Михаил Уханов
Война за Чашу Бессмертия
– Я не дам надевать его голову на копьё. Его надо похоронить вместе с остальными. И не зарывать, а сжечь на костре. Это лучше, чем кормить могильных червей.
– Может, мастер Лан, ты потребуешь, чтобы мы песню сложили об эльфийском герое?
– Песню о нём сложат его соплеменники, если захотят. Но похоронить молодого ТайИллоро надо, как бы мы ни относились к Перворожденным. Он погиб, сражаясь и защищая свой дом. Сражаясь до конца. Что может быть достойнее?
– Тебе бы в плакальщицы при Хранителях в Покои Ушедших, мастер Лан. Как ты вообще мастером меча стал? Хорошо, сделаем так, как ты хочешь. Но похоронами этой эльфийской падали займись сам. Твой трофей, вот и делай с ним, что тебе угодно. Только проверь сначала, куда там Дар запропастился. Не пришиб его старый маг в своей башне?
Тари развернулся к остальным альвам, собравшимся в зале.
–Братья, радуйтесь, мы победили! – рявкнул он во весь голос.– Соберите тела павших и готовьтесь к пиру. Пора отметить нашу победу, вы это заслужили!
Ответом ему был ликующий рёв воинов.
Глава 6
Этой ночью Высокорождённой ТайИри, дочери Высокородного Светлого лорда Тар-Энеля из Дома Хрустальной Росы, не спалось. Окна в её покоях были распахнуты настежь, лёгкий ветерок играл с тончайшими полупрозрачными занавесями, но казалось, что ночной воздух загустел настолько, что им трудно было дышать. Ночь, внешне тихая и безмятежная, была пропитана непонятной тревогой. Хорошо бы поговорить об этом с дедом, но Тар-Алорон уже несколько дней почти не покидал своих покоев, занятый какими-то сложными магическими изысканиями. А ТайИллоро только посмеётся над девичьими страхами. Старший брат, надежда и опора, гордость Дома Хрустальной Росы, великолепный мечник и опытный воин, командовавший сейчас стражей замка. Что ему ночные страхи и неясные предчувствия младшей сестрёнки? Иногда ТайИри жалела, что не послушалась деда и не посвятила себя занятиям магией. Тар-Алоронутверждал, что чувствует в ней большие способности, но изучение магии оказалось настолько долгим и скучным делом, что ТайИри не выдержала и прекратила занятия. Ни отцу, ни деду это не понравилось, но настаивать на продолжении учёбы они не стали. Жаль, отца нет сейчас в замке, он бы выслушал её и не подумал бы смеяться. А стань она магичкой, провела бы ладонью над хрустальным шаром, и сама бы во всём разобралась. И рядом нет никого, с кем можно было бы поделиться своими предчувствиями. Может, отец прав и следовало согласиться на предложение руки и сердца одного из Высокородных Перворождённых из числа тех, что ухаживали за ней в столице? Перворождённые никогда не врут, руку она бы получила и мужа в придачу, но вот сердце… Да и свое сердце не обманешь. Ни один из тех, кто делал ей официальное предложение, не заставил её сердце дрогнуть и затрепетать. Высокородные эльфийки далеко не всегда идут замуж по любви, как об этом поётся в песнях и говорится в легендах. Гораздо чаще замужество лишь укрепляет связи двух эльфийских родов или Высоких Домов, как они назывались у Перворождённых. Но ТайИри не хотелось быть просто ценным призом в сложных раскладах внутриэльфийской политики. И девушка была благодарна отцу, который не торопил её с замужеством. Возможно, он до сих пор чувствовал свою вину перед ней. У Перворождённых в его возрасте, а Высокородный Светлый лорд разменял уже вторую тысячу лет, редко появляются дети. Любовь и бури страстей, свойственные тем Перворождённым, кто жил менее пятисот лет, остались у лорда Тар-Энеля далеко позади. Светлый лорд был настолько погружен в политику и изучение магических наук, что рождение дочери, позднего ребёнка, стало для него неожиданностью. Потом была потеря супруги, матери ТайИри, ушедшей по звёздному мосту в Изначальный мир всего через два года после рождения ТайИри. А ещё через несколько лет дед, уйдя с головой в свою магию, официально передал отцу главенство в Доме Хрустальной Росы. С тех пор отец почти все время пропадал в столице. Возглавив один из Высоких Домов, Тар-Энель вошёл в Светлый Совет, собрание Светлых лордов при Вечном Короле Предзакатных земель. Бесконечная борьба между Высокими Домами и сопутствующие ей сложнейшие интриги не позволяли Светлому лорду уделять много времени воспитанию дочери. Лишь когда ТайИри подросла настолько, что уже могла идти под венец, лорд Тар-Энель начал вызывать её в столицу на очередной праздник, турнир или бал. Знакомил её с молодыми Перворождёнными из прочих Домов, возил с собой по гостям и приёмам, но с выбором не торопил. А сама ТайИри, прекрасно понимая намерения отца, всё же была благодарна ему за то, что он не собирался выдавать дочь замуж против её желания и воли. Но вот сейчас рядом с ней не было того, в чьих объятиях можно было бы забыть любые ночные страхи. А ведь она пыталась, она честно старалась полюбить. Разве её вина, что ни один из предлагавших ей замужество не пришёлся ей по сердцу? А потом наступила та ночь, самая короткая ночь в году, когда приспешники Тьмы прячутся по своим норам и щелям, страшась быть застигнутыми первыми лучами набравшего полную силу летнего солнца. Эта ночь никого не пугает непроглядной темнотой и тревожными шорохами, а напротив, манит и ласкает теплым бархатом своих ладоней, укрывая уставшую за день землю. И земля засыпает, а ночь вступает в свои права.
Это дивная и странная ночь, когда мир вновь, пусть ненадолго, становится таким, каким его увидели первые Перворождённые, ступившие на эту землю. В такие ночи вновь становится слышна музыка Сфер и звёзды поют, перебрасываясь тонкими, еле уловимыми лучиками света. И сквозь нынешний, суровый и грубый мир смертных рас начинает просматриваться тот Изначальный, Заокраинный мир, куда по звездному мосту уходит душа Перворождённого, погибшего или просто уставшего от бесконечной жизни в смертных Мирах.
Но ТайИри была слишком молода, чтобы устать от прожитых лет и шагнуть на незримый для смертных звёздный мост, ведущий в Заокраинные земли. Поэтому девушка просто радовалась красоте ночи, что звала и ласково манила куда-то. Ещё с вечера ТайИри чувствовала, что эта ночь будет особенной, не похожей на другие. Слишком ярко светила луна, слишком ласково перемигивались звёзды. И юная эльфийка не смогла уснуть. По подземному ходу выскользнула она из замка и не один, даже самый зоркий страж не смог бы заметить фигурку, бегущую через лес наперегонки с тенями. Сотканный из невесомой ткани плащ становился слишком тяжёлым, чудом успевая держаться на плечах своей хозяйки. Босые ноги легко ступали по мягкой, стелющейся изысканнейшими коврами траве. Прятались сучковатые коряги, корни деревьев послушно изгибались под стопой подобно ступеням диковинной лестницы. ТайИри неслась всё быстрее и быстрее, обгоняя лесные тени и лишь ночной ветер сумел удержаться с ней наравне, на бегу ласково играя волной серебряных волос. Восторг переполнял грудь, сердце билось в такт мерцанию звёзд и хрустальным звоном отзывались лесные ручейки, скачущие по камням. А впереди уже мерцало огнями заветное лесное озеро. Звёзды играли с луной, отражаясь в тёмной глади воды, и ТайИри, окончательно задохнувшись от восторга, сбросила надоевший плащ и скользнула в озеро. Нырнула и долго плыла в глубине, наслаждаясь прохладой ночной воды. Вынырнула, легла на воду, раскинув руки и любуясь звёздным небом. Бедные глупые гномы, они до сих пор считают, что ничто не может сравниться с блеском их самоцветов. А перед тобой в ночи, когда слышно пение звёзд, распахивается весь Мир, и никакой самоцвет не в силах затмить красоту, что дарила Дивная ночь тем, кто способен видеть и слышать.
Неизвестно, сколько ТайИри пролежала так, полупогрузившись в темную воду и глядя широко раскрытыми глазами в чёрно-бархатное звёздное небо. Наконец она развернулась и поплыла обратно к берегу. Встала во весь рост на мелководье,чувствуя, как вода легко касается ее лодыжек . Капельки воды скользили по телу и падали на воду, сплетаясь в странную, но прекрасную мелодию. И лёгким напевом флейты вторил ей ветерок, и лунный свет обнимал за плечи. Песня рождалась сама собой, крепла и поднималась ввысь, к самым звёздам. И в такт песне ТайИри двинулась в непостижимо плавном, колдовском танце, вначале медленном, а затем всё убыстряясь и убыстряясь. Мало кто из прочих народов видел такой танец, лишь в сказаниях грубыми неуклюжими словами пытаясь передать красоту услышанной случайно песни. Такому невозможно научить, и песня, и танец Дивной ночи неповторимы и каждый раз новые. Но каждая нота песни, каждая фигура танца были столь выверенными и совершенными, что изменить в них хоть что-то казалось кощунством. Танец в лунном свете под пение звёзд. Древнее эльфийское искусство, граничащее с магией. А может, и магия того молодого, юного и прекрасного мира, что был когда-то. И пусть этого мира давно уже нет, но память о нем живет до сих пор в этом танце и в этой песне. И сердца слышавших радовались этой песне, но лишь одному из них суждено было загореться тем огнём, из пламени которого рождается настоящая любовь, одна на всю жизнь, сколько бы не длилась она у бессмертного. И лишь в эту дивную, колдовскую, самую короткую ночь в году может случиться чудо. Твою песню услышат, твой танец увидят и тогда к тебе обязательно выйдет тот, единственный, от одного взгляда которого в твоём сердце загорится ответный пламень. А потому звенела и взлетала ввысь песня и каждое новое движение ТайИри вплеталось в непостижимый узор древнего танца. Эльфийка танцевала под лунным светом и древнее серебро звенело в её смехе, и ветер играл в распущенных волосах. Всё было как в старинных легендах и потому ТайИри совсем не удивилась, когда кусты на опушке раздвинулись и из них вышел воин в блестящих доспехах. Вышел и остановился, не в силах отвести от неё взгляд.
Продолжая танец, ТайИри, смеясь, шагнула к нему, протягивая руки и вдруг тоже остановилась. Воин был красив и статен, но это был не Перворождённый. Девушку обманул доспех эльфийской работы, но теперь она ясно видела, что перед ней стоит один из Сотворенных, Идущих Следом. Даже в лунном свете было видно, как густо он покраснел. ТайИри вдруг осознала, что стоит перед ним совсем нагая, лишь ожерелье на шее по-прежнему переливалась искрами самоцветов.
– Прошу простить меня! Я не хотел пугать столь прекрасную деву. – Альв старался быть вежливым, но его хриплый от смущения голос совсем не подходил к этой ночи, разрушая всё её таинственное очарование.
– Я ехал в замок Хрустальной Росы с письмом для Высокородного лорда Тар-Энеля, но услышал песню и не смог не свернуть. Меня словно какая-то невидимая сила привела сюда. Ещё раз прошу простить меня, что нарушил ваше уединение…
Воин замолчал, но не отводил от неё глаз. Пытался, но не мог. Странно, в его взгляде совсем не ощущалось той неприятной липкости, что проскальзывала порой во взглядах молодых эльфах на столичных балах. Там её словно раздевали взглядом. Конечно, бальное платье – это тончайшие полупрозрачные ткани, глубокие вырезы и разрезы. Всё в нем призвано не столько скрыть тело своей хозяйки, сколько подчеркнуть её красоту. Но есть же правила приличия. А здесь и полупрозрачного, но всё же платья не было. ТайИри стояла перед незнакомым мужчиной свободная в своей наготе, но почему она не ощущает ни капли смущения?
Восторгом сверкали глаза альва, пылали огнём, который не могла скрыть даже ночная темнота. Будь он эльфом, подумалось ТайИри, будь он витязем из легенд, она бы могла сейчас отправить его на подвиг, за головой дракона или короной Владыки Тьмы. И он бы пошёл и непременно бы вернулся с победой, вернулся бы живым и здоровым, потому что знал бы, что она так и стоит и ждёт его здесь, на берегу. И вернувшись, он бы бросился к ей и заключил её в объятия. А она бы в ответ улыбнулась бы ему и поцеловала. Да будь он эльфом…
Не известно, сколько они простояли так, глядя друг на друга. Молодой воин первым пришёл в себя. Он вновь пробормотал какие-то ненужные извинения. С трудом поклонился, словно его доспехи утратили подвижность и шагнул спиной прямо в кусты, из которых вышел. Дети Предзакатных земель ходят бесшумно, но сейчас воин ломился сквозь заросли, как пьяный гном. Словно он внезапно ослеп или повредился в уме. Ещё некоторое время было слышно, как он продирается сквозь ветки, потом всё стихло. ТайИри вновь осталась одна, на берегу озера. Сейчас никто не мешал ей продолжить песню или начать новый танец. Но ночь окончательно утратила своё колдовское очарование, песня больше не хотела взлетать к тёмному небу, словно птица с повреждённым крылом, что напрасно пытается взмыть в недавно ещё столь доступные небеса. И лишь безучастные звёзды по-прежнему глядели с чёрного бархата небес. Но даже их свет казался теперь холодным и колючим. Время Дивной ночи незаметно закончилось и ТайИри, подобрав с земли плащ и накинув на голову глубокий капюшон, неслышной тенью проскользнула обратно к потайному входу в замок.
Девушка никак не могла забыть глаза вышедшего к ней воина, восторг и восхищение, горевшие в них. Гордец и нахал, он даже не подумал их скрывать! И было в этом взоре что-то ещё, непонятное, с чем ТайИри раньше не встречалась, даже на балах при дворах эльфийских лордов.
Дожидавшиеся госпожу служанки стайкой кинулись к ней с расспросами, но ТайИри взмахом руки отстранила их и быстро прошла к себе в покои. Ей не хотелось обсуждать ни с кем события этой ночи, но и забыть их никак не получалось. Всего лишь Идущий Следом, он даже не Перворождённый, он лишь один из Сотворённых. Слуга, созданный для выполнения воли её народа. Ничего особенного, таких десятки и даже сотни. Жаль, что он не принадлежит к числу Перворождённых, возможно тогда колдовство этой ночи не закончилось бы так быстро. И он видел её обнажённой, он осмелился выйти и подать голос. Да как он посмел! Если об этом узнают её отец или дед… Нет, не узнают, она не будет жаловаться, это была всего лишь ночь, короткая колдовская ночь, уже скоро рассвет и всё будет как раньше. Да, решено, она никому ничего не расскажет. Уже рассветает, жизнь продолжается. Она ещё молода, у неё будут сотни, а может тысячи таких ночей, как сегодняшняя. И, возможно, в одну из этих ночей к ней выйдет Перворождённый, могучий и прекрасный. Выйдет и не сможет отвести от неё взгляда. Точь в точь как этот молодой альв сегодня. А Сотворенного она забудет. Совсем забудет. Вот, уже забыла. Он бесстыжий наглец и не заслуживает, чтобы о нём помнили. А теперь – спать! И всё же, какой нахал, этот альв, нахал и невежа. Немедленно забыть его и спать, спать, скорее спать!
Забыть нахала и невежу совсем не получилось. Перворождённые вообще мало что забывают, а эльфийской памяти завидуют даже длиннобородые гномы. По крайней мере так говорится в старинных легендах и поётся в песнях, что создали давным-давно знаменитые менестрели прошлого. И раз их песни ещё помнят, значит они правы. В дальнейшем ТайИри ещё несколько раз видела невежу и нахала, когда выезжала в столицу Предзакатных земель к королевскому двору. И каждый раз она ловила на себе всё тот же взгляд, что пыталась и никак не могла забыть. Сама она делала вид, что не замечает ни пристального взгляда, ни самого альва. Ещё чего, чтобы этот Идущий Следом возомнил невесть что? Ей хватает внимания тех, кто по рождению ничем не уступает ей самой. Порой этого внимания было даже слишком много. Жаловаться отцу девушка не собиралась, но однажды слишком нахального альва заметил ТайИллоро, который сопровождал сестру в очередной поездке к отцу, теперь почти безвылазно пребывающему в столице. К счастью, брат не придал произошедшему особого значения и только посмеялся над дерзким.
– Смотри, ТайИри,от тебя даже Сотворенные не могут оторвать взгляд. Взгляни, как уставился на тебя этот молодец! Эй, парень, веди себя так, как подобает, не хочется беспокоить жалобами твоего господина! Не забывай, перед тобой Высокорождённая.
Альв вздрогнул, потупился и, повернувшись, растворился в толпе.
– Так-то лучше, будет знать своё место. Ты знаешь его?
ТайИри даже слегка растерялась. Рассказывать брату про ту памятную ночь не хотелось. Еще решит, что их Дому нанесено оскорбление и схватится за меч. А врать неприлично, Перворождённые не врут. Но ведь и не соврать можно по-разному.
– Кого? Этого альва? Нет, я не знаю, кто он такой. А ты с ним встречался?
– Да, несколько раз. Точнее, я встречался с его господином, Высокородным Светлым лордом Эроном Тар-Виэлем. А этот Идущий Следом всегда сопровождал его. Он из личного отряда лорда Тар-Виэля, из воинов его ближнего круга. Хорошо, что парень не позволил себе лишнего и сразу ушёл. Иначе пришлось бы жаловаться Высокородному Тар-Виэлю, а он не слишком жалует наш Дом. Надеюсь, альв тебя не обидел своим взглядом? Не хотелось бы рубить этого парня посреди королевской столицы, а потом ещё разбираться с его хозяином. Отец этого точно не одобрил бы. Ладно, поехали, мы и так здесь слишком задержались. Отец уже ждёт. Он хотел повидать нас до начала Совета, иначе мы увидимся с ним только на приёме у короля, а там не поговоришь. Отец давно не видел тебя, пусть посмотрит, в какую красавицу ты превратилась. Даже Последыши застывают посреди улицы. Вперёд, не следует заставлять отца ждать!
ТайИллоро звонко рассмеялся, тронул поводья и его конь, повинуясь воле молодого хозяина, перешёл на рысь, звонко прозвенев подковами по камням мостовой. Кобыла ТайИри рванулась следом. Впереди была встреча с отцом, королевский приём и бал с танцами и состязаниями менестрелей, но взгляд альва никак не давал себя забыть. Нет, он совсем не был оскорбительным, этот взгляд серых упрямых глаз. Пожалуй, это было даже немного приятно. Но, разумеется, такое поведение слишком вызывающее и совершенно недопустимо. Хорошо, что брат не знает о той их встрече ночью. Хотя сам братец частенько зазывает к себе на ночь то одну, то другую из служанок в их замке. И, судя по случайно услышанным обрывкам разговоров, многие девушки от него в восторге. Интересно, а если бы этот воин служил её отцу, осмелилась бы она позвать альва в свои покои? Нет, нет, о чём это она? Это было бы недостойное поведение для дочери Светлого лорда, да, совершенно недостойное. Так что хорошо, что господином этого альва является сам Высокородный Светлый лорд Эрон Тар-Виэль. Они с отцом действительно не слишком ладили друг с другом, хотя и вынуждены были постоянно общаться на заседаниях Светлого Совета. Впрочем, ТайИри не слишком разбиралась в хитросплетениях политики и не понимала, в чём причина разногласий между представителями столь древних Домов. Но с каждым новым приездом к отцу она замечала, что он всё мрачнее и мрачнее. А потом отец запретил ей приезжать в столицу и вообще по возможности не покидать замок без серьёзной охраны. И вот, похоже, его опасения начинают оправдываться. Но что могло произойти?
Глава 7
Стук в дверь раздался совершенно неожиданно, прервав размышления уже начавшей засыпать ТайИри. Эльфийка не привыкла, чтобы к ней стучали вот так, требовательно и настойчиво, да ещё в середине ночи. В недоумении она поднялась с постели, подошла к дверям, ведущим из её покоев и распахнула створки из лёгкого, тёплого на ощупь дерева. За дверью стояли две её доверенные служанки, альвийки Лейрэ и Кайриси.
– Вставайте скорее, госпожа, беда, большая беда. Замок захвачен, вас наверняка ищут.
Замок захвачен? Кем и как такое вообще возможно? Почему так тихо? Где воины брата и магия деда?
Видимо, эти вопросы легко читались на лице юной Перворождённой, так как служанки заговорили одновременно, перебивая и мешая друг другу. Замок захвачен, да, захвачен восставшими альвами, где Верные альвы и Перворожденные из стражи замка, а так же родные госпожи – неизвестно, а сейчас надо спасаться, пока госпожу не нашли. Из замка вело несколько подземных ходов, из кладовой, из винного погреба, из неприметного подвала рядом с одной из башен, но когда ТайИри заикнулась было об этом, служанки замахали на неё руками. Ни в кладовую, ни в винный погреб незаметно не пройти, везде восставшие. И в башни тоже нельзя, они уже все захвачены, а госпожу наверняка ищут, надо спасаться как можно быстрее.
– Госпожа, мы проведём вас к воротам через парадный зал под видом служанки. Одевайтесь скорее, потом накиньте этот платок, чтобы никто не увидел вашего лица и возьмите вот этот кувшин вина.
ТайИри надела первое попавшее под руку платье прямо на ночную сорочку, торопливо обулась. Приняла из рук черноволосой Лейрэ платок, накинула тонкую ткань на голову. Сдвинула вперёд, пряча лицо. Затем свободными концами замотала нижнюю часть лица почти до самого носа. Лейрэ отступила на шаг, оценивая, что у них получилось.
– Хорошо, госпожа, теперь вас никто не узнает. Следуйте за мной и ничего не бойтесь. Главное, не отставайте ни на шаг, мы вас выведем.
ТайИри послушно приняла из рук Кайриси тяжёлый глиняный кувшин с вином и двинулась за Лейрэ. Кайриси шла прямо за ней, замыкая их маленькую процессию. Так, цепочкой, девушки прошли до центрального зала. Царящий здесь шум оглушил ТайИри. Знакомый с детства зал было не узнать. Везде за столами и вокруг них сидели, стояли, ходили, обнимались и пили вино незнакомые альвы обоего пола в доспехах или без них, но все, как один, с оружием. По-прежнему следуя за Лейрэ, ТайИри осторожно поглядывала вокруг. Она ничего не понимала. Где воины брата, где вся стража замка? Не могли же они все разом исчезнуть. Погибли? Все и так быстро? ТайИри не слишком разбиралась в воинских делах, но брат много раз хвалился умением и подготовкой своих воинов. А брату она верила. И вот замок захвачен несмотря на то, что его охраняли столь умелые и храбрые воины. Где же сам брат, как он это допустил?
И тут ТайИри заметила такое, что ноги у неё подкосились. Девушка вцепилась во внезапно ставший неподъёмным кувшин, чуть не выронив его. Там, впереди, на почётных местах, где обычно восседали отец, дед, брат и лишь самые важные из гостей, а сейчас расселись мятежники, на возвышении за главным столом рядом со золотоволосым гигантом сидели как равные двое воинов в доспехах со знаками Дома Хрустальной Росы. На мгновение в голове ТайИри промелькнула надежда, что это всего лишь успевшие напялить захваченную броню мятежники, но тут она разглядела лица обоих воинов и сердце девушки точно сковало льдом от невыносимого ужаса. Она знала их! Имена никак не приходили на ум, но это точно были воины её брата. Обоих она много раз видела стоящими на страже у ворот замка или встречала в самом замке. Предательство! Вот почему замок пал так быстро! Эльфийка втянула голову в плечи, бросила осторожный взгляд из-под платка. А вот ещё один альв из гарнизона замка, ещё двое, вон ещё и ещё. Правда, все остальные изменники сидели почти у самого входа и чувствовали себя явно скованно среди мятежников, в отличии от двух своих собратьев за центральным столом. Но всё равно, любой из этих альвов мог опознать её. Родные стены превратились для эльфийской наследницы в смертельную ловушку, отсюда надо было уходить, уходить прямо сейчас, не теряя ни единого мгновения. Но Лейрэ, словно издеваясь, продолжала идти вперёд, направляясь прямо к мятежникам, сидящим на почётных местах. Что она делает, она что, не понимает, что им надо быстрее уходить отсюда. Уйти в тень, осторожно скользнуть вдоль стены наружу и бежать к воротам. И окликнуть Лейрэ не получится, они уже слишком близко, все эти чужаки и предатели.
А служанка подошла прямо к столу, за которым когда-то сидел её отец, а сейчас пировали главари чужаков. Остановилась и подняла руку, привлекая к себе внимание. Шум в зале, хоть и немного, поутих, десятки глаз уставились на альфийку. Лейрэ обернулась к своей госпоже и в её голосе прорезалось нескрываемое торжество.
– Братья, позвольте представить вам Высокорождённую ТайИри из дома Хрустальной Росы.
С этими словами Лейрэ протянула руку и неожиданно рванула платок ТайИри, срывая его с головы эльфийки. Упал и вдребезги разлетелся злополучный кувшин, заливая подол платья ТайИри потоком вина. Темно-красного, похожего на свежепролитую кровь. Но ни сама эльфийка, ни сидящие в зале чужаки этого даже не заметили. Все взгляды устремились на тоненькую фигурку ТайИри, словно окаменевшую от ужаса. Её предали! И предала не просто служанка, а подруга, которая выросла рядом с ней.
– Лейрэ, как? Как ты могла? – разом пересохший язык почти не слушался, слова выходили тяжёлыми, шершавыми и словно чужими.
– Как? А как могли твои собратья допустили гибель лучших из нас? – ответила вместо Лейрэ Кайриси. – Дрянь перворождённая!
И размахнувшись, альвийка со всей силы влепила своей бывшей госпоже пощёчину. Сила удара чуть не опрокинула ТайИри на пол, но девушка устояла. Зато боль от удара словно разрушила сковывающее её до сих пор оцепенение от ужаса происходящего. Сейчас перед Кайриси стояла уже не перепуганная растерянная девочка, а дочь вождя, сестра воина, Перворождённая из народа, пришедшего в этот мир со звёзд на самой заре этого мира и веками не знавшего равных себе соперников. Кайриси даже не успела замахнуться во второй раз, как в руке ТайИри сверкнул небольшой, но острый кинжал. Не все Перворождённые становятся великими воителями, но обращению с оружием учили всех эльфов, и мальчиков, и девочек. Откуда эльфийка выхватила кинжал, никто из собравшихся в зале даже не понял. И сделать никто ничего не успел. Гранёный клинок словно ожил и ударил сам, увлекая за собой тоненькую руку. Кайриси лишь вздрогнула, глядя как вокруг рукоятки кинжала, торчащего у неё под левой грудью, расплывается по белой ткани платья кровавое пятно. Её колени начали подгибаться, но, прежде чем девушка упала, ТайИри выдернула своё оружие. Стремительно развернулась ко второй изменнице, но та успела с визгом броситься наутёк. От былого торжества Лейрэ не осталось и следа. ТайИри чуть не ринулась следом, но тут вмешались начавшие приходить в себя пирующие. Загремели опрокидываемые столы, раздался лязг оружия. Подлая Лейрэ метнулась за спины вскочивших воинов и затерялась в глубине толпы.
– Стоять! Всем стоять!– золотоволосый предводитель одним прыжком перескочил стол и легко соскочил в помоста. И даже доспех ему, проклятому изменнику, не стал помехой.
– Стоять! Девичьей булавки испугались, герои? – свой меч золотоволосый даже не пытался вытащить из ножен.
– Но, лорд Тари…,– начал было один из мятежников, но предводитель мятежников лишь отмахнулся от него, не слушая.
Кольцо обнажённых клинков вокруг ТайИри слегка расширилось. Теперь они стояли друг напротив друга, молодой вождь альвов и наследница Дома Хрустальной Росы. Золотоволосый гигант в броне с мечом на поясе и хрупкая девушка, чьи волосы цвета серебра водопадом падали на тонкие плечи, а руки сжимали кинжал, выставленный перед собой.
– Приветствую Высокорождённую госпожу, посетившую наш скромный пир!– Насмешку в голосе Тари даже и не думал скрывать.– Не желает ли госпожа разделить со мной кубок вина и ночь страсти? Или она прикажет, чтобы я сразу отнёс её на ложе любви?
–Ночь страсти? Ложе любви? Да я скорее умру! А сначала умри ты, предатель! – выкрикнула ТайИри и отчаянно кинулась на Тари, метя в него кинжалом. Сумел бы клинок отыскать в броне альва слабое место или нет, сказать трудно. Но Тари не дал возможности проверить это на деле. Он на лету перехватил руку ТайИри, сжал запястье девушки. Сжал вроде несильно, но эльфийка вскрикнула от боли, выронив кинжал из разом онемевшей руки. Воин с усмешкой взглянул на свою противницу и оттолкнул её от себя. Оттолкнул легонько, но ТайИри отлетела на несколько шагов, споткнулась о тело убитой служанки и свалилась рядом с ней, больно ударившись локтем о каменные плиты пола. Но что значила эта боль по сравнению с гневом, бушевавшем в душе эльфийки. Она вскочила на ноги, собираясь опять кинуться на ненавистного альва, пусть с голыми руками, но тут в неё вцепилось сразу несколько мятежников и, как не билась ТайИри, вырваться из их рук ей не удалось.
– Достаточно! Оставьте её в покое! – новый голос не мог похвастаться громами, перекатывающимися в речах Тари, но этот голос тоже услышали. Услышали и остановились. ТайИри, висевшая в железных руках схвативших её мятежников, почувствовала, как их хватка ослабла. Она даже смогла чуть извернуться, чтобы увидеть говорившего. Сквозь расступившееся кольцо опускающих оружие воинов двигался худощавый альв. Судя по седым волосам, успевший прожить достаточно долго по меркам их народа. И этого мятежника явно уважали. Вон как торопятся дать ему дорогу. А эти двое вообще ножнами сцепились, убираясь с пути.
– Тари, оставь её! Ты и без неё найдёшь, с кем провести ночь. Если это действительно дочь Светлого лорда Тар-Энеля, то она слишком ценна, чтобы использовать её как наложницу. Если же это не дочь здешнего лорда, то всё равно недостойно тащить её в постель силой. Ты вождь или насильник?
– Можно подумать, сами Перворожденные поступают иначе. Мой бывший господин, Высокородный Светлый лорд Тар-Оландр тогда кто? Взял мою сестру вроде в услужение, а на деле – в наложницы. В законные жёны Светлому лорду столь низко рождённая, понятно, не годится, а для постели вполне подошла. Как и другие женщины из нашей семьи, у лордов Дома Высоких Трав это уже давно родовая традиция.
–Так ты хочешь превзойти Перворождённого в постели? Плохая задумка, мой мальчик. Оставь эту девочку в покое, а сам иди пировать дальше и не возвращайся к ней. Иначе тебе придётся сразиться со мной, а ты ещё не готов к такому поединку.
– Для себя её бережёшь, мастер? Или для своего любимчика Дара? – Тари явно нарывался на ссору, не желая оставлять столь желанную добычу. Ставшую в его глазах вдвое ценнее от того, что его права на девушку попытались оспорить. Но старый альв лишь усмехнулся.
– Ступай, Тари, твоим воинам не терпится продолжить победный пир. Не пытайся уязвить меня словами, у тебя это плохо получается. Мечом ты бьёшь точнее. Ступай, ещё одного поединка не будет. Сегодня и так уже пролилось достаточно крови.
Взгляды двух альвов скрестились, словно клинки. И не ясно, как мог окончиться этот поединок, если бы Тари внезапно не расхохотался.
– Хорошо, мастер Лан, пожалуй, я сегодня уступлю тебе. Но не надейся, что так будет всегда. Придёт моё время и уже тебе придётся уступать. Я не трону эту девчонку, я никого к себе в постель силой не затаскивал. Но и твоему любимчику эта добыча тоже не достанется. Думаешь, я не знаю, как он во сне всё время повторяет её имя. Слушайте все! Эта Перворождённая – один из самых ценных наших трофеев. Заприте её в каком-нибудь надёжном помещении и не забудьте тщательно обыскать, а после связать покрепче. Не хочу, чтобы эта птичка упорхнула от нас по одному из здешних потайных ходов или добралась до магического амулета. Толар! Отбери среди наших несколько ребят потрезвее и понадёжнее, пусть стерегут её, пока не понадобится. До встречи, Высокорождённая госпожа, мы ещё обязательно увидимся.