Наталия Широкова
Неочевидное, но вероятное
Увидев такую необычную пару у себя в приемной, Агонийя нацепила профессиональную улыбку “добро пожаловать, но вас не ждали”. И вопросительно посмотрела на Атлету.
Ангел застопорился в дверях, превозмогая накатившую вину за вторжение. Но включились защитные механизмы, и он освободился от скованности. Атлета же подошла прямо к секретарскому столу и хмуро проговорила:
– Привет, дряхлый эйдос, нам бы к дяде.
– Здравствуй, милочка, что-то ты сегодня неважно выглядишь, вон и прыщичик на лобике вскочил, – проворковала мстительно Агонийя. – А кто это с тобой такой привлекательный…мужчинка?
Тут ангел тоже подошел к столу и произнес невозмутимо:
– Я ангел, проверяющий, оттуда. – и многозначительно показал… жетон со звездой.
Улыбка Агонийи померкла и стекла с её физиономии прямо под стол. Потом она молча указала на огромную дверь в кабинет начальника и ткнув пальцем в переговорное устройство прошипела тихо:
– Имадундил Спирулович, тут к вам Атлеточка, да и еще проверяющий прямо сверху, да.
Потом ангелу и Атлете:
– Проходите!
– Спасибо, – вежливо поблагодарил ангел, – и всех вам благ!
От такого пожелания физиономия Агонийи стала совсем мрачной.
– И вам век сумрака не видать! – бросила она уже им вслед.
Кабинет высшего Харя поражал своей огромностью и величавостью. Большой дубовый стол, большое удобное кресло. Большой и сам Имадундил Спирулович, который даже и не привстал с этого кресла, чтобы встретить входящих. Только кивнул приветственно и проговорил:
– А, Атлеточка, здравствуй, моя девочка, как поживаешь?
– Приветствую, дядя, всё отлично. Тут к тебе проверяющий хотел зайти. Так я его привела. Все пока, я к себе. – Атлета сделала насмешливый реверанс и уже собралась упорхнуть обратно в свой отдел, как, вдруг, ангел спросил:
– Атлета, могу я к вам ещё зайти, в отдел, необходимо уточнить кое-что, потом?
– Заходите, уточняйте, – немного удивленно ответствовала Атлета, уже выбираясь за дверь.
Ангел, улыбнувшись, кивнул самому себе и обратил свой невозмутимый взор на высшего Харя.
– Добрый день! Я ознакомился с вашими приказами и остальными отчетами по тому внештатному происшествию. С сущностью мы разобрались. И с человечком все будет хорошо. Но чтобы такого больше не повторялось, некоторое время я буду наблюдающим за формальностями при прохождении приказов и действий по подселению сущностей.
– Да всегда пожалуйста, нам скрывать нечего, лицензия в порядке, срок продления ещё даже не приблизился к критическому числу. Да и сбой был всего один. Проклятое солнечное затмение в знаке Тельца. Энергии – ноль. Все на нервах. Вот и прокралась ошибочка. Учтем, приносим извинения, сделаем выводы, накажем виновных. Кстати, вот прямо сейчас и скажу секретарше записать в личное дело Атлеточки, кровиночки моей, административное нарушение.
– В смысле Атлете? По бумагам приказ издавали вы, Атлета только печатала. – ангел сосредоточенно посмотрел на Харя.
– Так грамотно то надобно подходить к написанию то, – напыщенно произнес Имадундил Спирулович. – Вот, что получается то, если не о работе думать.
– Не уверен, что так необходимо это административное внушение. – ангел был настойчив, по непонятной пока даже ему причине.
– А как скажете, как скажете, – сразу согласился высший Харя. – Так и не будем делать внушения. А разойдемся полюбовно, как говорят. Тем более дело сделано, и хорошо, что хорошо закончилось.
– Чего ж хорошего, пострадала невинная сущность. – Ангел строго посмотрел на начальника.
– А не велика потеря то, – заулыбался Имадундил Спирулович. – для нас урок, чтобы неповадно другим было, на наших ошибках пусть учатся. А то сейчас, как разойдется то новость по другим агентствам, там сразу поймут, тут шутки не шутят, раз и пресекут прямо на корню. И всех накажут. И справедливо, ведь, никто не обижен. Чего ж обижаться то за правильность.
Ангелу этот нелепый словопоток уже начал надоедать, но терпение то ангельское, поэтому стоял, слушал. А Имадундила Спируловича понесло:
– Я сам всегда за справедливость, как-никак. Чтобы у меня тут какая мокрица проскочила – нет. Все учтено и упорядочено. Сотрудники, как на подбор. Лично знакомлюсь с личными делами. Ночей не сплю, думаю, как организовать, чтобы все винтики крутились и колесики двигались. Оптимизируем, реорганизуем, но добьемся результативных показателей. Все ещё будут гордиться, что работают в АДУ!
Пока ангел, уже долгое время, выслушивал длительные изречения высшего Харя, Атлета вернулась в отдел на свое место задумчивая. Взялась было за печатанье приказа, но остановилась, и сидела, уставившись в одну точку. Внутри у неё, где у обычных человечков находится сердце, что-то приятно грело и свербило.
Вдруг неожиданно на пороге их отдела снова возник знакомый привлекательный облик. Видать, беседа ангела с высшим Харей закончилась успешно для них обоих, и ангел возвратился, как и обещал. Подойдя, к столу Атлеты, он с улыбкой обратился к ней:
– Атлета, не уделите мне минутку вашего внимания, мне бы хотелось обсудить тонкости распорядительного дела, но где-нибудь в более непринужденной обстановке?
– Конечно, всегда рада обсудить дела. – кивнула, вставая, Атлета. – Можно проследовать в комнату отдыха. Там удобные диваны.
Все проводили удаляющихся удивленными, а кто и завистливыми взглядами.
А Миралинда с решительным видом вышла из своего застеколья и направилась куда-то. А именно к начальству. План то созрел в её голове и требовал действий.
Проходя мимо стола секретарши, она бросила коротко:
– Мне к Самому, по важному делу!
Секретарша в этот момент ползала под столом, безрезультатно пытаясь отыскать закатившуюся куда-то дежурную улыбку.
Через некоторое время Миралинда вышла из начальственного кабинета довольно улыбаясь и отправилась восвояси. А из-за двери неслись громкие крики:
– Уволю, развею, сошлю к чертовой бабушке, подселю на всю жизнь в человечка! Ах, Атлетка, ах, вот бестия! И с кем? С этим!? Агонийя! Срочно сюда, приказ надиктую!
Ничего не подозревающие, Атлета и ангел сидели в комнате отдыха и вели тихую беседу, отнюдь не на рабочую тему. Атлета узнала, что ангела зовут Анегеил. И что он недавно на должности проверяющего. Да это вообще единственное его задание, пока. И он безумно рад, что в этом сумрачном мире есть такие “светлые” личности, как Атлета. От его речей Атлета мерцала всеми красками, и глаза её лучились той непревзойденной энергетикой, что так притягивает противоположный…пол. И можно сказать, в атмосфере висела какая-то наэлектризованность. Это у человечков в отношениях все долго и медленно развивается. А у астральных существ все ускорено. Хотя ни у Атлеты, ни, тем более, у ангела и в мыслях не было ничего их порочащего. На тот момент.
И не ведали они, что над головой Атлеты уже нависло неисправимое наказание, за ужасающий проступок, который, по навету Миралинды, якобы она совершила. И никто не стал и проверять виновата она или нет. Вердикт был вынесен, наказания вступили в силу. Официальные бумаги проведены. Механизмы запустились.
Где-то в середине беседы, Атлета вдруг почувствовала непреодолимое влечение куда-то. И отнюдь не в объятия привлекательному, сидевшему рядом ангелу. Тянуло её в сторонний мир, прямо засасывало с неимоверной силой, всей сущностью своей она стремилась вдаль, и когда была достигнута критическая точка этого стремления, Атлета распроецировалась и растаяла в дымке.
Ангел же так и остался сидеть один на диване в комнате отдыха, пока ещё не понимая, что случилось такого ужасного…
Часть 2
Катерина печально ходила по своей маленькой квартирке из угла в угол. Ей так хорошо думалось, когда она, вышагивая, мерила метры своей однокомнатушки с кухонькой. А думы у неё были все тягостные. “Никто не любит меня, никто даже не смотрит в мою сторону заинтересовано”, – думала она.
Катерина была девушкой выдающихся размеров. Не толстая, нет. Просто высокая ростом и крупная телом. Еще в школе все дразнили её медведицей. Да она и косолапила вдобавок. Жизнь Катерины и в институте была не лучше. А выбрала она институт физкультуры, так как со школы занималась академической греблей. И даже в своей команде гребцов она выделялась габаритами. На всех институтских тусовках и дискотеках никто не обращал внимания на неё. Хотя, не заметить то как раз её было проблематично. В плане симпатий никто не обращал внимания. А парня у Катерины и не заводилось никогда, вот все по этой же причине. Но Катерина сама влюбилась однажды. Безумно и безответно, в преподавателя культурологии. Сидела у него на лекциях и мечтала о своем о девичьем. И все у неё пролетало мимо ушей. Поэтому по культурологии у неё всегда был неуд. Недоучившись в институте положенного времени, Катерина бросила и его и спорт соответственно. А устроилась учителем физкультуры младших классов в ближайшую к дому школу. Так и прозябала она на учительскую зарплату, в маленькой квартирке, оставшейся после смерти бабушки. Одна, с кошкой Мусей.
Было ранее субботнее промозглое осеннее утро. Тягостные мысли бродили в голове Катерины, также медленно и печально, как она бродила по своей квартирке. И все вместе они добрели до шкафчика в кухне, где хранились лекарства. А там и феназепам откопался. Прописывали как-то его от бессоницы. А в холодильнике вчерашнее, полбутылки, вино затерялось. И вот когда тягостные мысли слились в одну, что жизнь – отстой. А сама Катерина присела на табуретку в кухне и уже собралась, высыпав себе в рот практически весь набор таблеток, запить это все вином…Внутри неё что-то отчаянно воспротивилось такому глупому и преждевременному методу ухода из жизни. Реально воспротивилось, да ещё и высказалось по этому поводу нелицеприятно в адрес Катерины: “Ты что это задумала, дрянь такая? Ты хочешь лишить меня существования? Да как ты смеешь, человечка, приземленная, такие поступки совершать, со мной, не посоветовавшись? А ну, марш в туалет, выплевывай всю эту гадость!”
Катерина вдруг встрепенулась всем своим крупным телом, выплюнула, не добежав до туалета, все таблетки прямо на кухонный пол. “Господи! Что ж это я творю то?” – подумала тревожно. И пошла в ванную за тряпкой, подтереть выплюнутое.
“Именно, что творишь? Тебе хорошо, ты дохлая будешь лежать и плевать значит тебе на тех, кто тут с тобой жить должен в наказание”. – голос внутри все не унимался. Хотя, Катерина не то, чтобы его слышала. Просто, как будто, это её “я” раздвоилось и сейчас говорило само с собой. “Так что, давай, соберись, размазня, и существуй дальше, и страдай молча, – голос внутри все не унимался, – а то мне силы необходимы”.
Катерина, протерла пол, унесла и прополоскала тряпку в ванной, потом повесила её на батарею, чтобы просохла. И задумчиво вернулась на кухню, приготовить себе ромашковый чай. Присела на ту же табуретку и только тут вздохнула с облегчением: “Спасибо, тебе, господи! От такой беды меня спас. Как же это я так!”
“Да какой, там, господи, это я тебя отвратила от беды, – голос внутри был сердитый, – ты у меня ещё поживешь долго, помаешься! Это я тебе гарантирую, не будь я Атлетой!”
***
Ангел метеорным ураганом ворвался в кабинет высшего Харя, вообще не реагируя на порыв Агонийи его туда не пустить. Захлопнув дверь практически перед носом секретарши, он направился прямиком к столу Имадундила Спируловича. И встал перед ним в позе сурового укора.
– Где Атлета?
– Соскучились? А Атлеточка по делам отправилась, да, вот дела какие-то у неё быстро так нарисовались, даже со мной не попрощалась, кровиночка моя. – Имадундил Спирулович посмотрел на ангела и почесал свой…носовой выступ.
– Какие дела? Я почувствовал насильственное энергетическое вмешательство. – ангел потихоньку начинал испытывать отнюдь не ангельские эмоции. А именно гнев. – Так куда вы её сослали и за какие – такие прегрешения?
– Да никоим образом, даже не думали никогда так поступить с кровиночкой моей, единственной, только вот понимаете, порядки у нас тут такие строгие, что ни-ни. А если вдруг кто-то да-да, то соответственно и среагировать надо должным образом. Опять же ответственность на мне высокая, за всех ведь радею, ночами не сплю. Мне все здесь, как родные. Но что бы кто-то вдруг оступился, такого не потерпим. Мы и сами приняли меры, а то нам проверяющих, ой как хватило вот по тому случаю. А здесь вот какой. – Имадундил Спирулович немного приостановился в своем словесном по…повествовании, чтобы набрать побольше воздуха и продолжить. Но ангел его опередил:
– Ты мне скажешь, козья харя, куда дел Атлету?
– Ну зачем сразу так официально? Можно по-простому, по-соседски, по имени отчеству. У нас ведь схожие ведомства. Нам надо держаться вместе. Мы – внедряем, вы – изгоняете. Вот все и взаимосвязано. Мы – без вас, вы – без нас, что рыба без глаз. Работнику работа, руководителю забота. А забота у меня обо всех. По мере сил и возможностей своих забочусь обо всех и каждом в отдельности. Вот и Атлеточка, кровиночка моя, уж так заботился, так лелеял её, и вот что учудила мне на старости лет…
И тут ангел осатанел…
Он ринулся к высшему Харе и, схватив того за грудки, поднял практически до уровня своих глаз, которые сейчас метали почти что молнии.
– Последний раз спрашиваю! Где Атлета? – и потряс руководителя агентства ещё так значимо.
– Ну что вы, в самом деле. Надо было сразу вот так нормально спросить. – Имадундил Спирулович, вися объемной грушей в руках ангела, приосанился и проговорил. – Наверху она, в какой-то человечке, трудно сказать в какой, подбирали быстрым методом, с помощью генератора случайных человечков.
– Что ж вы за су…сущности то такие! – в сердцах бросил ангел, и слова, и Имадундила Спируловича. – Ничего, я найду её.
Ангел развернулся и выбежал из кабинета высшего Хари. И не слышал он фразы, произнесенной ему вслед.
– Ну, это, батенька, проблематично будет, да. Там ещё и отвращающее проклятие наложено…
***
Дни Катерины потекли по ранее определенной колее, после того случая. Работа в школе, потом дом, забота о кошке, потом вечер с книжкой, или телевизор, потом перед сном немного похандрить. И с утра снова все сначала. Но однажды к ним в школу назначили переводом нового преподавателя физики. Петр выглядел, как только что закончивший институт молодой человек, хотя, и по правде, он его только что закончил. И перевели его в Катеринину школу, чтобы он своим обществом разбавил дружный женский коллектив. Коллектив от такого разбавления не отказался даже, а наоборот обрадовался свежему, да ещё такому молодому вливанию. А то из сильного пола в школе был только трудовик, старичок, подрабатывающий на пенсии, да сторож, тихий бухарик. Правда непонятно с чего так оживились все женщины от математички, до англичанки. Практически все были замужние дамы и с детьми. Но кто ж откажется от здорового флирта на работе. Тем более, что Петр, конечно, не был статным красавцем, но и не урод все же. Катерину эта вся суета вокруг мужской персоны вообще не трогала. Ну просто ещё одна штатная единица прибыла. Однако, проходя как-то в обед по школьному коридору безразличная Катерина наткнулась на спешащего на урок Петра. И оба притормозили синхронно. И посмотрели друг на друга…
