Надежда Саванина
Вологодские кружева
–Ты надолго уезжаешь? -подняла Катя на него глаза, полные слез.
–Не плачь, дорогая, не рви мне сердце – нежно ее целуя, говорил Дима – Я тоже расстроен этим приказом. Пока еду на десять суток. А дальше – по обстоятельствам. Давай убирать посуду – Диме хотелось отвлечь Катю от грустных мыслей – а потом я тебе что-то покажу.
Он решил показать ей свои детские фотографии. Там было много смешных и нелепых снимков. Ему было двенадцать лет, когда на день рождения родители подарили ему фотоаппарат. Он увлекся и, обучаясь, фотографировал все подряд: друзей, родственников, собаку, кошку и даже соседскую козу. Многие из этих снимков, как ему казалось, наиболее удачные, были собраны в большой коробке из-под обуви. Оставалось только ее найти после тех перемен, которые произошли в его комнате.
Катя домывала посуду, когда возвратились родители. По просьбе сына отец принес из кладовой коробку с фотографиями. Все сели за стол в гостиной, выложили фотографии и стали их смотреть. С каждой фотографией у них были связаны воспоминания. Долго сидели, рассказывали Кате о событиях в их жизни, запечатленных на пленке подростком. Через два года интерес к фотографированию у Димы ослабел, началось увлечение радиоделом, электротехникой.
Разошлись спать уже ближе к полуночи, пожелав друг другу спокойной ночи.
В своей спальне, разбирая кровать, Галина Сергеевна спросила мужа
–Петя, как тебе сноха наша?
–Мне она понравилась с первой встречи, и сегодня мое впечатление не изменилось. Думаю, она будет хорошей женой нашему сыну. Молода, конечно. Но года – дело наживное. Главное, они любят друг друга. А почему, Галя, ты спросила об этом сейчас? Что-то не так?-насторожился Петр Алексеевич.
–В народе говорят – поживем увидим. Надолго ли любовь свою им удастся сохранить? Ты же знаешь нашего сына. Сколько он девичьих головок закружил, пока курсантом приезжал на каникулы! И в кого он такой ловелас?
Жену ему надо было выбирать покрепче, побойчее, чтобы закрутила его самого своей любовью. А Катя слишком тиха, умна, а хватит ли у нее терпения быть женой нашего сына, да еще и военного?
–А знаешь, о чем я жалел сегодня? – говорил муж-Почему нам никто не крикнул –горько- за столом? Уж я бы с таким удовольствием поцеловал мою Галину. Ложись-ка ко мне под бочок, будущая бабушка, выброси из головы грустные мысли, я тебя сейчас обниму покрепче.
–Ох, какой еще горячий у меня будущий дедушка, впору еще раз папочкой быть – смеялась помолодевшая от слов любимого мужа Галина.
–А давай, мать, сообразим! Удивим станицу! Мы еще такие молодые!-раззадорился Петр Алексеевич, крепко обнимая свою жену.
Они прожили вместе уже более 25 лет, но каждый раз радовались близости в своей супружеской постели.
На следующий день Катя проснулась от яркого солнца, светившего в окно. Она набросила халатик и вышла из комнаты. Было тихо, дома никого не было. Катя выглянула в окно. Дима в отцовской телогрейке с лопатой в руках расчищал около дома дорожки от снега, выпавшего ночью. На кухне стол был накрыт для завтрака.
–Товарищ дворник-крикнула Катя в открытую форточку-пожалуйте завтракать!
–Эх, как хорошо! – Дима зашел с улицы радостный от давно забытого домашнего труда, от прекрасного утра – Ты выспалась? Отдохнула от тяжелого вчерашнего дня и бурно проведенной ночи. Доброе утро, родная!-Дима целовал жену, как будто после долгой разлуки.
–Что будем сегодня делать?– спросила Катя после завтрака- Когда родители придут домой обедать? Может быть, надо что-то приготовить?
–На сегодня план такой. Обедать идем к маминым родителям, а ужинаем у родителей отца. Все они очень хотят, чтобы мы побывали у них в гостях. Старикам нельзя отказывать.
–Я поняла, что и сегодня нас ждет не простой день – вздохнула Катя.
–И не спокойная ночь впереди – смеясь, посмотрел на нее Дима- А сейчас пойдем гулять, одевайся!
–Я, если честно, посидела бы дома в тепле, тишине, посмотрела телевизор, почитала. Я уже забыла, как буквы выглядят в художественных произведениях. У твоих родителей прекрасная библиотека.
–Согласен, но только через час идем гулять -взяв Катю за руку, Дима подвел ее к стеллажу, плотно заставленному книгами, который занимал целую стену.– Выбирай, я тоже возьму что-нибудь в дорогу.
За час Катя так и не выбрала себе книгу. Она ходила вдоль полок, читала названия книг, брала отдельные тома в руки, листала, отрывочно что-то читала. Сам процесс выбора книги доставлял ей удовольствие. У нее уже давно не было столько свободного времени, чтобы наслаждаться любимым занятием-чтением.
Дима сразу выбрал сборник современных французских детективов.
–Давно хотел прочитать про комиссара Мэгре, а ты так ничего и не выбрала?-удивился он.-Или ты это уже все читала? А нам пора уже одеваться.
–Я так мало еще прочла – Катя показала рукой на полки стеллажа – но кое-что присмотрела. Хорошо, одеваемся. Спасибо, что дал насладиться книгами.
–Милая, ты же не птичка в клетке! Делай то, что тебе нравится – с чувством обиды сказал Дима.
Они пошли по улице станицы. Дима показал Кате школу, в которой учился, и в которой директором сейчас работала Галина Сергеевна. Это было большое старое деревянное здание. Рядом достраивалось новое двухэтажное кирпичное здание школы.
–Жалко, что скоро мою школу сломают, но она мала стала, приходиться ребятишкам учиться в три смены. К будущему учебному году обещают уже новую школу открыть. Говорят, что дети будут учиться в одну смену. Представляешь! Тогда хотя бы мать будет меньше работать, а то сейчас все три смены в школе находится, да еще преподает в старших классах литературу. Поэтому и книг дома огромное количество. Отец не успевает стеллаж наращивать. Сам он чтец неважный. У него другие проблемы, колхоз огромный. Мы с тобой летом объедем все вокруг. Посмотришь, какая красота у нас здесь! Пойдем к речке, там такая крутая горка есть. Эх, прокатиться бы сейчас с нее на санках, вспомнить золотое время! – активно размахивая руками в разные стороны, Дима показывал то на старый дом, то на новую водонапорную башню, и рассказывал с упоением о своем родном селе.
Горка действительно была высокая и крутая. Ребятня отчаянно карабкалась на нее с одной стороны, таща за собой кто санки, кто самодельные ледянки, и криком и визгом скатывалась с другой, уезжая далеко в поле по накатанному снегу.
Эта картина всеобщей суматохи и бесшабашного веселья заворожила их, заставила каждого вспомнить зимы своего детства. Они долго стояли, обнявшись, и наблюдали за катающейся детворой, смеясь над их проказами и сочувствуя падавшим.
Начальство части уточнило, что Дима возвращается через пятнадцать дней. Катя все это время жила в доме его родителей. Она занималась домашними делами, под руководством свекрови осваивала кулинарное искусство. Особенно Катя подружилась с бабушками: Анастасией и Евдокией, ходила к ним в гости поочередно через день. Обе они уже не работали, были на пенсии, а дедушки еще трудились в колхозе: один был механизатором, другой – электриком. Бабушки очень любили своего внука, помнили и его первые неуверенные шаги, сказанные им слова, все его мальчишеские шалости, а главное, у них сейчас было достаточно времени, чтобы Кате обо всем этом рассказывать. Под их руководством Катя научилась вязать на спицах и готовила мужу подарок: теплые носки из овечьей шерсти.
День возвращения сына приходился на воскресенье, и Петр Алексеевич решил отвезти Катю домой сам. Галина Семеновна готовила домашние гостинцы сыну и в последний момент решила тоже ехать с ними. День был морозный и метельный, дорога то и дело пересекалась наметенными сугробами. Петр Алексеевич стал волноваться, как они будут возвращаться домой, если вдруг метель усилиться.
Договорились, что они не будут ждать Диму, и как только привезут Катю домой, сразу-в обратную дорогу. Действительно, родители попрощались с Катей и сразу уехали, Степан даже не глушил мотор машины.
Но когда они уже проехали половину пути, метель стихла, трактора начали расчищать дорогу. Ехать стало спокойнее.
–Петр Алексеевич – заговорил Степан – В области летом открывают сельскохозяйственный институт. Говорят, что в этом году с трудовым стажем и по направлению от колхоза будут принимать без экзаменов. Дадите мне направление?
–На кого хочешь учиться, Степа?– спросила Галина Семеновна
–Хочу стать инженером, тетя Галя. Там есть факультет механизации сельского хозяйства. Как думаете, осилю?-ответил племянник
–Осилишь, коли захочешь. А что это ты про учебу заговорил? Я думала, ты этим летом женишься на своей подружке. Мы с сестрой об этом уже не раз говорили. И армию ты уже отслужил, и работа у тебя неплохая. Колхоз, думаю, тебе квартиру даст в новых домах, которые сейчас начинают строить-рассуждала Галина Семеновна
– Жизнь и Димкина Катя меня надоумили. Умная она у него. Хочу, чтобы и у меня была такая же жена. Учиться пойду, может быть, там встречу -разоткровенничался Степан.
–Тебе что, станичных девушек не хватает, городскую захотелось! Хороши у нас девчата, хоть в кино снимай любую – вступил в разговор Петр Алексеевич.
–Вашему Димке не хватило станичных!? С какими девчонками любовь еще со школы крутил! Жаль, мы его не увидели, а то я бы ему сказал, что если обидит Катю, будет иметь дело со мной –резко ответил Степан и нажал на газ, увеличивая скорость.
Разговор прекратился, и до конца пути ехали молча. Галина Семеновна сделала вывод, что Степан, похоже, влюбился в Катю, и ей это очень не понравилось. Она хорошо знала горячий характер своего отчаянного племянника.
Катя осталась одна в квартире. Ее сильно укачало в пути, она крепилась из последних сил и ничего не сказала свекру со свекровью в машине, только молчала почти всю дорогу. Было тихо и как-то неуютно. Катя выпила воды и прилегла на кровать, которая, как ей казалось, под ней качалась. Утомленная тяжелой дорогой она быстро уснула. Проснулась часа через два. В комнате было темно, но она сразу почувствовала: что-то изменилось. Дверь в спальню была закрыта, а Катя точно помнила, что оставила ее открытой, чтобы сразу услышать, когда появится муж. Катя тихо встала и вышла в коридор.
На кухне горел свет, на плите кипел чайник, за столом, положив на руки голову, спал Дима. Выключив чайник, она тихо села за стол и смотрела на спавшего мужа. Потом осторожно, едва касаясь волос, погладила по голове. Она так скучала без него, без его глаз, без рук, без его нежных слов и ласкового смеха. Но и это легкое касание разбудило Диму. Он резко поднял голову и увидел сидящую рядом Катю.
–Ты мне не снишься? – спросил он хриплым голосом – Я чайник поставил, давай чай пить.
–Ты заболел? У тебя болит горло? Почему у тебя такой хриплый голос и такой усталый вид? Ты давно дома? Почему ты меня не разбудил?-забеспокоилась Катя.
–Сто вопросов, на которые можно не отвечать. Я не слышу только одного. Дима, я по тебе очень скучала, а ты соскучился по мне, дорогой? Но все-таки я отвечаю подробно своей жене на все вопросы. Мы летели с посадками и пересадками почти сутки, поэтому усталый вид. Сильно промерзли, спирта с собой не было, наверное, простыл немного, поэтому такой голос. Дома я уже полчаса, тебя будить было жалко, хотя очень хотелось. Родная, я очень скучал по тебе. И как бы мне не хотелось есть, еще больше сейчас я хочу любить тебя-он подхватил Катю на руки и понес ее в спальню. Об этом он часто мечтал в командировке.
Катя поняла, как ей все эти дни не хватало его близости, этих нежных смелых рук, этого мужского напора. Крепко обнимая мужа, она сливалась с ним, отвечала на его порывы, испытывала наслаждение, и, слыша его нежные слова, шептала в ответ свои слова любви. Уже потом, лежа в объятиях мужа и прижимаясь к нему, она поняла, как тяжело будет ей от него уезжать, и еще труднее будет жить без него.
Хотя дни иногда тянулись медленно, но время проходило очень быстро. Уже настала пора подумать об обратной дороге домой.
–Дима, есть где-то недалеко железнодорожная станция, чтобы я смогла уехать в Москву? Пора уже билеты покупать – спросила как-то вечером Катя- Мне очень не хочется лететь снова на самолете до Москвы.
–Пойдем, погуляем и зайдем на переговорный пункт, позвоним родителям. Надо твой отъезд обсудить с отцом. Он часто бывает в Москве – предложил Дима.
На переговорном пункте они заказали разговоры и с Димиными, и с Катиными родителями. С родителями Димы соединили очень быстро. Ответил Петр Алексеевич. Он сразу все понял и сказал, что 10 февраля он едет в Москву и может взять Катю с собой. Билеты Кате и в Москву и из Москвы до дома он взялся купить сам. Все складывалось удачно. У Кати оставалось еще два дня, чтобы заехать к своим родителям. Переговоры с Катиными родителями пришлось ожидать почти час. Связь была плохая, и поэтому маму, которая взяла трубку, Катя почти не слышала. Но она все-таки поняла, что у них все хорошо, а мама услышала, что дочка скоро приедет домой.
Катя успокоилась, с обратной дорогой было все улажено. Очень скоро подошла пора собирать чемодан, вещей набралось много, но Катя решила взять с собой все только необходимое. Дима предложил часть вещей выслать посылкой, но она посчитала это совершенно не нужным. Договорились, что если ей что-то понадобиться, то он ей вышлет почтой.
–Ты забываешь, дорогой, что скоро все эти вещи будут мне маловаты, да и в туфельках на шпильках я теперь не скоро буду ходить – шутила Катя, обнимая мужа – Как мне не хочется от тебя уезжать, но я дала слово родителям закончить университет. Ровно половина моего обучения уже прошла, осталась вторая половина. Сейчас на третьем курсе уже легче, чем на первом и втором. Думаю, в июне третий курс я закончу, а в июле рожу сына, а вот что буду делать с четвертым курсом, совершенно не знаю!
–Давай решать проблемы по мере их поступления. Сейчас перед нами задача, чтобы ты кончила третий курс. Прошу тебя, особо не усердствуй, не совершай учебных подвигов. В первую очередь – это твое здоровье и здоровье малыша. Открой секрет, кого же мы с тобой ждем? Я хочу девочку, похожую на тебя- Дима обнял и поцеловал прильнувшую к нему Катю.
–А я хочу мальчика, похожего на тебя!
Диме так не хотелось отпускать свою милую жену. Сейчас каждый день он летел на крыльях домой после службы, зная, что она его ждет. Теперь без нее все будет пусто. Надо будет месяца через два, если повезет, добиться командировки в городок, где живут ее родители.
В день отъезда Катя проводила утром Диму и попрощалась с ним. Накануне вечером она обещала ему не плакать, но все равно не смогла удержать слез.
Ей было очень грустно, и когда зашла соседка Наташа, она совсем разрыдалась. Наташа ее утешала и говорила, что беременный женщинам плакать нельзя, так как малыш тоже огорчается и может даже заболеть.
–Ты теперь должна смотреть комедии, слушать красивую музыку, думать только о хорошем, больше любоваться природой. Ты сейчас должна стать большой эгоисткой: жить только для себя и для своего ребенка. У тебя все хорошо, а ты ревешь, как белуга. Хотя я никогда не видела ревущую белугу, да и вообще саму белугу я никогда не видела – рассмеялась Наташа- Когда ты уезжаешь? Вещи собрала уже?
–Петр Алексеевич обещал до обеда машину прислать-вытирая слезы и уже улыбаясь ответила Катя- Ты завтракала? Давай вместе со мной за компанию.
Они сидели, ели кашу, сваренную Димой, пили кофе, разговаривали, смеялись, грустили. Катя стала убирать со стола, когда раздался стук в дверь. Наташа открыла. На пороге стоял незнакомый пожилой мужчина.
– Екатерина Николаевна дома? –густым басом спросил он.
–Катя- крикнула Наташа-К тебе пришли.
– Екатерина Николаевна, я от Петра Алексеевича за вами приехал.
–Ой, вы уже приехали? Давайте я вас накормлю, и мы поедем. У меня все готово. Вас как зовут?
–От чая не откажусь. Григорием родители нарекли – снимая шапку и куртку, отвечал водитель.
–А по отчеству?
–Можно без отчества – мужчина пригладил рукой седые волосы.
–Наташа-обратилась Катя к соседке- покорми Григория, пожалуйста, а я пойду еще кое-что еще соберу, и проверю все ли взяла.
Катя пошла переодеваться. Положила в сумочку паспорт, деньги, которые ей вчера вечером дал Дима с напутствием не жалеть и есть все, что захочется.
Прибрала все в спальне. Написала Диме теплую записку, вложила ее в связанный ею носок и положила носки на кровать. Посмотрела, все ли в порядке в квартире. Оглядывала все как заправская опытная хозяйка. За полтора месяца Катя уже привыкла вести свое небольшое хозяйство, и ей это очень понравилось.
Водитель уже оделся и стоял у порога в ожидании Екатерины Николаевны, так уважительно он называл Катю, приводя ее этим в большое смущение.
–Давайте вещи отнесу в машину. Только один чемодан? Жду вас в машине. Не торопитесь, доделывайте свои дела – легко подняв такой тяжелый, как казалось Кате, чемодан он вышел.
На кухне Наташа убирала продукты, мыла посуду.
–Я тут у тебя похозяйничаю. Все взяла? Ничего не забыла? Когда мы теперь с тобой увидимся? В каком гарнизоне теперь встретимся? Уж такая наша доля офицерских жен, как нитка за иголкой следовать за своими мужьями. Мы вот уже в третьем гарнизоне служим. На Урале были, в Казахстане. Оставь мне свой адрес, письма буду тебе писать иногда о нашем житье-бытье. О муже не беспокойся. Он парень крепкий, своего всегда добивается, умный, но добрый. Его здесь все любят – Наташа, разговаривая, закончила мыть посуду и вытирала последние тарелки и чашки –Все. Давай посидим перед дорогой. С богом. Мне тебя будет не хватать. Я уже привыкла к тебе.
Катя закрыла дверь на ключ. Ключ положила под коврик и вышла из подъезда к машине.
–Петр Алексеевич на своей «Волге» уехал в область, а за вами вот этот вездеход прислал-сказал Григорий, когда Катя устроилась на переднем съедении – Все в порядке? Ну, поехали, бог даст, дорога будет хорошая.
Сначала ехали молча. Потом постепенно разговорились. За разговорами и дорога веселее прошла.
У ворот дома их встречала бабушка Анастасия, мать свекрови. Она радостно обняла и поцеловала жену внука.
–Мы по тебе уже все соскучились. Думали, уедешь и свидеться не придется. Говорили Петру – Вези нас к молодым! А тут ты сама к нам приехала. Вот и хорошо, вот и ладненько –говорила бабушка, помогая Кате выбраться из машины –Григорий, отнеси, милок, чемодан в дом.
Дома бабушка была одна, родители Димы были на работе. Она стала накрывать на стол, но Катя есть отказалась, сказав, что не голодна и добавила -Я устала сидеть в машине, лучше похожу по комнате.
Бабушка Анастасия пристально смотрела, как молодая женщина ходит, в какую сторону чаще поворачивается.
– Дите еще не шевелится, не чувствуешь?
–Нет, бабушка, пока не чувствую, наверное, рано.
–Как первый раз почувствуешь, что зашевелился ребенок, так запомни этот день. Значит ровно половина беременности. Гляжу, мальчик, наверное, у тебя будет.
–Да, я рожу сына – уверенно ответила Катя.
Пришла с работы Галина Семеновна с полной сумкой школьных тетрадей с сочинениями старшеклассников.
–Здравствуй Катюша!-сказала свекровь обнимая и целуя сноху.
–Здравствуйте мама – Катя помогала свекрови раздеться.
–Что это вы сидите за пустым столом? Давайте накрывать, Петра ждать не будем. Он приехал из области и собрал правление, будет дома поздно. Скоро Серебровы придут с Катей увидеться. Долго засиживаться не будем. Мне еще тетради проверять.
– Сейчас садись и проверяй свои тетради, а мы с Катей будем накрывать на стол – распорядилась бабушка, хотя Кате так хотелось заглянуть в тетради старшеклассников и почитать их сочинения. Ведь три года назад она и сама была такой же старшеклассницей.
Вскоре пришли сваты вместе с отцом свекрови. В доме стало шумно, весело. Обнимали внучку, говорили ей, что она хорошо выглядит. Катя действительно за эти полтора месяца отдыха поправилась, на щеках появился румянец, да и в кругу новых родственников она, привыкнув, перестала смущаться и краснеть. Из комнаты вышла свекровь.
–Все тетради проверила, дочка?-спросила бабушка Анастасия.
–Да какая проверка, если у вас тут такой гвалт стоит?– засмеялась Галина Семеновна.
–Мы можем молча и выпить, и закусить, правильно, сват-шутил один из дедов.
–Давайте-ка за стол садиться, пора уже – приглашала Галина.
–А Петр где? Без хозяина стол – сирота! – сопротивлялись дедушки.
–Он будет поздно, садитесь уже скорее, дедушки. Какие вы неслухи! В школе с малыми ребятишками легче, чем с вами -досадовала свекровь.
–Кто это здесь не слушается самого директора школы? – громко с порога заявил о своем приходе Петр Алексеевич -Почему до сих пор чарки пустые стоят на столе?....
На следующий день утром Петр Алексеевич с Катей уже ехали в областной центр, чтобы там пересесть на поезд до Москвы. За рулем был опять Григорий. Катя не знала, что у родителей Димы был тайный уговор сделать так, чтобы она со Степаном не встретилась, тем более наедине.
Катя первый раз ехала в вагоне СВ, это когда в купе только два места и обслуживание проводниками таких пассажиров особое. Как правило, в таких вагонах путешествует большое начальство. Вскоре поезд тронулся, и за окном вагона стали проплывать улицы областного центра. Удобно расположившись, Петр Алексеевич предложил пообедать.
–Я уже проголодался. Люблю в поезде перекусить и чаю попить из стаканов в подстаканниках. Ну-ка, Катюша, давай посмотрим, что нам Галина положила в дорогу. Разбирай свертки, а я пойду проводнице чаю закажу.
Когда они уже поели и чаю попили, а Катя прибирала на столике, свекор спросил
–Ты в общежитии живешь, Катюша?
–Нет, у нас плохо с общежитием, частную квартиру снимаю, вернее угол в комнате. У моей квартирной хозяйки очень тяжелый характер. Наверное, потому, что у нее была непростая судьба. Она – молоканка. Может быть, слышали про таких верующих людей?
–Слышал про молокан, сложный народ, даже знаком с некоторыми – подал реплику свекор.
–Анна Осиповна сама рассказала мне о своей жизни. Родилась она на Кавказе в большом селе. В этом селе жили одни молокане. В тридцатые годы рядом с селом проходили армейские учения, и солдаты с офицерами часто проходили по улице через село. Молодые девушки на них заглядывались. Вот и Анне приглянулся молодой черноглазый офицер. Один раз она даже с ним разговаривала. Пошла за водой к колодцу, а колонна солдат проходила мимо. Офицер подошел к ней, попросил воды напиться и спросил, как ее зовут. Воды напиться она ему дала, а вот имя не сказала. Дома отец, видевший их встречу у колодца, вытянул ее вожжами, не давай пить иноверцам, не разговаривай, с кем попало. В последний день учений, когда солдаты, рассевшись по грузовикам, уже отъехали от села, к их дому подъехала тачанка с пулеметом, а в тачанке три офицера. Заскочили в дом, схватили Анну и посадили в тачанку. Грозного отца со старшими сыновьями дома не было. Остальным пригрозили, чтобы молчали. Одна мать ахнула, поняв, в чем дело: крадут девку. Расстелила на столе большой платок, побросала туда попавшиеся под руку вещи Анны, завязала и стремглав вылетела во двор.
Молча замахала рукой, остановила на секунду тачанку и бросила в нее узел. Так и умчал молодец Анну из родительского дома. Она была практически неграмотна, читала с трудом по слогам и ничего, кроме своего села да леса с речкой в близь лежащих горах, не видела в своей жизни. Она тряслась в тачанке и не знала горевать ей или радоваться. Отец был характером крут. Заставлял работать много и подолгу молиться, да еще собирался осенью выдать ее замуж за парня из их села, который ей очень не нравился, но отцы уже сговорились. Мать часто плакала и над своей судьбой и над судьбой любимой дочери, но слова в семье не имела. Муж и старшие сыновья всем хороводили. Уже ночью на станции расселись по теплушкам, и паровоз помчал их на север.
Командиру с украденной невестой отвели угол в вагоне, завесили его шинелями, со смехом набросали много сена. Анна уселась в углу, закуталась в брошенную матерью шаль, поплакала о своей неизвестной будущей судьбе, пригрелась и под стук колес задремала. Уставшие красноармейцы быстро угомонились и захрапели на все лады. Потом пришел тот, которого она сейчас боялась. Лег рядом, разбудил, обнял. От него пахло крепким табаком, потом и степным ветром. В семье у Анны табака не было: ни отец, ни братья не курили.
–Зовут меня Константин Петров. Тебя будут спрашивать: украл ли я тебя. Говори, что сама убегом ушла, запомни это хорошенько. Не бойся, сейчас не трону – только и сказал, отвернулся и сразу уснул. Мужем он ей стал только через несколько дней, когда они расписались в небольшом городке.
Как всем военным им приходилось часто переезжать из города в город. Характер у ее мужа был не простой, но он очень ценил семью. Оказалось, у него нет никого родных, в детстве беспризорничал, пока не попал в трудовую колонию, потом военное училище и служба в армии.
Анна оказалась хорошей хозяйкой. В доме у нее было чисто, и всегда была во время готова еда. Потом родились два сына погодки и забот прибавилось. Она рассказала забавный случай. Я сначала решила, что это неправда, а потом где-то прочитала об этом. Перед войной они оказались в Прибалтике.
Было получено негласное распоряжение чаще входить в неофициальные контакты с местным населением: ходить в театры, больше гулять по улицам, разговаривать с людьми. Жены офицеров должны были хорошо одеваться. Для посещения театра интендант принес женщинам красивые платья разных светлых цветов, на них было много кружева, ленточек. Нарядились жены офицеров в эти платья и пришли в театр. Билеты им были куплены в ложи. Сначала недоумевали, почему вся публика смотрит не на сцену, а на них. Потом уже им сказали, что это пеньюары, а не нарядные платья.
В 1940 году они переехали в областной центр России, где и застала их война. Она осталась одна, муж ушел на фронт с первого дня войны, и больше она его не видела. С родственниками у нее никакой связи не было, но Анна знала, что отец ее проклял и никогда не простит.
В 1944 году на мужа, уже полковника, пришла похоронка. После войны она получала хорошую пенсию на сыновей. Потом они выросли и разлетелись. Старший завербовался на стройки Сибири и сгинул. Много лет от него не было никакой весточки, она считала, что он погиб. Младший закончил военное артиллерийские училище и служил в армии. Пенсию ей платить перестали, после того, как дети выросли.
Анна осталась совсем в большой двухкомнатной квартире без средств существования. Стала сдавать одну комнату квартирантам. Вязала и продавала на рынке шапки, варежки, шарфы. Но ее уплотнили: одну из комнат отдали другим жильцам. Хорошо, что это была одинокая женщина, но Анна Осиповна ее возненавидела.
В сорок с лишним лет ей пришлось идти работать, а у нее – ни образования, ни профессии. Пошла вахтером в учебный корпус университета, стала сдавать угол в своей комнате, перегородив ее большим буфетом.
Вот сейчас я снимаю второй год у нее угол за 15 рублей в месяц- продолжала Катя свой рассказ- Обычно за угол платят 10 рублей, но дом стоит в центре города, есть газ, водопровод и отопление. Многие ребята снимают жилье в частном секторе, так им приходиться самим топить и носить воду из колонки или колодца. У моей хозяйки несколько правил для квартирантов: позже одиннадцати вечера не приходить, подруг и товарищей не приводить, не стирать и не готовить, раз в месяц проводить генеральную уборку квартиры и мыть пол с мылом и щеткой.
Петр Алексеевич слушал рассказ снохи и думал, что надо каким-то образом улучшить ее проживание, пока учится, тем более, что сейчас она беременна. А когда услышал правила проживания квартирантки, решил сделать это в ближайшее время.
В Москве на вокзале их ждала машина. Оказывается, Петр Алексеевич был членом Союзного Комитета по развитию сельского хозяйства и сегодня у них был Пленум с присутствием высшего руководства КПСС. Останавливался он обычно в гостинице «Колос», куда они с Катей и приехали.
–Катя, я сейчас на заседание, а ты отдыхай, погуляй по Москве, обязательно пообедай, а вечером я тебя провожу на поезд, а я еще совсем не ухожу, скоро вернусь – свекор вышел из номера.
Через час перед Катей предстал совсем другой мужчина. Выбритый, модно подстриженный, благоухающий одеколоном, в красивом пиджаке свекор походил скорее высокого партийного работника, чем на председателя колхоза.
–Я пошел на Пленум. Встретимся вечером – взяв папку с документами, Петр Алексеевич поспешил на свое заседание.
Катя вышла на московскую улицу, которая сразу ее ошеломила звоном трамваев, гудками машин и количеством людей на улице. Она нашла почту и дала родителям телеграмму, чтобы они завтра утром встречали ее, а потом пошла в магазин за продуктами. В том городе, где жили ее родители, в продовольственных магазинах было плохо с продуктами: не было мяса, масла, колбасы. Мясо можно еще было купить на рынке, а вот масло сливочное, колбасу – только втридорога у спекулянтов. Ей хотелось порадовать их московскими деликатесами. Нагруженная покупками, она к обеду вернулась в гостиницу.
Пообедала остатками продуктов из станицы, выпила чаю и стала смотреть телевизор, ожидая Петра Алексеевича. Можно было пойти еще погулять по Москве, но Катя боялась потеряться в этом большом городе. В номере раздался звонок. Катя подошла к телефону. Оказалось, что звонит свекор. Петр Алексеевич спросил, не скучает ли она, велел поужинать внизу в ресторане и к восьми вечера быть готовой. Он в это время приедет за ней и проводит ее на Казанский вокзал. Кате была приятна забота о ней такого занятого серьезного человека, как ее свекор. Она видела сходство характеров отца и сына. Оба были надежными, сильными и красивыми. Катя сразу затосковала по мужу и села писать ему письмо. Начала писать в Москве, а закончила уже дома.
На следующий день рано утром Катя была уже в своем маленьком городке. Ночью был сильный снегопад. Железнодорожные рельсы расчищал специальный тепловоз-снегоочиститель, а перрон еще очистить от снега не успели. Пришлось Кате со ступенек вагона прыгать прямо в пушистый снег. Встречали ее отец с мамой. Они даже санки с собой взяли, чтобы везти чемодан Кати. Улицы тоже были еще не расчищены, только по тротуарам были узкие стежки, протоптанные ранними пешеходами. Хорошо, что добираться было недалеко.
Как же хорошо дома! Катя не навещала родителей больше двух месяцев и теперь поняла, как она соскучилась по ним. Дорожки около их дома были уже будто по линейке расчищены. Это была работа отца. Во всех своих делах он был необыкновенно аккуратен. На крыльце, ожидая любимую внучку, стояла бабушка. Обнимая Катю, она даже заплакала.