Нана Рай
Морской коктейль из любви
Аня охнула:
– Мне жаль. Я не знала.
– Ты много чего не знаешь, Ань. Тебя тринадцать лет не было. Редкие визиты не в счёт. А теперь ты, как снег на голову… Со своей правдой. Честно, лучше бы не возвращалась.
– Конечно, ненавидеть проще, – Аня перекинула ремешок сумки через плечо и снова спрятала глаза за очками.
– Причём тут ненависть? Была хоть какая-то ясность. А теперь получается твоя мама нас развела в разные стороны. И, конечно же ты не знаешь ответ, – съехидничал он.
Аня посмотрела на него и вдруг увидела то, чего не замечала утром. Не такой уж он и высокий, не такой и сильный. Скорее… чужой.
– А если бы Нюша не была беременна? Если бы ты не был женат? – вырвалось у неё против воли.
– Не задавай вопросы, на которые нет ответа, – он нахмурился. В кармане джинсовых шорт заиграл смартфон. Он поспешно ответил: – Алло, малыш, как ты?
Громкость в мобильном была сделана на максимум, поэтому даже Аня услышала тихие всхлипы Нюши. Но вот слов разобрать не смогла. Матвей побледнел:
– Еду! – и отключил вызов.
– Что-то случилось?
Он коротко глянул на неё таким странным взглядом, будто она – центр его несчастий:
– У Нюши поясница сильно болит, – бросил Матвей и пошёл прочь.
Аня направилась в другую сторону, мечтая добраться до дома и спрятаться от жары. Растерянность уступила место вороху бесконечных вопросов, которые вертелись в голове. А следом за ними пришла злость на мать. Затем отчаяние. Ещё утром Аня знала, что станет счастливой. А теперь снова плыла в мареве из безысходности и просвета. Куда идти? Что делать? Как жить, если она не может доверять даже маме?
Пик жары Аня провалялась в кровати под кондиционером, втайне желая заболеть. Тогда она сможет обвинить маму, что всё из-за неё, и, раскаявшись, мама сознается, почему обманула их с Матвеем. Вновь и вновь Аня возвращалась мыслями в прошлое, вспоминала, как плакала маме по телефону, что Матвей её бросил, вот так грубо и без объяснений. И как мама терпеливо утешала, что он неблагодарный мальчишка, который не ценит то, что имеет. И ложь сладко ложилась на уста матери, а с них на Анины уши, что никто ничего не заподозрил. Хотя мама ходила по лезвию ножа. Ведь Матвей мог сломаться и позвонить Ане. Аня могла приехать и найти Матвея, чтобы потребовать объяснений. Но они были послушными марионетками. И чётко выполняли приказы кукловода.
Нет. Они были детьми, которые верили родителям.
К вечеру жара спала, и солнце стало ласковее. Оно уже не жалилось, а гладило тёплыми лучами кожу, так что Аня снова рискнула выбраться на улицу, потому что дома от избытка мыслей уже не осталось места. Слова Ольги Сергеевны, что Аня идёт по стопам матери, теперь зудели под коркой наравне со словами Матвея. И зуд было не унять до маминого позднего возвращения. Так что Аня решила отвлечься, гуляя босиком по мелкому песку и позволяя солёному морю омывать ступни.
Знакомая трепетная мелодия вдохнула в неё новую жизнь, и Аня сама не заметила, как заторопилась на звук. На берегу сидел музыкант. Он смотрел на море, а его пальцы жили своей жизнью и задумчиво перебирали струны, извлекая из них гипнотические звуки. Аня села неподалёку и обхватила руками колени, радуясь, что переоделась в удобные шорты и трикотажную футболку. По пляжу прогуливались парочки, носились визжащие подростки, но когда они проходили мимо музыканта, то все невольно замирали и затихали. Боялись спугнуть умиротворение, которое приносила его музыка. Даже обычные гитарные аккорды звучали, как нечто потустороннее.
Не надо быть гением, чтобы узнать в незнакомце таинственного хозяина магазина «Мелодия души». Олега. Его чёрные волосы вихрастой шапкой сидели на голове, из-за чего лицо казалось слишком худым и скуластым. Смуглую кожу на лбу бороздили морщины – отметины жизни.
Он оборвал игру, и внутри Ани вновь стал нарастать комок нервозности и беспокойства. Снова нахлынули эмоции, которые кружили в голове, животе и падали в ноги, придавливая к земле.
– Вы печальны…
Аня не заметила, как Олег пересел поближе. Его гитара лежала рядом на песке и выглядела обычно, как и все классические гитары. Хотя только что казалась заколдованной.
Олег не поздоровался, Аня не упомянула, что знает его имя. Они смотрели друг на друга, словно близкие друзья.
– Я просто хотела стать счастливой. Думала, что если возьму то, что хочу, не оглядываясь на совесть, то смогу… – призналась она.
– Но ошиблись в том, чего хотите?
– Видимо.
– Это моя вина, – Олег печально улыбнулся. – Вы услышали мою музыку. Хотите верьте, хотите нет, но она на всех так влияет. Раскрывает их потаённые желания. Правда, сложно не запутаться в том, чего хочешь.
Аня верила. Да и как можно было не верить, когда она на себе испытала её действие. Ещё утром Аню буквально несло в руки Матвея, потому что она уверилась, что станет счастливой, если его вернёт. Но жизнь больно щёлкнула по носу и отрезвила.
– Было бы замечательно спихнуть всю ответственность на вас, – она поддержала его улыбку.
– Что ж, у вас есть такая возможность.
– Но если я ошиблась в том, чего хочу…
– Почему вы ошиблись? Вы хотите быть счастливой, как и все люди на планете. Но не все понимают, что это значит, – Олег уставился на длинные пальцы, которыми перебирал в воздухе, словно на этот раз играл на пианино.
– А вы понимаете? – рискнула спросить Аня.
После долгой паузы, казалось, она никогда не закончится, Олег мучительно ответил:
– К сожалению… Но мне пришлось заплатить за это высокую цену.
О какой цене он говорил, Аня догадывалась. Ольга Сергеевна упомянула, что Олег потерял семью. Что ж… Заплатить такую цену никто не захочет.
– И в чём же заключается счастье?
– Ценить то, что имеешь, – короткий, внятный ответ заставил Аню удивлённо вскинуть брови.
Это все знают. Зачем говорить прописные истины? Аня разочарованно поджала губы. Ей хотелось услышать нечто неординарное, чтобы понять куда дальше строить жизнь.
– А если ничего не имеешь… Если всё потерял? – пожала она плечами.
– Как ни прискорбно это осознавать, но такое будет только после смерти. Пока ты жив, у тебя всегда есть возможность стать счастливым. И вернуть потерянное, хотя бы отчасти.... Но это не значит, что надо воровать чужое.
– Ценить то, что имеешь, – задумчиво пробормотала Аня. – И правда, куда уж проще… А вы счастливы?
Олег не ответил. Он смотрел на переливающееся в закатных лучах море и молчал.
Домой она возвращалась в странной зыбучей дымке. Разговор с Олегом перевернул сознание. Как ценить то, чего у тебя нет? Как вернуть утраченное счастье? Надо начинать заново. Аня вздохнула. Но стоит признать, ей начать проще, чем Олегу. Всего лишь нужно найти работу и нового мужа. А вот Олег, как ни крути, родных с того света не вернёт. И даже с новой семьей прошлое никогда его не отпустит.
– Нужно бороться, – произнёс Олег на прощание, хотя остаток вечера они провели в обоюдном молчании. Кому именно из них он адресовал свою фразу, Аня так и не поняла.
Дома всё ещё было тихо и пусто. Мама написала, что после работы поможет подруге, которой надо срочно дошить заказ на постельное бельё. Из мамы швея была не такая хорошая, как кондитер, но неплохая.
Аня задумчиво поднялась по лестнице, ведя рукой по деревянным перилам, которые сделал папа. Он многие вещи делал сам. Любимый мамин стол на кухне папа выстругал из дерева. Багеты для картин, которыми увешаны стены в зале и спальнях. Их тоже рисовал папа, изображая почти на каждом полотне их маленькую семью. То в виде трёх птиц на бескрайнем небе, то в виде заснеженной горы с тремя вершинами. Он всегда говорил, что их семья – его крепость. И сейчас Аня втройне жалела, что последние годы перед смертью отца мало с ним общалась, приезжая в родной город набегами.
Аня заглянула в мамину спальню, словно силилась найти ответы на её поступки, но ничего нового не увидела. Большая деревянная кровать со стёганым покрывалом царила в комнате, а занавески из бирюзового ситца с лёгкостью пропускали солнечный свет. Аня спустилась на кухню и пока готовила себе поздний ужин – греческий салат с кунжутом и брынзой, щедро политый лимоном и оливковым маслом (надо же набирать килограммы), наткнулась на мамину книгу рецептов.
Записной книжке в обложке ядовито-малинового цвета было больше лет, чем само́й Ане. Сколько себя помнила, мама неизменно записывала в книгу новые рецепты и никому не разрешала туда заглядывать без разрешения. Сейчас ежедневник одиноко лежал в углу возле микроволновой печи. За годы жизни в одиночестве мама перестала прятать и сейчас тоже не посчитала нужным.
Ни капли не мучаясь угрызениями совести (тогда они с мамой будут квиты), Аня схватила книжку и уселась за стол. Вилкой машинально закидывала салат в рот, а сама листала страницы.
Пожелтевшие, с мучными отпечатками пальцев и пятнами от теста листы хранили ароматы прошлых лет. Гвоздика, корица, ваниль. Каждая страница раскрывала свой неповторимый запах. Свой секрет.
Сначала Ане попадались одни рецепты выпечки, а потом неожиданно споткнулась о выведенные поспешным почерком фразы:
Я влюбилась? Я влюбилась? Влюбилась…
Но он женат. Женат, и при этом так смотрит на меня. Я даже не знаю сколько ему лет. Да и не хочу знать. Достаточно этих глаз. Голубые, как… Не могу найти описания. Когда Байкал замерзает и покрывается инеем, вот такого цвета его глаза. Мой Н.
Аня перевела дыхание. Она и не подозревала, что мама могла писать столь литературно. Это не были девичьи записки, полные повторов и восклицательных знаков. Нет, каждое слово, написанное маминой рукой, несло смысл. Аня стала листать дальше, выискивая дневниковые записи, явно сделанные ещё до её рождения. Из них следовало, что мама заканчивала поварское училище. А Аня родилась спустя два года.
Сегодня мы тайком встретились. Нельзя так думать, но я хочу, чтобы он развёлся. В его поцелуях горит страсть ко мне, я это чувствую. Когда жаркие ладони Н. скользят по моему телу, прикасаются к обнажённой коже, я разлетаюсь на мириады звёзд. Нет ничего крепче нашей любви.
Каждая встреча с таинственным Н. была описана так самозабвенно и неистово, что даже Аня задыхалась от разгорающихся чувств. Пикантные подробности маминой жизни заставляли краснеть, но Аня продолжала выискивать записи, пока они вдруг не оборвались. Из записной книжки были вырваны несколько листов и больше ни одного упоминания Н. Аня расстроенно прикусила губу, когда среди рецептов вновь попалась ещё одна запись, и на этот раз последняя.
