Морана
Бывший нынешний муж

Глава 7. Птицы

 Мистер Айзек при виде кота побелел, потом покраснел, затем заплакал. Я почти уверовала, что старик отойдет в мир иной прямо на пороге квартиры, но мисс Келлер зарыдала вместе с пожилым мужчиной. Это обстоятельство вытащило мистера Айзека из душевных переживаний и вызвало на лице старика любопытство.

 Девушка забормотала, что Полосатик – это дух ее умершего отца и единственное существо, в компании которого ей становится легче. Мистер Айзек явно не понимал, что происходит, но как и в первый раз при виде расстроенной девушки впустил всех в квартиру, усадил всех в гостиной и отправился на кухню делать ромашковый чай.

 Втроем мы едва влезли на скромный диван. Михаил, видимо, потерял всякую надежду вразумить меня и спокойно дожидался, когда все странности закончатся. Ему еще нужно смириться с полученной информацией про ясновидение. В конце концов, он же не думал, что я соседей просто так лапаю? Я глянула на задумчивого охранника. Казалось, он в своих мыслях находится далеко и не замечает пристального взгляда.

 Мисс Келлер перестала рыдать. Она, с видом будто у нее забирают ребенка, прижимала кошку к груди. Царапка-Полосатик покорно принимал посягательства на его содержание. Или на что там животные рассчитывают, когда приходят жить к людям? В любом случае мы, погруженные в молчание, дождались возвращение мистера Айзека с чаем. Сгорбленный старик принес четыре кружки на серебряном подносе и поставил тот на столик у дивана.

 Я поднялась, освобождая хозяину квартиры место. Ноги принесли меня к окну. Я открыла его на проветривание.

– Мистер Айзек, Царапка все это время жила с вами на одном этаже, – начала я, – вы что не дошли до квартиры 4-3?

 Пожилой мужчина, наверное, не расслышал мои слова. Он гладил питомца, прижатого к груди девушки. Она опасливо таращилась на старика, но кошку не отпускала. Я повторила вопрос.

– Я не стучался в 4-3, Говард-то умер. Думал, квартира пустует. А даже если и родственники там были, то им явно не до меня и похищения Царапки, – просипел дед. Мисс Келлер стала совсем белой. Пожилой заметил реакцию девушки и поспешил добавить: – Простите, что напомнил вам об отце. Вы вот чаю попейте успокаивающего.

 Мистер Айзек поднес к ее рукам кружку с ароматным напитком. Я сомневалась, что ромашка перекрывала запах птичьего помета, и что девушка согласится выпить чай. Но мисс Келлер положила кошку на колени и приняла от старика кружку.

 Царапка сразу перекочевала к сгорбленному деду. Старик засветился.

– Ты ж моя хорошая, – приговаривал он, тиская ластящегося питомца.

– Это девочка? – едва слышно спросила мисс Келлер.

– Конечно, – довольно подтвердил старик. Кошка повисла в морщинистых руках. Ее туловище вытянулось. Мистер Айзек демонстрировал питомца соседке. – Взгляните же.

 Девушка смутилась и, опуская глаза на кружку, пробормотала:

– Я не догадалась как пол определить, почему-то была уверена, что это мальчик.

 Присутствующие знали ее почему-то. Она ведь решила, что кошка – это душа отца.

– Это ничего, – бормотал дед. – Царапка пришла вас утешить. Мы ведь с ней тоже встретились после похорон.

– Правда? – Девушка посмотрела внимательно на мистера Айзека.

 Тот помрачнел:

– Я возвращался домой с кладбища. Жену в тот день хоронил.

 Пока двое вновь не зарыдали, я вмешалась:

– Мистер Айзек, это вы написали записку?

 Я подумала, что старик мог сам настрочить послание про питомца, чтобы люди не считали мистера Айзека сумасшедшим и поверили, что кошку украли. Если дед подтвердит этот факт, то дело примет простой и логичный оборот.

 Пожилой мужчина потупил взор. Михаила, похоже, мой вопрос заинтересовал. Он уставился на лицо мистера Айзека, внимательно наблюдая за реакцией старика на мои слова.

– Никто всерьез не воспринимал пропажу Царапки, – бормотал дед.

 Мы с Михаилом переглянулись. «Я же говорила», – пыталась я донести ему мысленно. Охранник откинулся на диван и сложил руки на груди. По лицу надзирателя я решила, что он либо недоволен услышанным, либо до сих пор не верит старику. Я выдохнула и кивнула. Михаил оживился и обратился к старику:

– Записка ваша идея или кого-то другого?

– Моя, – слабо ответил старик, прижимая к себе Царапку.

 Мисс Келлер посмотрела на охранника из-за сгорбленной спины и спросила:

– Вы чего тут допрос устроили?

– Мисс, – начал Михаил.

 Но девушка его грубо перебила:

– Не хочу слушать оправдания, вы подозреваете мистера Айзека в чем-то нехорошем, а он всего лишь хотел вернуть своего кота. Вы хоть подумали, что ему может поплохеть?

 Михаил усмехнулся:

– Я смотрю, вы о его здоровье шибко много думали, когда кошку приютили.

 Мисс Келлер поднялась на ноги:

– Я то не знала, что творю, а вы расстраиваете его умышленно.

– Согласна! – поддержала я. – Миша перегибает палку. Считаю, что дело о пропаже питомца успешно закрыто, пора перейти к обсуждению оплаты.

 Присутствующие удивленно уставились на меня. Старик опомнился первым:

– Чуть подкоплю и отправлю вам деньги. Сколько я вам должен?

– Мистер Айзек, вы не беспокойтесь, это же у меня Полосатик, – ошиблась мисс Келлер, но тут же опомнилась, – в смысле, Царапка жила. И мне с последствиями разбираться.

– Нет, мой клиент мистер Айзек, – возразила я на благородство девушки.

– Какая разница кто платит? – недоумевал Михаил.

 Я закатила глаза. Они своей паникой рушили мой великолепный план по спасению животных. Пришлось дождаться, пока охранник и мисс Келлер перестанут пререкаться. Они посылали друг другу ненавистные взгляды. Удивительно, как легко девушка вступилась за незнакомого ей человека. «Должно быть, у нее огромное сердце, – думала я, глядя на недавно потерявшую отца. – И оттого утрата для нее стала еще болезненней».

– Мистер Айзек, я безумно люблю птиц, – ложь легко летела из меня. В глазах старика промелькнуло осознание. Он понял, что я попрошу. Я озвучила его догадку и свое намерение: – Вам сложно ухаживать за всеми животными сразу. Я заберу попугаев, и мы в расчете.

 Седые брови Михаила подпрыгнули вверх. Мисс Келлер задумчиво посмотрела на плотную ткань, под которой прятались птицы.

– Нет! – прогремело неожиданно громко от немощного старика. Ожидаемая реакция. Поэтому я приблизилась и присела на столик напротив дивана, чтобы мы с дедом оказались на равных. Он нервно гладил Царапку, когда прошипел: – Мошенница!

 Я улыбнулась. Давно меня так никто не называл.

– Дедуль, вам миллион лет. И пора признать очевидное. Кошка выглядит отлично, а вот с птицами вы явно не справляетесь. Соседи ваши будут рады, если я заберу попугайчиков. А главное, им так будет лучше.

– Но я их так люблю, – неуверенно возразил пожилой мужчина.

 «Он у меня на крючке, – подумала я. – Еще немного и сдастся».

– Я буду приходить иногда помогать с животными, – предложила мисс Келлер.

 Я с трудом сдержалась, чтобы не выругаться. На птиц планы, связанные не только с их спасением, но и с моим. Раз Лука не идет ко мне, то я иду к нему. Нужно высказать в его красивое лицо все, что я думаю по поводу не попыток связаться со мной.

– Мисс Келлер, вы не обязаны помогать там, где ваша помощь не требуется. Я люблю животных, всем лучше, если птицы перекочуют ко мне и будут под постоянным надзором. А вы, – я быстро соображала, чтобы ей предложить. За неимением альтернативы девушка может вернуться к идее помощи птицам. – Вы бы приходили навещать мистера Айзека и Царапку. Разделим обязанности.

 Пока мисс Келлер не опомнилась, я пожала ее руку, будто бы мы договорились. Я кивала, она на автомате кивала в ответ. Я поднялась, пока никто не сообразил, что происходит:

– Миша, клетки.

 Охранник поднялся. Но он тоже не поспевал за моими изворотами. Не сбрасывая ткань, я взяла ближайшую клетку и направилась на выход. За спиной скрипел пол.

– Хорошего вам дня! – проорала я на прощание. – Если буду свободна, то навещу вас на этой неделе и расскажу, как попугайчики освоились на новом месте!

 Улица встретила шумом. Птицы защебетали. Михаил шел рядом со второй клеткой.

– Миссис Стоун, вы понимаете, что это ограбление? – спросил он, спустя двадцать минут молчания.

 Я пожала плечами:

– Дед не против.

– Определенно, против, – парировал Михаил.

– Нет, он поймет со временем, что согласен со мной.

 Мужчина, плетущийся рядом, вновь надолго затих. Я первая сообразила, что идем мы наугад. На перекрестке мы остановились. Я сообщила надзирателю, что ему нужно определить, где ближайшая ветклиника. Он словно до сих пор не верил, что у нас теперь есть попугаи, спросил:

– Зачем?

 Я свела брови и заглянула под ткань. Птицы пока не сдохли.

– Чтобы объяснили, как за ними ухаживать и проверить все ли с ними в норме.

 Очевидно, что попугаям плохо. Неизвестно сколько дней они провели в темноте. Наверняка свет они видели, только когда дед их кормил и поил. «Так вообще делать можно?» – я переживала и за кошку, поэтому сказала мистеру Айзеку, что вернусь. Предлогом будет оповестить, как обжились попугаи. Фактически нужно проверить, держит ли свое слово мисс Келлер.

 Если она навещает Царапку-Полосатика, то все должно быть в норме. «Заодно и за дедом приглядит, – решила я. – Ей компания, ему друг на старости лет. За кошкой присматривают. Все в выигрыше».

 Мы с Михаилом с клетками в руках потопали в ветклинику. По дороге охранник бормотал, что я странная, и что Тамара не обрадуется новым хлопотам. Я решила попозже сказать надзирателю, что тащить животных домой нельзя. Сирена – последний питомец, которого я показала мужу.

 Ради убийства попугаев в порыве гнева, до офиса Оскар не поедет, именно туда я и собиралась их поселить. «Возможности – они под носом. Главное – успеть ими воспользоваться», – крутилась в голове довольная мысль. План по освобождению еще не до конца сформировался, но я чувствовала, что могу приоткрыть форточку из тюрьмы, выстроенной мужем.

 Свобода рядом, но браслет на ноге крепко держал меня возле Оскара. «Пока что, – весело думала я, слушая чириканье птиц. Они ожили. Возможно, почуяли свежий воздух. – Или запаниковали».

 Я же чувствовала умиротворение с той самой секунды, как идея с птицами зародилась в голове. Ни разу за два года у меня не появлялось сколько-нибудь сносного шанса связаться с внешним миром без присмотра, чтобы передать послание, и при этом не рисковать, устраивая очередной побег или его попытку.

 Но теперь я все сделаю как надо. Главное – успеть за два месяца, на которые есть таблетки. И стоит начать есть нормально, ведь для бега нужны силы. Впервые в жизни хотелось почувствовать ветер на лице, вызванный быстрым перемещением ног. Но я переставляла их спокойно, не позволяя себе ускориться раньше времени.

Глава 8. Долгожданная встреча

 После ветклиники мы направились в зоомагазин. Клетки я купила новые. Точнее, фактически заплатил за них Оскар. «Хоть какая-то польза от мужа-тирана», – думала я, когда Михаил прикладывал к терминалу карточку, выделенную на мои траты.

– Ваш муж сильно удивится, увидев в статье расходов корм для попугаев, – бормотал охранник всю дорогу до офиса.

 Затарились мы по полной. Помимо нового, не вонючего, жилища для птиц и корма, купили подстилки, какие-то камни (продавец сказал, что это обязательно). Еще приобрели игрушки для развлечения пернатых. Поилку, кормушку и жердочки продавец любезно установил, пока мы торчали в магазине. Пока он этим занимался, меня накрыло осознанием, что я боюсь птиц. Их маленькие клювики выглядели острыми, как и когти. Рассмотреть новых питомцев удалось хорошенько только в ветклинике. Один попугай зеленый, другой голубой.

 Помимо всего прочего, Михаил нес песок, который нужно насыпать на дно клетки. Моя голова пухла от полученной информации, хоть и ветеринар, и продавец сказали, что птицы неприхотливы. Но я вдруг поняла, что возможно взвалила на плечи непосильную задачу по присмотру за животными.

 «Сирена прожила со мной всего год, – напоминала я себе, хоть и понимала, что дело было во вспыльчивости Оскара, а не в отсутствии ухода. – А если я не справлюсь с птицами? – Появляющиеся один за одним, предположения жгли мозг. – Оскар еще от меня детей хочет, а у меня даже питомцы долго не живут!»

 Когда мы добрались до офиса, мое настроение вконец расстроилось. «У меня есть прекрасный план по спасению собственной шкуры, – уговаривал внутренний голос. – Но животные-то не виноваты в том, что Оскар держит меня на коротком поводке! Они не должны страдать! – ругалась я мысленно. – Но у старика попугайчики покинули бы мир живых в ближайшие дни. Так сказал врач, а он-то разбирается в птицах. Кто я такая, чтобы сомневаться в птичьем докторе?! Со мной попугайчикам точно лучше, чем с немощным дедом. Должно быть. Наверное».

 Ранняя осень, но на улице вечером уже прохладно и, оказавшись в тепле кабинета, я осознала, насколько замерзла. Я потихоньку согревалась.

 Две клетки поставлены на тумбочку, в дальний угол комнаты, на максимальном расстоянии от рабочего стола. Михаил сверялся с заметками в телефоне, выполняя привычную для него роль смотрителя, но теперь он заботился о птицах. Я открыла ноутбук, пока мой охранник занят делом. Мужчина мгновенно бросил уход за попугаями и возник за моей спиной, следя за экраном.

 Я недовольно вздохнула и проворчала, открывая браузер:

– Размещу объявление о поиске смотрителя за птицами.

 Я не представляла, как называется подобная должность.

– Нет, – прогремело за спиной. Я вздрогнула. Все никак не привыкну к басистому голосу Михаила. Каждый раз открывая рот, он словно орет на меня. Судя по общению с остальными людьми, для Михаила это обычный тон. Мужчина пояснил категоричный запрет: – Оскар не давал разрешения на присутствие в офисе посторонних.

– Но когда муж в городе, то мы с тобой подолгу не посещаем офис, – возразила я. Пальцы висели над клавиатурой. Я не решалась перечить надзирателю действиями, поэтому продолжала приводить аргументы: – Кому-то необходимо кормить птиц, менять им воду. Я попугаев у старика забрала не для того, чтобы их добить.

– Нет, без разрешения Оскара никаких посторонних рядом с вами, – настаивал надзиратель. – Заберите их домой. Там за ними присмотрит Тамара.

– Оскар против животных в доме.

– Ясно, – протянул мужчина. В голосе охранника я услышала усмешку. Раздражает. Не выдержав, повернула крутящееся кресло на него. Михаил улыбался: – Вы как маленький ребенок, которому родители запретили притаскивать домой бездомных котов.

– При чем тут коты? – изображая идиотку, уточнила я.

 Михаил недовольно покачал головой:

– Необходимо обсудить с вашим мужем ситуацию с попугаями, которую вы умышленно создали, осознавая, что с птицами возникнут проблемы.

 Я пожала плечами, будто не понимала, о каких таких проблемах идет речь:

– И что же страшного в человеке, ухаживающим за Травой и Небом?

 Губы растянулись в улыбке. Я еще по дороге придумала имена питомцам. Зеленая самочка – Трава. Самец – Небо. Охранник закатил глаза. Кажется, устал от изображаемой мной тупости. Я сколько угодно готова не понимать, почему Оскар может разозлиться.

 Охранник перестал со мной сюсюкаться. Он захлопнул ноут и вернулся к начатым делам, связанным по обустройству птиц на новом месте. Я покорно присоединилась к уходу за питомцами. Помогала тем, что не мешала. Стояла рядом молча.

 Михаил закончил, и мы поплелись к автомобилю, оставив птичек одних на их первую ночевку в кабинете. Долгая дорога до дома прошла в тишине. Я не знала, согласится ли Оскар выделить бюджет на сотрудника, так еще и работающего на меня. Переживания не давали вдохнуть полной грудью. Лишь почувствовав вновь свободу, я ощутила, насколько сильно скучала по ней. Мою клетку лишь приоткрыли, но свежий воздух достиг легких. И теперь они болели, от его недостатка.

 Еще на подъездной дорожке я увидела машину Оскара. Сердце опустилось в пятки. Он вернулся. Я надеялась обсудить птиц по телефону. После теплого салона автомобиля на улице показалось ужасно холодно. На секунду я пожалела, что попросила не заезжать в гараж. Пробрало до костей. «Он все поймет. Сразу, как заговорю о помощнике». – Я сглотнула ком, подступивший к горлу.

 Не трогающее мое нутро целый день, волнение захватывало мозг. Время для паники не подходящее. Михаил весь путь до дома был мрачнее тучи. Со сведенными бровями он открыл входную дверь. Излишне картинно. Будто работал швейцаром всю жизнь. От этого стало не по себе. Наверняка Оскар написал сообщение надзирателю, после того как не обнаружил меня дома.

 «Гадство! У Оскара наверняка настроение плохое. Слишком рано он вернулся! Меньше суток прошло, почему он тут?» – Ответы на вопросы поджидали в помещении. Хоть оттуда на улицу и проникал теплый свет, но идти внутрь не хотелось. Я уже знала, что уют и мнимая безопасность рядом с мужем обманчивы. Спасаться чаще приходилось не от внешнего мира, а от того, кто поклялся любить меня до конца жизни. Стоя у алтаря, я не подозревала, что жизнь подразумевается моя.

 На секунду в голове появилась шальная мысль побежать куда глаза глядят, в ночь улицы, стереть ноги в кровь, но не останавливаться. Михаил терпеливо держал дверь в ожидании, когда я зайду. Я тряхнула головой, проходя мимо охранника. «Бегаю точно медленнее Миши», – подумала я, заглядывая с холла в столовую. За приоткрытой резной дверью покачивалась нога, сидящего на стуле. Из холла я видела только нервно болтающуюся туда-сюда конечность. Обзор на нее преградила Тамара, возникшая непонятно откуда со словами:

– Вас ждут.

 Михаил кивнул на прощанье, но не успел уйти.

– Обоих, – раздалось громкое со столовой.

 На лице охранника промелькнуло удивление. Седой мужчина, как истинный джентльмен, взял на себя ношу пройти к моему мужу первым. Я проводила взглядом бледную Тамару. Она знала, что сейчас будет. Но предпочитала делать вид, что не догадывается. Как всегда.

 Я пока не понимала причины злости Оскара, но чувствовала острую необходимость спрятаться. Вместо этого шла прямо к нему. Он всегда меня находит.

 Оскар сидел у изголовья стола, попивая начатый виски. В открытой бутылке осталось подозрительно мало алкоголя. Предположительно, тот перекочевал в мужа и теперь кипятил его и так горячую кровь. Глаза Оскара проскользили по мне, затем метнулись на охранника.

– Я предупреждал тебя, – произнес муж, едко всматриваясь в моего надзирателя.

– И я строго придерживаюсь ваших инструкций, – ответил спокойно Михаил.

 Оскар повернулся ко мне:

– Золото мое, выгляни в окно.

 Я послушно отодвинула тяжелую штору. Мирная улица не представляла ничего интересного. В окнах соседей горел свет. Красивые высокие дома за кованными заборами. Идеальная картинка. Раньше я не позволяла себе мечтать о жизни в подобном районе, а сейчас только и хотела оказаться подальше.

 Очевидно, муж попросил выглянуть в окно не для того, чтобы я полюбовалась архитектурой приличного района. От волнения соображать нормально не получалось. С мужем часто не удавалось угадать, что его выведет из себя. Но я решила попытаться. Во дворе дома стояло два автомобиля. Я закрыла штору обратно и уставилась на дожидающегося непонятно чего Оскара.

– Машина, на которой мы приехали, мешает тебе? Нужно было загнать ее в гараж?

 Я была уверена, что ошиблась. Но в голову ничего другого не пришло. Оскар злобно усмехнулся. Темная жидкость из граненого стакана перелилась в мужа. Стекло звонко приземлилось на столешницу из красного дерева.

– И часто вы вдвоем до ночи гуляете в мое отсутствие? – спросил грубо Оскар у охранника.

 Михаил сохранял неприсущую ему во время бесед со мной вежливость:

– Мистер Стоун, если нужно добавить этот пункт в список ограничений, я это непременно сделаю.

 От напряжения я прикрыла глаза. Охранник ответом указал Оскару на недоработки. Муж такое не любит, но вступаться за Михаила я не собиралась. Это бы разозлило Оскара еще сильнее.

– Сними рубашку, – приказал муж надзирателю.

 В этот раз тот не сдержал удивления. Седые брови приподнялись, но Михаил расстегнул пиджак, повесил его на руку, затем снял кобуру. Краем глаза я видела, как пистолет накрыла белоснежная рубашка. Оскар постукивал пальцем по пустому стакану, дожидаясь пока нанятый им человек, выполнит приказ.

 Муж поднялся. Я наблюдала за тем, как он обходит Михаила, внимательно рассматривая татуированный торс. «Жуткий тип», – испуганно летело в моей голове при виде церкви на спине и креста на груди. Оскар вроде не заметил, как я пялюсь на охранника, потому что никак этого не прокомментировал.

 Муж остановился спиной ко мне, загородив Михаила.

– Повторю, Эл невероятно обаятельная, но если ты ей поддашься, то умрешь.

– Начальник, я помню, – заверил спокойно надзиратель, словно ему прилюдные оголения и осмотры не наносили никакого дискомфорта.

 Оскар кивнул:

– Оставь нас, с утра переговорим.

 Михаил молча удалился. Одеваться, видимо, решил у себя. Входная дверь хлопнула. Охранник направлялся в домик для прислуги, выделенный ему лично. В основном доме помимо нас с Оскаром проживала только Тамара.

 Пощечина прилетела так неожиданно, что я потеряла баланс. От копчика по телу распространилась острая боль. Щека горела, но, очевидно, силу в удар Оскар не вкладывал. Муж вернулся к столу. Остатки алкоголя оказались в стакане.

– Позоришь меня перед людьми, – выдал муж, а затем плюхнулся на стул.

 Мы уставились друг на друга.

– Не обязательно раздевать людей, чтобы спросить, спим ли мы, – пробормотала я сидя.

 Подниматься смысла нет. Все равно вернусь в скором времени на пол.

– А ты со всей прислугой спишь? – язвил муж, поглощая остатки виски. – Тамара тоже в опасности?

 Оскар направился к бару. Из шкафа муж достал закрытую бутылку. Он посылал мне улыбочки, пока открывал ее. Я не оспаривала его заявления, когда Оскар в таком состоянии. Да и доказать человеку, убежденному в своей абсолютной правоте, ничего невозможно. Муж не простил мне увольнение водителя. Хотя прошел уже год после того, как Оскар увидел на шее парня засос, а на спине царапины.