Наталья Антарес
«Этернум». Том II
Глава
XIII
– Простите, сэр, но я полагаю, что у вас с капитаном Майкрофтом вышло небольшое недопонимание, и никто на «Этернуме» не ставил цели грубо нарушить ваши конституционные права и свободы, – я сроду не считала себя мастером импровизации и в других обстоятельствах неизбежно впала бы в ступор под изучающим взглядом таргоциата, но, похоже, сегодня у меня внезапно проснулись дремавшие внутри таланты, и я сама невольно удивилась, как мне удалось на-гора выдать такую содержательную речь, да еще и на мгновение ни отвести при этом глаз. Впрочем, изумление постигло ни только меня одну – даже невозмутимые безопасники, оживлявшиеся лишь в случае возникновения признаков угрозы, дружно пораскрывали рты, а уж о Дайре Ламу и Туксе даже упоминать отдельно не стоило. А вот капитан, судя по всему, начал понемногу привыкать к моим фортелям, и единственный на мостике, что называется, и ухом не повёл – в отличие от Шрина, анатомия которого, как недавно обнаружилось, предусматривала весьма оригинальный способ выражения эмоций.
Несколько бесконечно долгих секунд наемник взирал на меня так пристально, словно пытался просверлить дырку в лбу, и я уже морально настроилась, что помимо шевеления ушами тарги умеют еще и наповал разить противника молниями из глаз, однако, эволюция хоть и принимала порой невероятно причудливые формы, до подобных изысков, к моей вящей радости, пока не дошла. В моем представлении таргоциаты были весьма неприятными существами и воображение автоматически наделяло их отталкивающей наружностью, но вблизи капитан Шрин вовсе не выглядел жутким чудищем из широко растиражированных страшилок. Безусловно, внешность у выходцев с планеты Тарго была, как говорится, на любителя, но ничего прямо уж такого отвратительного я в облике Шрина упорно не замечала. Подумаешь, синяя кожа, заостренные кверху ушные раковины, крючковатый нос и кляксообразные пятна вокруг чересчур глубоко посаженных глаз – зато какие роскошные волосы цвета морской волны, какой мощный торс с бугрящимися мышцами и, что, наверное, самое главное, какая потрясающая уверенность в себе!
– Не могу не согласиться с вами в той части, что мы с капитаном Майкрофтом не нашли общего языка, – признал мою правоту наемник, – но я вынужден с прискорбием констатировать, что демократические принципы на этом корабле явно не в почете, и потому я чувствую себя здесь не гостем, а узником. Космофлот постепенно захватывает власть в Галактическом Союзе, мы стремительно катимся к тоталитарному строю, но у нас, на Тарго, действуют свои порядки, и мы не намерены мириться с произволом.
– Поубавь апломба, Шрин, – посоветовал Майкрофт, – мы попусту теряем время, и если ты немедленно не перестанешь разводить демагогию, моя чаша терпения переполнится.
– И что мне с того? – в голос расхохотался таргоциат, – ну, давай, Майкрофт, скажи, что ты мне сделаешь! Пусть твоя команда тоже посмеется.
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – не поддался на провокацию капитан «Этернума», – если мне не изменяет память, ты собирался что-то спросить у моего бортового администратора?
– Ах, да, – с великолепным артистизмом изобразил забывчивость наемник, – ум и красота энсина Бернович заставили меня потерять нить событий. Скажите честно, моя несравненная, в случившемся на Бирс-Гардем виноват Спецкорпус X в лице Тер-Шелла? Это его ведь эксперименты привели к катастрофе?
– Не могу знать, сэр, – для Административного Корпуса у меня была достаточно неплохая выправка, и зачет по строевой подготовке, я получила совершенно заслужено, тогда как мои однокурсники в большинстве своем даже занятия толком не посещали, зная, что сильно гонять их все равно никто не будет. Не факт, что я сумела произвести на Шрина неизгладимое впечатление своей идеальной осанкой, но старания я для этого приложила максимальные.
– А если не для протокола? – лукаво улыбнулся таргоциат, обнажив ровный, как на подбор, зубной ряд нежно-лазоревого цвета.
– Адмирал Тер-Шелл, конечно, личность неоднозначная, но если исходить из того, что мне известно, на это раз он абсолютно непричастен к чрезвычайной ситуации на станции, -я тщательно подбирала слова и всячески пыталась обойти острые углы, но Шрин требовал конкретики, а я не по-прежнему не могла понять, хотел ли Майкрофт, чтобы командир наемников из первых уст услышал информацию об аномалии, или мне нужно было и дальше демонстрировать полное неведение.
– Если вас и вправду интересует мое мнение, сэр, то я считаю, что станция попала в зону аномальной активности, – осторожно шагнула на тонкий лед я, и мне вдруг показалось, что все присутствующие на мостике одновременно задержали дыхание, а капитан и вовсе с надеждой скрестил пальцы по старой земной примете, – станция подверглась влиянию извне, что в результате и вызвало неполадки со связью, сбой программного обеспечения и некорректную работу оборудования. И я перечислила лишь те последствия, которые видела своими глазами, но вряд данный перечень является исчерпывающим. Доктор Маркус может подтвердить, что состояние персонала внушает серьезные опасения и может ухудшиться в любой момент.
– Доволен? – торжествующе осведомился капитан Майкрофт, будто я только что обеспечила ему безоговорочную победу в этой загадочной игре, и если прибавить сюда кислую мину откровенно разочарованного таргоциата, то вывод становился очевиден, – раз мы закончили с опросом свидетелей, может быть, нам пора перейти к делу?
– Берегитесь, энсин Бернович, – мрачно предупредил меня Шрин, – врать нехорошо, а попытка обмануть меня может стоить вам жизни. Узнаю, что вы выгораживаете Тер-Шелла, и вы будете умолять меня вас убить.
Тут бы мне и было в самый раз пафосно поклясться офицерской честью, но я резко прикусила язычок – учитывая, с каким нескрываемым презрением командир таргоцианских наемников относился ко всем без исключения структурам Космофлота, я предпочла обойтись сдержанным кивком.
– «Этернум» вызывает Греймара, – воспользовался коммуникатором Майкрофт, – коммандер, слушайте меня внимательно. Персонал станции будет эвакуирован силами таргоцианского правительства. Ваша с Эшби задача – дождаться прибытия пассажирского транспорта с планеты, проконтролировать процесс эвакуации, опечатать все отсеки служебным кодом и законсервировать станцию. На вас – безопасность персонала, а шеф отвечает за техническую сторону. Доложите мне, когда будете готовы вернуться на звездолет. Приказ ясен? Выполняйте! Ну, всё, Шрин, теперь настало время для твоего бенефиса! Энсин Бернович, благодарю вас и можете быть свободны.
– Она останется на мостике, – категорично возразил таргоциат, – и прикажи своим цепным псам снять с меня браслеты, у меня руки затекли.
– Ладно, энсин, останьтесь, – если исходить из того, с какой легкостью Майкрофт пошел на уступки, на кону стояло слишком много, и капитан не рискнул нарушить хрупкое равновесие во имя собственных принципов, – освободите капитана Шрина, но глаз с него не спускайте.
– Мой коммуникатор, – лаконично напомнил командир наемников, с наслаждением разминая запястья, – или для вас новость, что штатные устройства Космофлота не поддерживают таргоцианские частоты?
Глава
XIV
Для меня это была даже не новость, а настоящая сенсация, и я надеялась, что мое возмутительное невежество останется незамеченным для окружающих. Я, конечно, понимала, что у таргоциатов есть доступ к передовым технологиям Галактического Союза, и отправляясь на очередное задание, наемники экипируются по последнему слову военной науки, но столь грандиозный размах мне прежде и в голову не приходил, а меж тем на Тарго уже давно процветало своего рода «государство в государстве». Почему правительство попустительствовало такому опасному раскладу и фактически позволило планете превратиться в автономное образование –это уже другой вопрос, но меня до глубины поразило, что тарги распоясались до предела буквально под носом у Спецкорпуса X, вездесущий глава которого наверняка был в курсе ситуации, однако, ничего не предпринимал, чтобы на нее повлиять. Единственным рациональным объяснением этого неразрешимого противоречия я считала обоюдовыгодный принцип «рука руку моет», и моя предыдущая версия о нацеленных на Тарго фотонных торпедах более не казалась мне правдоподобной. По всей вероятности, адмирал Тер-Шелл тайно договорился с таргоцианской верхушкой на паритетных условиях и выторговал под свои нужды станцию Бирс-Гардем. Что было предложено таргам взамен, я могла лишь догадываться, но, по-моему, официальным властям бы это точно не понравилось, и в данном случае Тер-Шелл действовал на свой страх и риск. До сегодняшнего дня выбранная адмиралом стратегия исправно приносила свои плоды, и расположение станции служило идеальным прикрытием для темных делишек Спецкорпуса – пиратская вольница на Тарго толком не контролировалась Центром, корабли Космофлота сюда не долетали, и агенты Тер-Шелла могли беспрепятственно вершить самосуд над неугодными, экспериментировать с мнемотехникой и не бояться внезапно нагрянувшей проверки. Меня вдруг осенило, что между свободолюбивыми наемниками с Тарго и Спецкорпусом X, формально входящим в состав Космофлота, было гораздо больше общего, чем можно было себе представить, да и методы у них скорее всего почти не отличались. Таргоциаты зарабатывали на жизнь преступным путем, где контрабанда – это еще наименьшее из зол, а Тер-Шелл занимался тем же самым, но под эгидой государства, и, что, важно, правительство негласно поощряло этот статус-кво. Иначе с беззаконием на Тарго покончили бы еще много лет назад, а полномочия Главы Спецкорпуса был бы значительно урезаны, но, похоже, до поры до времени Президента всё устраивало.
Майкрофт несомненно был осведомлен куда лучше моего, и саркастичная ремарка Шрина не вызвала у капитана особых эмоций, но напряжение на мостике росло с каждым мгновением, и на месте командира наемников я бы от греха подальше перестала искушать судьбу. Но чувство меры таргоциатам было априори неведомо, и Шрин, по всем признакам, являл тому хрестоматийный пример.
– Это еще не всё, – сообщил наемник, как только один из безопасников нехотя вручил ему коммуникатор, – я должен убедиться, что мой экипаж в порядке. И верни уже мой корабль, Майкрофт. Это вообще-то частная собственность!
– Твоя «частная собственность» числится в розыске, и у меня есть полное право наложить на нее арест, – парировал капитан «Этернума», – не веришь? Могу процитировать выдержки из ориентировки. Разбойное нападение на конвой в системе Аргос, участие в теракте на Китаре -7, незаконный вывоз полезных ископаемых с Итирии – мне продолжать? Твое корыто неоднократно засветилось в криминальных сводках, и мне бы радоваться, что я поймал такую крупную рыбу, но форс-мажоры вынуждают меня действовать вразрез с Уставом и терпеть твое присутствие на мостике союзного звездолета. Короче так, Шрин, твой экипаж находится в добром здравии, а корабль ждет в стыковочном ангаре, и я с огромным удовольствием выпну тебя под зад с «Этернума» сразу после того, как ты свяжешься с планетой. Если же ты и впредь собираешься ломать комедию, придется тебя огорчить – я крайне неблагодарный зритель, и вместо бурных оваций, ты получишь обратно свои силовые браслеты, а твой корабль будет реквизирован для нужд Космофлота. Мой бортовой администратор оформит изъятие по всем правилам и внесет соответствующую запись в интегрированную базу, так что, в будущем ты при желании сможешь оспорить мое решение в суде. Но я надеюсь, ты не забыл, что мы заперты в ловушке, а Тарго наглухо изолирована от внешнего мира, и лишь у «Этернума», уже однажды побывавшего в аналогичном положении, есть реальный шанс вырваться из западни. Экономика вашей планеты держится на черном рынке, и если Тарго так и останется в зоне аномальной активности, вы неизбежно сожрете друг-друга, как пауки в банке, а те, кто уцелеет, провалятся в хаос. Черт бы тебя побрал, Шрин, когда уже до тебя дойдет? Это другое измерение, параллельная вселенная, и только «Этернум» теоретически способен перемещаться в искаженном аномалией пространстве. Не веришь мне? Не веришь Бернович? Что ж, забирай свой корабль, лети на Бирс-Гардем и устраивай погром! Но не надейся успешно сбыть награбленное, на Тарго твои трофеи никому и даром не нужны, а все ваши секретные каналы, по которым вы связываетесь с покупателями, теперь бесполезны за пределами планеты. Да, мне жаль персонал станции, но у «Этернума» своя миссия, и раз ты не настроен договариваться, мы улетаем, пока у нас еще существует возможность это сделать.
– Вас, что, в Космофлоте, специально этому учат? – нервно дернул заостренными кончиками ушей таргоциат, – все кругом меркантильные твари, и лишь благородным капитаном Майкрофтом движут исключительно соображения совести и чести? Если я откажусь идти у тебя на поводу, то обреку персонал Бирс-Гардем на медленную смерть, а свою планету – на кровопролитную гражданскую войну. Это ты мне сейчас пытаешься сказать?
– Именно, – сухо кивнул капитан и уже чуть мягче добавил, – Шрин, я прекрасно понимаю, что для тебя норма – идти по трупам, и я не хочу даже думать, сколько жизней ты успел отнять, но, может быть, пора для разнообразия кого-нибудь спасти? Пока мы тут с тобой препираемся, аномалия набирает силу, а время утекает сквозь пальцы. Тарго – это лишь начало, если мы не остановим распространение этой дряни, скоро вся галактика превратится в дырявое одеяло, и молись своим таргоцианским богам, чтобы мы никогда не узнали, кто или что может полезть из этих червоточин.
– Допустим нам удастся договориться, и мы поможем с эвакуацией, – намеренно употребил сослагательное наклонение синекожий наемник, – где гарантии, что Космофлот не бросит Тарго? На планете нет ценных природных ресурсов, а наемники для правительства и вовсе как заноза в заднице. Если что-то пойдет не так, о нас никто не будет сожалеть, а даже наоборот, с облегчением вздохнут, что избавились от проблемы. Но кажется, я знаю, что обеспечит тебе мотивацию вернуться. Пусть один из членов твоего экипажа летит со мной на Тарго и остается на планете до возращения «Этернума»
Глава
XV
– Шрин, ты в своем уме?– уточнил Майкрофт, – медотсек посетить не хочешь? И вообще, тебе не кажется, что ты слегка перегибаешь палку?
– Отнюдь, – невозмутимо опроверг вполне, на мой взгляд, справедливые выводы таргоциат, – или ты считаешь, будто мы должны доверять Космофлоту просто потому, что это же Космофлот? Ха, и еще три раза ха! Не смеши меня, Майкрофт, я ни вчера на свет появился, и мне хорошо известно, что в Космофлоте хватает ушлых кадров, для которых ничего не стоит нарушить слово. Думаешь, я не знаю, чем занимался персонал Бирс-Гардем? Да это самое жуткое место в Галактическом Союзе, а я, к твоему сведению, побывал в таких клоаках, куда Космофлот еще долго не сунется! Все эти прихвостни Тер-Шелла заслуживают только одного – долгой и мучительной смерти, и ты прекрасно понимаешь, о чем я сейчас. Спустись на Тарго и спроси у первого встречного о его отношении к тому, что у нас орбите уже несколько лет болтается база Спецкорпуса Х, и я обещаю, что ты услышишь много чего интересного на этот счет. А еще спроси, почему мы до сих пор не взорвали станцию. Или сам догадаешься, разве капитану флагманского судна не полагается блистать умом?!
– Я не собираюсь комментировать действия Главы Спецкорпуса, – отрезал капитан, – если адмирал Тер-Шелл в чем-то ущемил права таргоциатов, вопрос должен решаться на государственном уровне, а, насколько я помню, официальных обращений от имени жителей Тарго в Планетарный Комиссариат пока не поступало и вряд ли поступит, так как по сути нынешняя ситуация всех устраивает. Тер-Шелл якобы не замечает ваш преступный промысел, а таргоциаты делают вид, что им глубоко безразлично происходящее на Бирс-Гардем. И не надо оскорбленно закатывать глаза, Шрин, я всего лишь назвал вещи своими именами, причем, вовсе не для того, чтобы обелить Космофлот, а чтобы поставить точку в этом заведомо бессмысленном споре. В любом случае, для меня совершенно неприемлемы твои условия. Но ты можешь не сомневаться, что «Этернум» обязательно вернется на Тарго.
– А если Командование прикажет тебе не возвращаться? – ничуть не впечатлился командир наемников, – где это видано, чтобы капитан звездолета наплевал на приказ? Нет, Майкрофт, так не пойдет, и единственный выход, это сыграть на твоем гипертрофированном чувстве долга. Итак, кого бы мне взять в заложники… Может быть, энсина Бернович? Полетите со мной на Тарго, энсин?
– И после таких заявлений тарги еще удивляются, почему их ненавидит весь Галактический Союз, – капитан явно не воспринял предложение Шрина всерьез, а вот у меня натуральным образом затряслись поджилки, и я испуганно втянула голову в плечи, – а что ты так скромничаешь, замахнулся бы сразу на капитана?
– Это в Космофлоте сплошь романтики, а я – реалист, – многозначительно хмыкнул таргоциат, – я не посмею оставить эту посудину без твоего чуткого руководства, особенно теперь, когда ты трагически потерял старпома.
– Вы хороните его раньше времени, сэр! – бесконтрольно вырвалось у меня, – коммандер Рэнд жив.
– Тем хуже для него, – мрачно заметил Шрин, – по информации от моего приятеля на Аргосе, Рэнду не выкарабкаться.
– А вот этого вы знать не можете, – не иначе как от волнения достаточно грубо огрызнулась я, и в небесно-голубых глазах капитана Майкрофта вновь промелькнули тревожные блики. Конфликты на мостике ему были не нужны, и он был вынужден взять на себя роль арбитра.
– Состояние мистера Рэнда не относится к предмету нашего разговора, – напомнил капитан, и вдруг резко замолчал. Драматичная пауза продлилась считаные секунды, а затем Майкрофт неожиданно поднес к губам коммуникатор.
– Док, вы по-прежнему уверены, что еще один прыжок в подпространство может убить Рэнда? – прямо спросил капитан
– Уверен, как никогда, сэр, – без колебаний ответил Маркус, – это очень рискованно, и я боюсь, что даже медицинская капсула не обеспечит необходимой защиты.
– Спасибо, док, – коротко поблагодарил врача Майкрофт и вплотную приблизился к ощутимо насторожившемуся таргоциату, -на Тарго останется старпом, второе лицо на корабле. Я распоряжусь, чтобы доктор Маркус приготовил медицинскую капсулу к транспортировке на Тарго.
– Зачем мне этот набор органов? – подвижные уши Шрина только что в трубочку от возмущения не сворачивались, но, судя по всему, Майкрофт был настроен безапелляционно.
– Во-первых, я требую не использовать подобных выражений в адрес моего старшего помощника, – осадил наемника капитан, – а во-вторых, Рэнд представляет для Командования огромную ценность, в том числе и в качестве «набора органов», и ты, с твоей-то осведомленностью, не можешь об этом не знать.
– Ладно, – неохотно процедил сквозь зубы Шрин, – но прими во внимание, что медицина у нас на планете развита весьма посредственно – так, боевые раны подштопать, дырки в боку залатать, и если твой старпом не доживет до возвращения «Этернума», я не буду нести за это ответственность, просто заморожу труп и отправлю его в криоблок. До востребования, так сказать.
– По рукам, – в знак подтверждения только что достигнутого соглашения качнул светловолосой головой Майкрофт, – всё, хватит болтовни. Шрин, свяжись с планетой, пусть немедленно приступают к эвакуации. Когда весь персонал Бирс-Гардем будет в безопасности, ты получишь назад свой корабль и доставишь на Тарго капсулу с Рэндом, а также лично позаботишься, чтобы старпому был обеспечен надлежащий уход. И учти, за Рэнда ты отвечаешь головой.
– Прекрати мной командовать, я, между прочим, тебе не подчиняюсь, а с равноправными партнерами таким тоном не разговаривают, – умерил рвение капитана наемник и хищно оскалился в кровожадной улыбке, – жаль, что на станции не было самого Тер-Шелла, вот уж кого я был бы рад приветствовать на Тарго. Давно мечтаю показать этому ублюдку, что такое настоящее таргоцианское гостеприимство.
– Меня не касаются чужие распри, – равнодушно отмахнулся Майкрофт, и я могла лишь позавидовать его актерскому мастерству, – но я надеюсь, знаменитый Кодекс Наемников до сих пор актуален? Освежи в памяти некоторые его положения, когда тебя снова обуяет желание поквитаться с адмиралом. Персоналу станции не должно быть причинено не малейшего вреда.
– В твоих интересах как можно быстрее вернуться на Тарго, потому что Кодекс Кодексом, но в такой нервной обстановке, знаешь ли, всякое бывает, – сузил бирюзовые глаза Шрин, – таргоциаты – народ вспыльчивый, и этому сброду с Бирс-Гардем лучше не создавать себе проблем.
– Я вернусь, Шрин, – практически по слогам произнес капитан, и в его голосе мне отчетливо послышался угрожающий подтекст. Даже неугомонный таргоциат спинным мозгом почуял неладное, и вступать с Майкрофтом в дополнительную полемику не отважился, а применительно к безбашенному наемнику, начисто лишенному инстинкта самосохранения, это, черт побери, о многом говорило.