Наталья Литтера
Знак бесконечности
© Литтера Н., текст, иллюстрации, фотографии, 2024
© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2024
* * *
Девам Земляничной поляны посвящается
Любовь, как роза, роза красная,
Цветет в моем саду.
Любовь моя – как песенка,
С которой в путь иду.
Сильнее красоты твоей
Моя любовь одна.
Она с тобой, пока моря
Не высохнут до дна.
Не высохнут моря, мой друг,
Не рушится гранит,
Не остановится песок,
А он, как жизнь, бежит…
Будь счастлива, моя любовь,
Прощай и не грусти.
Вернусь к тебе, хоть целый свет
Пришлось бы мне пройти!
Роберт Бёрнс
Пролог
Он бежал, и расстояние до бассейна казалось бесконечным. Потому что время растянулось. Каждая секунда стала минутой. Пять секунд – пятью минутами. Десять – вечностью.
До бассейна несколько шагов, и это очень много.
А сердце колотилось так, что заглушало крики и шум дня.
Это был не страх, нет. Это был ужас.
И – с разбега в воду, туда, где на глубине два тридцать его сын.
А всего-то отвернулся, чтобы ответить на звонок. И не заметил, как ребенок, не в меру самостоятельный и счастливый, что оказался без надзора и никто ему не скажет «нельзя», бодро перебежал из детского бассейна с ярким голубым слоном, из хобота которого бьет фонтанчик, во взрослый.
Никто не заметил.
Даже спасатель, который был занят флиртом с длинноногой загорелой красоткой.
Элитный курорт! Лакшери-сервис!
А там, на дне, его мальчик.
Он пообещал жене, что глаз не спустит с сына, и еле отправил благоверную на массаж. Она и так как курица-наседка. Поздний долгожданный ребенок. Никаких нянь в поездку. Все сама-сама.
– Ты испортишь мне пацана, – не раз говорил он, наблюдая за ее суперопекой.
Господи!
Вода после жаркого солнца обычно бодрила. Но не в этот раз. В этот раз он ничего не чувствовал, кроме ужаса и желания спасти. Спасти своего сына. Но опоздал.
Вынырнув на поверхность, чтобы набрать в легкие воздуха, он увидел, как к бортику подплывает лысый мужчина с детским телом в руках.
Окружающие звуки исчезли окончательно. Он рванул к бортику, расталкивая людей. Откуда их столько? А лысый, не дожидаясь врача, уже пытался реанимировать ребенка, положив его животом вниз, придерживая голову и надавливая сзади между лопаток. Из носа и рта мальчика потекла вода. После этого лысый положил ребенка на спину, приподнял веко, нашел пульс и сказал:
– Живой.
Тут подоспели спасатель, медработник и еще кто-то из служащих отеля.
А в голове стучало только одно слово: «Живой».
Потом сын медленно открыл глаза и, увидев родное лицо, прошептал:
– Папа.
После закашлялся, долго, на разрыв.
Тогда он понял, что запомнит данную минуту на всю жизнь и никогда не простит себе этого телефонного звонка. Пусть речь и шла о крупной сделке, способной поднять его бизнес на новый уровень.
Жизнь преподнесла урок. И этот урок нужно усвоить.
– Папа…
– Я здесь, сынок. Сейчас тебя посмотрит тетя врач, и мы пойдем искать маму.
Он даже спрашивать не станет, зачем ребенок без разрешения перешел в другой бассейн. В пять лет все дети любопытны и любознательны. А взрослые на то и взрослые, чтобы это понимать и проявлять повышенную ответственность. Не надо свою вину перекладывать на детские плечи.
Ужас все не проходил. Он просто начал медленно отступать. А осознание произошедшего появится позже.
Когда медицинский осмотр был закончен, а любопытная толпа начала расходиться, он, держа одной рукой сына, вторую протянул крепкому лысому мужику, спасшему его ребенка, и сказал:
– Я ваш вечный должник.
пресс-релиз
Как стало известно из наших источников, сделка по продаже одного из крупнейших консервных заводов страны «Вега-продукт» планируется в следующем месяце.
«Вега-продукт» является владельцем марки «Разносолы от бабули», имеющей широкий продуктовый ряд от маринованных огурцов до консервированных шампиньонов и соусов.
• Какова сумма грядущей сделки?
• Кто будущий владелец завода?
• Ждет ли «Вега-продукт» модернизация и ребрендинг?
Скоро мы узнаем ответы на все эти вопросы.
Глава 1
Шотландия занимает север острова Великобритания, Гебридские, Оркнейские, Шетландские острова.
Состоит из 9 районов и 3 островных территорий.
Острова – 790 (из них 130 обитаемых).
И. И. Донскова. Шотландия. Мистическая страна кельтов и друидов
1
– Коть, ну ты где? – послышался в трубке голос Ланы, и он без труда представил себе ее чуть капризно надутые губы.
– Я занят, – ответил кратко.
– Мы же опоздаем и…
– Не опоздаем, я буду вовремя, – оборвал он ее заготовленную речь и отключил телефон.
А потом мило улыбнулся сотруднице:
– Thank you.
– You are welcome, – так же мило улыбнулась сотрудница в ответ.
«Котя» собрал все рекламные буклеты, милостиво предоставленные компанией, и вышел на улицу. Постоял у двери, бросил взгляд на вывеску Bruce Asset Management и набрал Никиту.
– Ну чё? – раздалось на том конце.
– Пока не знаю. На первый взгляд глухо. Они вроде как с негражданами королевства дела не имеют, но намекнули, что планируют открыть офисы на Кипре и там предоставлять услуги всем желающим иностранцам.
– Когда это будет? – вздохнул Никита.
– В ближайшем будущем. Слушай, а ты не хочешь стать подданным английского королевства? – поинтересовался «котя».
– Очень смешно.
– Ладно, подождем немного. Рано или поздно мы туда войдем.
Bruce Asset Management – компания по управлению инвестициями, которая занималась активами как организаций, так и частных лиц. Она была зарегистрирована на Лондонской фондовой бирже и работала пока только в Соединенном Королевстве, однако имела планы расширить свою деятельность, выходя на рынки Америки и Азии.
– Так, – «котя» глянул на часы. – Мне пора, скоро отгружаюсь. Не знаю, какой там будет интернет, есть подозрение, что никакой, поэтому ты следишь за рынком за двоих.
– Не вопрос. Тут «Вега-продукт» падает, все ждут сделки и не знают, к чему она приведет. Дивиденды в этом году не факт, что будут выплачивать, народ сбрасывает акции.
– А ты прикупи.
– Уверен?
Город шумел, бурлил, спешил. «Котя» шел мимо здания с большими окнами-витринами, чуть повернул голову, чтобы прочитать «Sale 30 %», и заметил в отражении мужика, которого позавчера, кажется, видел в Эдинбурге. Он тогда сидел в баре и потягивал «Гиннесс», пялясь в телефон. «Котя» его бы и не запомнил, внимание привлекли кеды – у Никиты были точно такие же, с виду неброские, зато из какой-то лимитированной коллекции. Никита ими жутко гордился и минут тридцать рассказывал, чем именно они круты. Да ничем! Короче, мужик запомнился исключительно благодаря кедам Никиты. «Котя», повинуясь инстинкту, обернулся, чтобы убедиться точно: позавчерашний это мужик или нет, но лишь столкнулся с шедшей навстречу женщиной. Пришлось извиниться и продолжить свой путь. А мужика не было. Показалось?
– Ты чего молчишь? – послышалось в трубке.
– Извини. Да, покупай. Пищевка сейчас очень актуальна. Думаю, все со сделкой решится, и акции попрут вверх. В общем, на телефонах. Надеюсь, вай-фай там есть.
– А если нет?
– Вспомним каменный век и будем общаться эсэмэсками.
– Окей.
А вот и переход. «Котя» остановился, ожидая, когда загорится зеленым пешеходный светофор. Мимо плотной лентой проезжали машины, черные британские такси, красный двухэтажный туристический автобус. Глазго. Центр. И если верить навигатору, до торговой улицы осталось четыре минуты ходьбы.
Все же жаль, что с инвестиционной компанией пока ничего не получается, хотя он предполагал, что именно так и будет.
Собираясь в Шотландию, он подробно изучил экономику страны. Знал, что основными ее отраслями являются добыча нефти и газа, производство виски и джина, лесная промышленность и туризм. А еще финансовая сфера. И что касается последнего, она здесь очень крутая, некоторые компании составляют хорошую конкуренцию лондонскому Сити. Стоило попробовать посотрудничать с ними. Пока не получилось. Но это всего лишь означает, что вопрос откладывается на будущее. А не закрывается.
Телефон зазвонил, когда он уже перешел дорогу и почти добрался до места встречи.
– Ко-о-оть…
Как он ненавидел это слово! И интонацию, с которой Лана его произносила. Уже тысячу раз просил, сейчас будет тысяча первый.
– Не называй меня так.
– Хорошо, Тони, не буду. Ты скоро?
«Тони» он тоже терпеть не мог, но во всяком случае это получше «коти».
– Буду через минуту. Стой, жди.
– Да стою я, стою.
Он не понимал, почему Лана не могла обойтись нормальными человеческими именами. Вот ее зовут Света – Светлана. Но называть ее следовало исключительно Ланой, на Свету она просто не откликалась.
– Имя – это энергетика, это твое отражение и характер, – как-то объясняла Лана.
Вот интересно, какая в имени «котя» энергетика?
Лана стояла около лавочки, нетерпеливо убирая длинные платиновые волосы с лица. Да, здесь почти всегда ветер и влажность. И сделать прическу локонами не получается, о чем он выслушивал три утра подряд.
– Коть, ты обещал Мальдивы, – она умела красиво надувать губки.
– Соединенное Королевство уже не в топах? – осведомлялся он, не отрывая глаз от телефона.
Новости финансового рынка, графики курсов акций, политические события, которые могут повлиять на рост и падение стоимости паев…
– Ну я не знала, что здесь такой противный климат. Хотя, конечно, круто. Мы же зарулим в Лондон?
– Посмотрим.
Лана была очаровательной. Хрупкая блондинка с длинными волосами и голубыми глазами. Она всегда знала, что в тренде именно сейчас, в какой ресторан полагается сходить, чтобы не отстать от жизни, какой цвет выбран в этом сезоне главным и какие тренинги посещают звезды Сети.
Она стояла на главной торговой улице Глазго. Рядом на скамейке лежали пакеты с логотипами известных брендов. Шопинг удался.
– Где ты так долго? Я уже вся заждалась.
– Ты собираешься все это взять с собой?
– Ну а куда я это дену?
Никуда, точно.
До отплытия остался час. А еще чемодан забирать из камеры хранения.
– Ладно. Пошли.
– Куда?
– Такси заказывать.
2
Они уверенно прошли по трапу – эта колоритная парочка. Он – в джинсах, футболке и с рюкзаком за плечами, в руке – гламурный чемодан на колесиках. Она – в широких летних брюках, белом топе, модных солнечных очках, а на ногах – что-то замысловато переплетенное, совершенно неподходящее для путешествия. В таком виде только на яхтах фотографироваться. Самое смешное, что, кроме перекинутой через плечо брендовой сумочки (на такие вещи у Васи глаз был наметан), она несла с собой пакеты с узнаваемыми логотипами. С шопинга на борт.
«Москвичи», – подумал Василий с каким-то внутренним пренебрежением. Их сразу видно.
Он жил в Шотландии вот уже семь лет, работал гидом и столько всего перевидал, что пакетами из магазинов его удивить было трудно.
Парочка зашла на катер, поздоровалась, осмотрелась и, увидев свободные места, села. Он сразу вынул телефон и начал что-то сосредоточенно в нем читать. Она полезла за зеркалом. Все с ними ясно. Он зарабатывает, она тратит. О том, что зарабатывает именно он, говорили крутые часы на запястье.
Интересно, зачем им остров, когда можно провести выходные в хорошем ресторане? Захотелось острых ощущений? Василий с трудом мог себе представить, как эта парочка будет шагать по горным тропам.
Но, как говорится, любой каприз за ваши деньги. Василий проверил время. До отплытия осталось минуты две, не больше. Все на месте, кроме еще одного человека.
Всего группа состояла из восьми человек. В настоящий момент отплытия ждали семь. «Москвичи», как окрестил их Вася, потом высокий толстый парень и миниатюрная шатенка с мелкими чертами лица и тонкими губами. Она крепко держала за руку парня, жалась к нему, а сама стреляла глазами по сторонам. Непростая штучка. Вася таких встречал не раз.
Еще пара, где обоим под тридцать, а может, немного и за. Оба в джинсах, футболках и ветровках – правильно, скоро будет ветрено. У нее короткая стрижка и волосы в рыжину. Он – белобрысый и с кожей, которая от солнца моментально становится красной. Смотрятся гармонично, и, даже не обращая внимания на руки с обручальными кольцами, становится ясно – женаты. По некоторым это сразу заметно. Как? Даже и не объяснишь. Но вот смотришь, и мысль: «Муж и жена».
Седьмым был мужик в майке защитного цвета, серой кепке и в темно-зеленых штанах. Зачетный такой мужик, с широким разворотом плеч, накачанными руками. Девки наверняка виснут гроздьями. Мышка около толстяка так и стреляла глазками то в этого мачо, то в Василия. Выбирала. Любопытно, на ком в итоге остановится?
Вася женщинам нравился. Высокий, поджарый, с хорошо подвешенным языком, он мог заболтать кого угодно, а когда улыбался, на щеке его появлялась ямочка. Он называл ее «силой обаяния».
Однако пора отплывать, и капитан катера подал знак Василию. Время убирать трап, а последнего пассажира до сих пор нет.
– Just one minute![1] – прокричал Василий капитану.
Тот в ответ кивнул.
Ладно, считаем до тридцати в обратном порядке. Двадцать девять, двадцать восемь, двадцать семь…
Путь до острова неблизкий, и хотелось бы успеть добраться до него по светлому, а пятничный вечер занять не только размещением в гостинице и ужином, но и прогулкой. Программа на выходные обширная, деньги заплачены хорошие, значит, надо отрабатывать.
На этот остров Василий начал возить желающих недавно. Это был один из многих маленьких шотландских островов со своей обособленной жизнью и почти нетронутой природой. Поездка для тех, кто хотел отойти от протоптанных туристических троп и увидеть настоящую Шотландию.
Желающие находились, Василий хвалил себя за сообразительность – какое путешествие придумал! – и отрабатывал заплаченные деньги. Историю острова он изучил так подробно, насколько это возможно, собрал местные мифы, легенды, обычаи и знал, как заинтересовать публику.
Девятнадцать, восемнадцать, семнадцать.
– Ой, Миш, я очень волнуюсь, – тоненько попискивала мышка, теснее прижимаясь к своему полному спутнику и почти теряясь в нем. – Мы же поплывем по морю, а катер такой маленький.
– Все будет хорошо, малыш, не волнуйся.
Рядом с девушкой Миша явно чувствовал себя сильным и умным. А она, довольно вздохнув, снова начала стрелять глазками.
Мачо задумчиво смотрел на берег, супруги о чем-то тихо беседовали, а москвичи молчали. Он продолжал сидеть в телефоне, она тоже. Только он что-то печатал, а она листала. Скорее всего, ленту в соцсети.
Десять, девять, восемь…
Когда Василий досчитал до пяти и уже почти был готов дать знак капитану поднимать трап, на берегу показалась спешащая женская фигура. Она практически бежала, и распущенные длинные волосы развевались на ветру.
«Экземпляр», – подумал Вася, наблюдая, как девушка торопливо ступила на трап. Темная, почти до пят юбка, кеды, джинсовка, за плечами объемный рюкзак, в распущенных темных волосах одна прядь выкрашена в темно-фиолетовый цвет. Все это великолепие дополняли массивные серебряные серьги и широкий серебряный же браслет, плотно облегающий запястье.
«Творческая натура», – окрестил про себя прибывшую Вася.
С такими надо быть особенно внимательным, они любят и умеют преподносить сюрпризы. Может, зря ждали этого последнего пассажира? Хотя она симпатичная, даже очень.
– Прошу прощения за опоздание, – чуть запыхавшись, проговорила девушка, поравнявшись с Васей.
– Вы почти вовремя, – включил он обаятельного парня и подал знак капитану.
Вскоре показался помощник – невысокий коренастый мужчина, который ловко убрал трап. Через пару минут катер начал отплывать от берега, покидая Глазго.
Вася окинул взглядом свою группу.
Женатые, москвичи, мачо, медведь с мышкой и творческая натура.
Поплыли!
3
Опаздывать она не любила, но тут был особый случай. И вроде все вчера распланировала заранее. Знала, что до отплытия погуляет по городу, посмотрит Кафедральный собор, пофотографирует, где-нибудь пообедает – шотландцы обед называют ланчем – и двинет в сторону порта.
В итоге Кафедральный собор был осмотрен, сфотографирован и оценен – все эти готические стрельчатые арки, кружево камня, темные, почти черные от времени стены. Но почему-то он казался совсем не шотландским. Скорее, английским. Тонкая, но весьма ощутимая разница, если учесть, сколько веков Шотландия трубит о своем желании стать независимой. Даже на международных футбольных соревнованиях Соединенное Королевство представлено двумя отдельными командами – английской и шотландской.
Так вот, собор. Он совершенно не подходил Глазго – этому современному индустриальному городу. Собор казался выдернутым из какой-то другой земли и перенесенным огромным краном вот сюда. Почему-то подумалось, что стырили его из окрестностей Шервуда, там, где неподалеку бегал Робин Гуд с луком и стрелами, портя кровь и аппетит шерифу Ноттингемскому. Вот там этот собор вписался бы идеально, а здесь…
Да, с фантазией у нее проблем не было никогда. Собственно, именно фантазия и подвела так, что катер чуть не уплыл без пассажира.
Кафедральный собор был изучен тщательно, но быстро, памятник – колонна великому шотландцу Вальтеру Скотту – сфотографирован и даже зарисован с голубем на голове. Бедный Вальтер! Сколько голубей почтили своим вниманием твое изваяние!
Все это было уже сделано, а времени оставалось еще много. Шопинг? Ланч? Прогулка по улицам?
Тут она увидела рекламу музея транспорта и справедливо решила, что музей транспорта – это гораздо лучше ланча и шопинга. Весьма неожиданное решение при условии, что транспорт никогда не вызывал интереса, и старые автобусы, модели кораблей, машины времен Элвиса и «Битлз» – ну совсем не ее. Просто это неплохой вариант убить время, потому что ходить по магазинам до отплытия скучно, а сэндвич на ланч можно купить везде.
В музее тоже было не сказать что весело. До тех пор, пока она не вышла на задний двор. А там – вода. А там – парусник! Настоящий огромный парусник, и на него можно подняться. Она поднялась… и пропала. У парусника было красивое имя – «Гленли». Его построили в конце девятнадцатого века. Старинный корабль, и мачт много. Сразу чувствуется, как он скучает по плаванью.
Это был один большой восторг – спускаться вниз, исследовать каюты, представлять, что когда-то здесь жил капитан – очень умный и очень волевой человек, который точно знал, каким курсом следовать, который не боялся штормов и читал небо по звездам.
А потом подниматься вверх и задирать голову, чтобы увидеть макушки высоченных мачт и синее-синее небо, и жалеть, что мачты голые, паруса спущены и ветер их сейчас не надует, не поможет пуститься в странствие старому кораблю.
А потом подойти к штурвалу и постараться его покрутить. Сначала подождать, потому что у штурвала стоял белобрысый мальчишка и у него ничего не получилось, пока не помог отец, и дождаться своей очереди – попробовать самой. Сделать усилие, и… штурвал сдвинулся с места. Оказывается, он очень тяжелый и тугой. Для того чтобы им управлять, надо иметь сильные руки. Когда-то именно такие руки вели корабль по водной глади.
А потом долго стоять у бушприта[2] и смотреть на воду, на виднеющуюся вдали бескрайность с мелкой рябью и чувствовать охватывающий дух приключений. На берегу – машины, краны, современные здания, город. «Гленли», наверное, чувствует себя не очень счастливо в таких декорациях. Но смиряется. Позволяет бегать по своим палубам детям, крутить штурвал, трогать обивку, рассматривать компас. Вся жизнь парусника теперь – воспоминания. И он достоин того, чтобы ради него – него одного – приехать в Глазго. Потому что, даже работая экспонатом в музее, «Гленли» дарит непередаваемые ощущения.
Кстати, а ты веришь в любовь после любви?
Ну, это когда потонули все корабли
А ты достаешь до дна, сливаешь лишнюю воду
В паруса вливаешь свободу
Ставишь его и заставляешь плыть
Он не может это взять и забыть
Это его единственное предназначение
Плыть – в любую погоду, в любое течение
Если бы мы тоже были с тобой корабли
И единственное, что мы могли
Это плыть, разрезая любую гладь[3]…
Как она догадалась посмотреть на часы? Судьба, не иначе. Еще минут пять у штурвала, и группа уплыла бы без нее.
Но судьба не подвела. Как и такси, и собственные ноги, когда, путаясь в длинной юбке, она бежала к причалу и повторяла про себя, как заклинание: «Не убирайте трап, не убирайте трап, не убирайте трап…»
Не убрали. Успела. И смазливый гид даже сказал что-то приятное, она не запомнила, что именно, просто плюхнулась на первое свободное сиденье, чтобы перевести дух.
Прощай, «Гленли», в это путешествие я отправляюсь без тебя.
А катер уже медленно отплывал, оставляя берег. Город постепенно уменьшался, превращаясь в узкую полоску, и ветер усиливался, пришлось заплести волосы в косу, чтобы они не лезли в лицо.
Сидеть около борта и смотреть на синюю гладь, которая уже окружала со всех сторон, оказалось завораживающим занятием. Искать в воде оттенки синего, зеленого, голубого и даже серого, покачиваться на волнах и ни о чем не думать. Иногда это очень важно – ни о чем не думать. Вот вернется в Москву, тогда и подумает.
Мимо, задев ногой, прошла какая-то длинноногая девица, поддерживаемая парнем. Она их не разглядела – еще будет время. Услышала только жалобное: «Тони, еще долго?»
Они спустились в кают-компанию. Наверное, морская болезнь. Все как в настоящем приключенческом романе – и море, и плаванье к таинственному острову, и морская болезнь у пассажиров.
Словно услышав ее мысли, гид включил микрофон и приступил к своей работе:
– Всем добрый день, меня зовут Василий, и я приветствую вас на борту нашего катера, который направляется к одному из самых уединенных шотландских островов. Нам предстоит увлекательное путешествие. Вы познакомитесь с жизнью, легендами и традициями этого края. Думаю, что примерно часа через полтора мы уже пристанем к берегу. Сегодня у нас в планах размещение в гостинице, небольшая прогулка по центру острова, ужин, вечер знакомства, а завтра уже полноценный насыщенный экскурсионный день. Не буду сейчас рассказывать про все тайны острова, сохраню интригу, но обещаю, что это путешествие вам запомнится надолго. Жизнь на маленьких островах сильно отличается от той, что вы наблюдали до этого в Глазго. Там, куда мы направляемся, она течет гораздо размереннее, там время словно остановилось. Это остров рыбаков, легенд и суеверий. Завтра нам предстоит посетить развалины старого замка Дуглас, второе название которого «Касл Глум», что означает «мрачный». Когда-то в этом замке была высокая башня, ее называли Призрачной. Если верить местным легендам, в этой башне жило привидение. Знаменитая Белая леди из Призрачной башни.
– А куда она делать? Исчезла вместе с башней? – раздался мужской голос.
Вопрос задал крупный полный парень.
– Не исчезла. Говорят, что Белая леди порой бродит и по развалинам, – ответил Василий. – Кто-то из местных ее даже видел лет пятнадцать назад.
– И что с ним случилось?
– Ничего. Насколько я знаю, Белая леди не является предвестницей беды, – сказал Василий, – хотя к женщинам в целом на острове относятся с осторожностью. Здесь есть свои приметы, схожие с нашим пустым ведром. Например, если моряк, собираясь в море, встретил женщину – жди несчастья. Если при этом она заговорит с тобой – совсем плохо.
– Какое-то средневековье и дремучесть, – вступила в разговор спутница полного пассажира.
Василий пожал плечами:
– Вполне милые люди, просто у них свои суеверия. Мы же плюем через левое плечо, чтобы не сглазить, не любим женщин с пустыми ведрами и переходящих дорогу черных кошек. А там, куда мы направляемся, половина острова – рыбаки, так что практически все местные приметы связаны с морем и уловом.
– И женщинами, – засмеялся толстяк.
– Верно, – улыбнулся гид, – и женщинами. Самая опасная из них – местная ведьма. Если моряк утром встретит ее, то просто возвращается домой.
– Там еще и ведьма есть? – послышался новый голос. Он принадлежал рыжеволосой женщине со стрижкой.
– На каждом острове есть своя ведьма, – ответил Василий.
Вот как! Значит, они плывут к разрушенному замку, привидению и ведьме. Ничего себе компания.
Василий еще что-то рассказывал, но она не слушала, подставляла лицо ветру, наслаждалась легкой качкой и фантазировала. Воображение уже рисовало черноволосую ведьму и заклятия на непонятном языке, красавца-моряка, в которого ведьма была безответно влюблена. На моряка не действовали никакие приворотные зелья. Можно, конечно, соблазнить на ночь. Но после ночи всегда наступает утро, и чары рассеиваются. Ведьма страдает, моряк уходит в море и однажды возвращается с юной девушкой. Сердце ведьмы разбито.
Василий все рассказывал… и море казалось темнее и холоднее… качка усиливалась, в кают-компанию уже спустились полный парень со своей миниатюрной девушкой… бедные.
А на горизонте появились очертания острова. С каждой минутой они были все отчетливей и отчетливей, уже вырисовывались горы, и на вершине одной из них виден маяк – белый, с красной полосой.
Это очень красиво, это обязательно надо сфотографировать.
Маяк никак не сочетался с замком, привидением и ведьмой. Он из другой истории. Точно так же, как собор не сочетался с Глазго.
– Нам придется обогнуть остров, – слышался голос гида, – с другой стороны пологий берег и небольшой местный порт. А вам предоставлена отличная возможность рассмотреть остров со всех сторон.
И он был прекрасен. Чем ближе становился берег, тем выше оказывались горы, их вершины терялись в низких рваных облаках.
4
Если бы она знала, что подвержена морской болезни, ни за что бы не согласилась плыть на остров. Лана закрыла глаза и прислонила лицо к плечу Тони.
Она мечтала о Мальдивах и Лондоне. О Риме! Ну ладно, Эдинбург тоже классно. Но этот остров?!
Тони сказал, что там необыкновенная самобытная природа. Так вот прямо и сказал «самобытная». Он иногда удивлял Лану своим словарным запасом. Она поверила и уже предвкушала романтическое плаванье, а тут… как бы не стошнило на глазах у всех – позора не оберешься.
И катер качает на волнах противно, и Тони молчит. Хорошо, что хоть в телефон не пялится. Иногда Лане казалось, что Тони там живет. Вместе со своим другом Никитой, с которым они вдвоем играют на бирже. То покупают акции, то продают, то говорят о котировках и каких-то банковских ставках и просто не отлипают от экранов с постоянно меняющимися графиками. Лана, наверное, потому и согласилась поплыть на остров, что там нет интернета, и Никите придется отдуваться за двоих. А у них с котей намечается романтика. Он, правда, не любит, когда она его так ласково называет – привносит нежность в отношения. Все-таки романтики и нежности в их отношениях не хватало.
Так-то Тони был щедрый, давал деньги на одежду и новые туфли, иногда она даже у него ночевала – квартира в центре что надо. Лана мечтала в этой квартире жить и получить заветное колечко на пальчик. Она была девушка умная и понимала, что если цена устроенной жизни, в которой есть квартира в центре Москвы, брендовые шмотки, хороший бриллиант и в перспективе машина, – постоянное зависание Тони в телефоне, планшете или компьютере, значит, так тому и быть. Только романтики все равно очень хотелось. Хотя не сказать, что Тони был совсем бесчувственный. Цветы по праздникам дарил, в ресторан по пятницам приглашал, и Лана очень старалась выглядеть на уровне. Просто вот очень.
Сама она была из-под Воронежа, из провинции то есть, очень стеснялась этого, постоянно боялась разоблачения, поэтому всеми силами старалась выглядеть и вести себя как настоящая москвичка.
Она никогда не приглашала к себе Тони. Ее съемная квартира в Чертаново стала бы полным и бесповоротным развенчанием мифа, поэтому Лана врала Тони про постоянно сидящую дома из-за давления маму. Для встреч лучше подходит его квартира, в которой так хочется обосноваться на постоянной основе.
Катер резко качнулся вверх-вниз, и Лана не сдержала стона. Бумажные пакеты с логотипами упали на пол. Прекрасно. Не хватало еще испортить дорогие вещи.
Тони наклонился, поднял их и прислонил к сиденью.
– Долго еще? – прошептала Лана.
– Уже подплываем.
Он больше не смотрел в свой телефон – связь пропала. Это ли не удача? Осталось только как-то добраться до берега. И чтобы Лана еще хоть раз согласилась на морскую прогулку…
Разлепив глаза, она медленно подняла голову. Остров и правда стало видно хорошо. Тони сидел, повернувшись в профиль, над его бровью белел небольшой шрам.
Так-то ее котя красавчик, два раза в неделю спортзал, иногда теннис и бассейн. А еще он любил утренние пробежки. С одеждой, правда, не заморачивался, предпочитая джинсы и футболки, а зря. На нем очень хорошо смотрелось бы что-то более стильное и шикарное. Но за этим Лана потом проследит. Когда переедет в его квартиру. А вот часы – да, зачетные. Но это для тех, кто понимает.
Катер снова качнуло, и она задержала дыхание. Ведь уже доплыли, какого черта не высаживают, а огибают остров?
Тони смотрел на палубу, и было непонятно, то ли остров разглядывает, то ли пассажиров. Лана глянула на горы, надеясь, что отель у них не на вершине одной из них, затем перевела взгляд на народ и заметила опоздавшую пассажирку. Фиолетовая прядь, небрежно заплетенная коса, как это… немодно.
– Ужас какой, – пробормотала она.
– Где? – спросил Тони.
– Да вон та опоздавшая в джинсовке. Терпеть не могу всех этих самовыражающихся.
Тони долго смотрел на девушку, а потом сказал:
– Может, она просто свободна от условностей?
Опоздавшая пассажирка, словно почувствовав взгляд, обернулась. А лицо симпатичное. Если привести ее в порядок… Потом девушка отвернулась, а Тони полез за телефоном.
– Похоже, вся надежда на вай-фай в отеле.
«Вот и хорошо», – подумала Лана.
Против вай-фая в отеле она ничего не имела. Как же жить совсем без интернета? Надо ведь постить фотки с романтического путешествия!
Качка почти прекратилась, и катер наконец пристал к берегу. Тони вручил Лане пакеты с покупками, а сам пошел за чемоданом.
Лана, ожидая его, рассматривала берег. Похоже, все не так плохо. Не Лондон, конечно, но самобытность есть. И это место может стать отличной локацией для какого-нибудь сценария.
Когда с катера был спущен трап, их небольшая группа начала сходить на берег. Прямо перед Ланой с Тони стояла та девица с косой, и когда она сделала первый шаг, то споткнулась и полетела носом вниз. В последний момент ее перехватил шедший впереди крепкий мужчина.
– Спасибо, – пробормотала девушка.
– Не за что, – ответил тот. – Будьте аккуратнее.
5
Гостиница находилась на площади, как Лёня понял, в центре жизни острова, и называлась «Дуглас». Пока группа выгружалась из небольшого автобуса, он с любопытством оглядывался.
Маленькая площадь, гостиница, церковь, несколько магазинов, кафе. Все очень хрестоматийно и предсказуемо. Маша рядом охала, ахала и, забыв про вещи, фотографировала все подряд на телефон. Была у нее такая особенность. «На память», – говорила она. И еще любила при этом добавлять: «Смотри, какая красота» или «Очень необычно».
