Мирослава Вячеславовна Кузнецова
Княгиня Ольга
Я отказалась поверить услышанному, и начались мои мытарства по именам и фамилиям известных докторов, по больницам и женским консультациям. Никогда в жизни я не лечилась так усердно, но никакого результата не последовало.
– Лара, не надо отчаиваться, – успокаивала меня сестрёнка. Прошлую зиму она вышла замуж и теперь была "в положении ". – Тебе надо в Церковь сходить, исповедоваться, причаститься. Хочешь, вместе пойдём?
Казалось, я перепробовала всё и уже почти отчаялась. Но сдаваться не собиралась, не в моих правилах это было. Как такое могло случиться со мной, спортсменкой и абсолютно здоровой девушкой в прошлом? Я же купалась до поздней осени в холодной речке, у меня разряд по плаванию и вообще… Звонок телефона отвлёк меня от грустных мыслей. Это была моя сестрёнка, которая узнала имя лучшего врача по моему вопросу. Принимал он в женской областной консультации, и попасть к нему на приём было не так-то просто. Преодолев непреодолимые препятствия и потратив кучу денег, я попала к знаменитому доктору. Их была целая династия – врачей по фамилии Урожок. Два гинеколога, невропатолог, мануальный терапевт, кто-то ещё…
– Почему Вы пришли именно ко мне? – произнесло скрипучим голосом светило медицины по женским вопросам. – У Вас абсолютно точный диагноз и прогнозы предельно ясные. Предельно! Раз уж Вы здесь, я осмотрю Вас, но Вы уже сейчас должны понимать…
У меня упало сердце, а по спине пополз противный холодок. Надежды больше не осталось, я это осознала, ещё не взобравшись на гинекологическое кресло, ещё не услышав окончательный вердикт именитого доктора. Он утешал меня после осмотра, он оказался хорошим психологом и помог мне пережить тяжёлые мгновения, только мне всё равно было очень больно. Я шла по бесконечным коридорам женской консультации, не стыдясь своих слёз. На каждом шагу я ловила любопытные взгляды, но они были мне безразличны – люди любят рассматривать чужие беды и несчастья. Присев на скамейку в уютном дворике женской консультации, чтобы немного успокоиться, я бессмысленно рассматривала небольшой фонтанчик неподалёку, очень красивый, обложенный природным камнем и искусственными зелёными украшениями.
– Тётя Лариса, здравствуйте! – услышала я радостный возглас и поднялась со скамейки навстречу Кристине. Никогда ещё дочь Ольги не выглядела так хорошо. Одета со вкусом, модная сумочка, ухоженные руки, несколько колечек на пальцах.
– Ой, тётя Лариса, я так рада! Вы не заболели? – она кивнула на лечебное учреждение, – всё хорошо у Вас?
– Сестрёнку провожала, – нашлась я, – она к доктору приходила.
– А я тоже на консультации была, – радостно сообщила мне девушка, – у меня будет ребёнок! И я замуж скоро выхожу.
Мы разговорились. Я искренне радовалась за девушку и улыбалась на её восторги и восхищения в адрес будущего мужа и его семьи.
– Они такие уважаемые люди! Аристократы, не меньше. Знаете, тётя Лариса, мне сначала было стыдно за мою семью, особенно за маму. Сколько раз ей папа говорил – брось рынок, он до добра не доведёт. Все равно трудно жили, тяжело, и ничем не помогла нам её торговля. А позор какой! Я долго опомниться не могла. До сих пор боюсь, что родные Пети узнать могут, как именно мама умерла. Ладно бы, подвиг какой совершала, спасла кого-нибудь, а то – за водкой полезла. Ужасно! Хорошо, что соседи переехали, и никто ничего не расскажет.
– Кристина, мама хотела, как лучше, – я больше не могла слушать несправедливые слова девушки, – она одна работала, чтобы семью кормить.
Если бы не известие о беременности Кристины, я заговорила бы с ней по-другому, но обида за погибшую Ольгу всё же сделала своё дело, и я продолжила чуть резче:
– Кристина, у тебя была замечательная мама! Добрая, умная, интеллигентная. Слова грубого никому не скажет. Музыку любила, английский хорошо знала.
– Да, тётя Лариса, – неожиданно спокойно согласилась девушка, – всё так. Только вот мной она совсем не занималась! Ни языком, ни музыкой. Пианино продала, мне пришлось музыкальную школу бросить. Да что говорить, папа со мной всегда рядом был. Папа, а не мама! И уроки с ним вместе делали, и обед варили.
А мама в это время то под дождём стояла на рынке, то на морозе до позднего вечера, чтобы у вас с папой было из чего обед готовить. И школу музыкальную ты бросила из-за собственной лени, а папа поддержал тебя, потому что ты жаловалась на головную боль и утомляемость, отвечала я Кристине мысленно. Вступать в полемику с беременной девушкой не представлялось возможным, но жаль мне было Ольгу до бесконечности.
– Как бабушка и папа поживают? – незаметно перевела я разговор на другую тему.
– Бабушка нормально, что ей сделается, – махнула рукой Кристина, – мы иногда ездим к ней, правда, мне теперь некогда будет, новая жизнь начнётся. А у папы всё хорошо, инженером работает в транспортной компании, грузоперевозки сейчас в почёте, это не то, что рынок. Хорошо, что Вы ушли с рынка, тётя Лариса. Вы такая умная, и у Вас семья хорошая. А папе Вы всегда нравились.
Кристина улыбнулась, и я ещё раз отметила, как она переменилась, стала настоящей, уверенной в себе красавицей. Вот бы Ольга порадовалась сейчас. Я сказала об этом, и девушка кивнула, продолжая рассказывать про папу. Он стал лучше выглядеть, в спортзал ходит. Конечно, он на виду и при должности, и ему надо соответствовать.
– Может, и встретится ему ещё хорошая женщина, – предположила я, – одному одиноко, наверное.
– Ой, да что Вы, – усмехнулась Кристина, – у него скоро внук родится, или внучка. Помогать нам будет, сам так сказал. Мы же в одном доме теперь жить будем, мой Петя квартиру там покупает, в соседнем подъезде. А женщин возле папы, и правда, очень много, но охмурить никому не удастся, на шею его сесть ни у кого не получится! А то появилась одна разведёнка с двумя детьми, переехать была готова к папе, да только зачем ему чужие дети? Их ещё растить и растить. Так он ей, знаете, что ответил? Жену покойную забыть не могу, в доме после неё не представляю другой хозяйки. Во как! Железобетонный аргумент, не подкопаться.
Кристина захихикала довольно, а я почувствовала, что ещё немного, и меня стошнит, слишком много я пережила сегодня. На прощание мы обменялись номерами телефонов. Я не смогла придумать, как отказать в этой информации девушке. Ладно, в случае чего, скажу, что не могу подойти к телефону. Говорить с Кристиной мне больше не хотелось, встречаться тоже. Только Ольгу мне было жаль нестерпимо.
Я медленно шла по улице, мимо автобусных остановок и спешащих куда-то людей. Всё было, как обычно, на первый взгляд, но для меня изменилось многое. Какая сложная жизнь, как тяжело бывает иногда, но надо уметь держать удары судьбы. Надо выдержать, устоять. Мне предстоит рассказать о своей беде родным и мужу, надеюсь, он с пониманием отнесётся к ситуации. Рынок ли был во всём виноват, или что-то ещё?
Несколько раз мыслями я возвращалась к сегодняшней встрече с Кристиной. Неприятное ощущение не проходило, и жалость к Ольге не уменьшалась. Я начинала понимать, почему Ольга мне всегда казалась одинокой. Сильный, мужественный, добрый человечек. Мудрый и аристократичный. Да, сказала я себе, она была именно такая. Ведь настоящий аристократ – не только тот, кто принадлежит к родовой знати. Есть и ещё одно понятие аристократизма – это люди с прекрасным образованием и тонким вкусом. Они искренни, честны и справедливы. Они живут, стараясь приносить пользу другим и могут довольствоваться малым, они терпеливы и тактичны. Неурядицы и беды переносятся ими достойно. Конечно, не все понимают таких людей, вот и Ольгу не поняла собственная дочь, не говоря уже о торговках с нашего рынка. Светлая память тебе, Ольга! Благодаря таким, как ты, мир становится чище и лучше.
– Лара, ты где была, почему не звонила? – у подъезда меня встречал взволнованный Вадим, – мы с мальчиками переживаем!
Я подняла голову и увидела на балконе сыновей, которые махали нам руками.
– Я всё расскажу чуть позже, – устало ответила я, – хорошо?
У порога меня обступили дети. Они наперебой рассказывали свои новости.
– Это тебе зайчик передал, – смеялся Костик, протягивая корзинку с клубникой, – самую вкусную для мамы!
– И лисичка, вот это варенье передала! – Вовочка, как всегда, говорить тихо не умел.
– Ну, а мама вам всем торт купила, – ответила я.
– Бегом на кухню, ставить чайник и накрывать на стол! – скомандовал Вадим мальчишкам, и обратился ко мне, – Лара, всё хорошо? Не устала?
– Не устала, – ответила я только на второй вопрос, но Вадим не обратил на это внимания. Он обнимал меня и говорил, что поехал на дачу за сыновьями, потому что соскучился, а потом переживал, что меня долго нет и я не звоню; что мама наварила много варенья и передала свежей клубники, наказав её кушать со сливками. Вадим рассказывал что-то ещё и смеялся, а я вдруг обнаружила первые морщинки возле его глаз. Улыбаясь Вадиму в ответ, я смотрела в его глаза. В них отражался наш маленький мир, счастливый и самый лучший на свете. Я прижалась к мужу, закрыла глаза и в очередной раз возблагодарила Бога за подаренное мне счастье.
