Надежда Александровна Белякова
Князь
– Так какая же твоя цена за проклятое зелье? Почём Зыбь-трава? – прохрипел князь.
– Отвори ворота своего княжества! Дай приказ своим стражникам отворять! Впусти моё войско, – ответила она, пряча чашу с зельем в своих вороньих крыльях.
– Да что ты выдумала, проклятая! Чтоб я княжество родимое предал?! Чтоб я виновным стал в его гибели? Чтоб я рабом на погибель свою стал у Чёрного Татя? – возроптал князь.
– Да ты уже раб! Раб зелья! Раб Зыбь-травы! – мерзко хохотала старуха, стоя спиной к воротам, ещё защищающим княжество.
Тут только увидел князь, что она становится едва видимой, прозрачной. К князю подбежали охранники. Стали уговаривать уйти от греха подальше. Вернуться в княжеский терем. И он было на мгновение очнулся, и старуха исчезла вместе с чашей… Но тут же увидел, что огромные высоченные ворота прозрачными становятся. И видит он, что там, за запертыми воротами стоит та красавица и тянет, тянет к нему руки-крылья. Он бросился из последних сил к ней, но больно ударился о круглое бревно мощных ворот. Он застонал от горечи и боли.
И вдруг сорвал чугунный засов, защищавший въезд в княжество, желая выпить проклятое зелье Зыбь-травы, чтобы улететь от всех бед и трудностей в наваждение снов о счастливом княжестве. Увидеть эту неземную красоту, летать среди звезд с той красавицей.
Но как только он поднял засов, защищавший княжество, увидел, что за стенами притаилась несметное чернокрылое полчище Чёрного Татя. Но самого их вожака среди них не было видно. Чёрные с красным попоны красовались на конях его войска. Всадники хищно щелкали вороньими клювами. И лишь зловеще прекрасный чернокрылый, самый мощный скакун стоял впереди без всадника. Он бил копытом, ржал, вставал на дыбы. Пока вдруг девица не подбросила чашу высоко-высоко вверх. Чаша, взлетев, перевернулась. И заключённое в ней зелье полилось сверкающей струёй вниз. Но в мгновенье ока эта струя превратилась в острое копьё, которое девица, смеясь, ловко подхватила на лету.
Князь смотрел на все эти превращения, не понимая – сон это или явь:
– И отчего во главе этого вражеского войска чернокрылый конь? И где сам Чёрный Тать притаился? И зачем девице копьё?
В это мгновенье она обратилась в ворону. Птица вскочила на чернокрылого коня. Каркнула так оглушительно, что князь невольно вздрогнул и зажмурился. А когда он открыл глаза, он увидел, что на коне восседает сам Чёрный Тать. Он с карканьем поднял копьё, и всё его войско лавиной ворвалось в раскрытые настежь князем ворота княжества. С дикими воплями, размахивая саблями, они сокрушали всё вокруг. Летящий впереди этого войска-стаи Чёрный Тать широко распростёр свои крылья. И они превратились в бесконечный, чёрный плащ, похожий на далеко простирающийся плотный чёрный дым, который укрыл всё его войско, как завеса. Княжеские лучники выпустили против врагов множество стрел. Но все стрелы вонзались в затмевающие небо, простертые над всем войском те дымные крылья-плащ Чёрного Татя. И застревали в нём, как в щите. И неуязвимые враги мчались вперёд, захватывая княжество. Князь, отброшенный в сторону, увидел, как слетели с плеч головы верных его стражников. Горькие слезы вины и сожаления катились по его щекам. Он осознал, что уж не в силах возглавить свое войско. А княжество без сильного князя, что тело без головы.
Воплями ужаса и страданий наполнилось его княжество. Кровожадные враги убивали мирно спящих в своих домах людей. А князь был бессилен защитить их.
Чёрная туча воронья закружила вокруг него. Стали клевать и его. И в карканье их он ясно различал горькие слова:
– Теперь ты понял, глупый князь, какова цена моего зелья Зыбь-травы? Ха-ха!
– Да! Я теперь всё понял… – сокрушаясь, простонал в ответ князь.
И тотчас стая ворон сгрудилась так плотно, что сжалась в одну ворону. И эта ворона знакомым голосом старухи-знахарки проговорила:
