улыбнулась Фея, глядя Василию в глаза. Красивый парень. Жаль, что не в ее вкусе.
– Впечатлен, – признался гид, с интересом посмотрев на Фею.
– Вы обещали рассказать легенду, – нежным голоском проговорила Ксюша, которой, кажется, не понравилось цитирование Бёрнса и переключение внимания на поэзию.
– Да, я помню, – Василий повернулся к замку. – Наверное, самые знаменитые мифические существа Шотландии – мы, конечно, не берем в расчет лох-несское чудовище – это селки, тюленный народ. Согласно легендам, селки в полнолуние способны снимать шкуру и принимать человеческий облик. Существует огромное количество мифов на эту тему, и почти все они рассказывают о чувстве земного мужчины и неземной красоты женщины. Легенда, связанная с замком, не исключение. Когда мы пойдем от побережья в сторону гор, то нам по пути встретится озеро. Довольно красивое. Так вот, согласно местной легенде, это озеро очень понравилось девушке-селки. Каждое полнолуние она, выходя из моря и пряча свою шкуру, приходила к озеру купаться. Там ее однажды и увидел младший брат владельца замка. Увидел и влюбился. Он выследил девушку, спрятал ее шкуру, чтобы красавица не могла больше превратиться в животное, взял в жены и поселил в замке. Тем временем из военного похода вернулся старший Дуглас. Вернулся он гордый, с богатыми трофеями, а в замке его ждала молодая супруга младшего брата. Дуглас ее увидел и… – Василий сделал эффектную паузу, а затем продолжил: – И, естественно, влюбился. Как у всех детей моря, у девушки был прекрасный голос, и по вечерам она пела свои песни, которые завораживали обитателей замка. Старший Дуглас, желая завладеть красавицей, решил убить брата и однажды, когда они остались одни, ударил его кинжалом. В это время стражники увидели приближающийся к замку корабль и протрубили об опасности. Дуглас, думая, что брат мертв, оставил его в покоях, а сам бросился на защиту замка. Младший же брат был сильно ранен, но жив. Истекая кровью, он успел вынуть спрятанную шкуру и вернуть ее своей жене, а после умер у нее на руках. Таким образом он подарил ей свободу. Только молодая вдова не смогла сразу вернуться в море, потому что к тому времени ждала ребенка. Лишь когда она родила девочку – надела шкуру и исчезла, однако каждое полнолуние возвращалась на остров, чтобы увидеть свою дочь. Тайно проникала в замок, смотрела на нее, оставляла на подушке ракушку и на рассвете снова уходила в море. Шло время. Дуглас женился на девушке с богатым приданым, она родила ему сыновей-наследников, но хозяин замка так и не смог полюбить жену. А дочь младшего брата выросла и стала красавицей, похожей на мать. Дуглас влюбился в юную племянницу. Сама же девушка полюбила молодого кузнеца, который выковал ей серебряное колечко с любовным узлом. Влюбленные, понимая, что Дуглас не благословит этот брак, решили бежать на соседний остров. О том узнал хозяин замка и бросился в погоню на своем корабле. Но море хранило влюбленных. Им удалось скрыться. Дуглас же на корабле попал в шторм и утонул. Так селки, которая была одной из дочерей морского короля, отомстила за убийство мужа и спасла дочь. Не зря существует поверье: причинишь зло тюленю – жди беды. В замке появилось привидение – Белая леди. Говорят, это селки до сих пор в полнолуние обретает человеческий облик и гуляет по замку, который прокляла в день смерти мужа. В проклятие можно верить или нет, но все наследники этой ветви Дугласов не доживали до двадцати пяти лет. Так постепенно род пресекся, а замок разрушился и стал похож на руины, получив название «мрачный» – глум.
Василий закончил свой рассказ, и в группе установилось молчание. Был слышен только шум ветра и шепот волн, которые омывали замковые скалы.
Слушатели находились под впечатлением от легенды. Василий оказался замечательным рассказчиком, он смог перенести своих слушателей в мир древних сказаний.
– Вот это сюжет, – протянула Лана. – Это какое же крутое фэнтези можно снять.
Замечание сценариста вернуло всех в действительность, чары исчезли, народ оживился.
– Вы не зря сюда приехали, – обратился Михаил к Стасу, – вам, как любителю истории, наверное, здесь очень интересно.
– Очень, – согласился Стас. – Даже, честно говоря, не ожидал.
– Напишите сценарий, – предложила Маша Лане. – Может получиться необычно и увлекательно.
– Да, – красотка вздохнула. – Боюсь только, на такую историю продюсеры денег не выделят. Неактуальная тема.
Фея открыла рюкзак и вынула солнечные очки. Не сказать что солнце слепило, но ветер был сильный. От него слезились глаза. Очки должны помочь, защитить. И не только от ветра. Темные стекла вообще хорошая защита. За ними можно спрятаться. Никто не увидит твою боль.
– А что такое любовный узел? – подала голос Ксюша.
– Вид кельтской вязи, – ответил Василий. – Один из старейших символов, изображающих вечную любовь. Это переплетенный узор, который не имеет ни начала, ни конца. Узел любви символизирует объединение двух душ.
– Как романтично! – воскликнула Ксюша. – Ведь правда? – она восторженными глазами посмотрела на Михаила.
Фея замерла. В кельтских узорах она была не сильна, зато узор без начала и конца был ей хорошо знаком.
– Математический знак. Концепция бесконечности.
– Эта концепция переносится на любовь?
– Фея, – мужской голос рядом заставил ее вздрогнуть. – Вы уронили.
– Простите? – Она обернулась и увидела рядом Стаса. Он протягивал выпавшие из ее пальцев солнечные очки. – Ну надо же, так заслушалась, что совсем не заметила… Спасибо.
Стас улыбнулся, и эта улыбка преобразила лицо, сделав его более открытым. Фея улыбнулась в ответ, взяла очки и водрузила их на нос. Пальцы у Стаса были теплые и сильные. Интересно, он в своем фитнес-центре кого тренирует: мужчин или женщин? Если женщин, то наверняка имеет отряд воздыхательниц. Симпатичный, спортивный, да еще и историей интересуется. Внимательный, опять же. Может, закрутить с ним роман?
А группа простилась с замком и продолжила свой путь.
– Идем к озеру, – провозгласил Василий.
Стихотворений про озера Фея не знала, только про горы. Голос Алены Витальевны в голове больше не звучал. Зато Василий с упоением рассказывал еще одну местную легенду – как раз про кельтский узел без начала и конца. Фея поправила на руке широкий серебряный браслет. На нем не было никаких плетений. Только две продольные полосы. «Параллельные дороги», – как про себя называла это украшение Фея.
Она шла предпоследней в группе. Замыкал шествие Стас.
3
– Однажды юная девушка пришла к колдунье, чтобы узнать свою судьбу. И колдунья сказала ей, что лицо своего возлюбленного девушка увидит во сне. Когда же он появится в их краях, то девушке следует вручить ему узел как знак своей любви и оберег от злых чар. Но если она вручит этот узел другому, то будет несчастна. В тот же день девушка стала плести из ниток узел. Пророчество ведьмы сбылось – девушка увидела во сне лицо возлюбленного и стала его ждать. Много молодых парней и богатых стариков сватались к ней, но та, помня слова колдуньи, всем отказывала, пока однажды не пошла гулять к озеру и не увидела на его берегу спящего молодого рыцаря, в котором признала юношу из своего сна. Когда рыцарь проснулся, девушка протянула ему свой узел, а он, плененный ее красотой, взял дар в знак залога ее любви. Как гласит легенда, они поженились, а озеро стало местом встречи влюбленных. В настоящее время здесь даже у молодежи принято обручаться.
Озеро было небольшим, но очень красивым. Сказочно красивым. У самого подножия гор, спрятавшееся между холмами, оно казалось не реальным, а мифическим. Неудивительно, что каждый уголок острова связан с каким-то сказанием или легендой.
– А узел? – спросила Маша гида. – При обручении здесь девушка дарит своему жениху узел?
– Да, конечно, – ответил Василий. – Шотландцы держатся за свои кельтские корни. Правда, современные девушки не умеют вязать из ниток древние узлы, хотя при желании в интернете можно найти инструкции, как это сделать. Сейчас на берегу озера влюбленные дарят друг другу украшения с кельтской вязью. Взамен узла из ниток. К тому же такие украшения в Шотландии продаются почти во всех сувенирных магазинах для туристов или лавках серебра. Некоторые пары специально приезжают на остров, чтобы прогуляться по берегу озера и признаться друг другу в любви.
– Главное, не встретить ведьму, – сказал Михаил, и все засмеялись.
