Настя Яневски
Искусство и родинки
Поехать в Финляндию
Эпилог.
Последняя вещь оказалась в чемодане. Я с трудом застегнула молнию. Вторая поездка за полгода. В памяти – лица, запечатленные как на пленке после того, как наш с Сашей самолет взмыл высоко в небо. Я помнила их всех. Я любила тех, кого оставила там, они никогда не исчезнут из моей памяти. Теперь близкие мне люди были в порядке, более того – они были счастливы. Пришла пора и мне устраиваться удобнее в объятиях жизни.
С чемоданом в руке я спустилась вниз. Лестница отзывалась легким жалобным скрипом – дом прощался со мной на два месяца. Я остановилась на нижней ступеньке и вдохнула в себя запах жилища, пронизанного осенним уютом.
Окно на противоположной от лестницы стене было распахнуто. Пылинки плавали в потоке утреннего света. Я замерла на пороге гостиной, очарованная их неспешным существованием. Воздух холодил плечи, но я едва ли чувствовала его. Там, куда мы отправимся, мне понадобятся все свитера мира.
Артур сидел на узком диване, подавшись вперед и скрестив пальцы рук. На плечистую фигуру был направлены глаза – полный надежд, взволнованный взгляд. Не все было так просто в начале. Чтобы мама смирилась с моим отъездом, понадобилось больше времени и сил, чем мы думали. Стараниями Артура и его убедительными речами было получено согласие. И сейчас, стоило мне зайти в комнату, они оба посмотрели на меня.
Два человека, моя любовь к которым была безгранична.
Последние десять минут дома, за которые я нервничала больше, чем за всю свою жизнь, – и дорога в аэропорт. Сплетения рук, влажные дорожки на щеках. Салон самолета, и я наконец-то могу согреться.
Губы Артура нашли мой висок. С закрытыми глазами я нащупала его ладонь.
– Верь мне.
Я взглянула на него из-под полуопущенных ресниц.
Он улыбался.
Предложить немного подождать
Эпилог.
Я закрыла книгу и установилась на багровый дым заката. Прочитанная история оставила после себя лишь размытые впечатления, фокусируя мысли на другой истории, все еще не преданной забвению.
Дома стояла тишина. Я приподнялась и щелкнула выключателем, добавляя к ней густые сумерки. Стало будто бы еще тише и прохладнее. Я сидела у стены, поджав колени. Взгляд блуждал по предметам мебели, бессмысленно перескакивая с одного на другой.
На журнальном столике лежал скетчбук. Больше нет нужды его прятать. Я перелистывала страницы слишком часто, настолько, что могла больше не заглядывать под обложку со следами акварельных пятен: я помнила все линии наизусть.
Улыбка, поджидающая в морщинках глаз.
Каменные скулы.
И напряженные уголки губ в минуту смятения.
Больше я никогда не видела его растерянным или взволнованным, как в тот день у секвойи. Я не видела его вообще. Больше он никогда не называл меня по имени. Ответом на звонки был ровный голос, прерывающийся молчанием. И со временем я перестала звонить.
Кто-то скажет, что надежда еще не потеряна, кто-то – что глупо было не рискнуть. Но это мой выбор. Сожалела я о нем или нет, дорогу назад было уже не найти.
Артур не нашел во мне то, что искал. Я могла поделиться с ним лишь своей жгучей неуверенностью в силуэтах будущего. Принуждение не было одним из его методов. Может, огонек чувств еще не потух в нем. Но огонек разума, отрезвляющего, разочарованного, никогда не погаснет. Финляндия жила без меня. А я могла жить без нее.
И, наверное, без него.
Это то, что сейчас происходит. Забываясь в повседневных заботах, я все дальше уплываю от тех летних дней, день за днем, месяц за месяцем.
От себя прежней я отличаюсь лишь одним: я больше не рисую.
Незаметно уйти
32.
– Подождите. Не надо.
Парень кивнул и, равнодушный, направился к своему посту.
Не надо. Я пыталась поймать взгляд Артура, чтобы он понял: я еще не готова. Просто еще не время, я не уверена на все сто. Но он не смотрел на меня. Существовала ли я еще для этого человека, гордо принимающего аплодисменты? Я знала только одно – это его момент триумфа, время пожинать плоды успеха. И я не имела права портить этот момент.
Пробравшись сквозь толпу к коридору, я оглянулась. Мерлин разрезал красную ленту, пока остальные затаили дыхание. Артур не заметил моего ухода. Возможно, ему было уже все равно.
Я спустилась на лифте. И что теперь? Разговаривать ни с кем не хотелось. Можно позвонить Марси, но она не поймет. Для нее Артур – что-то вроде идеала. Я знаю, что мне нужно. Море. Я должна пойти к морю.
И я вызвала такси. Прямо на пляж, минуя пустую комнату отеля.
Камни уже остыли и было приятно идти вдоль берега босыми ногами. Да, хорошее чувство, настоящее. В нем, в отличии от всего остального, я была уверена. Но серьезно, разве могло у нас быть будущее? И дело тут не только в возрасте или в том, что он отец Лео. Лео… Мне было до сих пор стыдно за тот вечер. Я так и не извинилась. Может, стоило позвонить ему. Но я не могла просто говорить с ним, как будто ничего не произошло. И, я уверена, он и сам не захочет.
Поэтому я сделала другое – позвонила Саше.
– Знаешь, все к лучшему. – Сашин голос звучал куда оптимистичнее, чем мой.
– Просто признай, он никогда тебе не нравился.
– Ну, не то чтобы совсем. – призналась Саша. – Просто он и Лео… Никогда не смогу поверить, что они одна семья. Они кажутся такими разными.
Я пожала плечами.
– Какая теперь разница? Мы так и не виделись с того раза. Я думала написать ему сегодня, но я ведь даже не знаю, что у него сейчас происходит. Думаю, у меня больше нет права вмешиваться в его жизнь.
– Вроде сейчас все устаканилось. По крайней мере, выглядит он повеселее. – Я словно почувствовала, как Саша положила мне руку на плечо. Искренне старается подбодрить.
– Как тебе кажется, он захочет поговорить со мной?
– Даже не знаю. А ты уверена, что тебе это действительно нужно? Просто если это лишь способ успокоить себя…
– То? – Уточнила я.
– То лучше оставь его. Эрик говорит, ему нелегко далась вся эта пляска с тобой и папашей.
Я вздохнула. Конечно, она права.
Почему же я хоть раз не могу последовать ее совету?
На следующее утро я первым делом проверила телефон. Ни одного сообщения от Артура. Чего и следовало ожидать. Единственное, что осознается с удивлением – странное чувство облегчения. Как будто грозовые тучи, нависавшие над головой, вдруг развеялись. У меня еще столько всего впереди. Какое счастье, что я не сделала этот шаг. Сейчас я хотела только одного – увидеть Лео, такого простого, внезапно оказавшегося таким неправильно далеким.
Я сидела в такси, позволяя мыслям течь по тому же маршруту. Что же мне ему сказать? Он точно не ожидает меня увидеть. И еще слишком рано – он наверняка дома и, скорее всего, спит. У меня будет возможность объясниться, пока он окончательно не проснется или не выпьет огромную кружку утреннего кофе.
«Прости, это все произошло так неожиданно. И то, что он твой отец…»
«Я ужасный человек, мне правда очень жаль. Я повела себя как эгоистка.»
«Пойми, я не хотела быть с ним. Мне просто нужно было подумать, разобраться в себе.»
Боже, это даже в мыслях звучит неимоверно глупо. Не знаю, что бы я ответила на такое признание. Хорошо, что он не видел, в каких отношениях мы были с Артуром. Надеюсь, они не настолько близки, чтобы этим делиться. Черт. Как бы я хотела, чтобы на том вечере была точка сохранения. Тогда бы я смогла сделать другой выбор.
Прежде чем позвонить в дверь, я свернула влево, в уже знакомую пекарню. Два круассана, как и в тот раз, когда я впервые была у него дома. Это ощущение тепла и неловкости, идеальная гостиная и в ней Лео… Воспоминания, которые не могут остаться просто воспоминаниями.
Но в этот момент пришлось ответить на звонок. Мама. Я вышла, прикрыв за собой стеклянные двери. Ничего не случилось, она просто соскучилась. Да, лето уже почти закончилось, но она все равно уже скучает.
– Может, тебе вернуться домой? Саша уехала, ты там совсем одна.
Я поднесла телефон ближе к уху. Ну почему именно сейчас, в этот момент, когда я и так вся на нервах? Я не могу вернуться, я не одна здесь. И это еще не конец.
Мама вздохнула в трубку.
– Я всегда жду тебя. Надеюсь, он тебя достоин. Может быть, ждет тебя так же, как и я сейчас.
Как же я хотела в тот момент, чтобы это было правдой.
Несколько ступенек, а кажутся такими долгими. Идеальная дверь идеального дома. И наконец –
идеальный Лео.
Эпилог.
– Ого.
Да, он явно растерян.
Сейчас Лео казался еще выше и красивее, чем раньше. Волосы растрепаны сильнее обычного, на щеке след подушки – я его точно разбудила. Теперь мне будет стыдно еще и за это.
– Привет. Прости, знаю, еще рано…
– Да я вообще не ожидал тебя больше увидеть. – Да уж, он убийственно честен. Никаких поблажек.
– Понимаю. Но мы можем хотя бы поговорить? Пару минут.
– Не самое удачное время. Но давай, говори. – Он пожал плечами.
Ладно, впускать он меня не собирается. Возможно, это была не самая лучшая идея – приходить сюда без предупреждения. Ситуация становилась все более неудобной.
– Я знаю – все, что я сделала, выглядит не очень хорошо. То, что произошло в тот вечер и остальное… Мне правда жаль. Прости меня. – Я протянула ему пакет с круассанами. – И если мы еще можем…
– Эй, Лео, ты чего там?
Когда я увидела, как она выглядывает из-за спины Лео, внутри все перевернулось. Не может быть. У него кто-то есть. А я как полная идиотка пришла сюда, стою на пороге, и теперь две пары глаз внимательно меня изучают. Я еле сдерживала внезапно подступившие слезы.
– Сейчас приду. Подожди немного, Ева, – он наконец мягко оттеснил девушку, и она отступила. Я не могла не отметить, что волосы у нее тоже были примяты.
– Так тебе нужно мое прощение? Оно у тебя есть. В общем-то, мне уже все равно. Желаю вам с моим отцом всего хорошего.
Он уже повернулся, чтобы вернуться в свой привычный, теперь казавшийся таким притягательным мир.
– У меня с твоим отцом больше ничего нет.
Но Лео лишь повернул голову, глядя на меня. Взгляд его золотистых глаз был спокоен.
– У нас с тобой тоже.
Я шла к остановке, пакет с круассанами все еще в моей руке. Проблема не в том, что я точно знаю – он нашел кого-то лучше меня.
Но найду ли я лучше него?