Михаил Кузмин
Пять разговоров и один случай
В.Н. потрясен более, чем случаем с разогретым горшком, но не хочет сдаваться, думая о Шарлотенбурге, где такие пассажи как будто немыслимы. Это его успокаивает.
§ 7. Не относящееся к случаю
Соня зашла в узенькую каморку Фомы, чтобы спросить его, почему он оставляет мыло на мокром умывальнике. День был серый и понедельник. Мальчишка в ответ больно схватил ее за грудь. С.А. знала, что в квартире никого нет и как-то очень быстро сообразила, что с Фомой, пожалуй, ничего не поделаешь. Нахмурившись и подделываясь под его язык, она крикнула:
– Брось хвататься!
Но Фома, не выпуская груди, плотно налег на нее, причем Соня чувствовала, что развит он не по летам. Он начал сопеть и тормошиться, другой рукой отыскивая крючки и пуговицы.
– Чего тебе там надо?
– Что же, через платье, что ли?
Чтобы не быть смешной, она сама спустила юбки и отбросила их ногою. Они показались ей ужасно жалкими и неприличными. Фома все сопел. Ему неудобно было действовать одной рукой, другая как клещь впилась в груди, как-то в обе зараз.
С.А. не испытывала никакого эротизма, но, разглядывая близко сладкий рот и нахмуренный лоб Фомы, она вдруг прижалась к мальчику. Часы пробили два.
Она думала, что вот сейчас он будет изображать мужчину. Тот действительно встал, оправился и закурил. Инстинктивно С.А. воскликнула.
– Это еще что! Брось папиросу сейчас же.
Хотя она была в одних кальсонах, Фома послушался. Не одеваясь, она еще строже заметила:
– Завтра в десять диктоваться будем.
Неизвестно, что мальчишка подумал, только он улыбнулся и проговорил не без фатовства:
– Полтинник дадите, так буду диктоваться.
– Пошел вон. Видишь, я не одета.
Это уже совсем привело Фомку в хорошее настроение.
§ 8. 4-й разговор об идеях.
Неизвестно, чья комната. Просторно и светло. Голоса перебивают друг друга все об одном, получается вроде монолога. Слух Полухлебова, м‹ожет› б‹ыть›, невидимо присутствует.
– Всему свой час.
– Идеи безплодны. Оплодотворить их можно только эмоцией. Или поддерживать административно.
Мы пережили все этапы. Обреченное безплодие социализма; эмоциональность солдатских лиц при вести об окончании войны. Эмоционализм героизма и Айседоры Дункан. Отупение реакций, потеря минутных чувств и прежних устоев. Недостаток новы[х] и административное подогревание (даже не восторг).
Дух В.Н. думает о случае с Клавдием Кузьмичом.
Фиксирование переходного состояния
Тупик. Даже не ужас. Обездушенье и полная бездарность. Утверждение бездарности и духовного невежества. Никто не верит. Судьба – быть изблеванным жизнью и природой.
Голоса разом смолкают и раздается музыка, тоже светлая и просторная. В.Н. в поисках рациональных объяснений, думает, что он видит сон. Сну же позволительно быть и нелепым.
