Наполеон Бонапарт
Итальянская кампания и экспедиция в Египет и Сирию 1796–1799 гг.
VII. Армия прибывает к Адидже (3 июня)
Для прикрытия Италии и осады Мантуи Французской армии было необходимо занять линию Адидже и мосты у Вероны и Леньяго. Все попытки проведитора Фоскарелли воспрепятствовать движению на Верону были тщетны. 3 июня Массена овладел этим городом, расположенным в 32 лье от Милана, в 25 – от Венеции, в 16 – от Триента. В Вероне имелось три каменных моста через Адидже; мост Понте-Веккио имел 60 туазов длины и три арки. В этом городе было 60 000 жителей; он раскинут на большом пространстве, красив, богат, имеет очень здоровый климат. Он подчинился венецианцам в 1405 г. Его крепостная ограда на обоих берегах реки измеряется 6000 туазами. Крепостные форты расположены на высотах, господствующих над левым берегом.
Вооружив Порто-Леньяго, обсервационная армия заняла своим левым флангом высоты Монте-Бальдо, центром – Верону, правым флангом – нижний Адидже. Она прикрывала, таким образом, осаду Мантуи. Трехцветное знамя развевалось над тирольскими проходами. Теперь следовало ускорить падение Мантуи и отнять у Австрии этот оплот. Надеялись, что управятся с этим до подхода новой Австрийской армии, но сколько боев, сколько событий, сколько опасностей предстояло еще испытать!
VIII. Описание Мантуи
Мантуя расположена посреди трех озер, образуемых водами реки Минчио, которая вытекает из озера Гарда у Пескиеры и впадает в реку По близ Говерноло. Она соединялась с сушей посредством пяти дамб. Первая из них, дамба Фаворита, отделявшая Верхнее озеро от Среднего, длиной в 100 туазов, была сооружена из камня. Вдоль этой дамбы находились городские водяные мельницы. В дамбе были сделаны шлюзовые затворы для пропуска вод. У конца дамбы была расположена цитадель Фаворита – правильный пятиугольник, довольно труднодоступный, так как несколько сторон его могли быть ограждены наводнениями. Шоссе, устроенное на этой дамбе, служило для связи Мантуи с Ровербелла, а оттуда с Вероной или Пескиерой. Шоссе на дамбе Сен-Жорж[37] длиной в 180 туазов выходило к предместью того же названия и служило дорогой в Порто-Леньяго. Это шоссе запиралось каменными воротами; посредине озера были устроены подъемные мосты. По третьей дамбе проходило Пиетольское шоссе. Нижнее озеро имело там ширину всего лишь 80 туазов; пространство же, находившееся между озером и самой крепостью, было занято укрепленным лагерем, обведенным рвами, полными воды, и находившимся под обстрелом из крепостных орудий. Шоссе на четвертой дамбе, у Черезских ворот, вело в Модену. Оно запиралось каменными воротами. Тут озеро было довольно широко. Наконец, на пятой дамбе проходило Прадельское шоссе; оно было длиной в 200 туазов и служило дорогой в Кремону. Защищалось это шоссе остроугольным верком, расположенным посреди озера. Таким образом, из всех пяти шоссе на дамбах одно лишь шоссе Фаворита оборонялось цитаделью. Четыре остальных были беззащитны. В результате, заняв выходы этих шоссе, осаждающий мог горстью людей блокировать весь гарнизон Мантуи.
Во время существования Итальянского королевства хотели усовершенствовать эту большую крепость. Чувствовалась необходимость поставить укрепления у выходов со всех дамб. Инженер Шасслу возвел долговременный форт впереди Сен-Жоржского шоссе, другой форт, стоивший несколько миллионов, – впереди Пиетольского шоссе, разрушил шоссе в Череза и соорудил форт впереди Прадельского шоссе. Ныне, таким образом, для блокирования Мантуи надо обложить четыре форта, расположенные у четырех выходов.
Серральо – это местность между Минчио, Мантуей, По и каналом Фосса-Маэстра, выходящим из озера в Мантуе и впадающим в По около Боргофорте. Серральо представляет собой треугольник в 6–7 кв. лье; это – остров. Мантуя нуждалась в гарнизоне по меньшей мере в 12 000 человек; он должен был удерживаться возможно дольше в Серральо, чтобы использовать все его ресурсы (земля там очень плодородна), а также для того, чтобы сохранять свое господство над течением По и иметь возможность вывозить припасы с правого берега этой реки.
Говерноло когда-то был укреплен.
Сан-Бенедеттское аббатство, главная обитель бенедиктинских монахов, лежит на правом берегу По, напротив устья Минчио. Гарнизон Мантуи еще в мирное время устроил в нем госпиталь для выздоравливающих: воздух там очень здоровый.
IX. Блокада Мантуи (4 июня)
Осажденный, сознавая, как важно закрепиться в начале каждого из пяти шоссе, с большим напряжением сил возводил там укрепления, но ему не дали на это времени. 4 июня сам главнокомандующий прибыл к Сен-Жоржскому предместью, захватил его после довольно сильного боя и отбросил противника в крепость. Противник едва успел развести подъемные мосты на дамбе; опоздай он на несколько минут – участь крепости могла бы быть решена тут же. Ожеро овладел воротами Череза, преодолев ожесточенное сопротивление. Противник очистил Пистоле и отступил в остроугольный верк.
Теперь, когда осаждающий овладел въездами на четыре дамбы, противник имел возможность производить вылазки только через цитадель Фаворита, так что гарнизон сдерживался осаждающей армией меньшей численности.
Блокада была возложена на Серюрье. Он расположил свою главную квартиру в Ровербелла, как пункте, наиболее близком к цитадели Фаворита. 3000 человек он поставил вокруг этой цитадели, 600 человек – в Сен-Жорже, 600 – в Пистоле, 600 – в Череза, 1000 – в Праделла, 2000 человек артиллерии, кавалерии и пехоты в качестве подвижных колонн действовали вокруг озера. Около дюжины баркасов, вооруженных пушками, с командами из французских моряков, крейсировало по озерам. С 8000 человек всех родов войск в строю Серюрье блокировал гарнизон, насчитывавший 14 000 человек, из которых более 10 000 находилось в строю.
Возведение циркумвалационных линий признали ненужным и тем совершили ошибку, но инженеры обнадеживали, что крепость сдастся прежде, чем Австрийская армия будет в состоянии прийти к ней на помощь. Без сомнения, эти линии не пригодились бы против Вурмзера, когда он завозил припасы в крепость накануне сражения у Кастильоне. Наполеон, снявший тогда блокаду и бросивший свой осадный парк, бросил бы также и циркумвалационные линии, но когда Вурмзер был отброшен в Мантую после сражения у Бассано, вероятно, что, будь там циркумвалационные линии, он не смог бы их форсировать и, пожалуй, сложил бы оружие. Это было во время третьей блокады. Когда же вокруг Сен-Жоржа были возведены циркумвалационные линии, то именно им были обязаны тем, что сдался корпус генерала Провера и был одержан успех в сражении под Фаворита в январе 1797 г.
X. Перемирие с Неаполем (5 июня)
Неаполитанский король, видя, что Верхняя Италия находится под властью французов, выслал в главную квартиру князя Бельмонте с просьбой о перемирии, которое и было подписано 5 июня. Неаполитанская кавалерийская дивизия в 2400 коней покинула Австрийскую армию. Неаполитанский полномочный представитель отправился в Париж для заключения с республикой окончательного мира. Так как неаполитанский король мог выставить 60 000 человек, это перемирие было важным событием, тем более что его государство, удаленное от театра войны, оказывалось по своему географическому положению вне сферы влияния армии, господствующей в Верхней Италии: от По до оконечности полуострова – 200 лье.
Не без труда главнокомандующий добился признания своей политики французским правительством, хотевшим революционизировать Рим, Неаполь и Тоскану, не считаясь с расстоянием, шансами на успех и соотношением сил. У правительства было ошибочное представление и о местности, и о настроении этих народов, и о силе революционеров. Принципы ведения войны, которых придерживался кабинет, были плохи и неправильны.
Инженерная часть Итальянской армии находилась под командованием полковника Шасслу, произведенного в генералы. Это был один из лучших офицеров инженерного корпуса – неустойчивого характера, но хорошо знающий все тонкости своего искусства.
Леспинасс, начальник артиллерии, был старый офицер, лично храбрый, ревностный служака.
Доммартен, Сюньи, Сонжис были заслуженными офицерами.
Начальник артиллерии Дюжар, посланный для вооружения ниццского и прованского побережий, был убит на Тендском перевале альпийскими контрабандистами.
Болье после стольких поражений впал в немилость у своего повелителя и был отозван. Во временное командование Австрийской армией вступил Мелас, главная квартира которого находилась в Триенте. Главнокомандующим Австрийской армией в Италии был назначен фельдмаршал Вурмзер, командовавший армией Верхнего Рейна.
Глава V. Марш по правому берегу По
I. Причина движения французов на Апеннины
Армия достигла места своего назначения: она занимала линию Адидже, прикрывая осаду Мантуи и Среднюю и Нижнюю Италию. Она была в состоянии противодействовать австрийским армиям, двинутся ли они через Тироль или через Фриуль. Ей самой нельзя было идти вперед, не взяв Мантуи и не обезоружив государей правого берега По.
Но для осады Мантуи был необходим осадный парк, который армия оставила в Антибе. Тот, что был сформирован из крупнокалиберных пушек, снятых с крепостей Тортона, Кони и Чева, был занят осадой Миланской цитадели; следовательно, нужно было прежде всего ускорить взятие этой цитадели.
Австрийский посланник в Генуе Жерола вызвал мятеж в императорских поместьях и организовал отряды из австрийских солдат, бежавших из плена каждый день, из пьемонтских дезертиров и из пьемонтцев, ставших контрабандистами в результате роспуска легких частей армии. Генуэзская олигархия с одобрением смотрела на все, что этот посланник замышлял против французской армии. Такое положение становилось нетерпимым: дороги от армии в Геную, Савону и Ниццу были перехвачены до такой степени, что батальону в 600 человек пришлось несколько раз вступать в бой, пока он добрался до армии.
Необходимо было лекарство быстрое и сильнодействующее.
Римский двор вооружался. Было бы крайне досадно, если бы его войска усилились еще 5000 англичан, находившихся на Корсике; это создало бы опасную диверсию на правом берегу По в тот момент, когда Австрийская армия оказалась бы в состоянии снова наступать.
Следовало поэтому переправиться через По, отбросить армию папы за Апеннины, принудить его к подписанию перемирия, затем перейти через Апеннины, занять Ливорно, изгнать оттуда английскую факторию, сосредоточить в этом городе 500–600 корсиканских беженцев и переправить их для поднятия восстания на Корсику. Это удержало бы там английскую дивизию, так как она занялась бы самообороной.
Фельдмаршал Вурмзер, отбывший с Рейна с 30 000 отборных войск, находился на марше в Италию. Он не мог прибыть туда раньше 15 июля. Следовательно, имелось 30–40 дней, в течение которых можно было без затруднения выделить необходимые отряды с тем, чтобы они возвратились на Адидже к середине июля.
II. Возмущение в имперских поместьях
7 июня Наполеон прибыл в Милан и распорядился заложить траншею перед цитаделью. Оттуда он отправился 13-го в Тортону и послал колонну в 1200 человек под командованием полковника Ланна к императорским поместьям. Полковник Ланн взял приступом Арквату, расстрелял бандитов, вырезавших французский отряд в 150 человек, разрушил до основания замок маркиза Спинола, генуэзского сенатора и главного зачинщика мятежа. В то же самое время адъютант Мюрат отправился в Геную, был введен в сенат посланником Французской республики в Генуе Фейпу, потребовал и добился смещения губернатора Нови, изгнания из Генуи австрийских агентов и посланника Жерола и размещения отрядов из генуэзских войск на различных этапных пунктах, вменив им в обязанность очистить дороги, сопровождать французские транспорты и восстановить безопасность сообщения.
Генерал Ожеро со своей дивизией переправился через По 14 июня в Боргофорте, в четыре перехода достиг Болоньи и Феррары и овладел обоими этими легатствами, принадлежавшими папе.
Генерал Вобуа сосредоточил в Модене бригаду из 4000 человек и 700 коней.
Из Тортоны Наполеон двинулся через Пьяченцу, Парму, Реджио и 19-го прибыл в Модену. Его присутствие наэлектризовало жителей в двух последних городах, которые громкими кликами требовали свободы. Но перемирие тогда выполнялось регентством строжайшим образом. Главнокомандующий употребил все свое влияние, чтобы удержать этих людей в подчинении их государю. Он принял в Модене участие в празднествах, устроенных в его честь регентством, стараясь внушить ему доверие к себе и вместе с тем создать ему в глазах народа авторитет, в котором оно нуждалось; старый герцог со своими сокровищами уже давно бежал в Венецию.
Шоссе из Модены в Болонью проходит под гласисами форта Урбино, принадлежавшего папе. Этот форт состоял из старых бастионов и выдвинутых вперед верков, он был вооружен, снабжен припасами и оборонялся гарнизоном из 800 человек. Войска дивизии Ожеро, вошедшие в тот же самый день в Болонью, не имели времени овладеть им или блокировать его. Полковник Виньоль, помощник начальника штаба, отправился туда с 200 гидами и заставил гарнизон сдаться. Вооружение форта состояло из 60 пушек. Половина из них была отправлена в Боргофорте, где находился осадный парк.
III. Вступление в Болонью и в Феррару (19 июня 1796 г.)
Дивизия Ожеро захватила в Болонье одного кардинала и 400 человек. Кардинал выпросил разрешение отправиться в Рим на честное слово. Так как он вел себя там плохо, то несколько месяцев спустя генерал Бертье приказал ему возвратиться в главную квартиру. Он ответил в очень изысканном стиле, что грамотой святого отца освобожден от своего слова. Над этим в армии много смеялись.
В Феррарской цитадели оказалось 114 орудий с большим количеством боеприпасов. Сорок из них были посланы в боргофортский парк.
Болонья, или, по местному названию, Дотта, расположена у подножия Апеннин, на реке Рено. В ней имеется 50 000–60 000 жителей. Болонская академия наук самая известная в Италии. Красивые улицы города окаймлены сводчатыми портиками для удобства пешеходов.
Посредством канала город связан с Венецией. Болонья оказывала большое влияние на все три легатства. Все они были недовольны господством пап, незаконным и позорным для всех светских людей. «Что может быть хуже, – говорили они, – чем быть под управлением духовенства? У нас нет родины; нами руководят холостяки, принадлежащие христианству и смотрящие на вещи с ложной точки зрения; их приучают с детства к богословским наукам, менее всего нужным для суждения о светских делах».
Особенно горячо жаждала свободы Болонья. В ней, как и в Брешиа, проживали самые пламенные приверженцы итальянского дела, готовые на все, чтобы оно восторжествовало. Ни в каком другом месте не выражалось французам более искренней симпатии. Этот город сохранил такое настроение.
Вступление армии в город было сплошным триумфом. Капрара, Марескальки и Альдини, депутаты сената, оказали ей почести. Двое первых принадлежали к лучшим фамилиям страны. Капрара, в то время сенатор, был впоследствии обер-шталмейстером итальянского короля, а Марескальки – министром иностранных дел; Альдини был лучшим адвокатом Болоньи и доверенным лицом сената. Впоследствии он сделался министром – государственным секретарем Итальянского королевства. В Болонье в то время находилось 300–400 испанских иезуитов. Они опасались за свою участь, и наиболее зажиточные и молодые из них бежали в Рим. Штаб главнокомандующего успокоил их и распорядился, чтобы с ними обращались с должным почтением. Между ними имелись люди выдающиеся.
В течение тех нескольких дней, которые Наполеон пробыл в Болонье, этот город совершенно изменил свою физиономию. Никогда революция не меняла с большей быстротой нравы и обычаи народа. Все, кто не принадлежал к духовенству, обрядились в военную форму и нацепили на себя шпагу; да и из духовных лиц многие были увлечены теми же идеями, которые воодушевляли народ. Город и частные лица устраивали множество празднеств, носивших характер народности и величия, какие впервые видела Италия. Французский главнокомандующий появлялся среди народа постоянно, без охраны и каждый вечер отправлялся в театр без всякого другого эскорта, кроме болонцев.
IV. Перемирие с папой (23 июня)
Тем временем в Ватикане поднялась тревога. Азара, испанский посланник, снабженный полномочиями папы, поспешно прибыл 23 июня для подписания перемирия, способного успокоить папу. Последний обязался отправить посланника в Париж для заключения с республикой окончательного мира. Перемирие должно было продолжаться до заключения мира. Болонья и Феррара оставались во власти Французской армии; армия ставила свой гарнизон в Анкону; папа выплачивал 21 миллион деньгами, доставлял лошадей и зерно и отдавал сто произведений искусства, по выбору французских комиссаров, для отправки в парижский музей.
Военная обстановка была такова, что в предположения Наполеона не могло входить движение на Рим. Однако философы и враги Святейшего престола с неудовольствием смотрели на это перемирие. Население Болоньи особенно беспокоилось, как бы ему не пришлось вернуться под власть папы. Но ему легко было объяснить, что теперь, когда условия мира зависели от Франции, мир этот не будет заключен без гарантии его свободы. Получив это обещание, население тотчас же вооружило национальную гвардию.
V. Вступление в Ливорно (27 июня)
Закончив это важное дело, обеспечивающее спокойствие на флангах армии и содействовавшее привлечению к ней симпатий населения, Наполеон перешел Апеннины и в Пистойе 26 июня присоединился к дивизии Вобуа. Он поселился у епископа, который наделал столько шума своими религиозными взглядами, соответствовавшими взглядам священников, принесших присягу на верность конституции[38].
Манфредини, премьер-министр великого герцога Тосканского, встревоженный слухами о намерении Французской армии пройти через Флоренцию, поспешил в главную квартиру. Его успокоили, и он убедился, что французы хотят дружбы с великим герцогом и пересекут его территорию только для того, чтобы пройти в Сиенну.
29 июня, выйдя из Фучекио, Мюрат, командовавший авангардом, круто повернул на Ливорно и через восемь часов уже был там, надеясь захватить врасплох английских купцов, имевших в порту 100 груженых судов, но они были вовремя предупреждены и укрылись в корсиканских портах.
Стены Ливорно строились с расчетом на 8000–10 000 жителей. Торговля шла здесь с таким успехом, что население возросло до 60 000 с лишним человек, и это повело к постройке множества предместий, загромоздивших гласисы. Войти в порт было затруднительно. Рейд был удален от берега и плохо защищен. Каждый год на нем происходило немало аварий. Ливорно занял место порта Пизы, расположенного в устье Арно – главной тосканской реки. Это – морской порт Флоренции, который очень часто посещается англичанами, построившими здесь склады для своих мануфактурных товаров, продуктов из Индии и колоний. Занятие Ливорно и разрушение фактории были очень чувствительны для лондонской торговли.
В Ливорно собрались корсиканские беженцы, прибывшие из Франции в числе 600 человек. Прервать сообщение с Корсикой было невозможно. Вглубь острова проникло множество агентов с воззваниями. Вице-король Эллиот не замедлил это почувствовать; произошел ряд восстаний. Беженцы были влиятельными лицами, а их близость и их письма возбуждали воинственных жителей гор. Последовали кровопролитные бои. Англичане каждый день теряли много людей и не имели достаточно сил, чтобы удержаться в стране. Можно было не опасаться того, что они будут тревожить итальянское побережье. Наконец, в октябре Джентили и масса корсиканских беженцев высадились на остров, подняли восстание и захватили его, изгнав англичан.
Спанокки, тосканский комендант Ливорно, был очень расположен к англичанам. Некоторые его поступки переполнили чашу терпения; он был арестован и отправлен во Флоренцию, где его передали в распоряжение великого герцога.
Французский консул Бельвилль взял в свое ведение все спорные дела об английских товарах. Несмотря на тучи жуликов, сбежавшихся из Марселя и Генуи, армейская казна получила 12 миллионов.
Комендантом города был оставлен Вобуа с 2000 человек гарнизона, и все войска направились обратно через Апеннины и По на Адидже для соединения с армией.
VI. Наполеон во Флоренции
Главнокомандующий по приглашению великого герцога отправился из Ливорно во Флоренцию. Он прибыл туда без всякого эскорта и остановился у французского посланника, где его ожидал гвардейский батальон, присланный герцогом в качестве почетного караула. Он остался очень доволен приемом великого герцога и с любопытством осматривал все, заслуживающее внимания в этой большой и старинной столице. Французские войска два раза проходили через великое герцогство, но вдали от Флоренции. Соблюдалась строжайшая дисциплина, и не было заявлено никаких жалоб. Тосканское правительство призналось, что англичане были больше хозяевами в Ливорно, чем оно само, и жаловались на заносчивость английского резидента.
Во время одного из обедов у великого герцога Наполеон получил известие о взятии Миланского замка, капитулировавшего 29 июня. Громадные башни, остатки дворца Висконти, господствовали над местностью. Несколько орудий, обстреливавших траншеи сверху, задержали устройство подступов на несколько дней. Гарнизон силою в 2500 человек сдался. В этом замке оказалось 100 орудий. Осадный парк был немедленно отправлен на судах по реке По к Мантуе. Вместе с орудиями, снятыми с замка Урбино и Феррары, составился парк из 200 орудий, хорошо снабженных боеприпасами, который был признан достаточным для осады Мантуи.
После обеда великий герцог повел своего гостя в знаменитую Флорентийскую галерею для осмотра произведений искусства. Наполеон был восхищен Медицейской Венерой. Анатом Фонтана показывал ему превосходные модели человеческого тела из воска, он заказал такие же для Парижа.
Манфредини, мажордом и первый министр великого герцога, был наставником этого государя, так же как и эрцгерцога Карла. Родом он был из Падуи в венецианском государстве. Он был шефом австрийского полка Манфредини. Это был просвещенный человек, столь же близко воспринявший почти все философские идеи революции, сколь он был далек от крайностей ее. Он всегда боролся с домогательствами римского двора, который после смерти Леопольда пытался добиться отмены законов этого государя. Это был человек здравого смысла, всеми уважаемый, тайно стремившийся к независимости Италии. В этой стране не было такого благородного сердца или возвышенной души, которые, независимо от сана и положения в обществе, не чувствовали бы невольного стремления пожертвовать самыми дорогими привязанностями ради независимости и восстановления прекрасной Италии.
