Н. А. Черняков
Туманный… цикл!
Циклы быстро сменялись. Связи наслаивались, становились все массивнее, как вдруг человек осознал, что они обращались в… ношу. Раскрывшаяся тяжесть укоренилась в сознании и отразилась на поверхности… страхом. Поворот в сторону! Острый выступ, мимолетный порез, и все изменилось. Первый узел распустился. Нет! Человек пытался не придавать значения случившемуся, но заостренные формы стали встречаться все чаще. Узлы распускались, а новые не завязывались. Движение влево. Очередной порез. Вправо… больше их ничего не связывало. Легкий толчок. Они разлетелись.
Человек застыл в плотном облаке. Когда он успел так сгуститься? Путник удивленно осмотрелся по сторонам, едва разобрав силуэт удаляющейся союзницы. Она двигалась дальше, словно и не видела пелены. Нет! Воин рванул вперед. Быстрым движением он хотел за нее ухватиться, но тело скользнуло по пустоте. Испуг гнал его дальше, однако разглядеть линию в густом тумане становилось все сложнее. Беглянка полностью исчезла.
– Стой! – жалобно крикнул предоставленный себе изгой, но ему никто не откликнулся.
Это моя вина… продолжил он про себя… моя. Туман становился беспросветным. Она ушла… – донесся голос из глубин. Нет, ему хотелось возразить, броситься за ней. Я найду… Что это? Небесный блеск привлек его внимание. Пораженный человек увидел десятки развивающихся нитей. Раскинувшись от полотна веером, волоски ниспадали вниз к твердой поверхности. Уже знакомая противоборствующая сила тянула их обратно.
– Нужно им помочь, – взбудораженный герой обратился к союзнице. Ее нигде не было.
Мир оскудел. Сереющие клубы медленно витали, заслоняя плохо различимые формы. Он остался один. Желание погони ощущалось таким же пустым, как и пространство вокруг. Одиночество. Паника. Боль. Разраставшиеся страхи охватили его оковами. В этот раз эмоции не гнали путника вперед, а просто сжимали изнутри. Нет! Он уже нашел выход. Человек не успел осознать решение, как тело уже вытянулось в пустоту.
Вмиг оседлав воздушный порыв, охотник поймал десяток ближайших к себе полос. Поток растворился, и он застыл. Нити больно обвивались вокруг. Спасатель видел еще десятки таких же полос, противоборствующая сила уносила их прочь. Враг аккуратно обходил те струны, что уже были связанны с человеком. Еще! Воитель хотел было дернуться дальше, но не смог. Спасенные линии сжимали тело. Буквально сползая по нему вниз, они тащили спасителя обратно к твердой поверхности. Герой сопротивлялся, но нити сковывали движения. Вперед! Человек и не думал сдаваться. Он свернулся петлей и окинул беглецов, затем еще несколько раз, пока, наконец, не обездвижил паникеров. Связка растянулась до самой поверхности. Герой сдавил получившийся канат покрепче и рванул наверх к небесному парусу. Враждебная сила пыталась его задержать, но было слишком поздно. Она не могла сбить его импровизированную опору. Охотник активно цеплял новые нити. Воздушные порывы старались заглаживать полосы обратно, но те вновь отслаивались и хватались за спасителя. Наконец, последняя нить устремилась по человеку вниз. Враждебные толчки утихли. Герой окинул угомонившееся полотно взглядом. Единый парус развивался чередой дисгармоничных струн. Желающих не осталось.
Спаситель снизошел на твердыню, наконец, расслабив уставший хват. Нити усыпали его единой горой. Десятки узлов обратились сотнями, и новый клубок покатился в тумане. Человека окружали несчетные связи, но чувство одиночества только усугублялось. Покидало ли оно его… или только притуплялось? Линии цеплялись за освободителя, однако, чем дольше они кружились, тем меньше ему хотелось с ними соприкасаться. Шершавые и плоские, колючие и скользкие, изворотливые и пустые, полосы тянули спасителя в разные стороны. Инерция катила плоть дальше, но его уже не было с ними. Хватит. Он резко остановился. Клубок мгновенно осыпался следом расползавшихся нитей. Узлы распускались быстрее, чем изначально возникли. Шар истончился до него одного.
Изнутри скручивал знакомый… Страх. Человеку мерещилось, будто тело сжали источавшие черную дымку кандалы. Развеивающееся от оков облако затмило привычный туман, отрезало пленника от внешнего мира. Хорошо. Странным образом ему не хотелось выбраться из пелены. Да. Беспросветный ореол не просто окутывал отшельника, он укрывал от слепящих красок, заполнял собою пустоту. Оставалось только… принять его. Видение растворилось, в отличие от общего мрака. Вместо борьбы пришло смирение, желание укутаться в темном покрывале, остаться в нем навек.
Циклы сменялись. Бросок противоборствующей силы потащил завесу от беглеца, пока не разбился о колонны позади него. Опомнившись, человек обернулся за порывом – и замер от изумления. Череда высоченных канатов тянулась от поверхности вверх. Бескрайний лес тросов колосился в небе. Небесный парус распустился миллионами нитей, что, скрутившись тысячами мостов, сползали на твердую поверхность. Порывы были бессильны. Изредка цепляя отдельных беглецов, они уносили их обратно к парусу, но нитям уже некуда было вплетаться. Освобожденные пленники ниспадали обратно.
Человек не верил своим глазам. Представшая картина пугала своей необратимостью. Мир стал другим. Лучшим. Тревога нарастала, но оставалась снаружи, вне его. Мрачный ореол опять собирался из глубин беглеца. Пелена заслоняла не только вид, но и раскрывшиеся вместе с ним эмоции. Будто из укрытия, он наблюдал за миром сквозь сереющие клубы. Я должен исправить… отдаленно до него донеслась тоска по небесному великолепию. Взгляд поднялся к расползавшемуся полотну и опустился обратно к линиям …сохранить воздушное чудо. Нет, это их желание. Искатель еще раз взглянул на опустевший небосвод. Они выбрали свободу. Нити сами спустились на поверхность, к нему. Желая того или нет, они подарили скитальцу последний шанс.
Человек бросился за ними вслед. Спасительные узлы вновь цеплялись к телу. Некоторые распускались, другие кололись, третьи держались. История повторялась, но на этот раз не беспокоила его. Переживания находились далеко, за пределами его защитного ореола.
Новые хозяева усыпали поверхность. Они сдавливали твердые формы и вонзались в мягкие, обвивали высокие и углублялись в тягучие. Большие сплетения поглощали меньшие. Сферы распирало до тех пор, пока они не упирались друг в друга и, в конечном итоге, срастались. Пришельцы меняли мир под себя. Они стали осушать жидкие вещества, разбивать твердые и развеивать газообразные. Сплетения достигали невообразимых размеров. Содрогаясь под собственным весом, монструозные конструкции, наконец, осыпались и начинали сцепляться опять. Мелькавшие пред глазами циклы вытянулись в полосу, что устремилась в бесконечность.
Человек самозабвенно катился с остальными, и окончательно растворился бы во мраке, если бы из глубин сознания не пробился вопрос: «ЗАЧЕМ?». Именно для этого, в тот же миг раздался ответ. За шальной мыслью пришло осознание беспросветной пустоты. Жить, чтобы жить – или жить, чтобы не умереть? Он видел эту тьму раньше… Любой из вариантов верен. …в другом, изначальном мире… Не слишком ли просто: быть, чтобы быть? …сражался с ней, побеждал! Что еще нужно? Цель. Стоило осознанию окрепнуть, как цикличная полоса схлопнулась. В тот же миг герой остановился.
Узлы оказались недостаточно сильными, чтобы утащить бойца против воли. Ближайшие нити были вырваны вместе с беглецом. Оставшиеся связи распались в падении. Человек остался наедине с собой. Сфера укатилась, не заметив потерь.
Решительность воителя пошатнулась. Страх сковал движения. Одиночество… в этот раз не оно пугало человека, а обступившая тело пелена. Некогда густой туман обратился черным. Он уже не просто скрывал пространство, а пожирал его. Знакомый мрак страшил героя, как и при первой встрече. Эта тьма являлась лишь легким отголоском изначальной бездны, но определенно была частью одной с ним сущности. Обратная сторона реальности. Абсолютная противоположность легкому, привычному этому миру туману. Плотная завеса сгущалась, скрывая и мир материи, и бескрайнее пространство над ним.
Резкий грохот раскатистым эхом пронесся по поверхности. Клубы были слишком темными, чтобы человек мог разглядеть в них даже самого себя, не говоря уже об источнике шума. Прогремела вторая волна. Пространство содрогнулось.
Искатель опасливо оглядывался в поисках источника тревожного грома. Мрак не раскрывал своих секретов. Еще раскат… Нет! Герой отказался подчиняться нападкам паники. В тот же миг мощнейший порыв воздуха сбил завесу – вместе с ней окончательно улетучились и остатки его одержимости. Да. Однажды он уже превозмог бездну… давно. Одолею и эту! Воитель сделал шаг вперед. Небесные потоки вторили его движениям. Некогда враждебная сила уносила за собой пелену, высвобождая клубы привычного тумана. Легкая дымка казалась белоснежной на фоне беспросветной пелены. Воздушные порывы резкими мазками стирали завесу. Кромешная мгла нехотя расступилась, и перед человеком раскрылась ужасающая картина нового изувеченного бытия.
Нити заполонили пространство. Громадные канаты разворотили привычный ему мир. Объединенные воедино, монструозные переплетения вонзились в твердыню и высоко возвышались над ней. Эта паутина не имела преград, она сцепилась сквозь тягучие и газообразные материи, прорезала формы насквозь и, не оставив места для поверхности, сама стала ею. Линии скатывались в сферы на широких отростках своих же сплетений. Гладкие снаружи, истерзанные внутри, они плутали в цикличной борьбе. Шершавые связки цеплялись за скользкие, длинные сжимали широкие, короткие сгибали высокие, полые кружили над плотными, а тяжелые давили легкие. Бесконечное разнообразие, объединенное жаждой роста. Омерзительное представление заставило беглеца попятиться назад. Мир стал чужим, не осталось ни одной знакомой ему формы. Все сущности были извращены, деформированы… Уничтожены. Наблюдателю хотелось кричать, броситься вперед, остановить их, но тело застыло от шока.
Очередной грохот привлек его внимание. Человек увидел заостренную форму, нависшую над другой материей. Удерживающие клинок полосы отпустили орудие. Удар. Две части расколовшейся сущности исчезли в поднявшемся облаке мелкодисперсной пыли. Серая туча стелилась по поверхности, смешивалась с копотью тлеющих изделий и дымчатым ореолом линий, она величала, пока не залатала все образовавшиеся в тумане пустоты.
– Остановитесь, – ошеломленно прошептал человек, когда образы пропали окончательно.
Разочарованный спаситель буквально ощущал, как нити проникали все глубже, взбирались все выше. Паутина сплетений крепла. Слои один за другим обвивали твердыню. Это уже давно было не приспособление, а порабощение.
– Прекратите, – отчаянно взмолился страдалец.
Мрак сгущался. Человек не нуждался в новых тревожных сценах. Эта одержимость была ему знакома. Нити страшились пустоты, прятались от нее в объятиях тумана. Плотные клубы не только укутывали полосы, они заполняли пустоту смыслом. Мимолетные влечения. Долговечные связи. Боязнь не заметить, потерять, упустить. Жажда доминировать. Борьба за сущее. Гонка со временем. Бесконечные задачи… чем яснее цель, тем проще ей упиться, забыться. Ужас полностью контролировал беглецов. Они не знали, как существовать без него. Сама идея небытия страшила нити пуще любого ущерба. Ведь для того, чтобы осмотреться, нужно остановиться, дать пустоте возможность их нагнать. Они найдут любые оправдания, лишь бы избежать подобного свидания.