Наталья Гимон
Чёрненькое
В салоне машины негромко играла музыка. Ребята в основном молчали, глядя в окна, и иногда перебрасывались случайными фразами. В глубине души все ждали прибытия на место. Хотелось, наконец, увидеть это озерцо, растянуться на травке, окунуться в прозрачную воду. Или непрозрачную, судя по названию.
Лика тоже с нетерпением крутила головой по сторонам, примечая знакомые повороты, маленькие деревеньки. Она плохо представляла, куда именно им нужно ехать, но полностью полагалась на Влада, досконально изучившего перед дорогой карту с маршрутом. Но почему-то девушке упорно казалось, что найти озеро Чёрненькое так просто не удастся. Вспомнился недавний разговор с подругой.
– …Говорят, что там места непростые, – сказала тогда Соня.
– Как это? – озадаченно нахмурилась Лика, внимательно взглянув на невысокую брюнетку, с которой когда-то давно сидела за одной партой.
– Ну… – Соня на мгновение задумалась, собирая воедино всё, что слышала о Чёрненьком озере. – Ходят слухи, что оно путников кружит.
– Кружит?
– Да, то есть найти его не просто. Не всем оно показывается. А ещё там люди пропадают, если ночью там оказываются…
Лика тогда, смеясь, пообещала подруге, что уж ночью туда ни за что не поедет. Но сейчас ей вдруг стало до края любопытно, а как этот маленький своенравный водоём примет её саму.
Леса́ девушка всегда любила. Они виделись ей живыми, каждый со своим характером. Иногда даже казалось, что она их слышит, а они в свою очередь понимают её. По крайней мере, древние исполины никогда её не обижали и не пугали. И без гостинцев, кстати, не оставляли. Но то были знакомые ей с детства, любимые березняк и ельник, что шумели рядом с их дачей. А здесь всё же всё чужое…
Но вот пахнущие смолой и хвоей сосновые боры давно остались далеко позади, и машина катилась по неширокой дороге среди окутанной золотыми кружевами солнечных зайчиков зелени смешанного леса. Вытянутые вперёд ветви подобравшихся вплотную кустарников приветливо махали ладошками широких листьев. Они как дети, протиснувшиеся к самому проезду, радостно встречали приехавших к ним людей. А чуть поодаль, «приглядывая» за своими деточками, переговаривались робкие приземистые осинки, молодые закутанные в плотные игольчатые шали ёлочки, высокие берёзки, похожие на красавиц-матрон в белых платьях и накинутых поверх ажурных накидушках, сотканных из уже набравших силу резных листьев.
– Долго ещё? – подал голос неугомонный Жека.
– Где-то здесь должен быть съезд, – ответил Влад, сбрасывая скорость, чтобы не пропустить заветный поворот. – Слева смотрите.
Все головы как по команде повернулись налево. Но прошло пять минут, десять. Красный жигулёнок неспеша крался по старому едва видному под слоем серого песка вперемешку с белой пылью асфальту. Ровно гудел мотор. Солнечные лучи яркими птичками перепархивали с ветки на ветку, с листа на листок. Но искомого поворота всё не было. Похоже, не помогла даже остановка в последней деревне, сделанная для уточнения маршрута. Правда, остановка была какая-то странная: бабулька, которая, активно жестикулируя, поначалу показывала им дорогу, под конец вдруг спохватилась и заявила:
– Только сегодня туда нельзя!
– Почему это? – удивились ребята.
– Просто нельзя, – упёрлась женщина. – Нет ходу сегодня тудова.
Парни тогда усмехнулись и покатили дальше…
И теперь, когда лес неожиданно расступился и выпустил автомобиль на широкую круглую поляну, на которой приютилась маленькая в пять домов деревенька, Влад мягко нажал на тормоз, растерянно глядя перед собой.
– Это я не понял, – в голосе Тёмы сквозило неподдельное возмущение, – мы что, съезд проглядели?!
– Что, все пятеро? – недоверчиво отозвался Саня, а Жека вдруг негромко засмеялся, но от своих комментариев воздержался.
Несколько секунд Влад смотрел на выбеленные дождями и ветром древние заборы и домики цвета горячей золы и думал, что в таких декорациях хорошо снимать ужастики. На коротенькой улочке не было видно ни людей, ни животных. Вообще никого. Даже обнаглевшей курицы, роющейся в придорожной пыли в каждом человеческом селении, не наблюдалось. Деревня казалась совершенно пустой. Парень искоса взглянул на Лику, и у него отлегло от сердца. Девушка не то что не расстроилась, она смотрела на своего «непогрешимого» со смесью удивления и доброго ехидства и судя по подрагивающим губам еле сдерживала рвущийся наружу смех.
– Гм! – громко произнёс Влад и ему внезапно тоже стало весело. Он завёл машину, лихо развернулся и помчался обратно. Теперь в салоне все тихо подхихикивали, но при этом не забывали во все глаза следить за правой стороной дороги, высматривая отвилок.
Пять минут.
Десять.
И идеально глухой лесной коридор плавной дельтой влился двухполосную трассу, с которой их «пятёрка» полчаса назад свернула в поисках играющего с ними в прятки озера.
Влад припарковался на выезде и обернулся к друзьям.
– Сань, дай атлас, – раздражённо буркнул он.
Ребята уже не хихикали. Жека вышел из машины, закурил и, открыв водительскую дверь, пристроился рядом, изучая вместе с Владом подробную карту данного кусочка местности. Остальные незамедлительно подтянулись, нависнув над плечами водителя с двух сторон.
– Дорога эта?
– Эта…
– Поворот здесь один на ближайшие десять километров?
– Других не нарисовано…
– Где-то вот здесь озеро, на втором съезде слева…
– Да, но мы здесь и первого не обнаружили!
– Может это всё-таки не тот поворот?
– А что?
– Да х… его знает! Тропинка какая-нибудь нехоженая…
– За языком следи, – не отрываясь от карты, осадил Влад.
– Прости, Лика… – Саня покраснел от своей несдержанности в присутствии девушки, но та сделала вид, что ничего не услышала.
– Я стесняюсь спросить: а что же тогда тропинка хоженая? – ухмыльнувшись, озвучил повисший в воздухе вопрос Тёма.
