Наталья Ивановна Скуднова
Ледяной хайп
Кипяток
Через несколько часов после показа передачи на ТВ, в трубке взвыл женский голос:
– Милка?!..
– Рита?… Ммм… Я… – Миле как можно скорее хотелось закончить этот разговор, но как это сделать – идей не возникло.
Видимо Рита ожидала подобной реакции и решила действовать на опережение. Она, с надрывной интонацией бездарной актрисульки, начала свой монолог:
– Прошу, не вешай трубку. И пожалуйста не начинай говорить, ты, мол, меня предупреждала… Никто не мог знать заранее: чего Фока задумал. Я сама не могу даже представить: почему он меня подставил… Спорю: ты тоже эфир смотрела и тоже не фига не поняла…
– Почему ты с передачи не ушла? – Мила поневоле втянулась в диалог.
– Как уйти? Там неустойка, благодаря Фоке, нереальная. Короче, Мил… Я тебе адрес скину. Это моя съемная квартира. Приезжай. Всё в твоих интересах. Но это не по телефону. Мне нужно кое-что лично рассказать тебе о той самой, ледовой вечеринке.
После последнего предложения, сердце Милы застучало, словно метроном, поставленный на самый высокий темп. Ладошки стали мокрые, будто бы она только что отжимала махровое полотенце. Но голова оставалась ясной, как никогда. Только Мила хотела задать вопрос своей заклятой подружке, как вдруг в телефоне раздались гудки: Рита повесила трубку первой. Через 2 секунды телефон вздрогнул от входящего сообщения с адресом.
Странным образом, события двухмесячной давности, повторялись. Снова: ночь, звонок, СМС с улицей и номером дома, где Мила никогда не была. И снова Мила должна ехать по зову Риты на другой конец города. Зачем?
В тот момент Мила не могла себе ответить. Но чувство, что вот именно сейчас произойдёт важное, решающее в её судьбе, событие, не покидало её. Она вдруг ясно почувствовала, как нечто, зревшее в ней с первого дня «ледовой трагедии», окончательно окрепло. Будто кто-то взял и переключил за неё тумблер и возврат к «базовым настройкам» стал невозможен. Мила вдруг осознала: никто, никогда и не при каких обстоятельствах не будет её более использовать в своих интересах.
Кто знает? Может тот самый поединок, который пару месяцев назад проиграла её «команда», состоявшая из здравого смысла, чёткого осознания своих интересов и чувства собственного достоинства, ещё не был закончен и её «команда» требовала реванша? И если она упустит этот шанс, то её собственный инфантилизм, страх и боязнью взять на себя ответственность окончательно одержат победу?
Миле вдруг показалось: в этом невидимом «матче» роль арбитра будет за Ритой. И уж этот арбитр явно не на её стороне. Но… Пускай Рите и дальше кажется, что всё в этом мире крутится вокруг её силиконовой персоны. Матрица уже дала сбой! Мила, будто проглотив красную таблетку, стала видеть мир таким, какой он есть на самом деле. И мироустройство оказалось простым: нужно уметь бороться за собственное «я» и восстанавливать справедливость, даже если твоя «команда» состоит из лузеров, а «арбитры» не на твоей стороне.
Мила отдавала себе отчёт: встреча один на один с любовницей мужа не сулит ничего хорошего. Это как зайти в клетку с одичавшим и голодным хищником. Какие бы чистые намерения у тебя не были, хищнику плевать! Он проглотит тебя вместе с твоей «осознанностью» и, рыгнув, станет жалеть лишь об одном: «мало мяса». Потому нужно нечто, похожее на оружие.
Мила прихватила зарядку для телефона, чтобы тот не сел в самый неподходящий момент. Отдельно Мила положила в сумочку миниатюрную камеру. Когда-то эта камера покупалась для съёмки их с Витей, блога. Камера отлично пряталась в одежде. Видимо, звёздный час этого гаджета наконец-то настал.
Спустя час, Мила уже набирала номер квартиры на домофоне. Вместо голоса Риты, Мила услышала ругань. Тем не менее, дверь кто-то открыл и Мила вошла в подъезд.
«Значит: её мама и её дочка в этой квартире». – подумала про себя Мила, остановившись у лифта. Почему-то от этой мысли ей стало легче, будто бы это и являлось целью ночного визита.
Мила достала крошечную камеру и прикрепила её к одежде. Свой телефон она поставила на запись и, только после того, как убедилась в рабочем состоянии всех гаджетов, нажала кнопку вызова лифта.
Лифт остановился на одном из верхних этажей. Одна из входных дверей на этаже оказалась открыта. Мила вошла и, прямо с порога, на неё обрушился поток проклятий:
– Суки вы драные все! Я ж вас засужу! Вы меня не знаете!!!
Мать Риты орала, размахивала руками и бурно выясняла отношения с только ей одной видимыми, собеседниками.
– Нужно врача вызвать?! Похоже, у неё белая горячка! – Мила аж закричала, уворачиваясь от ударов.
– Только не сейчас… – завопила Рита, стараясь переорать мать. – Бери её за руку и помоги мне отвести её в комнату.
Две хрупкие девчонки еле-еле скрутили сумасшедшую даму и приволокли её в одну из комнат.
– Водки? – Рита обратилась к матери.
– Давай… – почему-то пиная ногами кровать, рявкнула мама Риты.
– На, жри хоть всю бутылку! – Рита протянула неполную литровую ёмкость, которая стояла на полу.
Её мать, не дожидаясь разрешения, выхватила бутылку и прямо из горла залпом выпила. Рыгнув, она завалились на кровать и, пуская слюни, захрапела.
– Пару часов у нас есть, пока это животное в отключке. – Рита взяла Милу за руку и вывела из комнаты в коридор. – Закрой входную быстро дверь! Ключи в замке. Два поворота влево.
– Твою мамашу должны же или в полицию, или в больницу отвести после передачи… – закрывая дверь, проговорила Мила. Что-то подсказывало ей: ключи лучше оставить в замке.
– Ты чего: не въехала? Это ж всё шоу! Все адвокаты, депутаты, психологи, правозащитники, актёры и остальные гости забыли обо всём обещанном, как только съёмка закончилась! – заголосила Рита.
– Погоди… но ведь твою мать вывели из студии после того, что она вытворила и…
– Посадили в гримерку! – Рита закончила за неё. – Потом мы с редактором дождались врачей скорой. Те вкололи успокоительное и уехали. Полицию не вызвал никто… Нам даже такси самим пришлось оплачивать, чтоб на эту съёмную хату вернуться…
– Где ж твой женишок? Спонсоры? – прислоняясь к стене в коридоре, произнесла Мила.
– Не язви, сука. – лицо Риты обезобразила гримаса. – Я тебе ж, дуре, одолжение делаю. Ты меня ещё и благодарить должна!
– Чего растягиваешь удовольствие? Выкладывай! – безразлично проговорила Мила.
– Мне терять нечего. Вот наша с Витей переписка. Любое СМС прочитай и убедишься: почему он покупал наркоту.
Рита скрылась в комнате и через пару секунд вернулась оттуда со смартфоном в руке. Она вывела на экране переписку с незнакомого Миле, номера и чуть ли не силой вложила гаджет ей в руки.
Даже беглого взгляда на несколько сообщений хватило для понимания сути диалога. Обсуждалась именно та, злосчастная «ледовая» вечеринка. Даты, время и даже привычная для Вити, хамоватая манера общения, подтверждали подлинность. У Милы запестрило в глазах от фраз, вроде: «Чтобы все расслабились», «Многие придут не за подписчиками, а за кайфом», «Это обычное дело», «Какая вечеринка без наркоты», «Не должно быть грустных рож», «Всего лишь легкие таблетки для настроения», «Я деньги у Милки вытрясу», «Ты же знаешь: пара оскорблений и ударов в дыню – Милка выложит бабки». «Алкоголя вообще быть не должно. Если хотя бы бутылка в кадр пропадёт – трындец. Нас типа несовершеннолетние смотрят».
Рита рассчитывала: хлипкая Мила, увидев переписку, тут же поднимет лапки кверху. Всё делалось для того, чтобы Мила оплатила все Ритины долги. Если честно, Рита была уверена: сразу после того, как жена её любовника увидит переписку, тут же сама предложит выкупить телефон со всем содержимым. Рите лишь нужно уточнить: за реноме покойничка придётся выложить 2 миллиона рублей. Однако, вместо безоговорочной капитуляции, Рита вдруг услышала:
– Это ж не Витькин номер! – возвращая смартфон, невозмутимо резюмировала Мила.
– Конечно не Витькин номер! – Рита набросилась на Милу с новой силой. – Потому как этот номер зарегистрирован на меня. Витька ж со мной переписывался с другого телефона. О телефоне и симке ты не знала. Витька сам предложил симку на меня зарегить, чтобы твой папаша ничего не прознал. Иначе как ему деньги из вашей семейки вытягивать?
Последней фразой Рита хотела больно поддеть собеседницу, и, таким образом наверняка вывести её на эмоции. Затем привычным для той, оскорблениями, заставить всё сделать, как надо. Ведь Виктор сам хвалился: жену достаточно хорошенько унизить и оскорбить, и та всё сделает! Вот и Рита старалась не промахиваться и била в самое сердце. По её представлению – именно это гарантировало пополнение её личного счёта.
– Ну и тварь же ты! – Мила не сдержалась и её заколотило от обиды.
– Да! Я тварь! Даже больше, чем тварь! – Рита прям ликовала. Наконец-то эта амёба, которой она считала Милу, вышла из себя. Теперь Рита планировала доконать её парой фраз. – Перед тем, как Витька отправился на эту вечеринку, он телефон у меня забыл. Повторю: номер на меня зарегистрирован. Потому ничего и не вскрылось ни про таблетки, ни про наши отношения. Я, как ты знаешь, на вечеринку опоздала и приехала, когда уже менты и врачи орудовали. Когда мне сказали, что только Витька в коме, я сразу сообразила, что произошло.
– И что же по-твоему произошло? Следствие же ещё не закончилось. Но связь с наркотиками и сухим льдом ещё установить нужно! – Мила сильно сжала кулаки, чтобы взять себя в руки.
– Ты притворяешься или вправду дура? По переписке ж видно: Витька заранее всё спланировал с наркотой. Потому и девки в сауне уже невменько были, когда в сухой лёд ныряли. Во всём – прямая его вина.
– Его вину суд и установит! Но ты ж не судья, ни следователь и не прокурор! – отрезала Мила.
– А общественное мнение уже ничего не значит, да? – Рита не сдавалась. Почему-то аргумент про мнение других людей казался ей убойным.
– Тебе-то какой смысл сейчас всё обнародовать? Получается: ты всё знала про наркоту и никого не предупредила. Теперь я понимаю Фоку. Он, хоть и сам подонок конченый, но сразу тебя раскусил! Правильно говорят: «рыбак – рыбака видит издалека». Ты, когда ему звонила в первый раз, действительно ему почти всю правду сказала. Просто ты хотела всё на Витю спихнуть, чтобы и себя отмазать, и денег на шоу заработать. Ведь Витька точно бы тебе не возразил, так как в коме. Но когда со мной в больнице оказалась, ты поняла: уже 4 человека в между небом и землёй. Потому ты по-другому и запела. Всё на Витю свалить – значит, показать всем этот телефон. А это – самой спалиться. Ведь переписка с тобой велась и ты была в курсе про таблетки. Значит, косвенно виновата и должна нести ответственность за жизнь и здоровье ребят!
– Ты и вправду дура… – прошипела Рита. Ей вдруг показалось, что она говорит со стеной. – Ты не слышишь меня? Терять мне нечего! Теперь я могу заработать только на сливе негатива. Но.. я переписку могу и не обнародовать, если ты мне поможешь.
Поняв, что блицкриг в отношении Милы не удался, и для победы нужно чуть отступить, Рита решила изменить тактику. Ведь всё шло не так, как она предполагала ранее. Потому она перешла к «Плану «Б», который придумала сегодня в студии.
– Помочь в чём? – Мила произнесла это так, будто помощь и не собиралась оказывать.
– Всё в доме в камерах, верно?
– Камеры-то здесь причём?!
– Не перебивай меня, тупая курица! На часах – ровно ноль часов ноль минут. Ты в моей квартире уже минут пять. У нас остаётся несколько минут, чтобы ты успела меня откачать.
– Откачать?! – у Милы округлились глаза.
– Да! Я всё продумала прямо на передаче. Меня ж бросил жених. Все на меня наехали. Одни оскорбления и угрозы. Гивы все отвалились, рекламу мне никто не закажет. Долги. Денег нет. Мать пьянчуга. Дочь в слезах. Естественно, у меня нервный срыв от всего. Потому я наглоталась таблеток, но успела позвонить близкой подруге. А все знают – это ты. А ты, найдя меня с горстью таблеток, успела вызвать скорую. Потому меня откачивают…
– И? Дальше?..
– Ты дура или прикидываешься? – Рита начала звереть. – Дальше я иду на другой канал вместе с тобой. Типа: меня все подставили и предали. Как потенциальный инвалид – я больше денег заработаю. Ты меня поддерживать будешь и везде со мной ходить. Глядишь: и тебе копейка перепадёт.
– Сколько ж тебе денег надо? – тихо произнесла Мила.
– Два миллиона! – наконец-то выпалила Рита. Она так обрадовалась внезапно выпавшему шансу хоть так озвучить нужную сумму, что вполне искренне улыбнулась. Но тут же взяла себя в руки: если играть, то играть до конца. Потому, сделав выражение лица как можно серьёзнее, она продолжила. – У меня, из-за этого гадёныша Фоки, слетели все гивы. Спонсорам нужно возвращать деньги. А я всё заработанное за это время, на свадьбу грохнула.
– Погоди, ты ж сама хвалилась: спонсоры все оплачивают, так?
– Ага, нифига никто не оплачивал на самом деле! Я сама почти за всё и платила, по факту. Но мне ж важно для подписоты и рекламодателей кость кинуть. Или ты не знаешь, как всё устроено? Все только и занимаются пусканием пыли в глаза и надуванием мыльных пузырей. Только так можно на подписоте бабло поднять да спонсоров новых привлечь. Спонсоры же идут только туда, где уже полянка окучена. Всем успешный успех подавай! Если бы я долетела до Мальдив, там были бы реальные рекламные контракты и я бы заработала в два раза больше, чем вложила. Но…
– А если я откажусь? – Мила перебила её.
– Тогда я всё равно наглотаюсь таблеток и выставлю тебя как человека, который сам меня довёл. Ты ж помнишь: запись на камерах уже есть, как ты входишь? У меня ты уже пять минут. Что ты здесь делала, а? Когда меня откачают: твоё слово против моего! А скажу я: это ты меня довела и именно после твоего прихода я окончательно с катушек съехала и таблеток нажралась. Короче: чем дольше мы рассуждаем, тем меньше у тебя шансов сыграть роль моей спасительницы.
– Ну хорошо, допустим, ты принимаешь таблетки. Я вызываю скорую. Ты, после этого, не обливаешь моего мужа грязью. Но откуда уверенность, что на эту дебильную историю купится какой-нибудь канал?
– Ты можешь, конечно, сама заплатить мне 2 миллиона и выкупить телефон, с которого твой муженёк про наркоту писал. Но думать тебе всего 1 минуту. Или ты спасительница, или спонсор. – не без ехидства сказала Рита.
– Обалденный у меня выбор! – тут Мила рассмеялась в голос. – По твоей логике, если я вызываю скорую то, пока ты в отключке, спокойненько охраняю телефон с компроматом на мужа, и жду врачей, чтобы свою шантажистку с того света вытащить. Правда, есть вероятность: ты скопировала данные и до конца жизни станешь меня шантажировать. Так не проще ли мне дождаться, пока ты, наглотавшись таблеток, сама коньки отбросишь? И тогда у меня никто не станет вымогать деньги?
Такая реакция Милы застала Риту врасплох. Она растерялась. До этого момента, имя «Мила» и слово «амёба» являлись для Риты синонимами. Но теперь она не могла понять: откуда это у этого существа прорезался не только голосок, но и циничная логика?
Рита с любопытством вылупилась на Милу. Мила, не моргая, смотрела прямо в глаза бывшей любовнице мужа. Первой сдалась Рита:
– Погоди же, – как можно тише пролепетала Рита. – Я ж могу взять свою дочь и, к примеру, облить кипятком. Но ты подтвердишь, что это сделала моя пьяная мамаша. Если откажешься – я скажу: это ты нанесла увечья моему ребёнку. Ты пойдёшь в тюрягу. А я ещё и деньги соберу на лечение дочери. Как тебе такой вариант, а?
Тут, как назло, в коридор вошла девочка. Девочка почему-то подошла к входной двери и стала играться с брелком для ключей. По всей видимости, бабуля и мамаша никогда не покупали ребёнку игрушки. Потому необычная побрякушка вызвала живое любопытство у ребёнка.
Громкие разборки взрослых тёть её не волновали. К воплям и скандалам она привыкла. Тем более, когда скандалят неизвестные персонажи. Да и вся её жизнь: сплошные неизвестные. В свидетельстве о рождении в графе «отец» – прочерк. Мать лишена родительских прав. Бабушку вот-вот лишат опеки. Выплаты, которые девчушке полагались от государства – тратились неизвестно на что.
Ясно одно: девочку родили, чтобы принести в жертву и воспитывали так, чтобы та не сопротивлялась. Во всяком случае это подтверждалось реальным отношением к ней биологических мамы и бабушки.
Рита, не стесняясь присутствия собственной дочери, продолжала всё обсуждать на повышенных тонах. Её вдруг озарило: ну ни она же первый блогер, который прикрывается детьми, чтобы получить своё? Сколько блогеров до неё стояли на краешке окна с ребёнком в руках, готовые сделать шаг в пропасть? Или сколько блогеров делали селфи с умершими детьми и после этого количество подписчиков увеличивалось в разы? Неужели такой, по мнению Риты, невинный шантаж собственной дочерью не принесёт 2 миллиона рублей?
– Ну, сама ж резину тянешь! – простонала Рита.
– Хорошо! – как можно тише начала Мила. – Давай рассмотрим твой вариант с таблетками. Какие ты там глотать надумала?
– Да вот расхотелось мне в отключке оказаться! Вдруг ты действительно скорую не вызовешь?
– Так вот в чём проблема! Давай я вызову скорую прям при тебе. Ты тут же принимаешь горсть таблеток и мы вместе ждём врачей. Всё ж по-твоему будет идти.
– Ты действительно не врубаешься?
Видно: Рита металась, как попавшая в сети, рыба. С одной только существенной разницей: они будто поменялись местами с Милой. Если раньше Рита могла легко поддеть Милу на определённые крючки, то теперь «рыбка», проглотив всё съедобное с наживки, спокойно плавала рядом и ждала добавки. Оставался лишь один вариант: выложить карты на стол. Тяжело вздохнув, Рита, как можно сдержаннее, произнесла:
– Для всех будет лучше, если ты просто мне заплатишь.
– Я здесь ни при чём! Это ваши с Витей дела. Если будет суд – там и посмотрим. Твою жопу я прикрывать не стану. Также и жопу мужа, если он был виноват.
У Риты вытянулось лицо от удивления. Она даже представить не могла, что интеллигентная мышь может произнести такое слово, как «жопа». Тем более в таком контексте.
Мила, с интонацией девушки, которая в навигаторе озвучивает: когда и куда повернуть, проговорила:
– Решать тебе. Я в твоём шоу подыгрывать не стану. Ни как свидетель, ни как участник. Ни за деньги, ни бесплатно, ни тем более, когда меня шантажируют. Всё. Я ухожу.
– А если всё же дочку облить кипятком и свалить на мою пьяную мамашу? Я наглотаюсь таблеток, а ты, типа, вовремя придёшь нам на помощь и всем по скорой вызовешь? – спросила Рита.
– Я ухожу! – твёрдо заявила Мила.
Вот тут Рита остолбенела. Все планы, придуманные на ток-шоу, казались идеальными. Рита на сто процентов была уверена в легкости получения денег от Милы с помощью шантажа. Но Милка ни велась ни на что! На лице Милы ничегошеньки не дрогнуло, даже когда Рита предложила облить собственную дочь кипятком. Рите оставалось надеется лишь на одно: когда Милка увидит раскалённый чайник рядом с ребёнком, сердце её дрогнет и деньги она выложит. Собиралась ли Рита действительно облить кипятком своего ребёнка из раскалённого чайника – загадка. Но то, что кипяток и лицо девочки будут находится в опасной близости, это, как говориться, к гадалке не ходи! Откуда такая жестокость к собственной дочери, нормальному человеку не понять. Просто когда в приоритете всегда деньги, жизнь и здоровье близких людей, для таких особей, как Рита, всегда отходят на второй план. Теперь целью для Риты стало одно: Мила не должна выйти из квартиры, не выложив перед этим 2 миллиона рублей.
Мила будто читала её мысли. Но план, который сейчас проворачивался с её голове, Рите было и не просчитать. Потому Мила, выдержав паузу, произнесла как ни в чём не бывало:
– Сама ж время тянешь. Все предложенные тобой, варианты, уже не проканают. Я у тебя 10 минут нахожусь. Давай спокойно всё обсудим и выпьем чай на кухне, раз тебе так кипяток хочется использовать. Иди чайник ставь, пока я разденусь.
Рита, словно на сеансе гипноза, повиновалась. Ей вдруг стало казаться: Мила пошла на попятный и, ещё немного, деньги от неё она всё же получит. Она скрылась на кухне и оттуда послышался звук набираемой воды из-под крана.
В те же мгновения Мила отодвинула девочку от двери и повернула ключ в замке. Только она успела вытащить ключи и вывести девочку за порог, как из кухни раздался окрик. Услышав непонятную возню, Рита выбежала из кухни в коридор.
Мила успела захлопнуть дверь прямо перед её носом и закрыть дверь на ключ с другой стороны. В дверь с обратной стороны вовсю колотила Рита. Она дёргала за ручку двери, пытаясь её открыть.
Ключи Мила оставила в замке на случай, если у Риты припрятан дубликат и она сможет открыть замок со своей стороны. Мила накинула на девочку свой пуховик и вызвала лифт. Выйдя из дома, Мила слышала, как из окон одной из квартир несутся проклятия и угрозы. Но это казалось уже не таким фатальным.
Всё же Фока оказался прав: только сильное потрясение способно пробудить таких «спящих некрасавиц». Таким триггером, для Милы, безусловно, стало происходившее в съёмной квартире. Если честно, Милу уже не интересовало: какая из её «команд» одержала победу и почему; что чувствует любовница её мужа; какой общественный резонанс может получить вся эта история и чем всё для неё и маленькой девочки может закончится.
Миле было на всё это плевать! Главное – девочка спасена от двух ненормальных: мамы и бабушки. Прижимая к себе это измученное живое существо, Мила чувствовала огромную силу. Ту самую силу, которая помогает свернуть горы даже тогда, когда нет подручных средств.
Через 10 минут Мила уже сидела в полиции. Пока она рассказывала всю историю, время от времени давая прослушать запись на телефоне, она не могла не заметить, как округляются глаза от услышанного у опытных сотрудников правоохранительных органов.
Больше всего силовиков удивило спокойствие и невозмутимость, с которой говорила Мила и то, как всё это время маленькая девочка прижималась к ней.
