Милана Милая
Солнце для принца
Представление уже начиналось и почти все места были заняты. Герцог Аньежио что-то тихо спросил у распорядителя и рукой им указали на их места. Чтобы дойти, пришлось спускаться вниз до самой сцены. Девушке было очень неудобно, она чувствовала недовольные сверлящие взгляды в спину и перешептывания, но не оборачивалась. Они сели и ее тут же захватило представление о глупом и хвастливом воине.
Глава 4
Когда Рам и Алессандро прибыли в театр, они узнали, что их места находились почти у сцены. Молодых людей это не устроило. Они попросили распорядителя посадить их подальше от сцены и поближе к выходу, что было немедленно выполнено. Несмотря на маски, имена в их приглашениях говорили о том, что это богатые аристократы, с которыми Морозини совсем не хотел ссориться.
У него самого было две дочери на выданье и оба молодых человека его устраивали в качестве зятьев. Это вообще были одни из самых завидных холостяков Венеции, и одни из самых богатых! Их незамедлительно пересадили на самый последний ряд.
Алессандро тут же принялся угадывать среди масок знакомых ему людей. Получалось, в основном, с дамами, чему Рам нисколько не удивлялся. Он, как всегда, принялся нашептывать другу о тех, кого узнал.
Рам был редким гостем на подобных мероприятиях, в отличие от друга. Несмотря на маскарад, Алессандро безошибочно кивал многим своим знакомым.
– После представления, – начал шепотом ему говорить Гавани. – Я представлю тебя графине Аскоррей. Смотри, она только что прошла мимо. Ей всего 28 лет, а муж в постоянных командировках на материк. Довольно красивая женщина, скажу я тебе. И чистоплотная, любовников себе выбирает очень тщательно, меня отвергла, представляешь?
Рама действительно заинтересовал этот необычайный факт, и он повнимательнее взглянул на проходящую мимо женщину. Стройная и высокая, в платье Коломбины, с черными смоляными волосами, убранными в высокую прическу, женщина не выделялась абсолютно ничем. Лицо было закрыто золотой маской, впрочем, как и у всех, а волосы в Венеции были у большинства жителей черными. Только чувство собственного достоинства и превосходства плыло за ней невидимым шлейфом отличия.
– Я познакомлюсь с ней только для того, чтобы ты отстал! – прошептал Рам.
– Договорились! – тихонько рассмеялся Алессандро.
Но тут началось представление и друзья притихли. Принц не очень любил греческие комедии, или просто актеры каждый раз попадались никудышные. И не давало покоя странное ощущение покалывания в затылке. У него возникало такое всякий раз при приближение опасности или когда в его жизни происходили большие перемены. Руки покрывались мурашками, обострялись зрение и слух. Рам начал потихоньку осматриваться, хотя сам понимал бессмысленность этого. Все были в масках и полумасках. Он незаметно проверил ножи, привязанные к щиколоткам, которые всегда брал с собой, независимо от того, куда идет.
Несколько входов в театр были ярко освещены и пустовали. Кроме одного. Принц пригляделся к мужчине, стоявшему в проходе театра на самом верху. Ничем не примечательная черная одежда городского нобиля, белая маска закрывала лицо полностью. Высокий, худой, волосы черные. Он ни чем не выделялся. Почему он не садится? И совсем не смотрит представление? Рам проследил за его взглядом… Ему было очень хорошо видно этого мужчину, он стоял прямо напротив него, а вот на кого он смотрел? Куда-то вниз. На кого-то в первом ряду? И даже сквозь маску был виден голодный и хищный взгляд. Пока Рам пытался разглядеть зрителей первого ряда, мужчина исчез. Внезапно и неожиданно, а вот ощущение опасности не пропало. Странно.
Он с трудом дождался конца представления, бесконечных аплодисментов и поклонов. Актеры несколько раз вызывались на сцену и никак не хотели уходить. Вместе с ними на сцену вышел граф Морозини. Маленький и толстенький итальянец с совсем лысой головой в костюме рыцаря выглядел просто нелепо. Он дождался тишины и объявил.
– Дорогие друзья, я рад приветствовать всех вас в моем палаццо. Рад, что вам понравилось представление. А теперь вас всех ждет бал-маскарад и прекрасные закуски! Праздник продолжается!
Снова раздались бурные аплодисменты, но Рам уже встал с места и потянул друга за собой.
– Эй, куда мы так торопимся? – Алессандро даже запнулся.
– Хочу занять наблюдательный пост получше.
– Не понял тебя….
– Сейчас поймешь!
Рам быстро вышел из высоких двойных дверей и спустился по широкой лестнице. Он уже бывал здесь, поэтому путь в бальный зал не вызвал затруднений. Молодой принц зашел в огромную комнату.
Кроме музыкантов, которые настраивали свои инструменты для танцев, здесь находились только слуги. Зеленые ливреи и зеленые маски выдавали в них принадлежность дому Морозини.
Рам снова вышел в холл и огляделся. Аристократическая публика не торопилась покидать театр.
– Рам, ты свихнулся? – Маркиз Гавани не выбирал выражений, следуя попятам за другом.
– Алессандро, ты знаешь насколько обострено у меня чувство опасности? – Рам остановился за высокой колонной в холле, закрывавшей лестницу и двери в бальный зал.
– Да, очень хорошо! Но что тебя насторожило?
– Я сам не знаю. – Рам задумчиво рассматривал лениво спускающихся гостей. По бокам лестницы стояли лакеи и держали на подносах чаши с вином, элем, квасом и водой. – Чувствую, что что-то должно произойти.
– Если бы я не знал тебя так хорошо, я решил бы, что ты просто выпил лишнего! – Гавани с ужасом наблюдал за заполняющимся залом. Скоро гостей стало так много, что молодые люди перестали наблюдать. Это было просто невозможно. – Если здесь произойдет что-то нехорошее, то это чертовски плохо! Так много народу.
Раму очень понравилось такое безоговорочное доверие друга. Его интуиция много раз спасала им жизни. Но увидеть опасность в доме высокопоставленного чиновника, окруженном охраной со всех сторон. Где находились только богатые вельможи по приглашениям… Странно. Театральное представление, бал-маскарад, танцы, приятная музыка приглашали расслабиться и наслаждаться. Смех и веселые разговоры со всех сторон окружали молодых настороженных людей.
– Ну что? – спросил через некоторое время Алессандро.
– Я не знаю… – задумчиво ответил Рам.
– Ты мог ошибиться?
– Нет! – это молодой принц мог сказать безошибочно и Гавани это знал.
– Что будем делать? Может, уйдем? – друг потер руки и весело подмигнул. – Если будет драка, не хочу испачкать костюм! Он мой любимый!
– Драки не будет. – Рам продолжил прислушиваться к своим внутренним ощущениям. – Опасность грозит кому-то одному…
Глава 5
Тициана держала отца под руку, пока он разговаривал с графом Морозини и бароном Флавио де Понте. Они столкнулись с ними в дверях бального зала, который быстро наполнялся смеющимися людьми. Заиграла музыка, первые пары начали танцевать. Азалия чуть раньше отошла от них поприветствовать своих знакомых.
Отец очень дружил с графом, а вот с де Понте герцога связывали только деловые отношения. После того случая, когда барон предложил ей выйти за него, Тициана больше этого мужчину не видела. Спасибо папе, он сделал все, чтобы Тициана избежала общения с ним.
Но даже здесь папа умудрился начать разговор о поставках соли в Европу. Дела превыше всего. Ох уж эти мужчины. Обычно такие разговоры были интересны девушке, но только не сегодня. Она глазами искала Амадею или Патрицию, дочерей графа Морозини. Она давно не виделась с подругами, и Тициане не терпелось обсудить последние новости, что нового произошло в их жизни. Назначена ли дата свадьбы у Амадеи с ее итальянским графом. Помогла ли Патриции новая диета, которой девушка начала придерживаться, чтобы похудеть. Что вообще нового в Венеции, о чем отец ей никогда не расскажет. Просто потому, что его такие вещи не интересуют.
Девушка в который раз поймала тяжелый взгляд де Понте. Пришлось приложить усилие, чтобы не поежиться. Неприятные мурашки побежали по коже. Это как же можно так смотреть, возмутилась про себя Тициана. Она чувствовала себя грязной только от одного жадного взгляда.
Тициана прекрасно понимала, что совсем избежать с ним встреч не получится. Тем более сейчас, когда наступил сезон. Де Понте, как завидного холостяка, будут приглашать на многие мероприятия, где будет Тициана. Очень жаль, но придется потерпеть. Она хорошо знала нормы поведения в высшем обществе. Поэтому глубоко вздохнула и постаралась мило улыбнуться барону. Он узнал ее сразу, девушка поняла это по его восхищенному взгляду.
Больше терпеть не было сил. Тициана незаметно пожала руку отцу, и он отвлекся.
– Дорогая, я вижу, что тебе не интересно. – герцог накрыл ее руку своей, прерывая свой разговор. – Дай мне немного времени, и я буду в полном твоем распоряжении.
– Ваша дочь сегодня просто прекрасна, Аньежио. – барон сказал это, не отрывая от девушки глаз. – Но как бы она не гримировалась, ее глаза не узнать просто невозможно. Или спутать с любыми другими.
– Спасибо. – ответил герцог, явно выдавливая из себя слова благодарности. – Мои дочери, это моя гордость. Думаю не осталось в Венеции людей, кто бы не знал об этом.
А рука отца непроизвольно сжалась, подумала Тициана. Правила этикета не позволяли грубо ответить на чересчур смелый комплимент.
– Извините меня, господа! Давайте поговорим о делах завтра. Здесь не время и не место.
– Уделите мне еще совсем немного времени, герцог. – сказал с улыбкой де Понте. – Завтра, рано утром, я уплываю в Константинополь, и нам не удастся поговорить в ближайшее время.
– Тициана, ты можешь отойти ненадолго. – герцогу явно не нравилось то, что он говорил. Но он чувствовал, что дочь готова быть где угодно, но только подальше от Флавио де Понте. – Возьми себе что-нибудь попить и найди Азалию. Мне нужно с ней побеседовать!
Последние слова отца были немного угрожающими, Тициана сразу поняла их скрытый смысл. Она мило улыбнулась мужчинам, изящно присела в поклоне и поскорее отошла.
Тициана взяла с подноса бокал с водой и огляделась в поисках Азалии. Она увидела сестру, танцующую бас-данс с партнером, одетым как рыцарь-тамплиер. На ее лице сияла счастливая улыбка, в каждом плавном движении сквозило кокетство.
«Я совсем не подумала о сестре» с досадой подумала Тициана. Ведь для нее этот бал тоже был первым. Первым после долгого перерыва. И для Азалии это было даже более важно, чем для Тицианы. Для девушки это было просто очередным развлечением, а для старшей сестры смыслом жизни. После года несчастливого супружества и похорон, Азалия ждала этого бала сильнее всего на свете. Это было началом перемен в ее жизни.
Как же она могла требовать к себе внимания, если сестра так наслаждается происходящим? Ничего! Пусть папа исполнит роль дуэньи. Тициана оглянулась в поисках отца, но на том месте, где мужчины вели свои разговоры, никого не было. Буквально на глазах пустой бальный зал заполнился танцующими парами, повсюду образовались группы смеющихся людей.
– Можно пригласить прекрасную Клеопатру на танец? – перед Тицианой склонился невысокий юноша в костюме римского императора. Он держал свою маску в руке, видимо снял ее, чтобы не прятать свое лицо, на котором неуверенность периодически сменяло восхищенное выражение.
Тициана вежливо отказалась. Она побоялась принять приглашения на танец без одобрения отца. Когда она попыталась объяснить это молодому человеку, ее неожиданно окликнули.
– Синьорина Тициана?
Девушка оглянулась и увидела мужчину в зеленой ливрее и зеленой маске. Так были одеты только слуги графа. После кивка, он отдал ей аккуратно сложенную записку и с поклоном удалился.
Тициана была очень удивлена. Она медленно развернула листок бумаги и прочла:
«Тициана, мне нужно срочно тебя увидеть! Вопрос жизни и смерти! Жду тебя в кабинете отца. Амадея»
Девушка ничего не поняла. Почему Амадея просто не подошла к ней? Зачем такая таинственность? Что такого могло случиться, о чем просто нельзя сказать, отведя человека в сторонку? И как этот слуга ее узнал? Может, видел ее вместе с герцогом Аньежио, вот и предположил. Ведь он же уточнил имя, передавая записку.
Вот и объяснение тому, что Тициана не видела подругу ни на балу, ни в театре. Может граф наказал ее за что-то? И не разрешил присутствовать на празднике? Хотя на него это совсем не похоже, Амадея и Патриция вили веревки из своего отца.
Тициана быстро пробралась к выходу из зала и повернула в узкий коридор личных покоев семьи Морозини. Кабинет графа найти было несложно. Здесь было на удивление пустынно и темно. Факелы уже не освещали путь на каждом шагу. Один в начале коридора, и один в конце. Конечно, здесь было пустынно. Кому хочется находиться здесь, когда рядом представление, музыка и танцы.
Девушка остановилась перед кабинетом, оглянулась по сторонам и тихонько приоткрыла тяжелую дубовую дверь.
– Амадея? – негромко позвала Тициана, засовывая в щель голову. Комната была погружена в полумрак. – Ты здесь?
Оставив дверь приоткрытой, она вошла и огляделась. За несколько месяцев здесь ничего не изменилось. Все тот же заваленный бумагами и папирусными свертками стол. Тициана даже не могла припомнить, какого он цвета. Стол всегда был так завален, а граф Морозини начинал истошно кричать, когда замечал некое подобие порядка в своем кабинете. Это происходило, когда слуги проводили здесь уборку и протирали пыль.
Камин все еще был заставлен цветами, хотя в ноябре можно было начинать его топить.
Тициана краем глаза заметила колыхание плотной оконной занавески.
– Амадея? – снова позвала она, подходя к окну. Когда и сзади нее раздался шорох, девушка попыталась обернуться, но почувствовала тяжелый удар по голове. Последнее, что она запомнила перед тем, как погрузиться во мрак, это головокружение и быстро приближающийся пол.
Глава 6
Рама просто поедало изнутри какое-то беспокойство. Но все было в порядке. Ничего не произошло. Танцы были в самом разгаре. Веселый смех слышался отовсюду. А граф Морозини со своей симпатичной женой хором объявили о снятии масок. Рам не смог удержаться от улыбки, узнав в некоторых шутах своих деловых партнеров. Некоторые патриции не оделись для маскарада. Впрочем, как и сам принц. Но ему и не нужно было переодеваться. Его рубашка и штаны в корне отличались от обычной одежды венецианцев.
Алессандро уже кружил в танце какую-то Коломбину, а Рам с удивлением понял, как не хватает рядом друга. Проходившие мимо женщины и девушки мило улыбались, давая понять, что не против знакомства. А он даже не знал, кто они такие. Ответная улыбка не задевала никаких струн в его душе. Может, с ним действительно что-то не так?
Как-то раз Пха Нам сказал, что чувства Рампхуэнга дремлют. И чем дольше они спят, тем сильнее они будут, когда проснутся. Все это, конечно, чушь, но Рама действительно беспокоило отсутствие интереса к кому бы то ни было.
Музыка ненадолго смолкла, и Рам с облегчением увидел, как Гавани направляется в его сторону. И конечно, он не смог пройти мимо очередной красивой женщины. Маркиз преградил ей путь и галантно поклонился, что-то сказав. Молодая женщина ему даже не улыбнулась, она кивнула и прошла мимо, направляясь к герцогу Аньежио. Рам знал этого патриция не очень хорошо, просто был когда-то ему представлен. Вот и все. Но он очень много о нем слышал. И только хорошее. Это был один из самых уважаемых аристократов в Венецианской республике. И, пожалуй, один из самых богатых. Он стоял рядом с графом Морозини и, судя по выражению лица, говорил тому что-то неприятное.
Женщина, мгновением ранее не проявившая интереса к Алессандро, подошла к герцогу и взяла его под руку, нежно поглаживая по плечу, словно успокаивая. Гавани совсем спятил, подумал принц. Приставать к жене влиятельного человека не очень разумно. Можно потом нечаянно оказаться в канале без головы. Такое часто бывало в Венеции.
Когда друг подошел, Рам сквозь зубы проговорил.
– Гавани, ты совсем спятил? Ты можешь хотя бы не приставать к замужним женщинам на глазах у мужей? Хочешь нарваться на неприятности?
– Кто замужняя? Баронесса? – Алессандро оглянулся и засмеялся. – Нет! Она вдова. А герцог Аньежио ее отец. Красивая женщина. И чем-то явно обеспокоена.
– Ты сделал такой вывод, потому что она не обратила на тебя внимания?
– Нет, умник! Потому что она действительно обеспокоена. Уже, впрочем, как и хозяева вечера.
Рам заметил, как быстро уходят из танцевального зала герцог, его дочь и супружеская пара Морозини. На их лицах было волнение.
– Я тоже ухожу. – сказал он Гавани. – Мне здесь не нравится. Какое-то ужасно неприятное чувство. Давно такого не было. И я не хочу здесь оставаться.
– Какое совпадение! – весело заметил Алессандро. – И я здесь не остаюсь. Неожиданно наметилась встреча…
– Этого просто не может быть! – Рам, не веря, покачал головой. Когда-нибудь его друг нарвется на большие неприятности.
– Это потому, что ты не веришь в бога. – продолжал рассуждать вслух Гавани. – В заповеди сказано – возлюби ближних! Вот я и люблю…. А ты вообще никого не любишь.
– Невероятно. – Раму пришлось поддержать друга, когда тот споткнулся о ковер. – Сколько ты выпил?
– Ты мне не мама! Я отказываюсь отвечать!
– Ладно. Ладно. – успокоил друга принц. – Я умолкаю. Если свалишься в канал, не жалуйся потом мне! На улице довольно прохладно.
Молодые люди не смогли обнаружить в зале графа. Дворецкий сказал, что у него возникли неотложные дела и сейчас он не может присутствовать на празднике. И пообещал передать наилучшие пожелания и слова прощания.
Они уходили одними из первых, поэтому пришлось подождать свои гондолы. Рам с удовольствием вдохнул прохладный ноябрьский воздух. Дождь давно закончился, оставив после себя свежесть и мокрые мостовые. Молодой человек наслаждался прохладой, свежим ветром. Он с удовольствием подумал, что сейчас прогуляется с Суджаем. В последнее время редко это удавалось. Может даже разрешит ему поплавать. Тигры очень любят воду, о чем в первую очередь подумал Рам, когда выбирал место под строительство своего дворца.
Густонаселенный центр города не подошел. Суджай бы распугал всех соседей. Пришлось полностью выкупать небольшой остров, о чем впоследствии Рам не пожалел ни разу. Пустующие дома бывших владельцев он сносить не стал. Их жуткий, опустевший вид отпугивал всех окрестных воров и грабителей. Никому не хотелось встретиться с живым тигром в таком вот пустом доме. Даже местные нищие не проявляли желания переночевать и спрятаться от холода. А для Суджая было большим развлечением гулять по старым развалинам. И он мог гулять везде на острове. Правда только ночью. Утром Пха Нам прятал тигра под замок.
Когда гондольер причалил к острову, было уже за полночь. Его слуги были расторопны и молчаливы, они понимали Рама с полуслова, с полужеста. Привыкли не задавать глупых вопросов, знали, что хозяин любит тишину. Кивком головы Рам отправил их в дом, а сам пошел вдоль набережной. Спать совсем не хотелось. Непонятное, жужжащее беспокойство, которое началось на приеме у графа Морозини, все никак не проходило…
Рам просвистел знакомую мелодию, призывая домашнего питомца, и прислушался. Тишина. Просто удивительно, насколько тигры были бесшумны. Как и любая другая кошка гораздо меньшего размера. Хотя Суджай не мог не услышать этого свиста, и наверняка стремительно приближался.
Рам увидел его прямо перед собой через мгновение, в темноте светились желтые глаза. Животное было неподвижно, только длинный полосатый хвост подергивался из стороны в сторону. Рам подошел ближе, наклонился, потрепал Суджая по голове и почесал за ушами.
– Привет, друг! – прошептал он прямо в мохнатое ухо. – Соскучился по тебе…
Тигр ткнулся мордой в плечо принца и утробно замурлыкал. Так он выражал свою привязанность и любовь. Шерсть еще не успела высохнуть, значит Суджай гулял под дождем. Рам снова пошел вдоль набережной, желая перед сном немного освежиться.
Глава 7
Тициану разбудили грубые мужские голоса. Говорившие яростно спорили, вот она и очнулась. Сначала девушка не могла уловить смысла слов, слишком шумело в голове. Но потом отдельные фразы стали складываться в предложения.
– Мы же не знали, что нельзя было бить! Вы сказали, чтобы она молчала, а это самый надежный способ…
– А если бы вы ее убили, придурки?
– Нет! Я рассчитал силу удара. Поверьте, хозяин, не в первый раз…
– Заткнись, идиот и слушай….
Тициана приподнялась, и гул в голове перерос в рев. Больше она не слышала голосов, вообще ничего не слышала. Девушка села и руками нащупала под волосами огромную шишку. Парика на ней уже не было. Как же больно! Она поднесла перепачканную в чем-то черном руку к лицу. Пальцами потрогала непонятную липкую жидкость. Потом вспомнила, что в темноте кровь всегда черного цвета. Сразу тошнота поднялась к горлу, желудок сжало спазмами. Тициана согнулась пополам и ее вырвало. Она поняла, что не может даже подняться с колен. Не потому что ослабла, а из-за головокружения.
Как пульсирует голова! Она до сих пор не слышала ничего, кроме шума в ушах. Похоже, что напавший на нее мужчина нагло соврал. Он явно не рассчитал силу удара, если бы не плотный парик, он бы проломил ей череп.
Тициана попробовала оглядеться. Она поняла, что сидит на голой земле. Браслетов и ожерелья на ней уже не было. Оказалось, ее уже успели ограбить. Она на мгновение пожалела этих грабителей. Отец скормит их крысам за это похищение. Когда найдет ее, в чем девушка не сомневалась.
В помещении было сыро и пахло плесенью. Ничего не было видно, никто не позаботился дать пленнице хотя бы небольшой фонарь. Хотя она не боялась темноты, в этом помещении было что-то жуткое. Тициана поняла, что замерзла. Как долго она пролежала без сознания? Что еще эти грабители с ней сделали?
Девушка в панике проверила руки и ноги, ощупала себя и поняла, что кроме головы, никаких повреждений нет! Слава богу!
Она подпрыгнула от страха, когда раздался громкий скрежет открываемого засова. Дрожащую руку Тициана приложила к груди, пытаясь успокоить сильно бьющееся сердце.
Когда дверь открылась, в комнату вошли двое мужчин. Они закрепили факелы по обеим сторонам двери, и в помещении стало светло. Хотя разглядывать было совсем нечего. Здесь не было даже окна. И никакой мебели. Четыре голых заплесневелых стены и земляной пол. Комната напоминала старый заброшенный склад. Только вот в каком районе города?
Потом Тициана посмотрела на похитителей. Здоровые, плохо пахнущие бугаи напоминали портовых матросов. Одежда тоже была дешевой и очень грязной. Лица мужчины закрыли платками. Была видна только верхняя половина лица. Длинные грязные волосы, слипшиеся от пота, и черные жестокие глаза. И ни капли сострадания, похоже, похитители наслаждались чужими муками.
– Очнулась? – проговорил один из них. Тот, который был пониже ростом. Девушке показалось, что он сказал это с облегчением.
– Что вам нужно от меня? – Тициана очень постаралась, чтобы голос не дрожал.
– Нам ничего от тебя не нужно, успокойся! – проговорил второй мужчина с сильным арабским акцентом. – Мы просто доставим тебя рано утром на корабль, и ты нас больше никогда не увидишь. Так что веди себя хорошо. Будешь кричать, придется снова тебя вырубить!
– На какой корабль? – Тициана судорожно пыталась понять, что им было нужно. – Разве вы не будете просить за меня выкуп?
– Нам уже заплатили за тебя. Очень хорошие деньги.
– Послушайте. – Тициана постаралась собраться с мыслями. – Мой отец отдаст вам за меня любые деньги….
– Риск слишком велик, девочка. Тебя уже купили. И продавать не собираются…
Первый мужчина ненадолго вышел и вернулся с кувшином воды и кружкой.
– Если захочешь пить, не стесняйся. – он поставил все это рядом с дверью, не став подходить ближе. – Утром мы уйдем отсюда. Можешь пока поспать.
– Послушайте! – жалкий окрик не остановил похитителей. Дверь с лязгом закрылась. На этот раз мужчины не унесли факелы, оставив в комнате свет.
Тициана не хотела ничего брать у этих людей. Но во рту был такой гадкий привкус. Она взяла кувшин и умылась. С облегчением смыла грязь и кровь с лица и шеи, тщательно сполоснула руки. Сразу стало легче. Воду девушка сплюнула, пить она ее не смогла. Рвотные позывы в животе еще не утихли.
С ужасом до нее стало доходить то положение, в котором она оказалась. Разве людей похищают не ради выкупа? Она просто не могла придумать другой причины. На какой корабль ее отвезут завтра? И куда плывет этот корабль?
Тициана негромко всхлипнула и зажала рукой рот. Что с ней будет? Кому ее продали? Для каких целей? Как похитители смогли пробраться в палаццо графа Морозини? Конечно, лучшего момента для похищения придумать было нельзя. Полный дом гостей, все лица закрыты масками. В своем доме ее бы не смогли похитить так просто, слишком много было охраны. Тициана вспомнила про записку, и покачала головой от собственной глупости. Только сейчас она сообразила, что почерк в ней не принадлежал Амадее. Как она могла не подумать об этом раньше?
Тициана очень злилась на себя сейчас. Встала и начала ходить из угла в угол. Так было и теплее, и думалось лучше. Ни на какой корабль она не поплывет! Слишком плохо они ее знают! Придется познакомиться получше. Прикинуться слабой и испуганной? Легко! Пообещать все, что угодно? Пожалуйста! Вести себя хорошо? Да ради бога!
В голове потихоньку зрел план.
