Михаил Жванецкий
Собрание произведений в одном томе

Разница между умным и мудрым: умный с большим умом выкручивается из ситуации, в которую мудрый не попадает.

* * *

Он выпил, и, с его точки зрения, дела у всех пошли лучше. Еще выпил – оживились лица. Добавил – все захохотали. Еще чуть – все пустились в пляс. Жаль, не видел, чем все кончилось. Рухнул к чертовой матери.

* * *

День приезда, день отъезда в один стакан. Между первой и второй не дышу. После третьей не закусываю.

* * *

Так плохо с такси, что, когда машина пришла, четыре человека вынуждены были уже уехать, хотя было очень весело.

* * *

И самовар у нас электрический, и мы довольно неискренние.

* * *

Пытался я перейти в другое поколение. Повел за собой весь выпуск Государственного педагогического института имени Ушинского. Домой привел. Читал им. Пил с ними. Пел с ними. Кричал: «Называй меня на ты!» На следующий день пошел с ними в ресторан. Играл с ними. Танцевал с ними. И вдруг увидел своих ровесников, которые у них преподаватели. И сел к ним. И в слезах просидели мы вечер… Один с печенью. Другой с сердцем. Третий с лысиной. Четвертый с немым вопросом в глазах… После двух попыток перебежать в другое поколение я остался с вами, мои тридцативосьмилетние.

* * *

Ударили небывалые морозы, и город украсился новыми скульптурами: бегущий студент в курточке, солдат, входящий на мост, гаишник в стакане, шагающий школьник с портфелем, влюбленные на скамейке и множество пожилых людей, зовущих кого-то.

* * *

Если этот голубь еще раз так близко подлетит к моему окну, я вылечу ему навстречу, и мы полетим, оживленно беседуя, прямо в закат, в зарево, и из серых станем розовыми, а потом черными.

Две точки, две домашние птицы, не умеющие добывать хлеб воробьиным нахальством. Дадут – поедим, свистнут – взлетим высоко-высоко и крепко, раз и навсегда, запомним свой дом…

* * *

Вам не повезло. Специалист, который лечит, в отъезде, но есть второй – не хуже.

Лучше договориться лично. Хотя можно и по направлению.

У нас только по пропускам. Хотя можно пройти и так.

Лечение стоит дорого, но можно и не платить.

Нянечкам, сестрам обычно платят, но они ухаживают и так.

Поэтому я вам советую подождать специалиста, договориться с нянечкой и заплатить.

Но можно этого и не делать. Если вас не интересует результат.

Диспут

Для Р. Карцева и В. Ильченко

Ведущий. Так… Товарищи! У нас сегодня диспут! На любую тему. Столкновение разных мнений. Утверждение! Возражение! Вот вы, гражданин из первого ряда… Идите сюда! Подойдите! О чем вы хотели бы поспорить?

– Я?

– Да, вы. Именно вы! Я вчера с вами говорил. Вы были таким темпераментным, запальчивым. Вот теперь здесь, на сцене, попробуйте отстоять свое мнение. Покажите, как это делается! Итак, что вам не понравилось?

– Где?

– Вчера. Вам что-то не понравилось. Вы спросили.

– Мне все понравилось. Я еще вчера говорил, что мне все понравилось.

– За исключением…

– Без всяких исключений! Все понравилось!

– Ну, это не разговор. Вот, к примеру, мне не нравится ваш галстук!

– Мне тоже! (Сорвал, выбросил.) Тряпье!

– Ну, постойте… Вы не понимаете. Это диспут. А диспут – разговор, где сталкиваются разные мнения. То есть если я за, вы должны быть против. У нас должен быть спор, понимаете?

– Понимаю.

– Так что вы возражайте. Итак, мне понравился…

– И мне.

– Нет, ну, вы не поняли. Вы участник диспута, понимаете?

– Да.

– Вы должны спорить.

– Да.

– Мне понравилась эта книга. А вам она…

– Мне тоже.

– Подождите. Вам она не понравилась.

– Понравилась.

– У нас так не будет спора.

– Будет.

– Как же – будет? Вы же мне не возражаете. А вы должны возражать. Мне не нравится зима!

– И мне не нравится.

– Товарищ, вы участвуете в диспуте.

– Да.

– Мне вчерашний фильм понравился, а вам нет.

– Мне тоже.

– Вы морщились.

– У меня зуб болел.

– Проклятый зуб?

– Проклятый зуб.

– А мне нравится ваш зуб!

– А я его люблю!

– А пиджак на вас ужасный! Просто жуткий!

– Кошмарный!

– Я бы его выбросил!

– Я тоже. (Снимает, выбрасывает.)

– Товарищ, постойте. Вы вчера согласились.

– Я и сегодня согласен.

– Вы сказали: «Я буду участвовать в диспуте. Мы им покажем, что такое борьба мнений», – вы еще намекали.

– Ни на что я не намекал.

– Ну, хорошо. Я считаю, что в семье должен быть один ребенок. А вы?

– Я тоже.

– А вы возражайте.

– Я возражаю!

– Вот. (После паузы.) Вот. Почему вы возражаете?

– Я возражаю.

– Почему?

– Я возражаю.

– Нет, но почему?

– Я возражаю.

– Это хорошо. Но почему вы возражаете?

– Я возражаю.

– Нет. Вы так просто не возражайте. Вы должны говорить – два.

– Два.

– Вот. (После паузы.) А я считаю, один.

– И я считаю, один.

– Вы же говорили, два.

– Два.

– Вот. (После паузы.) А я говорю, один.

– Два.

– Вот. (После паузы.) А я говорю, один.

– Два.

– Вот видите, уже спор. А я говорю, один.

– Два.

– Вот, чудно. Так что я говорю: один.

– Два.

– Так, один.

– Два.

– Один.

– Два.

– Ну спорьте, спорьте… Один.

– Два.

– Ну вы спорьте, возражайте… Один.

– Два.

– Один.

– Два.

– Чего-то тут… Чего-то мы не спорим… Один.

– Два.

– Чего-то у нас не то. Один.

– Два.

– Вы должны доказывать, почему два.

– Два.

– Да ну вас. Один.

– Два.

– Перестаньте. Один.

– Два.

– Прекратите. Один.

– Два.

– Сейчас же бросьте. Один.

– Два.

– Это чепуха, а не диспут. Один.

– Два.

– Это чушь собачья! Один.

– Два.

– Стоп! Стоп! Я понял. Вы должны мне доказывать, почему два.

– Чего?

– А про то, что мы спорим.

Он молчит.

– Ну, что «один – два»? Что, «один – два»?! Что, вы – «два», я – «один»?

– Что?

– Ну чего я говорил «один»? А вы мне возражали, говорили «два»?

– Я не возражал.

– Вы говорили «два».

– Два.

– Вы почему говорите «два»?

– Вы мне сказали.

– А про что мы спорим?

– Мы не спорим, вы мне сказали: говори «два».

– А я почему говорю «один»?

– Вы мне сказали: «Скажи два», – и я сказал «два».

– А кто мне сказал, чтобы я говорил «один»? Ты мне сказал?

– Вы сами.

– Нет. Мне кто-то сказал… Сам бы я… вообще бы… А здесь чего?

– Диспут.

– И что, и что я здесь делаю?

– Вы ведущий.

– А вы как сюда попали?

– С улицы.

– А у вас пропуск есть?

– Нет.

– Ну, идите домой. Диспут окончен. Ничья!

Берегите бюрократов

Мальчики, девочки, деточки, дамочки! Отнесемся бережно к окружающей нас природе. К ее разнообразным формам. Не допустим полного уничтожения бюрократов. Пусть их вид нам неприятен. Что делать? Все в природе увязано и укручено. Уничтожишь одно звено – рушится другое. Уничтожишь бюрократов – испортится народ.

Представьте: только попросил – сразу дали! Только подошел – подписали! Только обещали – тут же сделали! Что же это такое?! Люди дома сидят. По телефону договариваются, животы пошли, инфаркты, общая вялость, дети малоподвижные, мужчины нерешительные, юноши женственные.

– Эй! А ну-ка, давай!

– Я – к вам.

– Отказать!

– Как?..

– А так!

Я – к другому.

– А я этот вопрос не решаю.

Я – к третьему.

– Это не по моей специальности.

– Это не в моей компетенции.

– С этим обождем!

– С этим переждем!

И тут чувствуешь, как у тебя второе дыхание прорезается. Легкость в теле необыкновенная. Упругость удивительная. Ножки напружинил и пошел по кругу!

Отказать – хорошо!

Подождать – хорошо!

Переждать – мирово!

Мчишься по городу крепкий, легкий, закаленный и только слышишь: хлоп-хлоп! Буль-буль! Слабенькие отпадают, хрум-хрум – косточки ихние хрустят…

Но остаются самые-самые! Самые зубастые, самые жилистые. Вы мне: «Отказать!» А я с женой, с детьми – в приемную! Хлоп на пол!

– У меня течет.

Вы мне: «Убирайтесь вон!» А я из колодца:

– Здрасьте! Это у меня…

Вы мне: «Пошел вон!» А я из-под машины, из-под колеса:

– Здрасьте, это у меня промокает.

Вы самолетом, а я через винт.

Вы за границу. А я в Монтевидео из-под пальмы:

– Здрасьте, это у меня…

– Ах, чтоб ты пропал! Откуда ты такой выискался?

– «Откуда»? А путем вашего искусственного отбора. Скорость как у гепарда, кожа как у хамелеона, челюсть своя и запасная, справа автобиография, слева справка о состоянии здоровья, в зубах прописка, в глазах вид на местожительство!

И плотным строем пошел! Только ветер в ушах, только пыль по дороге и жилмассив в одну линию сливается.

Отказать – хорошо!

Отложить – хорошо!

Переждать – можно!

Табличкам не верим. Мест нет – найдешь! Билетов нет – поищешь!

Самолеты не летят – отправишь!

Ни черта не страшно нам, закаленным, перченым, проверенным. Мужчины поджарые, женщины стройные, население красивое!

Не трогайте бюрократов! Большая польза от них происходит.

Сколько лет мы их терзаем. А они все есть. Знаете почему? Мы их породу улучшаем – съедаем самых слабых!

Что охраняешь, товарищ?

Я в охране природы работаю. Лилиеводы, тюльпановоды. Звонят из ресторана – пальму выбросили. Я еду. Как я стал любителем охраны? Ну, хочу взять два лося. Приезжаю в область в сезон. Вот разрешение взять два лося. Резолюция товарища вот… А мне говорят, этой резолюцией, говорят, можешь клопов давить. Если выпить хочешь, так и скажи. А насчет лосей или иди к первому на подпись, или вступай в общество инспекторов охраны. Думаю, идти к первому… толкаться… Вступил за полчаса. Три рубля за книжечку дал. Пошел, взял два лося. А как же! Все так. Хочешь лося взять – иди в общество охраны природы! Что охраняешь, то имеешь и еще с друзьями делишься!

Хочешь интересные книжки читать – иди редактором: первым будешь читать, никому не дашь! Лес охраняешь – дрова есть! Аптеку охраняешь – вата есть! Возле змей сидишь – яд имеешь! Хочешь кооператив иметь – берись квартиры распределять! За очередью следишь – без очереди берешь!

Что охраняешь, то имеешь! Ничего не охраняешь – ничего не имеешь! Недаром говорят: «Все на охрану всенародной собственности!»

Новички

На сцене женщина – бухгалтер. Она что-то считает и пишет. Он подходит, снимает шапку, кашляет.

Бухгалтер. Чего вы кашляете? У вас грипп?

Он. Не… Это я хотел узнать…

Бухгалтер. Что вы хотели узнать?

Он. А тут мне в получку выписали тринадцать рублей шестьдесят копеек.

Бухгалтер. Правильно выписали. Ну?

Он. Правильно… Да… Но чего так мало? В прошлом месяце шестьдесят рублей, в позапрошлом шестьдесят шесть.

Бухгалтер (нетерпеливо). Ну?

Он. Так вот я… Чтоб проверить мне.

Бухгалтер. Так вы думаете, мы ошиблись?!

Он. Не… Не ошиблись… Но мало… Что же я… Я работал. А он говорит: иди, посмотри… А я говорю…

Бухгалтер. Участок?

Он. Подсобный.

Бухгалтер. Фамилия?

Он. Гоголь.

Бухгалтер (за кулисы). Маша, подымите февраль на «Г». И подымите январь. (Входит Маша, вручает бумаги бухгалтеру.) Так, вот смотрим на вашу карточку. (Сосредоточенно.) Значит, в январе по нарядам вы заработали сто сорок два рубля. Неплохо.

Он. Хорошо, да… Это хорошо.

Бухгалтер (не обращая на него внимания). Вы заработали сто сорок два рубля. Премия квартальная сорок три рубля. Получили?

Он. Да… А как же… Это очень кстати было.

Бухгалтер. Так вот… В этом месяце премии у вас не было, а налог берется за прошлый месяц с общей суммы. Берем сто сорок два плюс сорок три, отсюда берем десять процентов, получаем восемнадцать рублей пятьдесят копеек. В этом месяце вы работали хуже. У вас сто пять рублей шестьдесят копеек.

Он. Да, хуже… Чего ж – хуже? Работа невыгодная… Я копал тот же траншей… На два штыка. А сейчас зима. Она мерзлая и не берет. Конечно, хуже получается.

Бухгалтер (не обращая на него внимания). Аванс пятьдесят. (Говорит все быстрее и быстрее.) Плюсуем налоги. Подоходный десять процентов. Плюс премия, минус… У вас есть дети?

Он. А как же, Сережа, десять лет. Ну негодяй. Он… Вчера в школу вызывали. А кто пойдет?

Бухгалтер (не обращая на него внимания). Значит, за бездетность с вас не удерживаем.

Он. Да… А чего ж… Такой бандит, на него еще приплачивать? Каждую неделю штаны новые и портфель. На портфелях съезжают с горы. А мать у нас в гостинице работает… И еще дочка, шестнадцать лет, уже барышня. В институт на вечера… Я говорил прорабу.

Бухгалтер. Таким образом, получается (продолжая считать) девятнадцать рублей шестьдесят девять копеек. Ой!..

Он. Чего?

Бухгалтер. Ой!..

Он. Чего?

Бухгалтер. Мы же ошиблись. Мы забыли с вас удержать…

Он. Ну, в общем, я пошел…

Бухгалтер. У вас же рассрочка есть. «Квас…» «Мас…» «Вас из дас…»

Он. «Аидас». Так он же не работает ни черта… Я его на праздники воткнул, музыку послушать. Шипит и не вертится. Степка зашел: дай починю. Молоток потребовал и ниток. Ну, я дал. Он выпимши… Потом нитки оттуда неделю вынимали. Дочка в слезы…

Бухгалтер. Ой!..

Он. Чего?

Бухгалтер. Стойте!

Он. Да я пошел. Я выяснил.

Бухгалтер. У вас еще одна рассрочка. Опять «Вас из дас».

Он. «Веритас» – швейная машина. Она же не строчит… Жена: купи-купи, сама шить хочу… Там операции – зигзаги. Я ей говорю, куда ж ищо? У нас «Аидас», еще «Веритас». Ни в какую. Шить-шить! На курсы эти – кройте сами, шейте с нами. Ну, шут с тобой, шей. А она на второй день зигзаг не дает. Степка как раз зашел. Сейчас сделаю. Нагрей паяльник. Ну, я нагрел. Олова достали… Он спаял. Тоже выпимши был… Так что в мастерской не могут найти, что он там спаял. И он сам не помнит. Так что это ни к чему…

Бухгалтер. Две рассрочки – это пятьдесят четыре рубля семьдесят копеек плюс подоходные восемнадцать рублей пятьдесят копеек плюс премиальные шесть пятьдесят. Плюс сверхурочные. На сверхурочные оставались в позапрошлом месяце?

Он. А как же, там должно это быть.

Бухгалтер. Вы их получили. Удерживаем с них налог. (Быстро, невнятно.) Минус тридцать восемь плюс сорок девять минус сорок шесть, итого восемь рублей шестнадцать копеек. Значит, в следующем месяце мы с вас дополнительно удержим пять рублей сорок четыре копейки. Теперь все правильно?

Он. Правильно, да… Вот только, значит, сколько теперь? Восемь рублей… Не мало, нет? В прошлом месяце шестьдесят рублей, в позапрошлом шестьдесят шесть и в получку пятьдесят пять, вот у меня тут записано… А теперь – восемь. Не мало, нет?

Бухгалтер. Вы меня спрашиваете?.. Мы же с вами все посчитали. Смотрите внимательно. В прошлом месяце вы заработали сто сорок два рубля пятьдесят семь копеек плюс премия сорок три рубля шестьдесят девять копеек. (Убыстряет счет.) Плюс амортизация три рубля восемнадцать копеек, итого восемьдесят девять рублей тридцать четыре копейки. Отсюда десять процентов, получается восемнадцать рублей девяносто три копейки. Я сотые не беру в расчет.

Он. Да. Не надо.

Бухгалтер. Вот. Дети у вас есть?

Он. Двое, да… Ох, младший бандит, сладу нет. В школу вызывают каждый день. Не могу. Сверхурочно остаюсь. Жена в разные смены. А он – как бурьян. Уж я его стегал, стегал…

Бухгалтер. Две рассрочки. Магнитофон «Аидас» – двадцать два рубля.

Он. Так он же не работает.

Бухгалтер. Швейная машина «Веритас».

Он. Не шьет, я ж говорю…

Бухгалтер. Итого рассрочка сорок четыре рубля шестьдесят девять копеек. Стойте, стойте… (Кричит за кулисы.) Маша! Вы будете внимательно просматривать карточки, или я с вами буду говорить иначе! Почему вы не внесли дрель?

Он. Какую? Это, что ль, ручную, пистолетную?

Бухгалтер. До каких пор я буду ваши огрехи подбирать?! Лишим вас премии за то, что с него не удержали, и все! Хорошо еще, что он сам пришел, так мы теперь можем удержать. Спасибо вам, Гоголь.

Он. Да…

Бухгалтер. А он бы уволился, где бы вы его искали?

Он. Конечно… Ищи меня…

Бухгалтер. Это уже второй случай, когда вы не удерживаете с человека. Вас пять лет учили. Ну давайте, Гоголь, значит, тут с вас за дрель… Почему за дрель, вы же подсобник?

Он. Вот… Я ему говорю, зачем мне дрель? Я лопатой возьму. А он говорит: давай бери дрель на складе, обсверли – канаву легче копать будет. Грунт мерзлый.

Бухгалтер. Кто он такой? Прораб, что ли?

Он. Да я его не знаю. Хромой какой-то. Ну, мы пошли, пока кабель достали, пока тянули от щита… Уж после обеда сверлить начали. Ну, он выпимши был… Дрелька на сто двадцать, а мы дали триста восемьдесят, так что она прямо в руках гибнуть начала и током как даст…

Бухгалтер. В будущем месяце удержим с вас двести шестьдесят семь рублей тридцать восемь копеек, так что работайте хорошо.

Он. Обязательно. Да… теперь хорошо, что зашел. Он мне говорит: главное, зайди, там тебе еще положено, узнай, – хромой этот.

Бухгалтер. Извините нас за ошибки, у нас молодой сотрудник.

Он. А как же, у меня тоже молодой напарник, каждый раз ломает… Ну ничего, пусть учатся… Значит, сколько там – двести шестьдесят семь рублей? Это на юг можно всей семьей, и еще фотоаппарат выйдет в рассрочку… До свидания, пожалуйста…

Бухгалтер. Да. А вы, Маша, из-за частых ошибок с удержаний переходите на начисления.

Ваше здоровье?

Для Р. Карцева

Дедушка, дедушка, как ваше здоровье? Нет, нет, мы незнакомы, дедушка, но меня интересует. Вижу, вы вздыхаете. Честное слово, я просто так. Как ваше здоровье, дедушка, дорогой? Нет, я не из поликлиники. Я же вам говорю: просто так. Да нет, ну что вы, дедушка. Я не от Зины. Я не знаю Зину, я прохожий. Вижу, вы переходите улицу, я шел за вами. Я случайно шел за вами. И думаю: спрошу, как здоровье. Погода великолепная сегодня. Ну, не хотите отвечать – пожалуйста. До свидания.

Я вам говорю: я просто поинтересовался. Честное слово, я вас не знаю. Клянусь, я вас вижу в первый раз. Я просто так спросил. Как ваше здоровье, и все. Ну хорошо. Не хотите отвечать – не надо. Все. Я пошел. До свидания.

…Отец, идите своей дорогой. Я говорю, у меня сегодня хорошее настроение, и я спросил, как ваше здоровье. Ну что здесь такого? Я ничего не думал… Незнакомы, незнакомы. И не работали вместе, и не учились. Как мы могли учиться вместе? Ну как?

…Я не знаю вашу дочь. И в Саратове никогда не был. Я просто спросил, как ваше здоровье. Вы не захотели ответить! Все! Вам куда? А мне – налево. И чудесно. И будьте здоровы.

…Папаша, бросьте это дело. Не приставайте на улице. Папаша, я объяснил. Ну вы посмотрите на себя. Вы еле дышите, вы весь держитесь на этих подтяжках. Я вам говорю: я нервный. У меня просто настроение хорошее, но я звездану, и все. Зачем вам эти волнения к концу жизни?.. Я вам говорю, я за тобой шел. У меня было хорошее настроение, и я спросил, как твое здоровье, чтоб ты не дошел. Понимаешь? Я тебя в жизни не видел и горя не знал. Слушай, старый, переползай на другую сторону, у меня терпение кончается!

…Какой я тебе родственник? Ты посмотри на мой овал лица… Какой Саратов? Я из Копенгагена, у тебя там есть родственники? И катись к чертовой матери, пока я тебе все шнурки не оборвал, и быстро набирай обороты, догоню – устрою здоровье на все два дня, что тебе остались!

…Нет! Нет! Если бы ты был моим родственником, я бы на себя руки наложил. Слушай, у меня было хорошее настроение – я не виноват, но я разворочу мостовую, я найду тот кирпич… Дед, отойди, дед, дай умереть спокойно. Дед, я тебя не знаю, у меня сердце не выдерживает! Дед, уйди!

…Граждане, братья, отодвиньте его, не доводите до греха. У меня сегодня радостный день, у меня сегодня день рождения. Мне сегодня было тридцать лет. Я защитился – вот диплом, жена-красавица, дети-умницы. Я ему говорю: «Отойди, дед, я здоровый человек, меня любят на работе. У меня все впереди. Он ходит за мной с утра, любимый, старый. Разве я могу взять его за бороду и об себя два раза, я же интеллигентный человек?!»

Мальчик, мальчик, где здесь аптека?

Пить вредно

Для Р. Карцева

А сейчас, сейчас вот все время по радио, по телевизору говорят, что вредно пить. Аж зло берет. Вот в журнале «Здоровье» еще за тысяча, за тысяча еще девятьсот шестьдесят девятый год было написано, что вино полезно. Один доцент, я точно не помню его фамилии, так и пишет: «Напивайтеся, полезно». Он пишет, что коньяк всегда полезный. В той же статье пишет, что коньяк, пишет, всегда, пишет, полезный. Против простуды, пишет, полезный, расширяет сосуды, поле… всегда, пишет, полезный. Но дорогой, потому что полезный, поэтому дорогой.

А если сердце больное, хорошо водку с перцем принять. Туда две рюмочки крепленого, ну три, не больше. Все это дал себе, утром встал – не найдешь, где сердце. Пусть все ищут, никто не найдет. А как же! Это все в лаборатории научные сотрудники, все на себе испытывают. Они святые люди, я уважаю науку и этих людей. Один доцент пишет, что он только этим себя на ноги поставил: водка с перцем, крепленое и сухое. Да, еще сухого, туда еще сухого. Это было в «Литературке» за 66‑й год. Вот ты молодой, газет не читаешь, все девки в голове. А о здоровье не думаешь. Вот доцент пишет, что он только этим себя на ноги поставил: водка с перцем, крепленое и сухое. Только, он пишет, беременным женщинам нехорошо. Им нужно без перца, а так состав тот же.

Еще был там такой рецепт: на кружку вина крепленого – стакан пива. Ух, суррогатик во такой во! Один доцент только себя этим на ноги поставил. Он себя поставил на ноги, детей поставил на ноги, жену на ноги поставил, сейчас всех соседей ставит на ноги. У него уже весь двор на ногах стоит. Только это, он пишет, хорошо с утра. Это для почек. А для суставов так: часов в двенадцать принять, когда уже… когда уже солнце уже подошло, когда уже солнце и суставы в равноденствии. Ломоту снимает в суставах моментально. У тебя был треск в суставах? У меня знаешь какой был треск? А сейчас слушай, после лечения, слушай меня сейчас. Мотылек!.. Птица божия! А раньше ни к кому близко подойти не мог, трещал как пулемет. Демаскировал.

Вот один профессор пишет, что смазку суставам дает полторы сотни «Зубровки», две сотни «Мицного», столовая ложечка «Алиготе» и чуть-чуть ацетона для запаха. Чуть-чуть, для запаха. И мгновенно забываешь про суставы. Членистоногий, как змея, ползешь, шелестишь, по земле стелешься. А вот желудочно-гастритчикам, колитчикам и поносозапорникам марочное «Алиготе» – не дай бог! Не дай бог тебе «Алиготе»! Только спирт с хреном. И два часа не кушать, терпеть. Можно пивом запивать. Один доцент только себя этим на ноги поставил. У него язва была двенадцатиперцовой кишки. Пропала начисто. Полное пропадение язвы. Что ты смеешься?

А был случай уникальный, он обошел все страны мира. У нас произошел, на горах Кавказа. Академик лежал пластом после инфаркта. Думали, что уже всё, уже думали, что всё уже, думали, что думали, что всё уже, всё… На хребте Кавказа на спине академик лежал… Думали, что всё уже… думали… что уже всё, уже всё. Светило лежало! Думали, всё уже… думали, что… думали, что всё уже, всё. Уже конвульсиум собрали. Думали, что всё уже, всё. Стали самогонкой отпаивать. После трех стаканов сам сбежал с горы. С кайлом… вниз… А уже был покойником. Догадался кто-то самогонки влить. Сейчас бегает академик. Кандидатскую будет защищать.

А был случай, один профессор тридцать лет на себе все сорта испытывал. Тридцать лет – все на себе! Герой! Шо ты смеешься, он герой. Ему памятник нужно ставить. Потому что он знал, что против чего. Он писал, что брага хорошо почки прочищает. Сивуха дает печени прострел навсегда, на мозги хорошо действует лак, подогретый с денатуратом, мозги шевелятся в три смены.

Вот подумаешь на совесть, так узнаешь, что против чего. А не можешь пить, так и не пей.