Наталья Александрова
Теща Франкенштейна
Дядя Вася принес с помойки в гараж огромную кипу таких журналов, рассортировал их по годам и перечитывает по порядку, а потом уже выбрасывает.
– Что ж, тогда остался последний вариант! – вздохнула я.
Бонни тут же встал как вкопанный и поглядел на меня очень внимательно.
«Это то, о чем я думаю? – спросил он глазами, и когда я ответила утвердительно, высказался более определенно: – Василиса, ты вдвойне дура! Во-первых, потому что помогаешь совершенно незнакомой девице, которая тебя не очень-то об этом и просила, а во-вторых, собираешься обратиться за помощью к милиции».
«Не просто к милиции, а к знакомой милиции!» – мысленно ответила я Бонни.
Но Бонни хоть и собака, а разбирается в ситуации лучше меня.
Не скажу, что в знакомых у меня ходит весь наличный состав городской милиции, но два знакомых капитана у меня были. Познакомились мы несколько месяцев назад, когда эти самые капитаны – Творогов и Бахчинян – пришли меня арестовывать за убийство, которого я, само собой, не совершала.[3]
А когда оказалось, что я ни в чем не виновата, Леша Творогов усовестился и внезапно воспылал ко мне нежными чувствами. Но выразить эти чувства так и не сумел, да я и не слишком настаивала. Однако знакомство мы поддерживаем – Леша не теряет надежды, а я на всякий случай – мало ли как жизнь обернется, всегда полезно иметь в друзьях капитана милиции. Лучше, конечно, генерала или хотя бы полковника, но это уж кому как повезет.
Василий Макарович опасливо огляделся по сторонам и убрал телефон в карман. Вот угораздило Василису позвонить так не вовремя! Этак он злоумышленника упустит!
Он спустился по потайной лестнице, которую обнаружил за шкафом в чулане.
Спуск показался ему очень долгим, но наконец закончился. Дядя Вася оказался на ровном каменном полу.
Он посветил перед собой и увидел сводчатый коридор, уходивший в темную глубину.
Наверняка это был один из старинных подвалов, которых, как говорят, очень много в старых районах Петербурга, особенно на Васильевском острове. Старожилы острова говорят, что некоторые из этих подвалов сохранились еще с восемнадцатого века, чуть ли не с петровских времен. Местная молодежь мало интересуется историческими изысканиями, зато с удовольствием обследует подвалы в поисках экстрима и приключений.
Возможно, тот парень, который обкрадывает магазин, тоже путешествовал по старинным подвалам и случайно наткнулся на тайный проход в кладовку, а найдя его, решил, так сказать, соединить приятное с полезным.
Преследовать молодого и спортивного парня в подвалах было дяде Васе явно не по возрасту, и он уже хотел вернуться и доложить хозяину магазина о своем открытии. Собственно, его работу следовало считать выполненной – правда, он не поймал вора, но нашел путь, которым тот пользовался. Теперь достаточно заколотить потайную дверь, и воровство прекратится…
Однако Василий Макарович чувствовал все же некоторую неудовлетворенность.
Работая в милиции, он привык к тому, что успешное расследование должно завершаться арестом подозреваемого.
И тут впереди, метрах в десяти от лестницы, он заметил мелькнувший свет. Наверное, воришка, спустившись по лестнице, затаился в темноте, а теперь, немного переждав, включил ненадолго свой фонарик, чтобы осветить участок дороги перед собой.
– Стой! – закричал дядя Вася, не сдержав своего профессионального инстинкта, и бросился на огонек. – Стой, стрелять буду!
Конечно, стрелять ему было не из чего, но подозреваемый-то этого не знает!
Однако беглец и не подумал остановиться. Видимо, он рассудил, что в темноте попасть в него практически невозможно.
Василий Макарович, вспомнив свое боевое прошлое, бежал, что было сил, освещая дорогу перед собой фонариком, однако возраст давал себя знать: расстояние между ним и беглецом неуклонно увеличивалось.
Местами каменный пол подземелья был залит водой, из темноты то и дело доносился писк, и в тусклом луче фонаря мелькали, разбегаясь в разные стороны, десятки крыс.
Через несколько минут Василий Макарович уже начал терять надежду и хотел прекратить преследование, но в это время впереди послышался глухой звук падения, крик боли и поток ругательств: видимо, беглец споткнулся в темноте и упал.
Дядя Вася приободрился и снова прибавил шагу.
Беглец поднялся и опять припустил вперед, но теперь его шаги звучали неровно, должно быть, он подвернул ногу или разбил колено и теперь заметно хромал, так что шансы выровнялись.
Но и Василий Макарович начал уставать: он дышал тяжело и прерывисто, сердце колотилось где-то в неподобающем месте.
Неожиданно туннель перед ним раздвоился, один коридор шел в прежнем направлении, другой свернул под прямым углом вправо. Судя по доносящемуся издалека звуку шагов, беглец свернул в правый коридор, и дядя Вася последовал за ним. Однако за первой развилкой последовала вторая и третья, и через полчаса Василий Макарович уже совершенно утратил направление. Если бы теперь он захотел прекратить преследование, он уже просто не смог бы выбраться из подземелья да и вообще вернуться в магазин.
Так что теперь ему оставалось только следовать за невидимым беглецом, надеясь, что тот куда-то приведет его…
К счастью, тот шел теперь гораздо медленнее, видимо, тоже устал или потерял направление.
Дядя Вася попытался снова воззвать к его разуму:
– Стой, парень! Ну, куда ты убегаешь? Заблудишься же!
Но беглец и на этот раз ничего не ответил, только чертыхнулся, видимо, задев ушибленное колено.
Погоня продолжилась в том же порядке, и Василий Макарович уже здорово пожалел, что ввязался в нее: надежда благополучно выбраться из подземелья таяла с каждой минутой…
В довершение ко всем неприятностям свет фонарика постепенно бледнел, батареи садились, и дядя Вася понял, что скоро он останется в полной темноте.
Вдруг шаги впереди затихли, должно быть, беглец попал в тупик и остановился. А может, ему надоело убегать и он решил сдаться? Или, наоборот, затаился в темноте, за поворотом коридора, чтобы неожиданно напасть на своего упорного преследователя?
Дядя Вася замедлил шаги, осветил фонарем туннель.
На самом деле, в нескольких метрах перед ним подземный коридор заканчивался, упираясь в глухую каменную стену. Перед этой стеной испуганно сжался тот самый парень, которого Василий Макарович выследил в магазине и с тех пор упорно преследовал. Закрывая лицо от света, он бормотал:
– Не стреляйте! Я все отдам…
– То-то! – проговорил дядя Вася, приближаясь. – Конечно, отдашь! Ишь, выдумал! Думал, это игра…
Вдруг парень повернулся к нему спиной и зашарил руками по стене, словно хотел что-то на ней нащупать.
– Ты чего это? – забеспокоился Василий Макарович. – Опять что-то удумал? Ты, это, брось! Сдавайся по-хорошему…
И в это самое мгновение стена, преграждавшая дальнейший путь, с негромким скрипом отъехала, открыв дверной проем. Беглец нырнул туда и снова исчез.
– Ах ты, мазурик! – вскрикнул дядя Вася и бросился вперед, пока потайная дверь не закрылась.
Он успел как раз вовремя, едва протиснулся между стеной и закрывающейся дверью и оказался в большой круглой комнате с высоким сводчатым потолком.
Беглеца не было видно, зато по стенам комнаты, куда доставал слабеющий свет фонарика, Василий Макарович разглядел какие-то металлические шкафы, стеллажи и приборы. А на стене справа от двери он увидел рубильник.
– Была не была! – крякнул дядя Вася и решительно передернул ручку рубильника.
Комнату залил яркий свет люминесцентных ламп.
– Ох, ни фига себе! – проговорил Василий Макарович, оглядевшись по сторонам.
Комната, куда он попал, нисколько не напоминала заброшенный подвал позапрошлого века. Она напоминала то ли центр управления полетом, то ли штаб современной ракетной части. Вдоль стен стояли столы с компьютерами, множество мониторов с выключенными экранами, стеллажи с какими-то папками.
Беглеца не было видно, но, внимательно прислушавшись, дядя Вася уловил шорох, доносившийся из одного из шкафов.
– Ну, парень, не надоело тебе бегать? – рассудительно проговорил он, приближаясь к шкафу. – Может, передохнем малость?
– Пе… передохнем! – донесся из шкафа придушенный голос. – А вы стрелять не будете?
– Не буду, не буду! – Дядя Вася усмехнулся. – А что это за место, куда мы попали?
– Не… не знаю! – отозвался голос из шкафа. – Я сюда один раз случайно зашел… когда изучал подвалы…
– Интересное местечко! – Василий Макарович подошел к одному из мониторов, ткнул пальцем в кнопку.
Экран монитора засветился, на нем появилось изображение какой-то комнаты. За длинным столом сидело несколько солидных мужчин в строгих деловых костюмах, один из них что-то говорил, остальные внимательно слушали, однако все это происходило в полной тишине, видимо, звук был отключен.
Дядя Вася выключил этот монитор и включил следующий. Там не было офиса, и деловых мужчин тоже не было. Там молодая, скромного вида женщина топталась у раковины – не то посуду мыла, не то овощи чистила.
– Интересно! – повторил дядя Вася. – Это они за кем-то наблюдают… только за этой-то девушкой зачем смотреть? На первый взгляд ничего в ней нет особенного… а все же, куда же это мы забрели?
Вдруг он насторожился: из-за двери донеслись какие-то подозрительные звуки, приближающиеся шаги и обрывки разговора.
– Эй, парень! – озабоченно произнес Василий Макарович. – Никак хозяева идут! Что-то мне подсказывает, что нам не будут рады, так что давай-ка смываться, пока не поздно!
Из шкафа донеслась суетливая возня, дверца начала открываться.
Дядя Вася не стал задерживаться, он бросился к единственной двери.
К счастью, дверь открылась легко, и он успел выскочить в коридор, предварительно дернув рукоятку рубильника.
Вокруг снова воцарилась глубокая тьма, и Василию Макаровичу поневоле пришлось включить фонарик.
Те люди, чьи голоса он услышал из комнаты, были еще за поворотом туннеля и не могли его видеть. Видимо, он расслышал их приближение благодаря каким-то особенностям акустики.
Во всяком случае, у него было совсем мало времени. И почти никакого выбора.
Если бежать вперед по коридору – наткнешься на тех самых людей, встречи с которыми он старался избежать, если вернуться в комнату – окажешься в мышеловке… в общем, положение, как у того витязя на распутье: налево пойдешь – голову потеряешь, направо пойдешь – вообще кранты…
И тут Василий Макарович заметил в стене коридора неприметную, но довольно глубокую нишу, заметить которую можно было только с порога комнаты.
Выбора так или иначе не было, и дядя Вася юркнул в эту нишу, торопливо выключив фонарик.
И успел сделать это в самый последний момент – буквально через несколько секунд мимо него прошла группа мужчин самого подозрительного вида. Впрочем, в темноте, при неровном свете фонарей кто угодно покажется подозрительным.
– Смотрите-ка, – настороженно проговорил один из незнакомцев, вынимая пистолет и щелкая предохранителем. – Похоже, у нас гости! Дверь открыта…
Шаги на мгновение затихли. Затем послышались звуки борьбы и крик боли – должно быть, магазинный воришка попытался сбежать, но попал в руки хозяев подземного офиса.
– Ага, – удовлетворенно воскликнул хрипловатый насмешливый голос. – У нас тут крыса завелась! И какая крупная крыса!
– Отпустите меня… – верещал воришка. – Я ничего не трогал, честное слово! Отпустите…
– А как ты вообще здесь оказался, гаденыш?
– Случайно…
– Ага, собачку выгуливал и зашел на огонек!
– Хватит с ним болтать, – оборвал хриплого второй голос, сухой и повелительный. – Кончить его, и все дела!
– За что?! – завопил воришка. – Я же говорю, что ничего не трогал! Отпустите меня…
– Ага, отпустить, а завтра сюда нагрянут все твои друзья-приятели…
– Честное слово, я никому не расскажу, ни одной живой душе!
– Конечно, не расскажешь! Мертвые вообще народ неразговорчивый…
– Постой-ка! – снова вмешался в разговор сухой голос, явно принадлежавший начальнику этого подземного офиса. – Ты, крысеныш, говори – кроме тебя, в этой комнате никто не был? Никто из твоих приятелей?
Воришка тянул с ответом, и Василий Макарович напрягся. Если сейчас парень заложит его, расскажет, что где-то рядом находится еще один человек, – эти загадочные люди бросятся на поиски, а дальше все предсказуемо: найти старого мента они смогут за считаные минуты, они-то эти подземелья знают как свои пять пальцев…
Но парень наконец ответил:
– Нет, никого, кроме меня… я эту комнату только что нашел, совершенно случайно…
– Врешь, наверное! – недоверчиво проговорил начальник. – Но времени проверять твои слова все равно нету… ладно, Арсен, разберись с ним. Только не здесь, где-нибудь подальше, чтобы на труп другие… крысы не сбежались!
Василий Макарович облегченно перевел дыхание: парень его не выдал, наверное, решил, что ему это все равно не поможет…
Дверь подземного офиса закрылась, и мимо ниши, где прятался дядя Вася, прошли два человека – магазинный воришка и тот самый Арсен, которому предстояло стать его палачом…
Воришка шел нога за ногу – кому хочется спешить навстречу смерти! Арсен его раздраженно подгонял, но у него ничего не получалось.
Выждав чуть больше минуты, дядя Вася выбрался из своего укрытия и осторожно двинулся вперед… точнее, назад, подальше от таинственной подземной комнаты.
Таким образом получилось, что он пошел следом за теми двумя – за палачом и жертвой.
Василий крался за ними – и в душе его понемногу зрело роковое решение. Он понял, что не может оставить несчастного парня в лапах убийцы. Хотя тот и воришка, хотя он доставил дяде Васе много хлопот – но вовсе не заслужил такую страшную смерть!
В одиночестве, в темноте сырого и грязного подземелья…
Нет, такую смерть и врагу не пожелаешь! А ведь он совсем молодой парнишка, у него вся жизнь впереди! Да еще и родители…
Дядя Вася представил, как долго и безуспешно они будут разыскивать сына, сколько горя переживут!..
Кроме того, парень спас самого дядю Васю, не выдал его этим страшным людям…
Нет, Василий Макарович обязан спасти мальчишку, чего бы это ни стоило.
Правда, легко сказать, и гораздо тяжелее сделать! Арсен – наверняка молодой, сильный, тренированный, он, несомненно, вооружен, а самое главное – отлично знает эти подземелья, легко в них ориентируется.
На стороне же дяди Васи только одно преимущество – внезапность.
Арсен не подозревает о его присутствии, он не готов к нападению сзади. Значит, нужно как можно лучше использовать свой единственный козырь и ни в коем случае его не потерять, ни в коем случае не выдать свое присутствие противнику…
Сейчас пробираться по коридору стало гораздо труднее, потому что нельзя было воспользоваться фонарем, да еще приходилось идти как можно тише, чтобы Арсен не расслышал его шагов. А шагать бесшумно в почти абсолютной темноте – это задача непростая, особенно для пенсионера, пусть даже и бывшего мента.
Темнота все же не была полной, потому что до Василия Макаровича доходили слабые отсветы от фонаря Арсена. Однако этих отсветов хватало только для того, чтобы различить мечущихся по коридору многочисленных крыс, распуганных людьми.
Дядя Вася сделал еще один шаг и поскользнулся.
Он сумел удержать равновесие и не упасть, но Арсен что-то расслышал и насторожился.
– Эй, кто там? – выкрикнул он из темноты и посветил фонарем в направлении подозрительного звука.
Дядя Вася прижался к стене и задержал дыхание.
Свет фонаря пробежал по полу, задержался на крысиной морде с тускло горящими красными глазами и померк.
– Крысы! – удовлетворенно проговорил Арсен и продолжил путь.
Пока его фонарь освещал коридор, Василий Макарович успел заметить на полу крупный тяжелый камень. Сейчас, вернувшись на середину коридора, он наклонился, чтобы подобрать этот камень.
Есть такая советская картина «Булыжник – оружие пролетариата».
Так вот, для бывшего мента в безвыходном положении булыжник – тоже оружие. Конечно, за неимением табельного.
Дядя Вася шарил по холодному полу, но камень все не попадался ему в руку. Зато попалось что-то теплое и живое, раздался резкий противный писк… Василий Макарович отдернул руку… и наткнулся на тот самый булыжник.
Подобрав его, он распрямился и крадучись двинулся вперед.
Несчастный воришка, конечно, не подозревал о его присутствии и намерениях, однако невольно подыгрывал дяде Васе, всеми силами тормозя движение.
Наконец Арсен не выдержал и зло проговорил:
– Ну, ты меня уже достал! Чего ты хочешь? Чтобы я еще больше разозлился?
– Хочу, чтобы ты отпустил меня, дяденька! – жалобно проговорил парень.
– Ну все, я тебя прямо здесь пристрелю! Надоело мне в темноте с тобой таскаться!
Василий Макарович услышал, как сухо щелкнул предохранитель пистолета…
Ему оставалось пройти всего несколько шагов.
Теперь, когда Арсен отвлекся на разговор со своей жертвой, можно было не так таиться. Дядя Вася стремительно метнулся вперед, ударил камнем в то место, где, по его представлениям, находилась голова Арсена…
Раздался хриплый крик, посыпались ругательства на незнакомом языке.
Арсен выронил фонарь и тряс рукой – Василий Макарович попал камнем не по голове, а по плечу, но все же на какое-то время обезвредил противника. На какое-то совсем короткое время, может быть, на долю секунды…
Но парень, которого только что ждала страшная смерть, воспользовался этой долей секунды – он подхватил с пола фонарь и ударил Арсена по голове.
На этот раз удар достиг цели – Арсен охнул и повалился на пол.
Парень стоял столбом и изумленно смотрел на поверженного противника.
– Пойдем скорее отсюда! – попытался достучаться до него Василий Макарович.
– Я его… я его, кажется, убил!.. – проблеял парень дрожащим голосом.
– Да ничего ему не сделается! – попытался успокоить его дядя Вася. – Здоровенный мужик, а в голове у него – вообще две извилины, так что она не является жизненно важным органом. А вот если мы отсюда живо не уберемся, подоспеют его приятели, и тогда уж нам с тобой будет не до шуток!
– Вы уверены? – продолжал ныть парень. – Я его точно не убил?!
– Говорю тебе – жив-здоров! Ничего ему не сделается! Да он скоро уже очухается, так что нам нужно скорее отсюда уходить!
Парень все никак не мог прийти в себя. Дядя Вася встряхнул его хорошенько, но и это не помогло.
– Ну, парень, возьми себя в руки! Не могу же я тебя на себе тащить… я уже не в том возрасте!
Тут Арсен пошевелился и застонал.
– Ну вот, видишь – он уже оживает!
Наконец парень опомнился, встряхнулся, как собака после купания, и посмотрел на своего спасителя вполне осмысленными глазами.
– Ну вот, слава богу, становишься похож на человека! – обрадовался Василий Макарович, подобрал фонарь Арсена и устремился в темноту. – Бежим скорее отсюда!
Парень припустил за ним, и через несколько минут они достаточно далеко ушли от оглушенного бандита.
Тут дядя Вася остановился и осветил своего молодого спутника.
– Как тебя зовут-то? – осведомился он.
– Леха… Алексей! – сообщил парень неохотно. – А вы кто? Вы из милиции?
– Не то чтобы из милиции, – замялся дядя Вася. – То есть раньше я и вправду работал в милиции, а теперь – частный детектив. Меня нанял хозяин того магазина, чтобы разобраться с кражами. Зовут меня Василий Макарович.
– Ну и что – сдадите меня этому кровососу? – спросил Леха, и глаза его забегали. Дядя Вася понял, что он прикидывает, как бы половчее удрать от бывшего мента.
– Даже и не думай об этом! – проговорил Василий Макарович строго. – Я тебе только что жизнь спас! Тебя, если ты не забыл, пристрелить собирались! Так что теперь твоя очередь. Ты ведь, я так понимаю, эти подвалы очень хорошо знаешь? Выведи меня отсюда на свет божий – и тогда мы квиты!
– Да я что? Я ничего! – Парень огляделся. – Я, правда, этот угол не очень хорошо знаю, но попробую выйти в знакомые места… сейчас, кажется, нужно идти направо…
Некоторое время они шли в молчании.
Леха внимательно приглядывался к развилкам и поворотам туннеля, отыскивая какие-то ему одному известные приметы. Правда, по его неуверенному виду дядя Вася понял, что они все еще не добрались до знакомых мест.
– А что это за комната была, куда мы попали? – опасливо проговорил парень, задержавшись на очередной развилке. – Что там за экраны и устройства?
– А я знаю? – Дядя Вася пожал плечами. – Какое-то бандитское логово… за кем-то они оттуда следят… а ты почему про это спрашиваешь?
– Кажется, мы снова туда пришли…
Леха прижал палец к губам и выключил фонарь.
В непроглядной темноте, навалившейся на них, дядя Вася увидел где-то впереди мелькающие отсветы фонарей и расслышал негромкие голоса.
– Уходим отсюда! – зашептал Леха, схватив его за плечо, и потащил назад.
Некоторое время они шли в полной темноте, наконец дальние голоса окончательно стихли, Леха включил фонарик и облегченно перевел дыхание:
– Ну, кажется, вышли к знакомым местам! Этот коридор я вроде бы знаю…
На взгляд Василия Макаровича, тот коридор, в котором они оказались, ничем не отличался от всех остальных, но он подумал, что Леше виднее, и доверился своему молодому проводнику.
Тот действительно зашагал гораздо бодрее и вскоре остановился возле каменных ступенек, уходящих вверх, к сводчатому потолку.
Поднявшись по этим ступеням, спутники оказались под круглым чугунным люком.
– Давайте вместе нажмем, он тяжелый! – проговорил Леха, упираясь в люк плечом.
Василий Макарович помог ему, и совместными усилиями они подняли люк.
Выбравшись наверх, они оказались в темной подворотне одного из старых василеостровских дворов. Однако после глубокой, беспросветной тьмы подземелий дядя Вася едва не ослеп, таким ярким показался ему дневной свет.
– Где это мы? – спросил он Леху, инстинктивно понизив голос.
– Во дворе позади аптеки Пеля! – ответил парень жизнерадостно. – Все, можете не шептать! И на этом позвольте с вами попрощаться! – Он шутливо расшаркался.
– Только смотри – чтобы в тот магазин больше ни ногой! – напомнил ему Василий Макарович. – И ни в какой другой!
– Да уж я вообще теперь в подвалы не сунусь! – Леха махнул дяде Васе рукой и бодро зашагал по своим делам.
А дядя Вася неторопливо покинул двор, действительно оказавшись на Большом проспекте, возле входа в самую старую аптеку Петербурга, известную как аптека доктора Пеля.
Он шел не спеша, наслаждаясь свежим воздухом и дневным светом, и мысленно перебирал свои сегодняшние достижения.
В принципе он успешно выполнил задание хозяина магазина – выяснил, как туда проникали воры, точнее, каким способом они оттуда скрывались с ворованным имуществом, так что теперь с воровством будет покончено.
Но по ходу дела он обнаружил загадочный подземный командный пункт или центр слежения.
Что за люди в этом центре базируются и чем они занимаются, за кем следят – оставалось для него загадкой, но дядя Вася инстинктом старого мента чувствовал, что туда лучше не лезть, слишком опасное это место…
Итак, я решила поговорить насчет Любы с Лешей Твороговым, хотя Бонни был очень против. Он не любит Лешу, потому что слегка ревнует меня к нему (зря!), а еще у Леши в доме живет кот.
– Бонни, – говорила я по дороге домой, – я понимаю, что поступаю легкомысленно. Обращаться к капитану по пустякам не стоит. Однако я имела глупость подать Любе надежду. И теперь нужно выполнять свои обещания.
Бонни прорычал что-то нелицеприятное, и тут мы как раз дошли до дома.
Найти Творогова для меня не представляло труда: по утрам он со своим верным напарником и давним приятелем Ашотом Бахчиняном пьет кофе в подвальчике на углу Среднего проспекта и Третьей линии Васильевского острова.
Кофе они там пьют не просто так: капитан Бахчинян соединяет приятное с полезным, точнее – приятное с еще более приятным. Он нашел в этом подвальчике свою большую любовь – барменшу Милу. Как он утверждает, Мила замечательно варит кофе, почти так же хорошо, как его покойная армянская бабушка.
Если путь к сердцу среднестатистического мужчины лежит через желудок, то путь к сердцу Ашота Бахчиняна лежит через кофейную турку. Правда, любовь у них с Милой чисто платоническая: у Бахчиняна – трое детей, а у Милы – третий муж, причем очень ревнивый. Несмотря на это, Мила Бахчиняна немного ревнует. Даже на меня посматривала косо, пока не убедилась, что я не имею на ее Ашотика никаких видов и общаюсь больше с его напарником.
Роль Творогова в любовно-кофейном треугольнике совершенно пассивная: он ходит к Миле исключительно за компанию. Ну, и ради кофе, понятное дело.
Направляясь на встречу, я подкрасилась поярче и надела веселенькую розовую кофточку в белый горошек. Весна на дворе, почти лето!
Однако, спустившись в кофейный подвальчик, я не увидела там двух неразлучных капитанов. Мила стояла за стойкой в гордом одиночестве и уныло протирала салфеткой абсолютно чистый стакан. Увидев меня, она обрадовалась:
– Привет! Что-то ты давно не заходила! Все никак с бывшим мужем не разберешься?
– Да нет, все в порядке! – похвасталась я. – Отсудила у него половину дома. То есть половину денег за дом – не буду же я с ним под одной крышей жить! Так я на эти деньги уже квартиру купила, здесь же, неподалеку, на Восьмой линии…
– Везет же некоторым! – вздохнула Мила и тут же оживилась: – Слушай, так ты, наверное, Лешу ищешь? Все, подруга, пока тебя не было, Леша твой нашел себе вариант!
– Какой еще вариант? – осведомилась я, изобразив живейший интерес.
Какое-то время назад Мила вбила себе в голову, что я вынашиваю планы выйти замуж за капитана Творогова. А если она себе что-нибудь в голову вобьет, то это надолго. У Творогова же были большие жилищные проблемы: года два назад он развелся с женой и вернулся обратно в трехкомнатную квартиру к матери и сестре. Потом у них там что-то произошло – сестра вышла замуж, он с ней поссорился, так что дома у него настоящая горячая точка.
Вы спросите, какое отношение это имеет ко мне? Да никакого, только Мила, как я уже сказала, убеждена, что я мечтаю выйти за Творогова замуж, а ему нужна жена обязательно с квартирой.
– Все, подруга, поезд ушел! – проговорила Мила с сочувствием. – Нашел наш Леша женщину с квартирой. Работает в аптеке на Малом проспекте провизором…
– Да у меня и в мыслях ничего такого не было! – в сотый раз заверила я ее. Причем надо сказать – это была абсолютная правда.
– Да? – В Милином голосе прозвучало явное недоверие. – А чего же ты тогда его ищешь?
– Да мне просто поговорить с ним нужно, по делу…
– Ну-ну, знаю я эти дела… не говори потом, что я тебя не предупреждала! Только сегодня они уже не придут…
– А что такое? – Я удивленно посмотрела на часы. – Вроде самое их время… они же всегда по пути на работу к тебе заскакивают, по ним часы проверять можно!
– Ты же знаешь – у них рабочий день ненормированный… – Мила оглянулась, как будто нас кто-то мог подслушать, и понизила голос, хотя, кроме нас двоих, в кафе никого не было:
– В засаде они сидят!
– Да что ты? Как интересно!
– Ну да, с ночи следят за бильярдной на Пятой линии. Какого-то жулика караулят!
– А ты-то откуда знаешь? – спросила я с понятным недоверием.
– Мне ли не знать! – возмутилась Мила, но тут же пояснила, что с самого открытия кафе дружные капитаны уже дважды по очереди заходили к ней, чтобы взять кофе на вынос и не заснуть на боевом посту.
– На Пятой линии, говоришь? – переспросила я. – Ну, давай теперь я им кофе отнесу.
Мила налила кофе в два пластиковых стаканчика, закрыла крышечкой, чтобы не остыл, и я отправилась по указанному адресу.
На Пятой линии было в этот час малолюдно. На углу стояла тележка мороженщика, катил голубую коляску молодой папаша в кепке-бейсболке, да на скамейке напротив бильярдной какой-то пожилой дядечка увлеченно читал газету. Найти затаившихся в засаде капитанов мне не составило труда: во-первых, сейчас большая часть машин на улицах – новые иномарки, и поэтому невзрачные бежевые «Жигули» бросаются в глаза, как бомж на дипломатическом приеме. Кроме того, бравые капитаны поставили свою машину прямо под знаком «Стоянка запрещена», что тоже наводило на соответствующие мысли. Поставить машину в таком месте может только тот, кто очень уверен в себе – большой начальник или крутой уголовный авторитет. Но у тех и у других машины дорогие и хорошие, всяко уж не «Жигули». Значит, остаются только менты.
Подойдя к бежевым «Жигулям», я постучала ногтем в стекло:
– Кофе заказывали?
– О, это ты! – обрадовался Бахчинян, открывая мне заднюю дверцу машины. – Ну, ты просто ангел! Ты же знаешь, Васенька, я без кофе долго не могу! Кофе для меня – как бензин для мотора…
Творогов так бурно радость не проявил: в отличие от темпераментного Бахчиняна он обладал характером более сдержанным, а тут вообще выглядел как-то неуверенно и виновато. Не иначе, все дело в аптекарше с Малого проспекта… правда, сам он в этом ни за что не признается. Строго взглянув на меня, он спросил:
– А как ты нас нашла?
– У девушек свои секреты! – отозвалась я игриво.
– Знаю я эти секреты! – проворчал Творогов, покосившись на стаканчик с кофе, тем не менее снял с него крышечку и с явным удовольствием отпил ароматный напиток.
– Вах, как хорошо! – восхитился Ашот. – Сразу видно, Милочка варила! Никто так варить кофе не умеет! Только моя покойная бабушка так умела! А что-то тебя, Васенька, давно не было! – ворковал Бахчинян, смакуя кофе и закатывая темные выразительные глаза. – Уезжала куда? В отпуске была? Болела, не дай бог?
– Да нет, – отмахнулась я. – Жилищный вопрос решала.
– Ну и как – успешно? – живо заинтересовался Бахчинян.
– Ашот, погоди! – прервал его Творогов. – Вон, смотри, мужик из бильярдной вышел… это не Вантуз?
Бахчинян пригнулся, вгляделся в человека на противоположной стороне улицы и протянул:
– Не-ет, не он! Ты же знаешь Вантуза, Никитич, он без понтов шагу не ступит, а этот мужичок в такой затрапезной курточке… Вантуз в такой на помойку не выйдет!
– Да, и Вантуз похудее будет! – успокоился Творогов. – Так что, Вася, ты хотела? Мы вообще-то работаем…
– Какой ты, Леша, невоспитанный! – ужаснулся Бахчинян. – Девушка к тебе с заботой, кофе принесла, а ты на нее сразу наезжаешь…
– За это, конечно, спасибо, а только если ее тут начальник увидит, мало нам не покажется… у нас еще за прошлый раз строгое предупреждение не снято!
– С чего это он увидит? – возмутился Бахчинян. – Ты же знаешь, он из своего кабинета только по особым случаям выходит… когда верхнее начальство наезжает с проверкой или когда на телевидении нужно выступать…
– Да нет, ребята, все правильно, – заторопилась я. – Я сейчас уйду, не буду вам мешать, только два слова… На одну мою подругу муж бывший наезжает, прямо прохода не дает, так нельзя ли ей как-то помочь? Разузнать про него что-нибудь, припугнуть… ну, что я вас учу? Вы же это лучше меня знаете!
– Это что – твой, что ли, опять проявился? – недоверчиво осведомился Творогов. – Ему что – прошлого раза мало показалось?
